Принцесса Дженсена

      — Это что, Миша? — Удивленный возглас. Смешок. А потом и дружный общий хохот всех собравшихся на площадке перед павильоном. Потому что просто невозможно было удержаться, глядя на то, как один из ведущих актеров сейчас, чертыхаясь и спотыкаясь, задрав подол розового платья почти до бедер, ковылял в их сторону.              Дженсен, увидевший друга, поначалу тоже рассмеялся. А потом понял, что ему не до смеха. И надо бы прикрыть чем-то пах, потому что… Потому что при виде Миши в этом розовом безумии, которое Дженсен выпросил у костюмерши, внутри все перевернулось и ухнуло куда-то прямиком в член. Сердце так точно билось теперь там, внизу. Ноги стали ватными, а во рту пересохло.              Миша… Миша в платье. Дженсен уже видел его как-то в таком наряде. Правда, на фото. От одного снимка тогда у него все пришло в боевую готовность, и он до сих пор не мог выбросить его из головы. Даже на панели как-то об этом упомянул. Что уж тогда говорить о реальности?..              Нет, Дженсен не был фетишистом или извращенцем. Его не возбуждали женские розовые платья сами по себе. Если они не надеты на хорошенькую женщину. К примеру, на жену. Дженесен не был и любителем мужчин в розовых или каких-то других платьях. Даже наоборот. Но это было не просто платье. И не просто мужчина в платье. Это был Миша. И это все объясняло. Миша в розовом платье теперь будет самой горячей сексуальной фантазией Дженсена. Кстати, а почему только фантазией?.. Миша приблизился. Дженсен шумно сглотнул, пытаясь заставить все пошлые мысли покинуть голову. Вот черт!              То, что изначально было задумано им как шутка, как плата за недавний проигрыш в карты и как месть за платье Эльзы (сверток с платьем и запиской с приказом надеть его Дженсен подбросил в незапертый трейлер Миши с утра), сыграло против самого Дженсена. Ранило в самое сердце и не только. Перевернуло все сознание. И теперь надо как-то пережить эти пару часов, пока они тут дурачатся, собирая деньги на благотворительность, и не схватить Мишу и не потащить его куда-нибудь в темный уголок площадки, чтобы его там хорошенько... Из горла вырвался непроизвольный стон: Миша встал рядом, поймал взгляд Дженсена и подмигнул, язвительно ухмыляясь. Твою ж мать!              Дженсен не знал, как выдержал все это. Он смеялся вместе со всеми. Бился пирогами. Вытягивал дурацкие бумажки. Подшучивал над коллегами. Но взгляд то и дело натыкался на Мишу, который, похоже, не испытывал никаких проблем с платьем, если не считать, что он постоянно наступал на длинный подол, и внутри Дженсена тут же рычал полный похоти и желания зверь. А в паху все загоралось еще больше.              Он почти бегом покинул площадку перед павильоном, когда все было кончено, еле отделавшись от монтажеров, что вовлекли его в ненужный разговор, на ходу влетел в свой трейлер и… Замер. На диване сидел Миша. В платье. Блядь!              — Ты… что тут?.. — Дженсен не договорил — перехватило дыхание, — сглотнул. Нервно улыбнулся. — Отлично выглядишь. Тебе идет. — Надо было перевести все в шутку. И… выпроводить Мишу. Но… планам, похоже, не суждено было сбыться.              Миша поерзал на диване, сползая по спинке чуть, и потянул подол платья наверх, открывая взору Дженсена свои в меру волосатые, стройные ноги. В ботинках. Носках и… без брюк. Дженсен вновь сглотнул. Там, на площади брюки на Мише были. Сейчас же… либо он их закатал, что вряд ли, либо…              — Только не говори, что ты там еще и без белья, — это вырвалось само, а сердце вновь ухнуло вниз. Нет. Нет-нет-нет! Миша с ним так не поступит. Не посмеет! Это… нечестно!              — Почему без белья? — Миша усмехнулся, а Дженсен вздрогнул: в голосе друга явно слышался какой-то подвох. — В белье. Показать? Тебе понравится. Только запри дверь сначала…              О нет! От этого лукавого взгляда, хриплого Касовского голоса и грешного розового языка, что быстро облизал сейчас губы, Дженсен просто готов был свихнуться.              — Миша, — последняя попытка остановить неизбежное. — Ты… Знаешь: это уже не шутки и…              — А я и не шутить сюда пришел, — Миша, как вальяжный кот развалившийся на диване, прищурился, и в его глазах Дженсен отчетливо увидел совсем не ангельский блеск. — Я пришел за тем, о чем ты мечтал, когда выбирал это платье. Даже если ты об этом и не думал так прямо тогда.              Дженсен застонал. Отступать было поздно… Машинально, будто под чарами, он сделал пару шагов обратно к двери, закрыл ее на замок и вернулся к Мише. А потом присел прямо на пол у его ног и сжал его голые лодыжки.              — Ты… просто… нет слов, — слов и правда не было, и он с тихим рыком ткнулся лицом куда-то в колено Миши, потерся щекой о розовый атлас. От платья пахло порошком, пылью. И Мишей… Сердце забилось еще чаще.              — А нужны слова? — От шепотка почти над самым ухом — Миша нагнулся к нему — волоски встали дыбом.              — Н-н-нет, — только и смог выдавить Дженсен, прежде чем как завороженный застыть, потому что Миша… Миша приподнял голову Дженсена,заставив посмотреть себе в глаза, усмехнулся еще больше и потянул юбку еще выше.              Обнажились колени. Бедра… И Дженсен стиснул ногу Миши мертвой хваткой, что тот даже рыкнул, но… Было на что так реагировать: вместо обычного мужского белья на Мише были натянуты… кружевные розовые трусики. Что почти не прикрывали его пах.              — Блядь! — единственное, что мог сказать Дженсен. В ответ он услышал хриплый, довольный смех. Смешно? Смешно ему?! Дженсена обуяла злость. Ну Миша! Сейчас ты за это поплатишься! Ой-как поплатишься! Больше чем Миша в розовом платье Дженсена возбуждал Миша в розовом дамском белье.              Руки прошлись вверх, к бедрам, оставляя царапины и следы от пальцев: церемониться Дженсен не собирался. Укус за внутреннюю часть бедра. Да, больно, Миша, но ты сам виноват. Потереться как кот щекой и тут же прихватить зубами почти у паха… Дженсен слышал уже довольно громкие стоны Миши, но это было лишь началом. Он теперь не остановится. А возьмет от Миши все.              Губы вновь прошли по бедру вниз и вверх и замерли у самого члена, подрагивающего так притягательно под тонкой тканью. Дженсен сглотнул и… прижался к нему губами, а потом лизнул. Кружево царапнуло язык, а в нос ударил пряный запах Мишиной смазки. Черт! Дженсен заурчал. Кажется, голову он потерял окончательно, потому что начал вылизывать Мишин член прямо через ткань, руками удерживая друга за бедра, чтобы он не слишком-то ерзал на диване.              — Дженс… прошу… — донеслось откуда-то сверху. Кажется, Миша был уже на грани, и Дженсен не мог отказать ему в разрядке. Он отогнул край белья, и член, вырвавшийся на свободу, предстал во всей красе. Налитый кровью, розовый, с набухшими венками и капелькой смазки на головке. Рот Дженсена непроизвольно наполнился слюной, он сглотнул и тут же слизал эту горьковатую каплю. Миша дернул бедрами навстречу, стараясь ворваться в рот Дженсена, но тот остановил его, прижимая обратно к дивану.              — Не так быстро, моя принцесса, — проурчал он, вновь лизнул осторожно головку, подул на нее и лишь потом взял член в рот. Ответом на его действия был очередной хриплый стон.              Дженсен не был геем. Не был и би в общем-то, что бы там не говорили и не думали. Но с Мишей… С Мишей все было иначе. Дженсен наслаждался этими действиями не меньше, чем Миша. Урчал утробно, то подлизывая, то посасывая. То лишь головку во рту удерживая, то вбирая член в рот на максимум. Ласкал бедра, пощипывая, поглаживая, растирая. Щекотал и сжимал мошонку. Пробирался пальцами к анусу…              Миша кончал бурно. Извиваясь на диване, царапая обивку, рыча и поскуливая, заполняя рот Дженсена густой спермой. Наконец он опал обессиленный, истерзанный, и Дженсен, дождавшись, пока друга перестанет колотить, выпустил его член изо рта, поцеловал в бедро и поднялся с колен, что уже немилосердно ныли.              — Что ж, моя дорогая… Ты получила свое. Теперь моя очередь… — Дженсен навис над Мишей, затуманенным взором смотревшим на мир, и впился в его губы жадным поцелуем. И тут же ощутил руку Миши на своем паху… Вжикнула молния на брюках, и горячая рука сжала член через белье. Дженсен застонал.              Он ненадолго отключился, похоже, потому что обнаружил себя на диване уже со спущенными штанами и Мишу там, внизу, что теперь возвращал ему все ласки. Со всей Мишиной страстностью и Касовой обстоятельностью. Дженсен уплывал куда-то за грань, цепляясь отчаянно за последние крупицы сознания, но тщетно. Мир шатался, дыхание срывалось. Перед глазами все плыло. Все внимание, вернее, его остатки были сконцентрированы там, внизу, где разгорался пожар. Где жар сменялся холодом, а удовольствие — легкой болью.              — Мищ… — прохрипел Дженсен, Миша уркнул что-то, сделал что-то своим горлом, и… Дженсен взорвался. Это было даже болезненно — кончать после такого долгого ожидания. И он стонал глухо, выгибаясь на диване. Рука искала опору, что-то, что не позволит окончательно рассыпаться, и нашла ее. В волосах Миши…              Потолок шатался, будто они ехали куда-то в этом трейлере, хотя, конечно же, нет. Дженсен сделал глубокий вдох, шумно выдохнул. Послышался хриплый Мишин смешок. Прохладные пальцы пробежали по бедру, сжали его. Дженсен опустил взгляд вниз. Миша теперь сидел на полу, разбросав свои многочисленные юбки, вытянув ноги и облизываясь как кот.              — Доволен? — вновь проурчал он, и Дженсен смог только кивнуть в ответ. Доволен. Но кое-что еще осталось нереализованным, и…              — Не возвращай это платье пока, — прошептал он, облизывая сухие губы. Миша понимающе и лукаво прищурился. Кажется, он не против продолжить быть принцессой Дженсена…