***
Малышка Октавия. Золотокудрая, синеглазая, кровь с молоком — истинная аристократка! В последнее время родители часто привозят её в столицу, хотя родные берега Неаполии всегда были приятнее её девичьему сердцу. Её жизнь была прекрасной — её любили, у неё было множество друзей! Но странный мальчик, который был старше неё на три года, не дружил с ней. Мальчик был серьёзным, злым и страшным. Днём Октавия предпочитала обходить его стороной. Но втайне от всех… Она восхищалась. Ведь Му такой сильный! В свои пятнадцать лет он уже нашёл себя в этой жизни. Имеет цели и воплощает их в реальность! Когда-то, может быть, она тоже станет такой, а пока… А пока отец кричит в трапезной возмущаюсь действиям мальчишки, возомнившего из себя слишком много. Малышке Октавии было больно слышать такие слова о странном мальчике, ведь она даже не отрицала свою глупую влюблённость. А на следующий день папа приветливо улыбался тому, кого так яростно ненавидел. — Ваши цели благородны, господин Алексий! — исподлобья говорил отец, смотря в алые глаза. — Вас ждёт большое будущее! — улыбался он. Ей же отец говорил иное: — Наивный идиот! Такие не живут долго! Папа врал. Ради положения, денег, власти — он врал, в первую очередь — ради неё. В свои сорок он добился многого. Лесть — неотъелимая часть этой жизни. У Му Алексия положение было выше, и отец должен соблюдать определённые правила, хотя вместо отвешивать поклоны хотел заковать в кандалы. И странный мальчик это знал. В его глазах плясали искры, когда видел, как её отец унижался. Октавии было больно. За отца, за странного мальчика, за свои чувства. Ведь мальчик ненавидел её отца. Но Му не мог ничего сказать в лицо отцу Октавии, а маленькую девочку обдавал всем презрением, которым мог, хотя и чувствовал себя от этого тираном.***
Такой бледный, ещё не сформировавшийся характер начал проявляться и выводить из себя отца когда ей было семнадцать. Ранее покладистая, нежная девочка, что будто была призвана на свет ради счастья отца, начала ускользает из его рук. Ранее плывшая по течению девочка начала упираться. Слабый, нежный росток превратился в буйную дикую розу, а никто и не замечал эти изменения. Девочка забыла свою влюблённость, ведь уже столько лет она не возвращалась в столицу! Девочка повзрослела. Девочка стала женщиной, хоть и не перестала зваться девочкой. Девочка стала сильной, ведь после смерти отца она должна была стать таковой. Сразу после похорон ей пришлось явиться ко дворцу. Даже Нерва, который славился своим тяжёлым характером высловил соболезнования. А Он, Му, - красивый, двадцатилетний юноша, да и Октавия уже достигла брачного возраста... но взгляд на мужчину доставлял только боль. Ведь когда-то она бы непременно выбрала его, а не того, чью смерть оплакивает. Му Алексий в тот день не сказал и слова. В его взгляде не было ликования или сопереживания. Это злило. Хотелось кричать! Только под вечер следующего дня, когда Октавия хотела вернуться в свою комнату, Му подошёл к ней. — Он был сильным человеком. — сказал он тогда. А Октавия не ответила сразу. Горло душили скрытые рыдания, она не могла сказать и слова. Было просто больно. Каким бы плохим не был её отец, он был её отцом, которого она любила. И сглотнув ком в горле она сказала совсем не то, что хотела. — Должно быть приятно понимать, что главный противник мёртв. — и ушла. Октавия не имела привычки везде ходить со служанками, так что этот разговор стал тайной, связывающей только их. Жизнь болезненна. Каждый миг она учит нас чему-то новому. Октавию же она научила не делить людей на чёрное и белое.