Вечность

Тусклый свет просачивался сквозь отверстие в крыше, превращая лужи на полу в пятна сверкающего серебра. Воробей обвел глазами каменный лес. Высокие колонны выглядели точно так же, как во времена Клана падающей воды. Если они и выросли за прошедшие луны, то этого не было заметно. Зачарованную пустоту оживлял гулкий перестук капель, падающих на каменный пол, и свет, играющий на белых колоннах. — Интересно, сюда когда-нибудь заходил кто-то, кроме нас с тобой? — шепотом спросила Половинка Луны, — Как ты думаешь, луна каждую ночь заглядывает сюда? — Давай выйдем на воздух, — попросил Воробей, подходя к ней. Половинка Луны молча кивнула, вышла из пещеры и стала подниматься по каменной тропинке на скалу. Выйдя следом за ней, Воробей с удивлением увидел, что короткий холодный день уже закончился, и на синем небе сияет яркий белый полумесяц, заметно округлившийся за ночь. Половинка Луны остановилась у края скалы, ветер растрепал ее белую шерстку. Прищурившись, она смотрела на лунный коготь. — Она все еще здесь, — прошептала она. Воробей с усилием проглотил вставший в горле ком. — Я должен тебе кое-что сказать. Половинка Луны стремительно повернулась к нему, ее прекрасные зеленые глаза просияли. — Я слушаю, Воробьиное Крылышко. Он зажмурился, набрал в грудь побольше воздуха и тихо сказал: — Воробей, — очень горько было произносить его имя среди древних котов, но, чтобы убедить Половинку Луны в своих словах, необходимо было сказать ей все, хотя этот разговор оказался для него самым тяжелым поступком в жизни, — Меня зовут Воробей. Белоснежная кошка удивленно округлила глаза. — Не может быть, чтобы тебя звали так! — выпалила она, — Все, кто знают тебя, зовут тебя Воробьиным Крылышком; мама, сестра, твои соплеменники, я… А ты сейчас пытаешься признать мне в том, что тебя зовут по-другому! — Но это правда так, — Воробей провел когтями по камню, — И это еще не все, что я не хочу, но должен тебе сказать. На самом деле, я здесь совсем чужой. Крыло Голубки мне вовсе не сестра, а Парящая Орлица и Падающий Ливень — не мои родители, — Половинка Луны заметно напряглась, но Воробей заставил себя продолжить. — Я родился среди других котов, которые поселются около вашего озера через много-много лет. Там у меня свое племя, есть брат и сестра, друзья, родители и свой, особый путь целительства. Именно поэтому я разбираюсь в травах и умею лечить больных котов. Воробей замолчал ненадолго, ожидая реакции подруги. Половинка Луны молчала. Она опустила глаза на землю и долго думала над тем, что только что услышала. Затем медленно подняла глаза на Воробья; внутри кота все сжалось. — Я не понимаю, — медленно сказала она, отказываясь верить в сказанное, — Если ты кот, который родился в другом племени, что тогда ты делаешь здесь? Среди чужих, как ты сказал? Воробей вздрогнул и мучительно выдохнул. — У меня есть предназначение, — медленно начал он, еле подбирая правильные слова, — Я должен вернуться во времена Древних, чтобы привести вас в горы, убедить, что это ваше будущее лежит здесь, а потом провозгласить тебя Сказительницей Остроконечных Камней, чтобы ты могла воглавить Клан Падающей Воды. Эта пещера станет твоим домом, твои предки будут беседовать с тобой, посылая знамения в воде, вроде того отражения луны, которое ты вчера увидела в луже. Тебе предназначено помочь изгнанникам обрести дом в горах, научиться новым приемам охоты и стать горными котами. С помощью целебных трав ты будешь лечить их, а предки помогут тебе вести их по предначертанному пути. Такова твоя судьба. Несколько мгновений Половинка Луны молчала. — Вот так история! — воскликнула она, наконец. Голос ее дрожал, то ли от смеха, то ли от досады, — Это такая шутка? — Нет. Честное слово, нет. У Воробья сжалось сердце, когда он увидел гнев в прекрасных зеленых глазах, еще мгновение назад смотревших на него с такой любовью. — Ты привел меня сюда для того, чтобы нагородить эту чепуху? — воскликнула Половинка Луны. — Где ты набрался этих глупостей? Воробьиное Крылышко, это совсем не смешно! Я не скрывала от тебя своих чувств. Если я тебе не нравлюсь, ты мог бы прямо сказать мне об этом, как делают все нормальные коты! Или ты испугался того, что я хочу иметь котят? Ее обида, боль, горечь отвергнутого чувства обрушились на Воробья, как волна. Он тонул, он захлебывался, и, собрав последние силы, выдал: — Ты не знаешь, через что я прошел! — Половинка Луны резко подняла глаза, озадаченная его повышенным тоном, — Я слеп от рождения! Я не имею права найти подругу и завести котят, потому что в моем мире это запрещено! Я потерял сестру, узнал, что кошка, которая воспитывала меня всю жизнь, мне вовсе не мать, а моя родная мама дважды нарушила закон, будучи целительницей и встречаясь с котом из другого племени, и отказалась от меня! Я был обречен знанием о других котах, об их прошлом и будущем, я знаю слишком много и вынужден нести это в себе, потому что все посчитают меня сумасшедшим. На мою долю выпало задание, от которого зависит судьба огромного количества котов в прошлом, настоящем и будущем. Мне тяжело, Половинка Луны! Мне горько осознавать, что коты, которые меня окружают, за это короткое время успели стать мне родными. Что я хочу, безумно хочу остаться жить здесь, будучи зрячим воителем, и никогда не возвращаться к себе домой! Я люблю тебя и хочу остаться жить здесь, с тобой!!! Воробей отдышался и низко опустил голову, пока внутри сердце бешено колотилось. Несколько секунд спустя он продолжил, внося горечь в каждое свое слово, охрипшим от волнения голосом: — Но я не могу. Мне нельзя. Я должен вернуться. Это моя судьба и твоя тоже. Мы обречены нести на себе ответственность за множество котов, к которым привыкли, но не можем удержать возле себя лишь одного, который стал роднее остальных. Половинка Луны с тревогой взглянула на друга. — Я не хочу быть предводительницей! — воскликнула она. — Тогда назови себя Врачевательницей. Белая кошка отвернулась, словно не хотела, чтобы Воробей увидел боль в ее глазах. — Ты искренне в это веришь? Воробей подошел к ней и дотронулся носом до ее беленького ушка. — Да. Такова судьба. Хоть я и отдал бы половину жизни за то, чтобы все было иначе. Половинка Луны всхлипнула. Потом закрыла глаза и прижалась к Воробью. — Ты снова оставишь меня, да? Воробей зарылся носом в мягкий кошачий мех и вдохнул знакомый запах. — Мне придётся… — тихо-тихо прошептал он на ушко, — Но я всегда буду рядом с тобой. Буду думать о тебе каждую секунду и никогда-никогда не забуду. Пройдет целая вечность, перед тем, как мы сможем встретиться вновь. Это произойдет высоко в небе, среди звезд. И тогда мы наконец сможем быть вместе навсегда. Я обещаю. Воробей отступил назад, свет полумесяца пролился на скалу с высоты, окрасив белую шерсть Половинки Луны в серебро. Кот лизнул подругу между ушек и последний раз коснулся ее мягкой шерстки своим хвостом. — Отныне ты будешь зваться Сказительницей Остроконечных Камней, — голос Воробья наполнился чем-то невероятно торжественным и загадочным, — Ты будешь первой, за тобой придут другие, и так будет всегда — луна за луной, снег за листвой. Будет трудно, но вы сможете найти способ жить в горах и останетесь верны своим звездным предкам, что будут направлять вас. Половинка Луны с достоинством приняла слова Воробья и подняла на него взгляд. — Мне будет не хватать тебя, Воробей, — прошептала она со слезами на глазах. — Мне тоже. Воробей наклонился к Половинке Луны, их носы соприкоснулись. Хотелось навсегда продлить это мгновение, когда они сидели, прижавшись друг к другу, и наслаждались холодным горным ветром, сплетя хвосты и мечтая, чтобы все было по-другому… Половинка Луны первая отстранилась от него, и Воробей молча смотрел, как она грациозно спускается по тропе к водопаду и останавливается перед входом в пещеру, чтобы в последний раз обернуться в его сторону. Пройдет еще много-много лет, перед тем, как они снова смогут встретиться среди звезд, как и предсказывал слепой целитель. Они сядут около реки, сплетут хвосты и будут наслаждаться присутствием друг друга, сколько им самим захочется. Пока, конечно, не наступит рассвет.