Мстя

Достал! Не из штанов, а в принципе достал он меня. Сами посудите, я себя словно шлюхой ощущаю, а ему хоть бы что. Куда он меня только не пихает. И всё мало ему, всё новых ощущений подавай. Я не знаю, что там верхний мозг себе думает, но мой отказывается и дальше участвовать в этой вакханалии. С чего всё началось? Наверное, с Людочки. Я к ней в целом неплохо относился — уютненько, удобненько, весьма и весьма ухоженно. А верхний влюбился. Замуж звал, подарками осыпал, ноги пытался целовать, а она ему заявила, что он хреновый любовник и у неё давно другой олигарх имеется. Ахтунг! Я? Я хреновый? Да что эта дура понимает? А у верхнего заклинило. Прям крепко так и всерьёз. Я сначала обрадовался, ибо перед Людочкой было всего три девушки у нас и один, кхм, мальчик, но про это отдельно. Так вот опыт у нас был. И вполне себе приличный. Я так вообще отказывался верить, что мой рекорд в тридцать восемь минут можно считать хреновым результатом. Или ей больше престарелые скорострелы нравятся? В общем, женщин стало на порядок больше. На два даже порядка. Короче, верхний в разнос пошёл. Бабы у нас в постели менялись как не знаю кто. Как перчатки у проктолога, во. Я ж сначала обрадовался, стал такие рекорды устанавливать, что некоторые женщины меня вместе с яйцами вылизывали и томно мне о любви шептали. У меня тогда только что форма шляпки на корону не сменилась. Королём, богом себя ощущал. А верхнему всё мало было. Клубы, дачи, курорты. Помню, как-то после двух литров водки он меня куда-то очень усиленно пихал, уговаривал стоять, не позорить его перед аборигенами. А потом свет в номере зажегся, и из нашей постели какой-то громкий турок достал хрупкого юношу. Вот и приплыли. Верхний сразу вспомнил того мальца, что мы по юности, ещё в университете трахнули. Вообще это случайно вышло, нас к нему приставили вроде как с физкультурой помочь, мол, скоро зачёт, а этот хлюпик ни разу подтянуться не может. А мы хоть и учились на разных факультетах, так физруку наплевать было. Ну мы и помогали, то за талию придержать, то под попку. Короче, на матах этот хлюпик сам целоваться полез. А я что? Я молодой, любопытный. Но вот что я вам скажу по секрету. Я на того хлюпика встаю разом, стоит только вспомнить узкий проход, стоны, а потом жадные толчки. Я в него весь залез, а он только подмахивал своей тощей задницей, от которой верхний тоже сдвинулся. Кончали мы оба. Из меня семя, как из брандспойта хлестало, а у верхнего сверхновая образовывалась. Короче, такого секса у нас больше ни с кем не было. Верхний очухался на следующий день и вдруг закомплексовал, мол, он не педик, всё было подстроено, его подставили. Брехня. Круто же было. А потом вот этот в Турции. Как нас не убили, не знаю, верхний хоть и был в говно, но смог от правосудия увильнуть и меня даже не били. Хотя яйца заведомо испугались и вжались, думал, что не найду их потом. И вот после этого тормоза у верхнего отказали окончательно. Если раньше мы только по девочкам и одному мальчику были, то теперь мы трахали всех, кто был готов подставиться. Нет, я же не в претензии был. Мне нравилось, реально. Они там столько белковой пищи жрали, что я мог струёй презерватив порвать от усердия. А потом как-то осенило меня. Меня! Не верхнего, его как заклинило так всё, потерялся парень. Меня осенило, что это так мы реально шлюхой станем. Я как-то в сортире на работе надпись разглядел около бачка, так там наш номер телефона, имя и приписка «ебёт как боженька». И что вы думаете? Звонили! Мужики, конечно же. Мы в театре работаем. Адвокатом. Ну не в одном вообще-то, у нас их несколько, но в офис много кто ходит. И представляете сколько мужиков нужду справляет? Вот. А мне отдувайся. Нет, приятно, конечно, что наконец-то оценили, корону практически надели и Оскара дали, но как-то надоело мне. Любви, что ли, захотелось. Это ведь что ж выходит. Пока я ещё ого-го, они с верхним так и будут всех подряд заваливать? А потом? Виагру мне начнут подмешивать, чтобы в тираж не выйти? А чувства? Что там сердце, мать его, думает? Верхний-то ладно, заклинило его, но сердце-то должно понимать, что пора заканчивать с приблудами. Это я ещё триппер не припоминаю, который мы от кого-то в клубе подхватили. Думал, что кони двину или инвалидом останусь, но ничего - откачали, таблетками отпоили. Может забастовку устроить? А что, я смогу. Не встану вот на очередное заигрывание и что они делать будут? Нам всего двадцать девять, вряд ли сразу за виагрой побежит, для начала к врачу сходит. Потом, может, задумается, глаза откроет. И сердце заодно. А тут глядишь и я кого присмотрю поинтереснее. Про верхний можно и не вспоминать, он все доводы логические отвергает и просит не грузить его сопливой ерундой. Мол, не хочет он ни сердце снова ранить, ни за меня переживать. В целом не плохой он, но что-то явно темнит. Я бы душу к нему послал на разведку, но она весьма продуктивно прячется. Не посылать же яйца. *** Отомстил! В клуб они в пятницу поехали, с приятелями. Такие же отморозки, кстати. Помню, у нас как-то групповушка была, так я перекинулся с коллегой парой слов. Его верхний только о сексе и думает. Руки в мозолях, яйца в шоке, член рыдает. Говорит, что визитка венеролога в портмоне рядом с заначкой лежит, чтобы не потерялась. Тот больше по дамочкам был, мужиками брезговал, но во все глаза смотрел, как мы какую-то мадам в хвост и гриву драли. Ага, мальчики его не возбуждают. Знаем мы таких. Но не о том речь. В общем, прорвало этого друга и в гей-клуб попросился. А мой что? Моему только предложи. Сняли там, значит, двух не особо разборчивых, мой сразу своего в номера поволок. А тут я хоба и обломал малину. Не встал. Яйцам велел не пухнуть, сам всякие ужасы и гадости себе представлял, лишь бы не встать. А это, между прочим, геройским делом было. Меня умелый хастлер так отсасывал, что я всё-таки слегка, но приподнялся. Но это так, чтобы мальчика не обижать. Он-то не виноват, что у нас с верхним холодная война. А вот в попку в его войти не получилось. И кончить я ему не дал. Так и ушли не солоно хлебавши. Он мне дома такую лекцию закатил, прям как будто в суд меня вызвал и за решётку засадить хотел. Так ведь не прокурор, не докажешь ничего. Я свои права знаю. Короче, расстроился он, к врачу записался и спать завалился. Как, впрочем, я и планировал. Верхний сквозь сон на меня воздействовать пытался, так что сны нам всем снились весьма эротичные, да кончить я всё равно не дал. Не хер, пусть к врачу сходит. Пошёл. К проктологу отправили. Вот не знал я, что этот гад такой коварный окажется. Палец нам в зад всунул, покрутил там и куда-то нажал. Сперма чуть ли не рекой полилась. Ну не падла? Такой план мне запорол. Этот на радостях дружбанам позвонил, в клуб позвал, благо у всех похмелье было и его в ответ на хер послали. Так он неунывающий дебил, взял и сам поехал. И кто молодец? Я, конечно! Отомстил ещё раз. Тут верхний и призадумался. *** Хлюпика мы встретили в театре и весьма неожиданно, он нёс какие-то партитуры и нам на ноги их и уронил. — Ой, простите, пожалуйста, какой я, право, неловкий, — запричитал и кинулся поднимать, что уронил. А верхнего опять заклинило. Я только что дурниной не орал, что он это, тот самый Костик, которого мы в колледже трахнули, а потом очень долго скрывались и от него, и от физрука. Стыдно было. Верхнему, не мне. Я тогда пытался добавки выпросить, не дали. — Эм, Костик? — решился наш недоумок. — Мы знакомы? — поднял на него глаза весьма привлекательный юноша. Ушли угловатость и немощность, под одеждой просматривались мышцы, и вообще, перед нами был стройный парень с синими глазами. Я сразу приободрился, как до нас с яйцами визуальный ряд дошел. Сердце тоже участило перекачку крови и душа, мать её, откуда-то вылезла, стряхнула пепел с подола и попыталась запеть. Еле успокоили. — Наверное, — очнулся слегка прибалдевший от всей этой какофонии наш адвокат. — Мы учились в МГУ вместе. — Я там всего год проучился, потом перевёлся в Щукинское. Ты действительно меня помнишь? — Помню, — уверенно сообщил ему наш и помог собирать партитуры. И вот где бы он был, кого бы сейчас трахал, если бы не я? Любовь, сердце, душа, мозги. Херня — это всё! «Наша сила в наших плавках.» И не важно, где этот плакат раньше висел!