За кулисами

Сидеть на чёрном диване в ожидании генеральной репетиции было бы довольно скучно, если бы в воздухе не витало столько напряжения. Тобиас Форге был участником многих групп, и его текущий проект Repugnant открывал крупный метал-фестиваль в этом году. Ожидая встречи со своей группой, Тобиас сидел на диване рядом с нынешним фронтменом Ghost, Кардиналом Копиа. Они мельком виделись раньше, но впервые проводили время вдвоём, настолько близко друг к другу. Диван был рассчитан на трёх человек, и Тобиас выбрал себе место с краю, одна его рука лежала на подлокотнике, другая — на спинке. Он был удивлён, что Кардинал Копиа сел достаточно близко, так, что они практически соприкасались бёдрами. Чтобы освободить ему место, Форге подвинул руку и отклонился в сторону, глядя на него. Кардинал закинул ногу на ногу и столкнулся с Тобиасом взглядами. — Ты открываешь завтра? — спросил он. Тобиас кашлянул перед тем, как ответить, но почувствовал, что голос застрял в глотке, поэтому кивнул, стараясь не показывать своё беспокойство. Ему было очень тяжело смотреть Кардиналу в глаза. Копиа был большой фигурой в мире металла, и находиться рядом с ним было страшно. — Знаешь, мне нравится твоя музыка. Она такая… аррр! — Кардинал сжал кулак и потряс им на этом звуке, усиливая эффект. Тобиас рассмеялся и поблагодарил его. — Я уверен, что ты так же страстен, эм, во всех областях своей жизни. Тобиас не заметил, как Кардинал положил свою руку на спинку дивана за ним, а его лицо находилось намного ближе, чем раньше. У него были удивительные глаза: один был зеленее всего, что Форге когда-либо видел, а другой был зловеще белым. Взгляд белого глаза проникал в него, и Тобиас безмолвно пялился в ответ. — Возможно, ты мог бы немного расслабиться до того, как мы пойдём на репетицию. — Голос Кардинала оставался беспечным, но взгляд потяжелел. Кончики его пальцев провели по колену Тобиаса, посылая мурашки по бедру и выше. — Никто не?.. — Это было всё, что он успел сказать до того, как рука в чёрной кожаной перчатке добралась до его ширинки. Утром Тобиас выбирал штаны, абсолютно не думая о том, что шнурованная застёжка дико неудобная, но умелая рука играючи справилась со шнурками. Сейчас он не смотрел вниз, его взгляд был прикован к глазам Кардинала. Кардинал Копиа не ответил. Он только наклонился ближе к лицу Тобиаса, губы мазнули по его щеке и провели линию до уха. Форге наслаждался влажными прикосновениями к мочке, а щекотка от носа Кардинала, позволила расслабиться. Он прикусил край губы и закрыл глаза. Рука, лежавшая на колене Тобиаса, проследила путь по животу к шее, и Кардинал развернул к себе его голову для поцелуя. Их губы были созданы друг для друга. Мягкие скользящие движения сменялись дразнящими укусами, которые один дарил другому. Тишину в комнате изредка нарушали влажные звуки поцелуя. Тобиас никогда раньше не был с мужчиной, но уже не чувствовал нерешительности по поводу того, что он делает, а его тело не испытывало угрызений совести. По факту, ему было до боли тесно в узких штанах, и он наслаждался каждой секундой происходящего. Тобиас позволил Кардиналу Копиа вести, но хотел знать, чувствует ли тот то же, что и он, под его расклешёнными брюками. Использовать для этого его руки было бы неинтересно, поэтому он подхватил неожиданно стройного Кардинала к себе на колени и обнял, положив ладони на узкую спину. Копиа не удивился. По его лукавой улыбке было понятно, что на самом деле он ожидал такой реакции. Они продолжили целоваться, только сейчас Тобиас заставил Кардинала вплотную сесть на него. Кардинал тоже был возбуждён; его твёрдый член тёрся о живот Тобиаса. Шов на его брюках иногда задевал шнурки, едва удерживающие штаны Форге на месте, и каждый раз это движение посылало волну удовольствия по его телу, которую он передавал Кардиналу в поцелуе. Копиа откинул голову, немного оттягивая нижнюю губу Тобиаса зубами. Он отпустил её, слегка прикусив, и посмотрел вниз взглядом победителя. — Я должен это сделать, — решительно сказал Кардинал, дёргая чужие штаны за пояс. Не успел Тобиас приподняться, чтобы помочь, как Кардинал уже стоял перед ним на коленях. Руки в перчатках подобрались к краю футболки, скользя по гладкой бледной коже. Жаль, что он не мог чувствовать мурашки через перчатки. Кардинал склонился ниже и оставил на его животе поцелуи справа и слева. Усы щекотали Тоби, но он не дёргался. Каждый момент происходящего был чем-то, что он хотел, не стесняясь, прочувствовать полностью. Кардинал решительными поцелуями медленно спускался к талии. Опустившись ещё ниже, он зубами взялся за один конец застёжки штанов и посмотрел на Форге. Стальная белизна левого глаза сверкнула из тёмной глубины грима. Тобиас выдохнул тихое «блять», когда почувствовал, что с него стянули брюки. Кардинал спустил узкие штаны Тобиаса вниз по бёдрам; хорошо, что под таким видом одежды не носят трусы. Холодный воздух в комнате едва ли имел шанс коснуться его раньше, чем Кардинал, который поглаживал член, всё ещё оставаясь в перчатках. Взрыв удовольствия от прикосновений такого восхитительного мужчины заставил Тобиаса переживать, что долго он не продержится. Казалось, что Кардинал может читать его мысли. Он замедлился и с улыбкой посмотрел на Тоби, но это не могло ему помочь — Форге запрокинул голову, и его бёдра толкнулись навстречу Кардиналу. Находясь с закрытыми глазами, Тобиас был приятно удивлён влажному теплу, обернувшемуся вокруг него, и застонал, когда нежные губы Кардинала скользнули вниз по члену; он чувствовал, как язык Копиа двигается вокруг головки. Форге не мог описать словами происходящее, но ему было чертовски хорошо. Его дыхание участилось, и он пытался бороться с желанием вскинуть бёдра и толкнуться в такое соблазнительное горло. «Нет, не сейчас, ещё рано», — подумал Тобиас, но было поздно. Его мир перевернулся с ног на голову, когда он испытал самый сильный оргазм во всей своей жизни. Как только в ушах перестало гудеть и удалось снова почувствовать свои конечности, он был готов оказать ответную услугу. Он пытался заставить себя открыть глаза и тем самым избавиться от мыслей, что он ничего не дал взамен. Его глаза открылись, чтобы увидеть пустую комнату. Всё, что осталось от Кардинала, — наслаждение, разливающееся по телу. Тобиас откинул голову назад и вздохнул.