В окне на запад не гаснет свет — Ты будешь знать, я помню о тебе.
И вот сейчас он точно так же сидел на кухне посреди ночи, только в руках была не сигарета, а чашка ароматного травяного чая, а комнаты в квартире были абсолюто пусты… Он задал себе тот же самый вопрос. Ответ был прежним. Ни разу за всю свою жизнь он не пожалел о прошлом.3.
6 декабря 2019 г. в 02:15
Кипелов отхлебнул чай из чашки. Горьковатый травяной вкус смягчал сладкий аромат земляники. Такими же горькими со сладковатым ароматом были и те воспоминания, которые накатывали на него сейчас.
Наташа появилась снова спустя пару месяцев. Вышла на связь через общих знакомых в московской рок-тусовке. Девушка назначила Валерию встречу, сообщив, что это очень важно. Был теплый июньский вечер. Валерий вышел из метро, вдыхая влажный воздух, надвинул на лицо бейсболку, спрятал волосы под воротник и сунул руки в карманы джнсовки. Наташа пригласила его в маленькую неприметную кафешку на отшибе Москвы. Оглядевшись подслеповатыми глазами, мужчина заметил знакомое название на вывеске неподалеку. Кажется, ему сюда.
Девушка сидела в глубине зала за столиком и нервно скручивала пальцами салфетку в трубочку, опустив голову. Рядом лежал нетронутый пирожок и наполовину пустой стакан газировки. Кипелов почти бесшумно подошел к столику и сел напротив.
— Эй, привет! — почти шепотом произнес он, чтобы не напугать девушку. — Я немного задержался дома.
Наташа вздрогнула, но не взглянула на него, продолжая теребить в руках салфетку. Она молчала. Ее лицо наполовину закрывали белокурые волнистые волосы. Кипелов ненавидел паузы в разговорах и молчание. Он всегда начинал нервничать в такие моменты, особенно в обществе девушек. Особенно симпатичных. Особенно, если учесть, что свою визави он пару раз трахнул без лишних сантиментов в не очень романтичной обстановке и без близкого знакомства. Как говорится, секс — не повод для оного, но общаться после любовных утех в итоге все-таки пришлось.
— Наташ, что случилось? Ты же мне что-то важное сказать хотела? — Валерий неловко попытался начать разговор.
— Я не знаю, как сказать… — наконец, почти шепотом пробормотала девушка.
Кипелов через столик протянул к ней руки, аккуратно убрал локоны с лица, обхватил его ладонями и приподнял подбородок. Мужчина заглянут в ее темные глаза, все еще опущенные вниз, пытаясь угадать, что она чувствует и хочет от него.
— Просто скажи как есть, — Кипелов попытался успокоить девушку, говоря как можно мягче. — Не бойся, мне ты можешь доверять.
Наталья взглянула на него и остановила свой пристальный взгляд на несколько секунд. Она изо всех сил старалась подобрать слова. Ничего не получалось, мысли путались в голове. Эта пауза, казалось, длилась целую вечность.
— Я беременна. Уже два месяца…
Кипелов быстро отдернул руки и отпрянул, врезавшись спиной в спинку стула. Он смотрел на девушку широко раскрытыми глазами, силясь понять, что происходит в этот момент. Ему казалось, что все это похоже на кино и не имеет к его реальности никакого отношения.
— Я беременна от тебя… — девушка опустила голову и начала нервно рвать вторую салфетку.
Напряжение было столь сильным, что воздух в полупустом кафе словно наэлектризовался. Кипелов молчал. В этой давящей тишине было слышно, как тихонько болтают подростки за столиком в противоколожном углу помещения, и шумят за окном проезжающие машины.
— Это точно? Ну, что от меня… — эти слова были единственным, что смог выдать Валерий, нервозно вытирая пот со лба.
— Конечно, от тебя! У меня в последние полгода кроме как с тобой секса вообще ни с кем не было. Можешь себе представить! — Наташа говорила сбивчиво, переходя на повышенный тон. — Ах да, конечно, не можешь, ты же меня за шалаву принял…
Девушка закусила губу и с досадой во взгляде посмотрела на Кипелова. Ее глаза были влажными от слез.
— Я влюбилась в тебя как дура. Мечтала, что когда-нибудь встречусь с тобой, и ты тоже меня полюбишь. Я всего-лишь хотела стать для тебя кем-то…
Наташа вытирала салфеткой слезы, а Валерия изнутри разрывали пополам жалость и паника. Она носит его ребенка, а у него дома жена и двое их общих детей. Вот здесь за столиком напротив сидит его грех, а его налаженная семейная жизнь может разрушиться в одночасье. Его пугала сама мысль о том, что сейчас он думает вовсе не о сотворенном им чаде и его матери, а о себе и своем собственном мире. В голове одна за другой мельками мысли о том, как разрешить сложившуюся ситуацию, одна другой постыднее. Он понимал, что все это не по-мужски, ужасно эгоистично, но пасовал. Пасовал и не хотел брать ответственность за собственный поступок, вносить в свою жизнь сложности и ломать привычный ход вещей.
— Валер… Я не хочу быть матерью-одиночкой, — словно прочитав его мысли, жалобным голосом произнесла девушка. — И я боюсь делать аборт…
Она смотрела на него, роняя слезы. Ее глаза были пронзительно-беспомощными, она была словно раненый зверек, молящий о спасении. Кипелов не выдержал. Он порывисто соскочил со своего стула и бросился к Наталье.
Целый час девушка сидела у Валерия на коленях, дрожа всем телом и изредка всхлипывая, прижимаясь к нему как можно крепче, словно боясь его потерять. Мужчина понимал, что вляпался по-крупному. Вляпался из-за собственной слабости. Он проявил ее первый раз в гримерке, потом в туалете, в подсобке, а теперь вот сейчас. Он сам не понимал, зачем говорит эти жаркие лживые слова… Слова о том, что ни за что не бросит ее и будет помогать растить их ребенка. Говорил и сам не верил собственным словам. Но ему казалось, что скажи он сейчас правду, это убило бы ее. Валерию было тошно от самого себя. Будь его воля, он отмотал бы время вспять. Нет, он бы не отказался от нее. Ни за что, никогда. Он просто был бы осмотрительнее…
— Разведись. Пожалуйста! — шептала Наташа, глотая слезы и еще крепче обнимая его за шею.
В тот момент Кипелов просто промолчал. Промолчал он и тогда, когда жена закатила скандал после телефонного звонка Наташи к ним домой. После встречи в кафе девушка словно помешалась на Валерии, настаивала на встречах, плакала, иногда кричала, требуя развода. В какой-то момент Кипелов сдался и согласился. Против собственной совести, ощущая сильнейшее презрение к самому себе, но все же сделал это. Наталья на какое-то время успокоилась. Однако время шло, а обещанное он так и не приводил в исполнение. Состояние девушки стало стремительно ухудшаться, все чаще она впадала в истерики, грозясь рассказать все супруге. И однажды она так и поступила. Ту грандиозную ссору с женой Кипелов отчетливо помнил годы спустя. Страшнее всего ему было не за себя, и даже не за жену. Он переживал за детей. Маленький шестилетний Саша забился под стол, закрыв ладошками уши и мечтая лишь о том, чтобы все это поскорее закончилось. Он не понимал, что происходит между родителями. Зато понимала Жанна. Ей еще не было пятнадцати, но она отчетливо осознавала, что сейчас все летело к чертям, и мира в семье больше не будет. Она проревела навзрыд весь вечер и ночь, закрывшись в своей комнате и наотрез отказываясь от общения с мамой и папой. Она переживала боль в душе наедине с собой. Ее внутренний мир и детство в тот день начали стремительно разрушаться.
В какой-то момент Наташа перестала выходить на связь. Прошло время, и Кипелов, стыдясь собственных чувств, выдохнул с облегчением. Он не предпринимал попытки найти девушку и выяснить, где она сейчас, что с ней, родился ли уже его малыш… Он пытался заново выстроить мосты в отношениях с Галей, чтобы преодолеть ту ледяную пропасть, что разверзлась в тот день между ними. Дни шли за днями, буря утихла, наметилось потепление в отношениях. Они никогда больше не заводили разговор о Наталье, изо всех сил делая вид, что ничего не случилось. Но как они ни старались, прежним их брак так и не стал. Годы спустя Кипелов не раз, сидя ночью на кухне и закуривая сигарету, спрашивал себя, стоила ли эта измена его брака? И никогда его ответ не был отрицательным…