искалеченный

      Он находит бинты на полу: окровавленные, грязные, пахнущие кислотным запахом железа, выедающим глаза. Ацуши собирает бинты и терпит. Только на терпении он и держится, только это ему и остаётся, потому что ещё немного и он упадёт за грань.       Дазай в ванной, Ацуши к нему, конечно, не заходит, хотя чувствует (носом, сердцем, мыслями), что вода там красновато-серая, что руки бледные, а лица не видно. Дазай в ванной, и в комнате тихо. У Ацуши вопросов накоплено столько, что на жизнь вперёд хватит, но он молчит, стараясь лишний раз не задумываться, что он забыл в чужой комнате в час ночи и обрадуется ли этому Дазай. Он не задумывается. И правильно.       Кожа на руках его стёрта в кровь и болит. И если говорить о боли, то Ацуши пошлёт кого-нибудь к чёрту, потому что что они знают о боли. Кожа на руках стёрта и болит, мышцы повреждены, тигр в груди злой и голодный, вот-вот вырвется и убьёт кого-то, расцарапает Ацуши всю грудную клетку, вырвет сердце и только тогда успокоится. Возможно. Но не в этом же дело.       Не в этом.       Дазай в ванной уже пятнадцать минут. У Ацуши стёрта кожа на руках, и болят ноги. Он стоит и считает.       Дазай в ванной.       Ацуши продолжает считать.