Blooming Water Lotus from the Mist

— Нда, Хром, никогда не сомневался в твоем таланте навести страху. — хохочет Тсунаеши, отрываясь от бумаг и подпирая кулаком щеку. Он снисходительно смотрит на невозмутимую девушку, которая на столь пристальное внимание лишь изящно выгнула бровь, не выглядя ни капельки виноватой. Да и зачем ей стыдиться? Она ведь всего лишь выполнила то, что пообещала и тщательно поговорила с Сосэки, стараясь выпытать прояснить абсолютно все интересующие ее детали. И как бы Нацумэ не пытался выкрутиться и не давать ответов на интересующие Докуро вопросы, получалось у него слабо. Все же, не зря девушка была настоящим профессионалом своего дела и могла достать любую информацию от кого угодно когда угодно. Да и то, что она была Туманом, лишь увеличивало ее шансы обнаружить самые разные (и даже крайне тщательно охраняемые) секреты. Так что да, фиолетоволосая не стала стесняться и скромничать перед Сосэки, потому что предпочла знать абсолютно все про его планы. В этом не было ничего удивительного, учитывая то, что дело напрямую касалось ее подопечных, за которых она любому бы перегрызла глотку одними зубами. Все же, детишки — ее очень большая слабость, а уж если это детишки, которые находятся под ее опекой… — Мне было у кого поучиться. — дергает та острым плечом, мило улыбаясь. Впрочем, эта улыбка ничуть не обманывает Тсуну. Он прекрасно ее знает, как и знает то, что она является предупреждением и угрозой. Хром каждый раз так улыбается, когда хочет показать, что не намерена развивать эту тему дальше. Он сотню раз видел такие улыбки, когда ходил с ней на задания, где после этого оставались лишь горы трупов и тела-зомби с практически полностью выпотрошенными мозгами. Докуро каждый раз улыбается так, когда убивает, пытает или делает что-то столь же опасное и грозное. Если бы на месте Савады был какой-то посторонний человек, а девушка так улыбнулась, этого человека уже заранее можно было записывать в списки смертников, потому что в ближайшее время он бы глупо погиб от «случайного» несчастного случая. Какой бы милой и невинной фиолетоволосая не выглядела, не стоило забывать, что она является мафиози. Да и Пламя Тумана, которое было буквально ее сутью, тоже не следовало выпускать из виду. Так что да, Хром была весьма опасной и непростой особой, даже если большую части времени по ее внешнему виду этого было совершенно не видно. Да и по поведению, если не знать, с кем именно ты общаешься, в такое тоже верилось с большим трудом. Впрочем, все Туманники — одни сплошные загадки, которые хрен разгадаешь без их собственного разрешения, так что было неудивительно, что очаровательной и невинной внешностью Докуро часто обманывались. А ведь она совсем не цветочек, что проявляется и в ее поведении, и в ее характере, и… во всем, в общем. Да, на первый взгляд ни за что не скажешь, что она не пай-девочка, но стоит лишь познакомиться с ней поближе и узнать, какие именно черти пляшут в ее глазах, ты перестанешь обманываться и на всякий случай будешь обходить ее по стеночке, чтобы не спровоцировать. Одно то, что ее мужем на протяжении долгих лет (шести, если быть точнее) был Занзас, и она все это время неплохо (хорошо) ладила с Варией, держала их в узде, а также усмиряла тараканов собственного мужа, говорило об очень и очень многом. Например, о том, что фиолетоволосая не так уж и проста. Да, ее тело, как и у любого Туманника, было достаточно хрупким и ранимым, но это никогда не мешало ей быть действительно грозным и опасным противником. Пожалуй, в некоторых аспектах даже опаснее многих Пламенников, учитывая, что обычно Туманники сосредоточены на незаметном и тайном проникновении куда-либо, что очень непросто обнаружить (если вообще когда-нибудь сможешь). Так что да, кое-где она была еще опаснее и непредсказуемее, даже если обычно предпочитала строить из себя абсолютно невинную овечку. Так меньше людей воспринимали ее всерьез, что давало просто огромное поле для интриг, шантажа и устранения неугодных. Да, Тсунаеши никогда не пытался скрыть то, что они делали, за более благожелательными и добрыми поступками, потому что всегда считал, что правде стоит смотреть в глаза. Да и обман (самообман в особенности) ни к чему хорошему в итоге не приведет. — Даже спорить не собираюсь. — улыбается Тсуна, откладывая документы в сторону и потягиваясь. Кажется, ему все же придется нанять себе секретаря, если он не собирается быть похороненным под этой бумажной грудой. Все же, смерть будет очень глупой и совсем не героической, да и быть побежденным макулатурой… Такое себе приключение, конечно. — Но я никогда не думал, что Нацумэ Сосэки так может от кого-то шарахаться… — Ну, я определенна талантлива в том, чтобы доходчиво объяснять свои мысли. — пожала та плечами, произнося свои слова как простую констатацию факта. — Как там Бьянки говорила? А, вспомнила. Я девушка тихая, скромная. Тихо закопаю, скромно отпраздную. — Нда, а ты еще удивлялась, почему это от нее все шарахаются, как черт от ладана. — смеется Савада, щуря янтарные глаза. — Кстати, ты же знаешь, что Достоевский нам приглашения на свадьбу выслал? — Правда? — удивилась девушка. — А я думала он нам голову открутит за то, что мы за Дазаем не уследили. — Да брось. Он — отличный мужик, и прекрасно понимает, что с таким забитым графиком следить за подростком — последнее, что мы бы успевали. К тому же, не мы виноваты, что он не удержал член в штанах. — Ладно. Допустим, он не открутил голову никому из нас. А как же его горе зятек, который так сильно влип? — Он бы его убил, вот только тогда у его дочери родиться бастард, а это недопустимо. Так что впереди нас ждет свадьба и горько. — пожал плечами парень. — А там, глядишь, может и прикопают, если он не окажется достаточно полезен. — А Феодосия? — А что Феодосия? После того, что она натворила, будет сидеть тихо и притворяться ветошью, потому что второй раз такой серьезный проступок даже родной дочери ее отец не простит. — вздыхает рыжий. — Даже жалко ее немного, хотя она определенно сама виновата. Кстати, как там Дазай-кун? — Присмирел после произошедшего и наконец-то взялся за голову, перестав устраивать эти глупые вечеринки. — улыбается Хром. — А еще ухаживает за Кофе, потому что той нужно постоянное внимание и лечение. Так что ему сейчас определенно не до глупостей, учитывая еще и гору домашки от учителей, чтобы они все не расслаблялись. В общем, как говорится, стонет и ругается, но учиться и заботиться о Кофе, так что у него все хорошо. — Кофе? Он серьезно назвал котенка Кофе? — Не совсем. — вздыхает та. — Он назвал ее Кофенлициана Августа, но сокращенно просто Кофе. Кстати, это Тайская порода. — Нда… А еще мне говорят, что у Дазай-куна с фантазией периодические проблемы… — рассмеялся Тсунаеши, взъерошив волосы на затылке. — Пусть потом приходит, когда я освобожусь. Познакомит меня с… Кофе. — Хорошо. — кивнула та, выскальзывая прочь.