Преобразованные мысли

Пустая комната. Солнце в истерическом приступе билось об стекло. Тёмные стены апартаментов окрасились в светло-голубой и тут же превратились в оттенок темнее. Облака заслонили солнце, и оно раздраженно начало прожигать их взглядом полным ненависти. Те мгновенно отпрянули и, всё ещё испуганно косясь на разгорячённую звезду, поплыли по своим делам. Солнце тяжело вздохнуло и снова уставилось в окно комнату. Прицеливаясь, оно попало прямо на небрежно застеленную кровать. Светило с отвращением и в то же время с некой тоской глядело на неё. Тут давно никого не было. Никого, о ком нужно было бы позаботиться. Никого, кого нужно было радостно ткнуть тёплым лучом в глаз, чтоб разбудить соню на работу. Чтоб весь день преследовать этого самого соню, эгоистично отвлекать на себя, и потом, дразня и подло хихикая, прятаться за облака и здания. А вечером,под закат, ждать когда он выйдет, весь измученный этой ежедневной рутиной, побредет домой, и по пути, разок взглянет на солнце, любуясь переходом от нежно-голубого к ярко-малиновому цвету лент этого чуда природы, улыбнётся и про себя скажет, что это то, ради чего нужно жить. Бред полнейший, - подумает солнце и смущенно улыбнётся, зная, что у этого человека, действительно больше нет никаких причин на существование.. Глупый, глупый человек. Радуется солнцу и считает это единственным смыслом жизни! Ведь так много вещей, которые он упустил в благоговении солнцу! Полнейший псих!.. Но.. возможно этот человек, просто не хочет больше ничему радоваться, не хочет больше замечать ничего, кроме этого безмолвного, парящего в космосе огненного шара. Когда человек придёт домой, то смотря на удаляющегося друга, он мысленно передаст ему все свои переживания и грустно улыбнувшись ночи, ляжет в постель. Следующий день будет таким же. Таким же безумно счастливым для этого глупого человека. Однообразным, но счастливым. Лучи по-прежнему проникали в комнату, в надежде увидеть человека, но тщетно. День уже кончался, а солнце всё пыталось разглядеть в полуосвещённой комнате знакомую фигуру. Половину окна заслоняла потрёпанная штора. Она то и дело развивалась под давлением внезапно нахлынувшей волны ветра, всё ещё скрывая что-то за своей тонкой льняной бардовой спиной. Солнце недоуменно нахмурилось. То место, что так пыталась спрятать штора, являлось креслом, в котором человек последние два года читал книги, стоящие на полке напротив. Одной книги не хватало, как и человека в кресле(ставшим чуточку виднее из-за ветра). Но штора неумолимо сражалась, яростно пытаясь скрыть старый, советского времени ковер. Солнце пригляделось. На бардово-зелёном ковре валялись очки с квадратной оправой. Волнение усилилось. Ветер снова рванул, отодвигая упёртый кусок бардовой ткани в сторону. Мелькнули темные волосы, небритая щетина и обложка фотоальбома. Вечер потихоньку наступая, раздражённо взглянул на солнце, не понимая в чём причина задержки. Но постепенно угасающая за горизонтом сфера, всё пыталась вглядеться в безжизненные глаза бывшего поклонника. Последнее, что она разглядела на лице уже давно немолодого человека, прежде чем покинуть эту часть земного шара, так это слабую, застывшую, но всё ещё счастливую улыбку.