Мой добрый дьявол, моё сильное солнце

Два парня, один из которых был чуть выше другого, практиковали уже как третий час один и тот же самый танец. Музыка почти закончилась, танец можно было оценить на десять из десяти, но вдруг двое поскользнулись и упали. Медленно вставая на локтях и посмотрев друг на друга, они громко начали смеяться, откинувшись на пол. Уже в четвёртый раз в тот же момент они падают. Как тут не рассмеяться? Конечно, многие бы начали раздражаться, что ничего не получается так, как хочется, но не эти двое. Они обожали танцевать, и танцы были их смыслом жизни. Они отдавали себя на каждой тренировке и относились к танцам более серьёзно, чем к чему-либо другому. Но хорошее настроение и улыбку они никогда не убирали с лица. Они считали, что только так можно добиться всего: веря в себя и с улыбкой на лице. Просто поддаться прекрасной музыке и дать телу почувствовать расслабленность и прекрасное время. Вот как они проводили тренировки. Не получалось — не беда, снова пробуем. Споткнулись в пятый, даже в двадцатый раз — всё хорошо, улыбаемся, встаём и идём дальше тренироваться. Поэтому и в этот раз они, смеясь от ситуации, встали, улыбаясь, и пошли включать заново музыку. — Чимин, — один из парней обратился к сидящему на полу парню у стены. — Идём уже, сколько можно сидеть и киснуть?! — Чон Хосок нахмурил лицо. Не нравилось ему такое состояние друга. — Именно. Чимин, идём, — второй парень, ниже друга, Чхве Сан, подтвердил слова Чона, — расслабься. Идём. — Не мешайте, — Чимин посмотрел на парней и натянуто улыбнулся. — Дайте подумать. Продолжайте тренироваться, я скоро присоединюсь. — Блин, — фыркнул Сан. — И почему ты согласился на предложение Мими? — он подошёл к другу и сел рядом с ним. — Что? — переспросил Чимин. — То, что слышал, болван, — к нему подошёл и Хосок. — Знаем мы, что голова только и забита Мими. — Иди ты, — фыркнул Чимин. — Не забита она Мими. Я думаю о другом. — Кому врёшь? — Хосок усмехнулся. — Чимин, я слишком хорошо тебя знаю, чтобы ты сейчас мне врал. — Хоуп… — Чимин был готов уже и этому возразить, как Сан перебил. — Не, ну правда… Чимин, тогда позвони ей. Скажи, что скучаешь. Почему ты тогда согласился? В чём смысл? — Сан… — Чимин вздохнул. — Может, я и скучаю, но я знаю, что она права… Это было правильное решение. — Ха, вот и забита голова ею, — Хосок победно похлопал себе, — говорил же. — Если бы не я, он бы не признался, — Сан похлопал и себе. — Поэтому благодари меня. — Сани, — улыбнулся широко Хосок, — и без тебя он бы сказал это. — Но тебе же не говорил, мне да, — так же широко улыбнулся ему в ответ и Сан. — Не, ну вы дураки, — закатил глаза Чимин. — Нет, ну честно, — засмеялся он, глядя, как они смотрят друг на друга и играют перед ним в гляделки. — Зато лучшие дураки из всех дураков, — похлопал Сан по плечу Чимина, проиграв Чону и получая удар по затылку также от Чона. — Так, я должен закончить практиковаться, поэтому, Чимин, вставай, — приподнялся Хосок и протянул другу руку. — Хо, у меня нет настроения. Иди с Саном. — Ну вот блин, Чимин, — раздражённо Хосок посмотрел на друга. — Ну что за цирк такой? — Чимин, — Сан всё сидел рядом с Чимином и вдруг задумчиво спросил: — А что ты имел ввиду под правильным решением? Правильное? В каком смысле? — Она прекрасно знает, что если я услышу её голос, то всё пойму. Она знает, что я буду волноваться и буду сконцентрирован только на её словах и не выложусь на полную на соревновании. Я уверен, голос её убит. Она всегда такая, критикует себя и до последней капли выжимается. — На кого-то похожа, не думаешь?! — хмыкнул Хосок. — Поэтому мы и называем её «Мими в облике Чимина». — Но, Чимин… мы уже прошли соревнования, мы завтра уезжаем. Ты останешься, чтобы только протискиваться на новые движения наставника. Ты можешь ей уже позвонить, хотя бы сообщить, что выиграли. — Она уже знает, — Чимин улыбнулся. — Вы же ей прожужжали все уши, — Хосок и Сан усмехнулись, смотря друг на друга. — Она уже всю команду поздравила. И мама ей ещё это сообщила. — Хорошо. Тогда напиши ей. Это не отнимает тот факт, что мы уже избавились от соревнования. — Не могу… — он опустил свой взгляд в пол. — Не можешь? — Хосок нахмурился. — Тогда давай мы позвоним, и ты скажешь ей «привет», — он быстро достал телефон из кармана друга. — Эй, — Чимин сразу выхватил у него телефон, — даже не думай. Я же пообещал. — Чимин, — Хосок посмотрел ему в глаза. — Ну ты и дебил. — Похож на тебя, — Чимин отвесил оплеуху Хосоку и усмехнулся. — Эй, а это за что? — За дебила, — смеясь, сказал Сан. — Эй, Сан, ты вообще на моей стороне, или что? — не сдержался и улыбнулся Чон. — Всё-таки, я думаю, ты и вправду должен позвонить… — через смех сказал Сан, он всё не отставал. — Ходишь целый день, как призрак. Честное слово, вы до сих пор дети. Чимин не ответил. Он не знал, что делать, и сам понимал, что для других это выглядит детским садом и абсурдной ситуацией. Но он безумно по ней скучал, хотел увидеть и просто обнять. За долгое время их знакомства они никогда не прекращали общаться. Каждый день, не имея значения, где двое находятся, минимум три часа на разговор с друг другом по телефону они всегда тратили, даже если день был переполнен делами и не давал дышать. В основном это было ночью из-за работы Мими. Никогда — это и вправду никогда. Это первый раз. Чимина даже ругали родители или окружающие, что он, например, на отдыхе за границей, когда все шли отдыхать, звонил Мими и тратил время на длинные разговоры с ней. Мими ругали также все, и особенно иногда раздражалась этим Рён. Девушка же, неважно, где находилась, должна была позвонить Чимину. Если не звонить, то писать — вот что их сближало больше всего. Какая-нибудь новость или просто «как дела?» — неважно, переписывались они весь день. Как просыпались, первое сообщение было отправлено друг другу. Так начинался их день и заканчивался сообщениям. Они — те самые неразлучные друзья. Но если честно, сказать, что они неразлучны, это ничего не сказать. Чимин и Мими со знакомства жили друг другом. Они нуждались друг в друге. Всё, что было с Мими, знал Чимин. Он знал её как самого себя, а может, даже лучше. Она знала его так же, как будто родилась им. И он, Чимин, знал, что решение Мими не говорить с ним, не писать ничего и не общаться через других было и вправду правильным решением. Он понимал.

***

Месяц назад всей танцевальной группе сообщили, что пройдут соревнования в Японии, где все, кто отберётся, получат возможность поступить в лучшие танцевальные студии Кореи. У всех заблестели глаза. Чимин, Хосок и Сан начали прыгать от восторга, и Мими, стоящая рядом с ними, смеялась также с блеском в глазах, даже зная на все сто процентов, что не поедет. Чимин, который прыгал от радости и обнимал своих друзей, вдруг остановился и посмотрел на неё. Она ему мило улыбалась и сильно обняла. Но Чимин, сразу увидев её глаза, понял, что рядом с ним она не будет. Его это вмиг расстроило. Это было их мечтой. Поступить вместе в одну из лучших танцевальных студий, и соревнования в Японии были бы прекрасным шансом для них двоих сделать это. Сказать, что Мими плохой танцор, никто не сможет. Мими была великолепным и блистательным танцором. Мими жила музыкой и, когда танцевала, превращалась в совсем другого человека. Она танцевала так, что заходила в другой мир, как будто не было никого рядом, как будто всё стало прекрасным. Ноги, руки, сердце — всё тело начинало двигаться, когда она включала музыку. А это происходило почти в любой момент, кроме работы и уроков в университете. Чимин и Мими были этим похожи, музыка для них была всем. И это то, что расстроило Чимина. Он хотел, чтобы она была рядом с ним, и они прошли бы вместе эти соревнования и поступили бы в лучшую танцевальную студию. Они мечтали стать танцорами. Это и есть их цель жизни, к этому они и стремятся. Они обладали вместе великолепной пластичностью и техническим исполнением. Эмоциональность была у них на высоком уровне. Их совместные постановки были лучшими. Движение, мимика, артистизм — всем этим они владели. Работоспособность, устойчивость к физическим нагрузкам — всему этому они учились вместе. Их ничего не пугало, они жили этими танцами. На вершину успеха восходят лишь те люди, которые не страдают от лени, халатности, чрезмерной самоуверенности. И Чимин, и Мими знали это. — Ты же не поедешь? — он обнял её сильно в ответ и тихо спросил. — Прости, Чимин… — она закрыла глаза и сильнее обняла друга. — Я не смогу. — Тогда я тоже не поеду… Не хочу. — Эй! — она отстранилась и посмотрела на него злым взглядом. — Чимин, даже не думай! Сан, Хосок, — она быстро позвала друзей. — Чимин, ты должен поехать! — Да, красавица? — Хосок сразу подбежал к ним. — Чимин говорит, что не поедет! — Из-за тебя! Я не поеду, если ты не поедешь, в чем тогда смысл? — Чимин… Прошу, не делай этого… — она приблизилась к нему и обхватила его лицо ладонями. — Эй, ты же знаешь, что я не поеду из-за нехватки времени… Но тебя же это не касается! — Стоп, стоп. Я ничего не понимаю, — возмутился Сан. — В смысле ты не поедешь, Мими? В смысле ты отказываешься ехать, Чимин? — Я тоже ничего не понимаю, — хлопал ресницами Хосок. — Мими не сможет уехать с нами на соревнования, — ответил тихо Чимин. — Мими? В смысле? — закричали вместе друзья. — Простите… — она поклонилась. — Простите… Но не получится, никак, — она повернулась снова к Чимину и обняла его. — Прости, Чими. Пожалуйста, только не отказывайся ты. Друзья много ещё возмущались и просили передумать. Чимин всё искал для Мими способ поехать. Но она не могла. Работа, учёба, семья, которой Мими помогает, — всё держало её. Она так же, как и он, хотела этого. Профессии, на которые она учится, будут только для того, чтобы было, из чего потом выбрать, но главная цель её жизни — стать именно танцором. Танцором — вот кем она и вправду хотела стать, к этому она шла. Но зная себя и ситуацию, она прекрасно понимала, что не сможет уехать. Они вместе учились в маленькой, но любимой Чимином студии. По словам всех учеников, эта студия является лучшей, даже если и не популярной. Там они вместе чувствовали себя замечательно с лучшими друзьями и лучшими учителями. Цель этой студии была в том, чтобы научить начинающего танцора стать самым лучшим танцором и продвигать его к работе в более крупных и популярных в Корее студий. Любой мог учиться, сколько хотел, но когда студия предлагала ученикам соревнования, которые становились открытием и шансом попасть в хорошие студии или работать уже как танцор, тот, кто проходил их, мог взяться за это и продвигаться дальше. Чимин это понимал. Он хотел отказаться, у него не было смысла ехать без Мими, но та днями стояла над ним и просила согласиться, говоря, что даже если он не перейдёт в другую студию без неё, у него хотя бы с этим будут всегда открыты двери. Он не хотел, но Мими просила, умоляла его и даже заплакала в один момент, на его удивление, — так как это происходило очень редко — оттого, что он стоял упрямо над своим решением. Он не хотел её расстраивать и согласился. Он согласился, но ему было больно.

Неделю назад

Чимин и Мими стояли у шкафа в комнате Чимина и вытаскивали вместе вещи, чтобы собрать сумку для завтрашнего полёта. Они почти всё собрали и вместе начали приготавливать ему еду и всякие вкусняшки в дорогу. Закончив, они плюхнулись на большую кровать, но после десяти минут передышки они уже встали и начали убирать комнату. Во время уборки, совсем под конец, под громкую музыку Чимин вдруг почувствовал, как Мими тянет его за футболку. Он повернулся и выключил музыку, смотря на её милую улыбку. — Давай пойдем погуляем? — она часто так привлекала его внимание, тянув за одежду. Он удивился: делала она это в основном тогда, когда или он, или она были злы или напряжены. — Хочешь выйти погулять? — он решил на это просто улыбнуться ей в ответ. — Ага. Давай пойдем в кофейню. — Я не против, — он громко вздохнул и потянулся. — Прекрасно! — Мими широко улыбнулась и хлопнула в ладоши. Она обожала кофе. Быстро выходя из чистой комнаты, они побежали на улицу. Болтая о красоте Японии, они зашли в кофейню, которая была недалеко от дома Чимина, и сели за маленький столик на улице. Вместе они заказали айс-кофе с мороженым и, улыбнувшись официантке, поблагодарили. — Чимин, — Мими позвала друга после обещания официантки, что заказ будет готов через пять минут. — Я хотела поговорить… — Слушаю, — он посмотрел в её глаза, не понимая, почему она стала такой серьёзной. Почему она сегодня такая странная? — Я думала много и решила… — она остановилась и, потерев свои руки, закашлялась. — Давай не будем общаться, пока ты будешь в Японии, — от неожиданности Чимин широко раскрыл глаза. — Что? — Чимин… — она горько улыбнулась и взяла его за руку. — Я много думала и решила, что нам лучше не разговаривать, пока ты будешь на соревнованиях и после в Японии. Как тот человек, который прекрасно знает тебя, танцы у тебя могут пойти на второе место из-за нашего общения. Мими было непросто принять это решение. День без Чимина у неё никогда не проходил. Ей было тяжело даже осознавать это, но она понимала, что так будет лучше для Чимина. Она прекрасно знала своего друга. Для любого человека такое предложение было абсурдом, тупым и немыслимым. Но Мими прекрасно знала, что она делает. Она знала, что Чимин обожает танцевать и танцы для него значат многое, но близкие люди ему важнее всего. Когда близкий человек был от него далеко, он не думал, что с ним самим происходит, а зацикливался только на далёкого близкого человека, неважно, где он находился и когда. Она является ему самым близким человеком, а он таким же — для неё. У Чимина были прекрасные родители, ему мог каждый позавидовать. Но Мими оставалась для него самым близким человеком. Она знала, что он знает её лучше всех на всём свете, что любая её ложь или простая фраза «не очень» — и он будет думать о ней и беспокоиться. Такой её друг, такой он был и появился в её жизни. — Мими, ты стукнулась головой? — Чимин тряхнул головой после пяти минут молчания. — Я не собираюсь этого делать, — он нервно посмеялся. Она серьёзно? Что за бред? — Чими, я серьёзно. — Ты сейчас отказываешься… — Да, — она перебила его. — Ты сейчас берешь и просто… — Да. — Ясно, — он позвал официантку. — Чимин, пожалуйста, только не обижайся, — она видела обиду в его глазах. Как её сердце сейчас стучит, если бы он только знал. — Можно расплатиться? — он без улыбки спросил официантку, после чего она сразу пришла с чеком. — Чимин, я заплачу. — Не надо, — он холодно ответил и, оплатив, встал со стула, взяв собой кофе. — Чимин, — она быстро выбежала за ним. — Чимин, — она остановила его за локоть и посмотрела в его опущенные глаза. — Мими… Мы хотели вместе поехать, но ты не едешь. Я согласился без тебя поехать, даже если не хотел. Теперь ты сообщаешь, что мы и общаться в это время не будем? — он обиженно посмотрел на неё. — Чимин, я же не специально всё это, — она не сдержалась и, подойдя близко к нему, крепко обняла. — Я знаю тебя. Знаю, что не смогу не ответить на твой звонок или сообщение. Знаю, что, если будет плохо, захочется рассказать тебе. Я не говорю, что произойдет что-то плохое, но ты знаешь состояние брата и знаешь, что я тут одна, так как твои родители уезжают тоже в Японию. Знаю, что будешь беспокоиться и спрашивать, как я. Может, всё будет прекрасно, но откуда мне знать, что произойдет… Чимин, для тебя и тем более для меня эти соревнования должны открыть двери в будущее. — А я? Как я? Ты не будешь беспокоиться? — Как ты? Я уже поговорила с Саном и Хосоком, — она отстранилась и посмотрела на него. — Про тебя всё буду знать. Сообщать они будут каждый день. Заставлять тебя есть и не забывать кушать, и ложиться вовремя тоже. Я буду скучать, сильно, — глаза становились медленно мокрыми, — но, зная тебя, нам придётся в первый раз расстаться, — она улыбнулась, отмахиваясь. — Если бы это нормальный человек услышал, он бы сейчас посмеялся за наше детское поведение. — Ты ненормальная… Вот ты кто! — он приблизился к ней и сильно обнял. — Как я смогу? Я без тебя и дня не жил с первой нашей переписки. — Чимин, — она усмехнулась, — как ты будешь, когда у тебя появится девушка, а? — А ты что будешь делать, когда появится парень? — хмыкнул ей он в ответ. — Хороший вопрос. Придется ему привыкнуть, наверное, — Чимин улыбнулся уголками губ. — И моей девушке тоже, — Мими посмеялась на это и откинула голову в сторону. — Вот бы она уже появилась. — Эй, что за заявления? — Чимин толкнул её плечом. — Хочу, чтобы ты уже полюбил кого-то, — она медленно вытащила из кофе трубочку и, улыбнувшись, запачкала нос Чимина мороженым. — Мими! — он вздрогнул и, посмотрев на это, усмехнулся и открыл крышку своего кофе. — Нет-нет, — увидев это, она быстро начала бежать к парку, который находился напротив них. Если Чимин сейчас это сделает, то не только её лицо будет в мороженом, но и одежда. — Чимин, не надо, я же только пошутила! — Ещё как надо, иди сюда, маленькая трусиха, — он, сразу забыв о плохом настроении, побежал за ней. Потом он будет на неё ругаться из-за этого. Всё-таки Чимин её догнал и запачкал. Мими вернула ему тем же, и он снова ей. В конце они были запачканы мороженым и кофе, но, увидев улыбки друг друга, они просто посмеялись и в хорошем настроении продолжили гулять по парку, наслаждаясь обществом друг друга до отъезда Чимина в Японию. Их ругали много раз и говорили, что нельзя быть такими привязанными, но что им поделать, если они без этого не могут?

***

— Сан, Хосок, — Чимин вдруг встал с места и с какой-то странной искрой в глазах обратился к друзьям: — Во сколько вы завтра вылетаете?