Мирись, мирись...

— Тишина! Тишина, я сказал! — прикрикнул на нас мистер Роджерс, едва ступив в ученический класс. Почти седые волосы нашего учителя снова были «заморожены» двумя тоннами лака и собраны в причудливо зализанную прическу. Черные усы он смешно закрутил с помощью плойки, а подбородок постоянно поднимал вверх, как будто глядя на нас с высоты. Хах… Всё равно, однако. Мне бы побыстрее смотаться с уроков, ибо всё время мысли были сосредоточены на сегодняшнем «празднике» с Лонггом и Трикс. Еще вчера мы договорились с ними о весёлом провождении первого дня учебного года. Ничего особенного, скажете вы, но Трикс всё-таки смог раздобыть выпивку на сегодняшний вечер — значит, «прогулка» обещает быть просто грандиозной. Вот, хитрый лис, знал как поднять мне настроение! В свой клас он, конечно, струсил взять ее с собой, поэтому две бутылки хорошего винца покоились в моей сумке, которую я берег, как зеницу ока. Если кто-нибудь узнает об этом и доложить директору — плакал мой авторитет*. Но за это я даже не переживал, потому что только бесстрашный решится хотя бы заглянуть в мою сумку. Не такие они и дураки — идти на смерть.    Наша компания должна была встретиться около шести вечера, у поляны, когда уже смеркалось. Но для меня это ожидание было слишком доллгим, поэтому я каждую минуту смотрел на циферблат моих часов, тяжело вздыхая. Как скучно…  — Итак, — сказал наконец-то учитель, поправляя черную бабочку на своем идеальном и старо-модном костюме (что говорило о крайней степени его волнения). — Хочу вам представить нашу новую ученицу Тикки, из разряда самых сильных и самых старательных квами Колледжа Высших Наук имени Граф-Анда. Голову в сторону двери поворачивать мне было как-то лень, но для утоления любопытства (ведь не всякий день в нашу «неопрятную школу» приезжают квами из столицы) я все-таки сделал этот жертвенный шаг. В класс зашла она… Низенькая девочка с короткими волосами до плеч, ярко красного цвета. Легкое, красное и одновременно строгое платье в горошек доходило ей до колен, на ногах — обычные туфельки. Ступала она медленно, можно было сказать с грацией, по дороге осматривая всё вокруг. Не скажу, что она прямо вертела головой, ведь та, как и у мистера Роджерса, была немного приподнята вверх, но когда ее глаза встретились с моими… Синяя лазурь, что умело переплеталась с цветом индиго. Глаза просто… горели. Может снаружи девочка и казалась очень гордой и серьезной, но в её глазах бурлила жизнь. Сердце пропустило удар, а затем начало биться с удвоенной скорос... что? Наверное, эта Тикки имеет способность к внушению, ведь иначе я никак не могу объяснить эти нюни, что только что распустил. Фу! Расскажи это ребятам — засмеют!  — Надеюсь, что вы примете ее, как родную, и поможете освоиться здесь, — продолжил учитель. — Ведь «Настоящие квами…  — …всегда должны помогать всем обездоленным и вдохновлять их на новые свершения», — сонно и устало повторил весь класс главное правило «Книги Прошлого, Настоящего и Будущего», каждую страницу которой мы полностью вызубрили на память. Мне было скучно, поэтому я постоянно вздыхал, из-за чего мистер Роджерс и обратил на меня внимание.  — Юный квами, кажется Плагг, не могли бы Вы повторить главное правило нашей священной книги и объяснить всему классу о причине вашего вздыхания? — как всегда запихнул свой нос не в своё дело «Буратино». Если вы думаете, что свою кличку тот получил через длинный нос — то немного ошибаетесь. Это звание ученики ему дали за то, что он постоянно сует свой нос в чужие дела и сдает каждого нарушителя начальству. Ну, а потом — на ковер… Особенно Буратино недолюбливал меня, хотя и притворялся, что хорошо меня не знает, что очень меня бесило.  — Встаньте, Плагг, когда с Вами разговаривает учитель! — громко сказал и притопнул ногой Буратино, когда понял, что ответа от меня ему не дождаться. Ну, а что делать? Пришлось подниматься.  — А что Вам сказать? Вы же наверняка уже давно знаете о причине моего вздыхания. Неужели нет? — наигранно удивился я и немного склонил голову, отчего чёрные и непослушные волосы, упали мне на лицо. По классу прошлись смешки. Одна лишь Тикки сдержалась, только посмотрела на меня с укором. Неужто такая правильная?  — Да как… Да как ты смеешь?! — начал резко краснеть мистер Роджерс от перенапряжения, но быстро утолил свой пыл, когда та самая Тикки покашляла в кулак. — Не хочу снова трактовать Вам, молодой квами, правила этикета, ведь перед новой ученицей это будет очень унизительно, да еще и срывать урок… — на его слова я лишь мысленно хмыкнул. — Поэтому садитесь. Но учтите, что еще одна выходка — и Вы быстро окажетесь в кабинете директора! А ему я уже расскажу обо всех Ваших выбросах. Не думаю, что снижение Вашего и так невысокого авторитета на две звездочки поможет закончить Вам четвертый курс уже в который раз. А вот это он зря. В классе воцарилась тишина. Учитель, сам того не зная, совершил роковую ошибку, надавив на мое слабое место. Медленно склонил голову и тихо хмыкнул себе под нос. Другие квами давно знали о такой моей реакции, поэтому, затаив дыхание, ждали ответа, ведь знали мой вспыльчивый характер. Но несмотря на все ожидания учеников, я всего лишь широко улыбнулся, сказав:  — Поживем, увидим, — и сел на место. В помещении со всех уголков послышался испуганный шепот. Несомненно, в классе я имел репутацию далеко не лучшего ученика, поэтому многие боялись меня. И правильно делали. Уже мысленно представил, как я с нашей командой: Трикс и Лонггом, встретим этого любителя черных бабочек где-то в подворотне и, как надо, натолчем его надменную рожу. Аж руки зачесались.  — Итак, продолжим… — начал читать урок истории возникновения квами Буратино, записывая на доске какие-то важные даты. Мой взгляд случайно зацепился за новенькую, которая села за одну парту с Вайззом, тем зеленым неудачником, что даже самого себя от нас троих защитить не в силах. Ну и компанию она выбрала себе! Чтобы и дальше поддерживать авторитет надменной дамы, нужно было садиться за парту с Поллен. Она здесь действительно всем руководит. Трудно было не заметить ее ярких полосок в дорогой дизайнерской одежде. Столь «крутой», что просто дыхание задерживается. Конечно, я иронизирую, а как же без этого. Прошла, наверное, вечность, когда проклятый звонок наконец-то объявил нас об окончании этой каторги. Все квами, дождавшись, пока учитель наконец покинет наш класс, встали кругом новенькой и начали задавать ей свои вопросы. Немножко даже жалко ее стало. На месте остались только я, Поллен (так как гордость не позволит ей подойти первой, хотя в той глаза так и горели любопытством) и еще какой-то странный квами (очень похож на какого-то грызуна), имя которого я запомнить не мог. Весь урок он наблюдал за мной. Наверное, ему понравился мой ответ мистеру Роджерсу. Мысленно хмыкнул и достал телефон, чтобы написать и расспросить Трикс о детализации нашего плана. Общежитие закрывается в одиннадцать, поэтому нужно было придумать, как попасть в него и успеть к проверке спящих. Еще и так, чтобы отсутствия трёх квами никто не заметил, а это после случившегося, не так-то и просто. Дело в том, что наш предварительный план рассекретили. Какая-то крыса сдала нас и притаилась, оставаясь для меня до сих пор инкогнито. Этот выпад снова лишил меня двух звезд. Крыса! По-другому никак не назовешь! — Бери, — вернул меня в реальность тихий голос новенькой, которая что-то протягивала мне на своей руке.   Непонимающе повернул голову в ее сторону и увидел, что эта квами предлагает мне какое-то странное розовое печенье в красивой упаковке.  — Что это? — спросил я немного сердито у неё, заглядывая в эти бездонные и равнодушные глаза.   В глазах Тикки на мгновение мелькнуло удивление, но она быстро вернула себе образ спокойной и уравновешенной «леди», и дальше протягивая мне свой подарок.  — Макарун, — ответила та, но увидев в моих глазах новый вопрос, объяснила. — В моей школе было принято делать подарки квами-одноклассникам каждый день, тем самым показывая им свою доброту и щедрость. Пояснила как маленькому, из-за чего по классу прошлись смешки. Унизила меня. Прекрасно.  — В нашей школе этого не принято, сладкая, — сердито сказал ей я, поднимаясь. — Мне не нужны твои жалкие пироженки, можешь дарить их кому-то другому! Сорвался. Ляпнул, не подумав, и с опозданием понял, что мог обидеть ее. Но извиняться я не привык, поэтому и дальше продолжил сердито смотреть в эти синие, равнодушные глаза.  — Хорошо, — сказала та и, повернувшись на сто восемьдесят градусов, села за свою парту.   Вроде не обидел… или нет? По глазам не видно было.                                      * * * Далее уроки шли до непереносимости медленно, меняя лишь учителей. Совесть уже перестала грызть меня изнутри, я был поглощен мыслями о сегодняшнем веселье с ребятами. Наконец прозвенел звонок, и все квами вышли из класса на обед. Я тоже не остался в стороне. Сумку поставил между стеной и холодной батарей, чтобы никто не смог до нее дотянуться. Все уже были в столовой, только я и тот странный квами-грызун, остались в классе. Он что-то старательно искал у себя в сумке, но не обратив на него никакого внимания, я вышел из класса, насвистывая какую-то мелодию себе под нос. Как всегда в столовой свободных мест уже не было. Как-никак, но «Кто последний — тот не ест». Но для меня это проблемой не было, поэтому, выбрав себе вареники с творогом и сметану (ведь натура моя — кошачья), выгнал с места какого-то очкарика и сел за стол. Спиной чувствовал гневный взгляд ботаника, но сказать он мне ничего не мог, потому что два выбитых мной в том году зуба, думаю, помнит до сегодня. Не сразу заметил, что взглядом ищу новенькую, а когда понял — мысленно дал себе пощечину, чтобы голова не забивалась ненужными мыслями. «Зачем это мне? — начал я спрашивать самого себя. — Но ничего плохого бы не произошло, если бы я все-таки взял тот макарун. Наверняка, он действительно был вкусным.» Опять проснулась совесть, начав душить меня изнутри. «Думаю, я реально ее обидел. Нужно будет извиниться. Не хочу, чтобы в этот момент она сидела где-то в туалете и рыдала из-за меня. Терпеть не могу девичьих слез.» Аппетит после всех этих раздумий сразу пропал, поэтому, как только прозвенел звонок, я быстро выбежал из столовой и помчался в класс. Мысленно я уже составлял план моего монолога, но кроме слов: «Я не хотел», «Так случилось» и «Я был озадачен», ничего не приходило на ум. Голова моя была опущенной, поэтому я то и делал, что задевал каждого второго квами по дороге. Уже зайдя в помещение, я наконец поднял глаза, потому что такая нереальная тишина в нашем классе царила только с приходом… Директор. Прямо перед моими глазами стоял почему-то хмурый, седобородый мужчина, сложив свои руки за спиной в замок. Дело плохо… Решив, что он пришел не по мою душу, я хотел было тихо его обойти и сесть на место, когда противный голос мистера Роджерса меня окликнул:  — Молодой человек, кажется Плагг, почему же Вы так бесстыдно убегаете от начальства? Между прочим, у нас к Вам есть несколько вопросов, — из-за спины директора проговорил он, немного поднимаясь на носочки. Спокойно. Убивать при свидетелях — не очень хорошая идея.  — Почему Вы решили, что я убегал? — спросил я у него, натянув на лицо кривую улыбку. — Всего лишь хотел проверить наличие своего рюкзака на месте. Сказал и повернул голову в сторону класса, в якобы, поисках своей ценности. Почти за каждой партой сидели квами, тихо наблюдая за нашим спором. Только Тикки с Вайззом не было в классе, что очень меня насторожило. А где?.. Где мой рюкзак?  — Вы случайно не о нем говорите? — сладко спросил меня учитель, держа в своих руках мою сумку. — Странно, ведь в нем мы нашли две бутылки со спиртным напитком внутри, приносить которые на территорию школы — строго запрещено! Дело ху*вое… В свое оправдание я сказать ничего не мог, только то и делал, что смотрел не мигая на директора. Меня кто-то сдал! Подставил! Но кто мог узнать о выпивке в моем портфеле?  — Прошу, за мной, — сказала заведующая школы, которую я не заметил за спиной директора, и взяла меня за плечо. — Будем разбираться в кабинете директора. В классе до сих пор царила тишина. Никто не решался хотя бы слово сказать в сторону начальства. Никто, кроме меня. Я долго перечислял варианты возможного предателя, когда уже на выходе из помещения краем глаза увидел Тикки, которая спокойно и как-то безразлично зашла в класс, сухо поздоровавшись с директором. Пазл сложился… Резко обернулся в ее сторону, что явно не ожидала старая заведующая и, ткнув пальцем в девушку, крикнул:  — Это ты! —  вздрогнула и обернулась ко мне Тикки, в воздухе на мгновение рассеивая свои волосы. — Это ты меня сдала! Та лишь посмотрела на меня непонимающе, ал-ля: «Я-здесь-не-причём», из-за чего с языка почти не сорвались несколько красноречивых слов. Но я сдержался, лишь горько прикусил язык. За это тоже снимают звезды.  — А я еще извиниться перед тобой хотел! — выплюнул напоследок и, сбросив с себя руки заведующего, сам пошел в сторону кабинета директора. На душе остался неприятный осадок.                                      * * * Доигрался! Сказал я себе, напоследок громко хлопнув дверью кабинета директора. Минус еще две звезды от общего авторитета. С такими темпами я быстро потеряю тринадцать последних и привет снова первый курс. А все так было замечательно, пока эта Тикки не перевелась в нашу школу! Чего ей не сиделось в своей столице?! Злость разыгралась не на шутку, и чтобы утолить ее, я ударил по стене уже опустевшей школы. Какая же лицемерная эта квами! Из общежития меня никуда теперь выпускать не будут в ближайшие две недели (кроме ходьбы в школу), конфисковали выпивку, да еще и сняли две звездочки! Как мне теперь обратно их вернуть? С такими грустными мыслями я и вышел на крыльцо школы. Первым встретил меня холодный ветерок с запахом осенней бури и черной земли. Дальше — затянутые синие облака и проливной дождь, что уже через несколько минут заставил мои волосы свернуться в барашки.  — Мда… Даже природа ко мне сейчас не благосклонна, — сказал я себе под нос, натянув капюшон на голову. Постоял еще немного, вдыхая этот прекрасный запах осени, пока не услышал стук каблучков позади меня. Не нужно было даже оборачиваться, чтобы понять кто это. Повернул голову в сторону и сунул руки в карманы. Остановилась как раз возле меня, продолжая молчать и с каким-то усердием вглядываясь в даль.  — Я… — начала она внезапно. — Это не я выдала тебя, — хмыкнул сам себе под нос, не веря ей. Она это услышала. — Веришь ты мне или нет, но я наоборот хотела подружиться с тобой. Но ты мне отказал и так позорно унизил перед всем классом. Мне... было больно… Продолжала она говорить, крепко сжимая руку на ярко красном зонтике. Ветер трепал ее волосы, платье красиво рассеивалась, слова… были правдой.  — Я никогда не имела друзей. Не знаю, как это — дружить. Не в таких условиях росла, чтобы знать. Но хочу узнать. Мне жаль, что так произошло, но я в этом не виновата. Ну, так что?.. Спросила она тихо, повернувшись на своих каблуках лицом ко мне. Удивительно красивые синие глаза смотрели на меня с такой надеждой, что недавняя злость давно исчезла, испарилась. Я протянул мизинец. Она непонимающе посмотрела сначала на палец, а потом и на меня.  — Ну… мир? — спросил я у нее, и дальше протягивая мизинец, пока не сообразил, что она не понимает — Мы, квами, как правило, в случае мирных переговоров, заключаем так свою дружбу. Как бы… мизинцами обняться… Не успел я еще что-то добавить, как Тикки смело взяла меня за палец и пожала его. Ее зонт накрыл мою голову, лазурные глаза, что находились так близко, первое прикосновение… Мы смотрели друг на друга не моргая, когда я шепотом начал говорить:  — Мирись, мирись, мирись,    И больше не дерись.    А если будешь драться…  — ...то я буду кусаться, — закончила она вместо меня, выдыхая горячий воздух прямо мне в губы. Внезапный удар молнии развеял всю эту волшебную атмосферу. Тикки быстро отскочила от меня, стыдливо пряча глаза. Я лишь перевел взгляд на деревья, при этом рукой убрав волосы назад. И что это только что было?!  — Так мы… теперь друзья? — спросила она стыдливо и одновременно очень наивно.  — Получается, что т-ттак, — ответил я, немного заикаясь. Повисла неприятная пауза, а потом… Когда Тикки уже собиралась идти вниз по лестнице, то внезапно обернулась и пристально посмотрела мне в глаза.  — Держи, — протянула она мне свой зонтик. — А то от холода уже начал заикаться. — с недоумением посмотрел на нее, но зонтик все же взял из рук.  — А ты? — как-то с опозданием спросил у девушки, когда она уже быстро сбежала вниз по лестнице.  — Не переживай! — начала перекрикивать дождь Тикки с улыбкой на губах. — Я люблю дождь, а он любит меня. Не из сахара — не растаю! Сказала, обернулась и побежала за направлением ветра, а я еще долгое время продолжал смотреть в след этой странной квами.  — Я бы не был так уверен, Сахарок, — сказал про себя так тихо, что только дождь, услышав мою фразу, понял ее по-своему… Улыбнулся сам себе, и, одними кончиками пальцев, погладил свои губы, которые, как мне казалось, досих пор хранили её тепло. Обернулся и направился в сторону общежития. А тем времёнем, старый библиотекарь, что сидел за своим столом в «царстве книг», наблюдал за всей этой ситуацией с окна школы. Спокойно попивал горячий чай, тихо говоря себе под нос всего одну фразу: — Их любовь будет столь чудесной, сколько и разрушительной…