***
Когда тебе двадцать шесть, особенно если ты девушка, большинство людей скажет, что ты должна априори знать, что нужно делать с детьми. Вот только что делать с тем, что Хром всегда была опекаемой и защищаемой? Что делать с тем, что именно она была той, за кем следили, напоминая вовремя попить, поесть или поспать? Что делать с тем, что именно она всегда была той, кого чаще всего старались освободить от обязанностей, потому что она всегда была слишком хрупкой? Что ей делать с тем, что она не знает, как заботиться об этих детях? Конечно, она взяла — по крайней мере, постаралась — взять готовку и заработок денег на себя, благо что с ее телом она могла работать круглосуточно, не уставая. А еще могла создавать объемные иллюзии, которые было невозможно отличить от обычного человека, чтобы те устроились на работу и трудились, принося ей деньги. Самым сложным пунктом плана взять на себя заботу о детях было то, что эти самые дети этому резко воспротивились. И дело было даже не в том, что они ей не доверяли, наоборот, они доверяли ей. Возможно, слишком сильно для человека, которого встретили совсем недавно. Дело было в том, что они запрещали ей трудится. По их мнению она была слишком хрупкой, слишком болезненной и слабой. Да и ее глаз, который был закрыт белой повязкой, отнюдь не добавлял ей здорового и цветущего вида. Что уж говорить о том, что при них она почти никогда не ела. Нет, она могла это сделать, но ей не особенно-то и хотелось. В итоге Хром и сама не поняла как, но именно она почему-то стала самым охраняемым и оберегаемым объектом. Ей не разрешалось перетруждаться, хотя все с удовольствием ели ее готовку. Пожалуй, это было то немногое, что прекрасно давалось Хром в повседневной жизни. С другой стороны, если ты берешь уроки кулинарии от самой Наны-сан, когда тебе подсказывают Хару и Киоко, не научится самому кажется просто кощунственным. Именно поэтому Докуро прекрасно умела готовить, хотя по ней и нельзя было такого сказать. Больше всего ее поражало то, с какими осторожностью и трепетом эти дети относились к ней. Это было бы очень-очень мило, если бы не было так грустно. Понимать, что ты снова становишься той, кого защищают и оберегают от всего, даже если ты гораздо старше их… Конечно, они этого не знают, да и внешность у тебя совсем не взрослая, но сам факт! Даже шестилетняя Аяно, которая была самой младшей в этой группе, старалась заботится о Хром так, будто это именно та была тут самой маленькой. Иногда Докуро просто хотелось горько покачать головой и сжать кулаки, сбивая их в кровь, как когда-то делал Рехей, ведь это так сильно шло в разрез с тем, что она планировала изначально… Ведь это она собиралась о них заботится, а не позволять заботится о себе… Впрочем, дети выглядели при этом такими счастливыми, что у нее просто рука не поднималась это исправить. Девушка чувствовала, как снова тонула в противоречиях, которые всегда составляли слишком большую часть ее жизни. Хром и сама не поняла, как у нее с членами «Овец» появились свои небольшие привычки и ритуалы. Она могла сидеть рядом с Ширасэ, когда тот читал. Могла заплетать волосы Юан, каждый раз делая новую необычную прическу, стараясь не повторяться, потому что этому ее когда-то научила Бьянка. Могла учить маленьких Аяно и Ватанабэ читать, даже если это было сложно из-за того, что у нее пока не получалось говорить. Могла помогать перебирать испорченные вещи Юки и Такеру, за что мальчишки всегда были благодарны ей. Помогала собираться Ширасэ, Йоко и Момотаро перед вылазкой, к которой все тщательно готовились. Могла помогать убирать убежище, чем занимались абсолютно все. Хром и сама не заметила, как все эти дети стали ее семьей. Конечно, они никогда не заменят ей Вонголы — ту просто невозможно заменить — но ее все устраивало. «Овцы» действительно не могли занять место Вонголы, но это и не нужно было. В конце-то концов, как она могла сравнивать две такие совершенно непохожие организации? Она не знала, чем эти дети зарабатывали на жизнь, но догадывалась. Скорее всего, мелким мошенничеством и воровством. В конце-то концов, чем маленькие дети, оказавшиеся в таких условиях, могли еще заработать на еду, верно? Хотя Юан, вроде бы, устроилась в какое-то кафе официанткой, где работала всего полдня, а платили довольно прилично. Наверное, именно это привлекло розоволосую в этом объявление. Это было много денег для одного человека, но на всех все равно не хватало. Хром искренне хотела помочь им, но, когда она попыталась отдать Ширасэ и Юан свои, честно заработанные иллюзиями, деньги, те мгновенно пресекли это, заявив, что она должна оставить их себе. Как эти двое объяснили, они не могли позволить себе забрать у нее деньги, потому что те принадлежали ей. Докуро на это лишь грустно вздыхала, качая головой, ведь ее слова про сохранившуюся честность и наивность оказались пророческими. Конечно, она не могла открыто отдавать Ширасэ и Юан деньги, ведь те их просто не приняли, но это не значило, что она не могла сделать ничего. Именно поэтому Хром стала ходить в магазины или на рынки, чтобы купить продукты и приготовить своим подопечным (кто еще чей подопечный?) еды. Конечно, ребята сначала протестовали даже против этого, но когда Хром вполне правдоподобно расплакалась — ах, хорошо состоять из воды на все 100%; можешь действовать, как хочешь — они на мгновение опешили, а потом кинулись ее утешать, уверяя, что примут любую помощь, если она только не будет плакать. «Йес!» — про себя радостно проговорила Докуро, все еще картинно всхлипывая и комкая в руках подол платья. Женские слезы — страшная сила. Кстати, одежда была еще одним пунктом, по которому с ней все спорили. Дети с чего-то вбили себе в голову, что ей нельзя донашивать одежду за Юан или за кем-то из них. Именно поэтому они хотели купить ей новую одежду пусть и не в дорогом, но магазине. Правда Хром быстро это пресекла, потому что ей было бы очень неуютно, если бы дети тратились на нее. В конце-то концов, у них и так жизнь тяжелая, а они и вовсе хотят приодеть ее, как какую-то красивую куклу. Она ведь даже не человек… Так смысл ей покупать одежду, если, по факту, она сейчас одна сплошная иллюзия? Конечно, подобного она говорить им не стала, но тщательно задумалась на тему того, как сделать так, чтобы те вообще не воспринимали эти темы и не поднимали их. Во избежание потери нервов с обеих сторон, разумеется. Ей до сих за это стыдно, но она потихоньку начала влиять на них с помощью своего Пламени Тумана. Да, это было очень неправильно, но это для их же блага! Разумеется, она не стала затрагивать их личности. Она просто немного поменяла вектор их интереса к ней, чтобы они не поднимали тему еды, одежды и всего остального для нее. А еще, чтобы они все-таки брали у нее деньги для того, чтобы покупать продукты и еду. Чтобы они не воспринимали ее слишком остро, буквально душа своей гиперопекой, а чтобы просто принимали все ее странности, как должное. Например, что она только пьет, а не ест. Или что она почти не спит (если «спит», то медитирует). Откуда у нее берутся новые наряды, хотя она вроде как не работает. Откуда у нее такое количество денег и почему она постоянно готовит и кормит их, если она, опять-таки, вроде как не работает. И многое-многое-многое другое. Разумеется, Хром было очень стыдно и очень больно влиять на них, но если бы она не сделала этого, те просто так и продолжили бы жить, плохо питаясь и ночуя в полуразрушенном убежище, который представляет из себя давно заброшенный завод, где раньше производили лекарства (это она по характерным колбам поняла). Да, это было не совсем правильно, что она влияла на них, но зато теперь у них есть теплая одежда, одеяла, почти что нормальные кровати, игрушки, книги, еда и сладости. Она делает все возможное, чтобы они чувствовали себя комфортно, и им не пришлось бы и дальше промышлять воровством и мошенничеством. Они могли жить как обычные дети, у которых есть любящие родители. Конечно, Хром очень сильно хотелось дать им другой дом, и она над этим активно работала, но пока ничего не могла придумать, потому что те не хотели покидать эти развалины, которые на долгие годы стали для них родным домом. Докуро прекрасно понимала их и поэтому не настаивала. В конце-то концов, если бы она сейчас оказалась на развалинах Вонголы или Намимори, она не думала, что сдвинулась бы с места. В конце-то концов, эти места были ей слишком дороги.***
Хром возвращалась из магазина, чуть ли не светясь от восторга. Сегодня ее иллюзии получили премию, так что у них было много денег. Именно поэтому Докуро спешила домой, чтобы успеть, пока дети разбежались по делам, купить им небольшие подарки и приготовить много всего вкусного. Докуро чуть ли не светилась от восторга, хотя и чувствовала некую грусть. Все-таки, она в этом мире уже почти три месяца, а даже намека не было на то, что ей делать дальше. Сплошная неопределенность. Нет, было бы круто, если бы ей и дальше удавалось жить настолько мирно, но вот дело в том, что, когда ты принадлежишь Вонголе, с твоей судьбой всегда все не так просто. Именно поэтому девушка была уверена, что рано или поздно, но она бы столкнулась с тем, почему Кавахиро перенес ее именно в этот мир и именно в это место. Пожалуй, она ждала этого с нетерпением. В конце-то концов, стоило признать, что она всегда была немного адреналиновой наркоманкой, как и все они, даже если по ней этого нельзя было сказать. Хром вздохнула и ускорила шаг, потому что ей следовало поспешить. Но она не успела дойти даже до конца улицы, как примерно в километре от черты города раздался огромной мощности взрыв, мгновенно разметавший несколько многоэтажных конструкций и поднявший с земли тяжелые глыбы, будто это были листы бумаги. Если бы Докуро уже не была мертва и не была, по сути, водой, она умерла бы еще раз. А так она всего лишь почувствовала, как на нее падает что-то тяжелое, проходя насквозь и откатываясь, оступилась и растянулась на земле, в последний момент успевая отправить купленные продукты в сережку-пространственное окно, чтобы те не были повреждены. Она понимала, что ей следовало бежать и возвращаться домой, чтобы не заставлять никого из своей новой семьи волноваться, потому что они знали, куда именно она пошла, но что делать с тем, что она не могла и шагу сделать прочь? Хром недоуменно замерла, кусая губы и сминая в руках подол платья. Это странное ощущение, похожее на зов… Это… Это… Может ли быть?.. Хром не успевает ничего понять, как внутренняя, прежде разорванная связь, которая раньше связывала ее с Небом, мгновенно восстанавливается и начинает отчаянно вибрировать, буквально таща прямо в сердце происшествия. Докуро что-то говорила про мирную жизнь? Забудьте. Девушка бежит туда, спотыкаясь и чуть не падая. Она впервые за много-много времени искренне благодарна за то, что не является человеком, потому что в ином случае она бы уже давно устала и остановилась, не в силах двигаться дальше. А так она может бежать. Когда она оказывается в том месте, где ей нужно быть, она не видит людей. Здесь парит лишь какая-то черно-красная, вспыхивающая и гаснущая, субстанция. Она расширяется и сужается, что похоже на биение чьего-то сердца. Где-то внутри горит ярко-янтарная искра. Хром расширяет глаза и делает шаг вперед, протягивая руку. Она не успевает даже прикоснуться к нему, как все меняется.… мир раскалывается и разлетается на осколки, мгновением позже уже собираясь, когда в его суть запустила жадные руки Три-ни-сетт…
Черная субстанция стремительно начинается исчезать, «складываясь» и «утрамбовываясь», пока перед ошеломленной таким поворотом событий Хром не предстает пошатывающаяся фигура рыжего мальчишки лет двенадцати-тринадцати. Абсолютно голого. Докуро застеснялась бы, но за ее двадцать шесть лет жизни чего только не приходилось видеть. Мальчишка встряхивает головой, отчего лучи солнца начинают играть на его огненно-рыжих волосах, и обводит все расплывчатым взглядом, а потом смотрит на нее. В голубых глазах на секунду мелькает узнавание, и бледные сухие губы раскрываются, чтобы прохрипеть: — Хром? Докуро вздрагивает и чуть не плачет от радости, бросаясь к теряющему сознание и равновесие парню, чтобы закутать того в иллюзорное теплое одеяло: — Да, это я, Босс. Тот мгновение смотрит на нее, а потом его глаза закатываются, и он обмякает, теряя сознание. Хром абсолютно счастлива. Она обнимает Тсунаеши за плечи, прижимая его голову к груди. Теперь они, единственные выжившие из того мира, вместе. Здесь. Все просто прекрасно. Хром окидывает лежащую перед ней фигуру внимательным и одновременно растерянным взглядом и пытается понять, как именно ей дотащить его до убежища.