***
Некоторое время все было спокойно. Ну… относительно спокойно, ведь до полного спокойствия им было, как пешком до луны, если не до солнца. Мори все также был затычкой в каждой бочке, старался все контролировать и очень сильно раздражал Дазая, Хром, Чую (Тсунаеши) и даже Оду, хотя тот, казалось, всерьез не мог ни на кого злиться. Огай изображал из себя паука, который сидит в самом темном уголке и плетет свою паутину интриг. В принципе, пока брюнет не зарывался, его не трогали, но с такими темпами и безнаказанной вседозволенностью (Босс мафии ведь…), до того, как он попытается убрать лишние и мешающиеся элементы, было не так уж и далеко. Ребята старательно делали вид, что ни о чем не подозревают, но при этом они очень тщательно готовились ко всему, чтобы не попасть впросак. Гиперинтуиция Тсуны очень явно намекала, что это будет… незабываемо. Причем, если не подготовиться, то в очень плохом смысле. Сакуноске все также ходил в гости к Докуро и Накахаре (Саваде), дружил, обменивался опытом в воспитание детей и старался наставить Осаму на путь истинный. Фиолетоволосая и рыжеволосый смотрели на это со снисхождением, потому что им достаточно сильно импонировало упорство Одасаку в этом вопросе, хотя они и не всегда понимали, зачем делать это. Шатен же и так просто лапочка и цветочек! Для них, правда, но ведь он и не должен быть таким абсолютно для всех. Суицидник, кстати, все также прятался от настойчивого мужчины по всем углам, какие только мог найти. А еще плевался и шипел, словно дикий кот, к которому пристает очень настойчивый ребенок, который не понимает, что его сейчас расцарапают, если не загрызут. Дазай все также откровенно сильно ненавидел Оду, буквально не в силах найти в нем хоть что-то хорошее. Нет, он признавал, что тот достаточно спокойный и мудрый, даже хороший, но… какой же это мутный, подозрительный и раздражающий тип! А как сильно он липнет к Чуе и Хром — словно специально, чтобы позлить Осаму! Можно было даже сказать, что у шатена на Сакуноске развилась своеобразная сильнейшая аллергия, хотя суицидник в последнее время более-менее смог с ним нормально общаться. Но с той же ненавистью и сквозь зубы. И только потому, что за ним с материнским умилением наблюдала Хром. А расстраивать ее Дазай совершенно точно ни за что и никогда не собирался, так что ему приходилось терпеть Одасаку и мечтать о способах его очень зверского и кровавого убийства, хотя эспер и признавал, что точно не решится на подобное. И нет, моральная часть вопроса тут совершенно ни причем — Осаму убил бы мужчину и не испытал бы никаких мук совести — все-таки, не зря же его называли за глаза Дьявольским Вундеркиндом и Бессердечным псом. Но шатен прекрасно знал, что Хром и Чуя тут же узнают об этом, как и о том, кто именно убийца. А видеть разочарование и грусть в их глазах просто смерти подобно. Он скорее самостоятельно убьет себя самым болезненным и жестоким способом из всех, которые знает, чем позволит им расстроиться из-за своей несдержанности. Ни за что! Так что только благодаря им Ода может здравствовать, воспитывать детей и радоваться жизни. Но это не значит, что суицидник перестал искать способы того, как насовсем избавиться от Сакуноске, не убивая его. Желательно отослав куда подальше, чтобы не мозолил глаза своим никому (ну разве только Чуе и Хром) ненужным присутствием. Дазай его просто не переваривает, поэтому Одасаку — ты тут уж точно тот лишний, от которого хочется избавиться навсегда, чтобы даже на глаза не показывался. Дазай мысленно гладит себя по голове за терпение и также мысленно вручает себе конфетку и медальку на грудь, а потом идет ластиться к Докуро, чтобы та угостила его шоколадно-банановым пирогом, который она недавно испекла. Впрочем, про пирог Осаму быстро забывает и все оставшееся время обнимает ту за талию, таскаясь за ней хвостиком везде, куда бы она не пошла, и бросая недовольные и ревнивые взгляды в сторону Оды, который невозмутимо сидит за столом, пьет жасминово-персиковый чай и помогает Аяно и Ватанабэ с уроками, терпеливо растолковывая непонятные слова. Рядом спокойно сидят Гин и Рюноске, с любопытством заглядывая в тетрадь более старших детей. Их, кстати, себе на воспитание взяли Хром и Чуя. Поначалу шатен тоже очень сильно сопротивлялся и еще сильнее ревновал, но со временем понял, что уже не относит брата и сестру Акутагав к посторонним людям. По крайней мере, с их присутствием удалось смириться очень быстро, а Оду суицидник не может принять до сих пор, хотя с его первого появления уже почти шесть месяцев прошло. — Солнце, отпусти меня! — смеется Докуро, несильно шлепая Дазая по рукам. — Мне нужно готовить, а когда ко мне прижимается такой большой ребенок, как ты, мне неудобно. — Я не ребенок! — обиженно буркнул Осаму, вспыхивая. Иногда он не понимал, что происходит. Казалось, с ними двумя он был ровесниками, хотя те выглядели гораздо младше, но тем не менее… Иногда шатену казалось, что рядом с ним находятся взрослые и умудренные жизнью люди. Это было очень странное и необычное ощущение, но такое суицидник не испытывал даже с Мори-саном и Хироцу. А это ведь показатель! В принципе, подросток очень быстро пришел к мысли, что его новая семья не так проста, как кажется. Что Хром, что Чуя — от обоих несло опытом, спокойствием и зрелостью. Было очень обидно, что эти двое никогда ему не рассказывали про это, но Дазай умел, когда надо, быть очень терпеливым. Он готов был ждать года и десятилетия, чтобы Докуро и Накахара полностью открылись ему. Пока же Осаму вполне хватает того, что эти двое находятся рядом с ним и заботятся о нем. Правда, если бы не было остальных детей, было бы гораздо лучше, но, в принципе, и так сойдет. А вот Сакуноске тут очень явно лишний, хотя этого в упор не видит! — Конечно, не ребенок. — согласно кивнула Хром, поднимая руку и ласково поглаживая его по щеке. — Но ты же понимаешь, что мне не слишком удобно так двигаться. Шатен очень обиженно посмотрел на нее, но мученически вздохнул и отпустил, отходя к стулу, усаживаясь на него, скрещивая руки на груди и надуваясь. Он понимал, что ведет себя, словно маленький ребенок, но ничего не мог с собой поделать. Ему очень сильно не хватало внимания фиолетоволосый, а когда рядом отсутствовал Накахара, отправившись по каким-то своим делам, которые никто не знает, суицидник все сильнее чувствовал почти физическую потребность в тактильном контакте. И его дико бесило, когда по каким-либо причинам ему не удавалось касаться дорогих ему людей столько, сколько ему хотелось. — Когда я приготовлю еду, ты можешь полежать головой у меня на коленях, а я буду рассказывать тебе сказки. — пообещала она, закатив единственный взгляд. Хром даже фыркнула от смеха, когда Дазай активно закивал головой, буквально светясь от восторга. К такому времяпрепровождению у обычно достаточно спокойного и хладнокровного Осаму была самая настоящая слабость. Возможно, это было потому, что в детстве у него не было никого, кто бы смог дарить ему столько любви и тепла, сколько шатен хотел получить в своих самых тайных мечтах. Так что сейчас тот просто дополучал то, что должен получать в детстве каждый ребенок. — Ты хороший ребенок, Дазай-кун. — умиленно вздохнул Ода, возвращаясь к детям, чтобы продолжать делать с ними уроки. — Я не ребенок!!! — завопил Осаму, кипя от раздражения и сжимая кулаки до побелевших костяшек. — Конечно-конечно. — согласно кивнул Сакуноске, но шатен лишь разозлился, потому что в голосе Одасаку было столько снисхождения и терпеливого понимания… Будто и правда с простым ребенком разговаривает! Кинуться в на мужчину с кулаками Дазаю помешали дети. Ну, и Хром, разумеется. Если бы не она, то драки точно было бы не миновать, а так пронесло. Докуро хватило бросить на него один строгий взгляд, чтобы Осаму присмирел и оставил желание драки. Ради того, чтобы та разрешила лежать у себя на коленях, перебирала ему волосы и рассказывал сказки шатен готов был на очень и очень многое. А если уж совсем честно, то на все.***
Как уже говорилось, некоторое время все действительно было совершенно спокойно. Но это было не повод расслабляться, потому что и Хром, и Тсунаеши прекрасно понимали, что Мори попытается всеми правдами и неправдами убрать их. Конечно, он уже вряд ли помнит, как именно они провернули свое попадание в мафию и какие именно у них настоящие характеры, но сбрасывать со счетов острый ум и внимательность Огая не стоило. Дазай Осаму в глаза мужчины — очень ценный и хороший ресурс, на который не должны иметь влияние кто-либо еще. А значит, их непременно попытаются устранить, потому что они имеют на шатена слишком большое влияние. Плюс, они взяли к себе на воспитание очень перспективных детишек — Гин и Рюноске. К тому же, теперь они на полпути к тому, чтобы освободить Кью и позволить ему жить, как нормальному ребенку, а не просиживать абсолютно все время в тюрьме, разговаривать с очень стремной куклой и сходить с ума. В общем, Докуро и Тсуна в глазах Мори — лишние и откровенно мешающиеся детали, так что было бы совершенно неудивительно, если бы он попытался устранить их. Правда, почему тот в итоге взял в заложники именно детей Одасаку было непонятно. Хотя, может, от безысходности, потому что свою семью Хром и Савада стерегли не хуже церберов, так что им никто не смог бы навредить, даже если бы захотел. Дети были увешаны защитными амулетами на основе их Пламени, словно новогодние ёлки. А вот до детей Оды было добраться куда проще, даже если тот делал для их защиты все, что мог. Кстати, это в кои-то веки смогло примирить Дазая с Сакуноске, потому что именно Осаму был тем, кто отпаивал мужчину успокоительными и алкоголем, пока Докуро и Савада ушли разбираться с проблемой. Детей они освободили, но за то время, которое они провели в машине с бомбой, натерпелись страху. Детей Одасаку вернули очень быстро, и пока они хлопотали над ним и почти невменяемым от страха мужчиной, куда-то очень незаметно исчез шатен. Вскоре ушел рыжий по своим очередным мутным делам. С детьми и Одой осталась только Хром. К счастью, дети быстро заснули, да и Сакуноске вырубился после всего произошедшего, потому что хлебнул львиную долю успокоительного. Докуро же осталась ждать новостей, надеясь, что ее мальчишки не натворят что-то очень неразумное. Утром выяснилось, что Боги ее не услышали. Ну, или просто проигнорировали, учитывая, как часто Вонгольцы вляпываются в самые разные приключения. Тсуна за ночь уничтожил организацию «Мимик», о которую по планам Огая красиво должен был самоубиться Одасаку, и еще умудрился набить морду Танеде за все хорошее и не очень. А еще каким-то образом поймал Нацумэ Сосэки (за трехцветный хвост, вестимо) и поговорил с ним по душам. В итоге к следующему утру ошеломленного Оду встречали известием, что он свободен от мафии и получит работу в Вооруженному Детективном Агентстве, где нужны такие люди, как он. А значит, плохая жизнь закончится. Разумеется, финансово ему будут помогать, и это даже не обсуждается. Второй раз за последние сутки мужчина расплакался, но в этот раз от благодарности. Дазай же… Провел ночь не так плодотворно, как Савада, но тоже ничего. По крайней мере, Огай Мори «внезапно» скончался от внутреннего кровотечения, а вместо него короновали на должность Босса мафии Дьявольского Вундеркинда. Когда Хром и Тсунаеши узнали об этом, им оставалось только за голову схватиться, ведь они так хотели держать своего подопечного подальше от этого всего! Впрочем, делать с этим что-либо было уже поздно, поэтому им пришлось смириться и начать думать над тем, как сделать Осаму счастливым и оградить от крови мафии. И весьма быстро придумали. В конце-то концов, Хром — иллюзионист или просто погулять вышла?! Вся проблема теперь заключалась только в том, как убедить шатена в необходимости этого шага. — Не волнуйтесь, ребята. — нежно улыбается шатен, а глаз горит у него дьявольски-красным. — Я уничтожу любого, кто попробует причинить вам вред. Они переглядываются и обреченно вздыхают. Разговор с ним, видимо, будет ооооочень долгим…