От любви до ненависти один шаг

Симба стоял возле Налы с опущенными уголками рта. Его жена была настолько счастлива появлению своей дочери, что даже похоже не замечала, что этому не очень-то и рад Симба. Или она просто не хотела замечать?  — …Милый, а как тебе имя Аданна «дочь отца» или Адаез «дочь короля, принцесса»? — выбирала Нала имя для их дочери, но Симба похоже её совсем не слушал. Он в упор и с печалью смотрел на свою дочь. У неё был золотистый окрас шерсти, как у её отца, у неё были шоколадного цвета окантовки ушей, как у её отца в его далёком детстве, ей частично достался от отца характер. Правда местами её характер напоминал Сараби, так как сейчас она спокойно лежала в лапах матери и с детской улыбкой оглядывалась по сторонам своими мутно-синими глазками, которые в будущем, как думает Симба, окажутся бирюзовыми, как у Налы. Казалось бы, что в ней такого не идеального? Да в принципе ничего, кроме одного большого «но». Она — девочка. А Симба хотел мальчика, сына, которого он смог бы обучить всеми королевскими премудростями и который смог бы стать хорошим королём, подобно своему отцу. Но девочка… Симба все эти несколько месяцев беременности Налы молился всем только возможным богам, чтобы они услышали его молитвы и подарили ему сына. Хотя бы единственного в помёте, но сына. Похоже даже сам Айхью решил прикрыть свои уши лапами и пропустить его молитвы мимо своих ушей. Симба смотрел на свою дочь и чувствовал, как в его душе потихоньку начинает появляться некая злоба на эту малышку и он так же внезапно почувствовал, что его морда приняла хмурое выражение.  — Симба, милый, так как ты думаешь: как мы её назовём? — внезапно вырвала Нала своего мужа из мыслей и тот наконец-то соизволил посмотреть на неё. Симба смотрел на свою жену и не мог понять: она насмехается над ним или что? Неужели она забыла, как он хотел, чтобы у них родился сын, а не дочь? Неужели она забыла, как он почти каждый день рассказывал ей, как же будет хорошо, если у них родится сын?  — Её будут звать Сио, — молодой король сказал эти слова настолько холодно и грубо, от чего Нала аж вздрогнула и с непониманием посмотрела на своего мужа.  — Ч-что? — удивлённо распахнув глаза, спросила Нала, — Ты хочешь назвать свою дочь, которую ты ждал все эти три месяца моей беременности, «не той»? — с недоумением в голосе спросила бирюзовоглазая молодая львица-королева. Смотря Нале в глаза, Симба отчего-то про себя даже усмехнулся. Сначала погиб его дядя, потом он узнал прошлое родителей и начал тех обвинять, а потом погибла его любимая бабушка, он узнал правду о своём дяде и после всего этого боги ещё подарили ему, вместо сына, дочь. Симбу слегка ухмыльнулся и нагнулся к уху Налы.  — Ты, наверное, забыла, милая, что я ждал, отнюдь, не дочь, а сына, — он прошипел эти слова, словно змея и от этого Нале стало немного страшно. Несколько минут Симба держал свою голову рядом с ухом своей жены, а затем, когда уже до его ушей дошёл жалобно-голодный писк маленького золотистого котёнка, что явно требует материнского молока, встал и направился к выходу из пещеры, но потом внезапно остановился и повернул голову в сторону Налы.  — Я не отказываюсь от тебя и Сио, у тебя остаётся статус королевы и моей жены, а у неё статус принцессы, но Сио не будет наследницей трона, потому что львица не может управлять королевством, — высказав, напоследок, эти слова, Симба вышел из пещеры. В этот момент Нале ужасно хотелось подбежать к мужу и треснуть того по голове, надеясь, что так у неё получиться переубедить Симбу назвать их дочь таким дурацким именем, но она просто не могла этого сделать. Не могла, потому что понимала, что она не оправдала надежды Симбы — не родила ему сына. Нала медленно опустила взгляд на свою маленькую дочь, которая продолжала жалобно пищать, желая получить материнское молоко. Положив Сио поближе к своему животу и, смотря, как она стремительно впилась в один её сосок, на мордочке Налы появилась лёгкая улыбка и она ласково лизнула головку дочери.  — Клянусь, я никогда тебя не брошу и буду любить тебя, доченька, — нежно говорила бирюзовоглазая львица, будто чувствуя, что Сио её понимала, — и я обещаю, что если ты не будешь королевой прайдленда, то обязательно станешь королевой какого нибудь другого прайда… * * * Выйдя из пещеры, на Симбу почти сразу же накинулись львицы с расспросами о том, кто же всё-таки родился, но он, будто не замечая никого, прошёл мимо них, идя прямо по направлению к своему любимому выступу, который когда-то принадлежал погибшему черногривому льву. Молодой король, наконец дойдя до выступа, сел на его самый край. Он долго всматривался в горизонт, будто хотел там в далеке что-то или кого-то увидеть, но там ничего и никого не было. Спустя несколько секунд он глубоко вздохнул и печально опустил голову.  — Почему в моей жизни всё происходит как-то не так? Как-то… Не идеально, что ли? — спрашивал сам себя обладатель оранжево-коричневых очей, но всё равно никак не мог найти ответы на свои вопросы.  — Может потому, что тебе надо прекратить жалеть себя? — внезапно раздался знакомый голос и, резко обернувшись, Симба увидел самку ястреба. Молодой король даже и не удивился, что Агак смогла так тихо к нему подкрасться. Ему не привыкать, ведь это главная и любимая привычка самки ястреба.  — Что? — точно не поняв вопроса Агак, спросил огненогривый молодой лев-король.  — Ты постоянно себя жалеешь и хочешь чтобы все остальные тоже тебя жалели, — спокойно, словно насмехаясь над Симбой, говорила Агак, — Может надо перестать так делать и наконец простить Муфасу и Сараби за то, что они совершили когда-то по глупости в молодости? Симба усмехнулся и, расправив плечи, посмотрел на ночное небо. Он даже не мог предположить, что даже верная ему Агак встанет на сторону тех, кто считает, что Муфаса и Сараби совершенно ничего не сделали и они — самые настоящие ангелы с наичистейшей душой. Спустя минуту молчания Симба наконец созволил посмотреть на подругу, немного ближе подойти и нагнуть голову, чтобы она была наравне с головой самки ястреба.  — Видишь этот шрам? — спросил Симба, указав острым когтем на свой уже заживший шрам, — Это мне оставил мой родной отец, как на память о себе и после этого ты думаешь, что ему есть прощение?  — Муфаса бы не стал вот так просто оставлять на тебе шрам, если бы… — протянула Агак, смотря на Симбу, который в это время, закатив глаза, сел на край своего выступа.  — Если бы что? — даже не посмотрев на подругу, без особого интереса спросил огненогривый лев.  — Если бы ты не наговорил ему много гадостей, — ответила самка ястреба и, как Симбе показалось, когда он на неё посмотрел, как-то высокомерно на него посмотрела. Перед глазами молодого льва быстро промелькали кадры того дня, а если точнее, то момента последнего разговора с Муфасой и то, как тот навеки оставил на Симбе шрам. Ещё Симба вспомнил те слова, которые он в прямом смысле выплеснул в морду отца. «Лучше бы это ты тогда погиб там, в том самом ущелье, вместо дяди Таки…!», — словно эхо раздалось в голове Симбы и ему вдруг невольно стало очень стыдно перед своим отцом. «Лучше бы тебя вообще не было бы на этом свете!», — снова раздалось в голове Симбы эхо, но только теперь не его слов, а слов Муфаса и звук когтей, что со свистом в одну лишь секунду разрезали воздух и прошлись по его правому глазу, оставив там шрам. Вспомнив этот момент, молодой король невольно тихо зарычал сквозь крепко сжатые клыки и сжал лапу в кулак.  — В каком-то смысле, Симба, ты виноват в смерти Муфасы, — как гром среди ясного неба, произнесла Агак эти слова. Симба не смог сдержать и с рыком, быстрым шагом подойдя к самке ястреба, грозно навис над ней. Его правая лапа, когти которой были выпущены, была занесена в воздух и готова была нанести мощный удар по Агак, но та лишь спокойно смотрела молодому королю прямо в глаза.  — Я не стою против тебя, Симба, никто не стоит, — спокойно говорила самка ястреба, — но если ты думаешь наоборот, то мне тебя очень жаль. Симба ещё крепче сжал свои клыки, опустил лапу и, подойдя к краю своего выступа, сел. Через пару минут молчания он всё же боковым зрением посмотрел на своего мажордома.  — Лети в прайд ветров и сообщи моему брату, что он стал дядей и то, что я приглашаю его и его прайд в гости, — сказал обладатель оранжево-коричневых очей.  — Ваш приказ будет исполнен, Ваше Величество, — кивнув и поклонившись, сказала Агак, а затем вспорхнула в воздух и полетела прямиком по направлению к прайду ветров, даже не позревая, что у Ахири сейчас тоже жена рожает наследника. * * * Сейчас на скале, что была отдалённо похожа на скалу предков, но только у неё не было такой высокой вершины и у неё был более короткий выступ, сидели где-то штук восемь львиц и один лев, что беспокойно ходил кругами возле пещеры, откуда раздавались крики одной львицы.  — Не беспокойтесь, Ваше Величество, я уверена, что с Вашей женой всё будет хорошо, — подойдя к молодому королю, сказала старая львица с серыми радужками глаз и песочной шерстью. Услышав её голос, Ахири слегка вздрогнул, но немного успокоился, ведь он помнил, что с самого первого дня, когда эта старушка пришла на его земли и попросила остаться в прайде, говорила исключительно правду.  — Я знаю, что с Золой и малышом всё будет в порядке, Ама, — остановившись и посмотрев на львицу, сказал зеленоглазый лев, — но ведь если я не буду беспокоиться за них, то не будет ли это означать, что я не люблю их?  — Нет, Вы будете их любить, просто не надо так сильно за них волноваться, — положив свою лапу на плечо молодого короля, с лёгкой улыбкой ответила Ама, — У нас ведь такая хорошая шаманка Узома, я на все сто процентов уверена, что она справиться, потому что она знает своё дело. От слов сероглазой львицы Ахири стало немного легче на душе и он даже легко улыбнулся, как вдруг, краем глаза, он заметил, что из пещеры вышла львица с персиковым окрасом шерсти и ярко-синими глазами. Молодой король, сразу же узнав в этой львице шаманку его прайда, быстро подбежал к ней.  — Узома, умоляю, скажи, что с моей женой и львенком всё хорошо, — прям взмолился над львицей Ахири, на что она лишь мило улыбнулась.  — С Золой всё в порядке, Ваше Величество, как и с вашим сыном, — коротко хихикнув, ответила шаманка. Без лишних слов Ахири с счастливой улыбкой вбежал в пещеру и подбежал к своей жене. Она, похоже, настолько устала после родов, что сразу же вырубилась. В её лапах лежал маленький львенок с песочным окрасом шерсти и ядовито-зелеными глазками, как у Ахири. Молодой король, при виде своего сына, расплылся в ещё счастливее улыбке. Через минут пятнадцать Зола проснулась и вместе с мужем начала выбирать имя для наследника прайда ветров. В итоге они назвали его Такой — в честь давно погибшего Шрама. Как только молодая семья уже хотела заснуть, внезапно в пещеру вошла Ама.  — Ама? Что-то случилось? — обеспокоенно спросил львицу зеленоглазый молодой король.  — Ваше Величество, к нам на скалу прилетела самка ястреба, сказала, что она от короля Симбы и что тот приглашает наш прайд в свой на несколько дней, чтобы отпраздновать рождение его дочери, — ответила львица с песочным окрасом шерсти. Зелёноглазый молодой лев-король с улыбкой посмотрел на свою жену. Сказать, что он был рад своему новому званию «дядя» — значит ничего не сказать. Он был просто счастлив.  — Ну что ж, милая выдвигаемся в прайдленд завтра же утром. Я тоже должен представить Симбе нашего сына. * * * В это время, на границе прайдленда, в одной пещере, сидели две львицы. У одной из них был ванильный окрас шерсти и мятные радушки глаз, а у другой львицы был золотисто-песочный окрас шерсти и медовые радужки глаз.  — Ну? И зачем ты меня сюда привела? — спросила медовоглазая у своей подруги, которая несколько минут о чём-то думала.  — Ния, а помнишь я тебе говорила, что я придумала план по свержению Симбы с престола? — спросила зеленоглазая львица.  — Да как тут забыть, если ты мне об этом говорила почти целый месяц! — закатив глаза, с усмешкой ответила Ния.  — Ну, я допридумывала все оставшиеся детали плана.  — Ну так что с этим твоим планом?  — Время его исполнения, — коварно ухмыльнувшись, ответила львица с ванильным окрасом шерсти и встретилась с удивлённым взглядом подруги. Ния ещё где-то ещё несколько минут стояла как вкопанная и смотрела прямо в глаза зеленоглазой львицы, но потом выпрямилась и так же коварно ухмыльнулась.  — Что ж, в таком случае я тебя слушаю…