Официально убийца

      «Кап. Кап. Звук доносится слева. Но каждая капля падала на что-то металическое. Значит, лужи там нет. Возможно, это какая-то решетка. Черт, как же раскалывается голова. И почему так темно и холодно? Что вообще происходит?»       Я открыла глаза и поежилась. Темнота не пропала. На секунду я подумала, что ослепла. Только впереди, метрах как минимум пяти, что-то блестело. «Ненавижу свое плохое зрение». Похлопала по карманам. Ничего нет, но хотя бы джинсы на месте. Футболка тоже… И лифчик. Отлично. Попыталась нащупать на полу очки. «Холодный. Не кафель точно, слишком шершавый. Паркет? Нет, это было бы глупо… Бетон?» Я ещё немного проводила рукой по шершавой поверхности и была уверена — это бетон. — Эй!    Моя попытка крикнуть не увенчались успехом. В голове пульсировало и крик получился сдавленным и скорее был схож с ноющим стоном.    Глаза постепенно стали привыкать к темноте. Вокруг в принципе все также была темнота. Голые стены с отколупанной штукатуркой выглядели как в самых дешёвых ужастиках, где герои спускаются в подвал и видят такую картину. Я улыбнулась. «Окей, предположим, что это подвал из ужастика с бюджетом в 104$. Выбираться отсюда в любом случае мне придётся.»    Я попыталась встать, оперевшись на правую руку, и взвыла от боли. Но было так темно, что увидеть что с рукой было невозможно. Но болела она вся, от плеча до кисти. И тут единственная щель света начала мелькать и закрылась. Послышался скрежет ключа. Пришлось моментально замереть. Дверь открылась с небольшим грохотом о стену. Свет на секунду ослепил меня. Я зажмурилась и открыла глаза. Страшно, если честно, сидеть в тёмном помещении с закрытыми глазами, когда перед тобой стоит кто-то. Глаза пришлось открыть и от света они болели. Силуэт мужчины стоял в проёме. «Высокий, около 190 сантиметров. Вроде нет бороды, по краям не видно. От света видно, что волосы тёмные и… кажется, тату на руке. Слева. Рисунок какой-то большой. Он смотрит на меня. Точно на меня.» — Алекс? — грубый бас зазвенел по всему помещению. — Думаю, это все-таки подвал, — себе под нос прошептала я.    Он захлопнул дверь. Ключ звякнул в замке и остался в замочной скважине. Единственный лучик света погас и я вновь оказалась в темноте с тем, кого не знаю. И знать, если честно, не хочу.   Его тяжёлые шаги гулко отражались от стен. Будто на подошве специально были прикреплены металлические набойки. У меня на зимних ботинках такие есть. Каждый второй шаг был с лязгом, а каждый первый шершавый. «Какой смысл крепить только на одну ногу?» «1…2…4…5»   Он стоит напротив. Запах сигарет ударил в нос. Бонд я полагаю, с кнопкой. Курю такие же, не могу ошибиться. Я не вижу, но каждой клеточкой своего тела я его рядом чувствую. Мои ноги, вместе со всем телом, тряслись. Он поднял руку и что-то щёлкнул выше моей головы слева. Два треска и лампочка над нашими головами тускло загорелась. Пришлось машинально зажмуриться, но я смогла заставить себя открыть глаза. Едва можно было осмотреться. Вокруг не было ничего. Абсолютно ничего. Тогда я решила посмотреть на него. Его волосы были зализаны назад и выбриты виски. И я оказалась не права, его волосы были светлые. Золотистые, как солнышко в полдень. Вокруг не было ничего, это был определённо подвал какого-то дома. Я опустила голову, пусть не думает, что я интересуюсь им.   — Алекс? — ещё раз повторил мужчина. Ему на вид около 25 лет, может меньше.   — Я Алекса. — процедила я сквозь зубы, все также разглядывая бетонный пол. Ненавижу когда путают моё имя.   — Да хоть английская королева, мне плевать.  — Что тебе нужно? Я посмотрела на свою больную руку. Огромный такой синяк растекался по всей руке от локтя. Но крови не было, да и рука вроде ровная, вряд-ли перелом есть.   — Зайка, а как ты думаешь, что мне может быть от тебя нужно?   Он улыбнулся всеми зубами и провел своей ладонью по моей щеке, заставляя поднять взгляд на него. Рука была шершавая совсем немного и холодная, будто кусочком льда проводят медленно по телу. Я дернулась и зажмурилась, будто понимала что что-то не так. Он ухмыльнулся и, распахнув кожаную куртку как в боевиках делают главные герои, достал из заднего кармана пистолет и, медленно щёлкнув предохранитель, присел на корточки. Это было понятно по хрусту коленей. Я почувствовала дуло пистолета у лба. В голове мелькнули воспоминания прошлого дня.   — Мне стрелять?   — Стреляй. — не медлив не секунды отвечаю я спокойным, холодным тоном. Я подняла на него взгляд. Пустой. Никаких эмоций.   Он опешил и пистолет на секунду оторвался от моего лба.   — Настолько нет желания жить? — усмехнулся он и выгнул бровь.    — Да. Пистолет вновь уткнулся в лоб.    — Ты ведь много плакала, молила тебя не убивать, пыталась убежать, пришлось тебя даже оглушить.    «Ах, так вот откуда эта боль.»   — Да. Но ты убил всех, какой смысл жить? Почему вообще я жива ещё? Стреляй, надеюсь, это не больно.   Его губы изогнулись в усмешке. Он взял мой подбородок левой рукой, все так же держа пистолет, и поднял моё лицо к своему так близко, что я чувствовала его дыхание. Он рассматривал меня и я взглянула ему в глаза. Голубые. Смесь с серым. Красиво… Его взгляд метался по всему моему лицу. Мне казалось, мы сидели так вечность, но в какой-то момент в моей голове вновь возникли картинки того, что он сделал со всеми кого я знала. Я почувствовала ненависть к нему и мои зрачки сузились до размера маленькой точки. Я смотрела прямо ему в глаза, будто прожигала насквозь. Он заметил это:   — Отчаянье… И ненависть. Интересно…  Пистолет опустился, но он все так же крепко его держал. Он прищурился, смотря точно в мои зрачки, словно пытаясь сломать меня. «Удачи, ты сделал это, когда убил всех. Больше не получится». Опустив глаза первым, он закусил нижнюю губу и мотнул головой, словно выбивая из себя какие-то мысли. Оперевшись на правое колено, он встал. Сделав два шага назад продолжил:   — Я не убью тебя. Ты будешь жить ради меня. Теперь ты моя собственность и моя ученица.