ОКЕАН И ПУСТЫНЯ

....шаги безумия легки. - Где вы познакомились? Лейтенант Эванс откашлялся и нажал кнопку ''запись'' на диктофоне. Аппарат щелкнул и на панели зажглась зеленая лампочка. - Я ехал на запад. В Сан-Франциско. Хотел навестить сестру, но, скорее всего, я просто убегал от своего прошлого, - мой голос был хриплым и гнусавым. Виной тому был сломанный нос, похмелье и произошедшие несколько часов назад события. Я на минуту замолчал, закрыв глаза. Передо мной стояла картина дешевого номера отеля, где-то на границе Техаса. Размытый образ комнаты, кошмарного вида из окна и ее тела. Тела, ради которого стоило забыть свою жизнь. Тела, ради которого стоило стать кем-то другим. Потерять все и дойти до точки. Что я и сделал, не так ли? *** Закусив нижнюю губу она томно смотрит на меня. Проводит длинным изящным пальцем по моей шее, вызывая дрожь во всем теле. Она шепчет на ухо: - Ты готов к маленькой смерти, Джеймс? Готов умереть вместе со мной? Вопросы, не требующие ответа. Я поднимаю руку, чтобы прикоснуться к ней, но она качает головой. - Я разрешала только смотреть, Джеймс. Сейчас - только смотреть. У нас хватит времени. Теперь мне кажется, что всего времени во вселенной не хватило бы. Я хотел бы остановить время. Хотел бы остаться в том мгновении, когда Элис, едва касаясь моих губ своими, тихо шепчет: - Мы дойдем до конца вместе. Я открываю глаза. *** Лейтенант Эванс смотрит на меня, склонив голову и скрестив руки на груди. Он не торопит меня. Пока не торопит. У нас есть время. Чертова прорва времени. Я слегка касаюсь своего носа и морщусь от боли. - У меня был старый шевроле, дискография Марка Нопфлера и двадцать семь лет дерьмовой жизни в Бостоне, от которых мне хотелось бежать. Элис я встретил в Омахе. Один из бескончных маленьких пыльных городков посреди пустыни, где все носят ковбойские шляпы, слушают кантри и надираются по субботам в баре с идиотским названием. Вам должно быть это знакомо, лейтенант. В одном из таких баров я встретил ее. Я снова закрыл глаза. *** - Не видела тебя здесь раньше. У меня были женщины. Красивые женщины. Но когда я увидел Элис, то понял, что у меня были смутные представления о красоте. Здесь, в дыму сигарет, среди запаха пота местных работяг и алкогольных испарений она казалась мне чем-то неземным, чужерожным. Она не должна была быть здесь. Только не здесь. Словно роза, цветущая посреди пустыни. - Язык проглотил? Она улыбнулась самой прекрасной улыбкой, какую можно было себе представить. - Нет, я...нет, я здесь проездом. На одну ночь. - Да, лучше не задерживаться в этой дыре. Чем дольше ты здесь находишься, тем сильнее хочется послать все нахер. Знаешь почему здесь верят в Бога? Она медленно обошла стол и села напротив меня. - Не имею понятия, - ответил я. - Одна неделя, проведенная здесь, и ты понимаешь, что ад - очень даже реальное место. А что еще делать в аду, как не отмаливать свои грехи? - Возможно, так и есть. - Куда держишь путь? - Сан Франциско. - Ты не похож на человека, живущего в Сан-Франциско. Я усмехнулся и сделал глоток пива. - Моя сестра оттуда. Решил ее навестить. Она внимательно на меня посмотрела. - Не самый интересный способ проводить отпуск. - Возможно. Просто... Я не знал, какие слова должны были последовать за этим ''просто''. Я неопределенно махнул рукой и допил пиво. - Бежишь от самого себя? Она снова улыбнулась, получив сигарету в пепельнице. - По тебе это видно. Тоже самое и со мной. Не у каждого бывают такие моменты, когда теряешь самого себя. Мне кажется, это хорошая вещь. Чтобы начать поиск чего-либо, надо что-то потерять. - Поэтому ты здесь? - Нет. У меня есть свой путь. Уже есть, - она задумчиво посмотрела на меня, - не хочешь прогулятся? Меня уже тошнит от этого заведения. *** Я откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул. Где-то мерно гудел кондиционер и жужжала муха. Лейтенант Эванс терпеливо ждал. Воспоминания. Не для записи. Не для протокола. Не для легавых. *** В ту ночь мы гуляли по городу втроем: я, Элис и бутылка Джека Дениелса. Затем мой номер и опьянение, но не от виски, а от женщины, той самой женщины, которая может свести с ума. В этом не было любви. Не было любви в одежде, которую я срывал с нее, ничего на свете так страстно не желая, как добраться до ее тела. Любви не было в ее руках, которые царапали мою спину, пока я раз за разом входил в нее. Любви не было и в ее криках. - Я стерва, - говорила мне Элис, - законченная сука. И когда этой суки во мне становится слишком много, ее надо вытрахивать из меня. Иногда бесполезно быть нежным. Нежность временами бессмысленна. *** - Почему она выбрала тебя? Лейтенант вырвал меня из воспоминаний. Я пожал плечами. - Почему мы выбираем тех или иных людей? Заводим семью, друзей, становимся кем-то? Вся наша жизнь - это смесь спонтанных нелогичных решений, которые мы пытаемся оправдать якобы осознанным выбором. Возможно, она увидела во мне что-то, что не видела в других. Может её привлек запах картошки на моем столе, откуда мне, нахрен, знать? Эванс пошуршал бумагами. - Пару приводов за вождение в нетрезвом виде и хулиганство в колледже. Интересный криминальный путь. От пары банок пива за рулем до ограбления четырех банков. Кто бы мог подумать. - Никто, - помолчав, согласился я. *** Весь следующий день мы не выходили из номера. К черту Сан-Франциско. Все чего мне хотелось - это Элис. Она рассказала мне, что хочет ограбить местный банк. - Я теку только от одной мысли о том, что переступаю закон, оттого как обвожу вокруг пальца этих дураков. Ее пальцы зарывались в мои волосы. Она тянула меня к себе. - Хочу трахаться на их грязных деньгах. Она не бросала слов на ветер. Мы сделали это. Совершили налет на банк. *** - Оружие. Где вы брали оружие? Вопрос заставил меня улыбнуться. - В Техасе даже грудные дети знают, как снять с предохранителя ствол, а кольт тебе дают в продуктовом магазине, если ты делаешь покупку больше, чем на пятьдесят долларов, лейтенант. Первое ограбление в Олбани прошло идеально. Два сонных охранника и менеджер, который чуть из штанов не выпрыгивал, лишь бы побыстрее наполнить сумки наличкой. *** Через десять минут мы уже катили по проселочным дорогам на запад. Сердце колотилось, как бешеное, звериная доза адреналина неслась по моим венам вместе с кровью. Невероятное чувство. - У меня словно день рождения, Рождество и лишение девственности в один день. Господи, это невероятно. Элис протянула руку к моим джинсам и расстегнула ширинку. - Что ты делаешь? Черт, а если я слечу с дороги? - Не думай об этом, Джеймс. Сегодня мы бессмертны. - Надо уехать как можно дальше, пока они не очухались. - Занимайся своим делом, красавчик, а я займусь своим. Она наклонилась и ее волосы защекотали мой живот. На секунду я закрыл глаза. Я на самом деле чувствовал себя бессмертным. Здесь и сейчас. *** - Не знаю, сколько денег мы заработали на этом, - говорил я, невидящим взглядом смотря куда-то поверх головы лейтенанта, - мы просто забрасывали наличность в сумку и брали оттуда столько, сколько нам было надо. Останавливались в очередном городке, выбирали место следующего налета и делали это. - Зачем? Я снова пожал плечами. - А зачем вообще человек нарушает закон, лейтенант? *** Было утро. Еще один город, затерянный в пустыне, еще одна комната в гостинице. Полоски солнечного света освещали пыльный номер, пробиваясь сквозь шторы. На полу и на кровати валялись купюры. Много купюр, достоинством в пятьдесят, двадцать и десять долларов. Элис сидела на мне. Ее рубашка была расстегнута , открывая моему взору тонкую полоску бархатной кожи, скрывая груди за тканью. Она медленно двигала бедрами и курила. Я протянул руку и провел пальцами по ее упругому животу. - Не трогай, - она затянулась сигаретой и слегка ударила меня по руке, - пока еще нет. Я убрал руку. - Что будет дальше? - Я думала ты уже знаешь. Элис наклонилась ко мне и заглянула в глаза. - Не думай об этом, - прошептала она, - есть только здесь и сейчас. Нет прошлого и нет будущего. Есть только мы. Я снова протянул руку и коснулся пальцами ее губ. - Сейчас можно? Она обхватила мой палец губами. - Хочешь нарушить правила игры? Теперь ты понял, зачем мы это делаем? - Зачем мы занимаемся налетами? Элис тихо засмеялась. - А зачем вообще человек нарушает закон? - ответила она вопросом на вопрос. - Чтобы заработать денег. - Чушь. Нарушение правил - это один из базовых человеческих инстинктов. Адаму и Еве принадлежал рай. Но они нарушили единственный существующий запрет. Просто потому-что он был. Потому что нарушение запретов - круче чем секс, чем вся наркота и алкоголь этого мира. Нет сильнее кайфа, чем послать нахер порядки, которым следует большинство и идти своим путем. - Ты всегда была такой? Всегда посыла все нахер? Элис нахмурилась. - Разве это так важно? Какая разница, какой я была пять лет назад? Неделю назад? За пятнадцать минут до того, как познакомилась с тобой? - Мне хочется узнать тебя ближе. - А мне хочется, чтобы ты заткнулся и трахнул меня. Чтобы ты не просто был близко. Чтобы ты был внутри меня. *** Эванс поерзал на своем месте и стул, на котором он сидел, жалобно заскрипел. - Ни ее фамилии, ни года рождения, ни места жительства? - спросил он. - Нет, - ответил я. - У вас были сексуальные отношения? Я поднял голову и впервые посмотрел лейтенанту в глаза. Обрюзгшее усталое лицо, морщины и глубоко посаженные маленькие глазки: работа в полиции явно забирает у человека все. И молодость, и красоту. - Не думаю, что это имеет отношения к делу, лейтенант, - я сделал ударение на последнее слово. *** Жаркий сухой ветер трепал мои волосы, бросая в лицо горячий песок. Я смотрел как небо сливается с пустыней, превращая линию горизонта в раскаленную белую полосу и прикладывался к бутылке с текилой. Алкоголь обжигал горло и я словно становился частью этой безжизненной долины, маленьким мазком на огромном мертвом полотне. Элис сидела на капоте, запрокинув голову к небу и подпевала Бобу Сегеру, песню которого она отыскала на одной из местных радиостанций. Мне не хотелось слушать музыку. Я пил текилу и прислушивался к ветру, который вел свой бесконечный монолог. Элис слезла с капота, подошла ко мне и взяла бутылку из моих рук. - Когда - то я пыталась жить по их правилам, - сказала она после пары глотков, - я была зависима от чужого мнения, слушала родителей, слушала брата, слушала учителей, своего босса. Если природа наделяет кого-то талантом, то миру плевать на это: он лишь предлагает тебе всю свою жизнь слушать каких-то хуесосов. И вот, в один прекрасный день, мой миленький умненький братец ввалился домой пьяным и попытался меня изнасиловать. Избил меня. Защищаясь, я ударила его ножом. Проткнула легкое. Она замолчала, сделала еще один глоток и передала мне бутылку. - У него была клиничиская смерть. Его успели откачать, но мозг был поврежден. Этот кусок дерьма стал овощем. Отец сказал, что я озлобленная сумасшедшая шлюха, которая испортила ему всю жизнь, а мать пожелала, чтобы я сгнила в тюрьме. После этого я поняла, что в мире ни Бога, ни Дьявола, ни вселенской справедливости, а в законах и нормах морали осталось мало человеческого. Пусть этот мир пожирает сам себя и захлебывается в собственных отбросах - я давно отреклась от него. Она положила руку мне на шею и повернула к себе. Жаркое вечернее солнце освещало половину ее лица. - Я больше не с ними, Джеймс, но я не хочу быть одна. Мне нужен кто-то, кто построит со мной собственный мир. Я хочу, чтобы мы с тобой были маленьким центром нашей вселенной. И я не хочу думать о том что будет дальше. Я не хочу бояться. Поверь, пусть мое прошлое останется в прошлом, мне нравится настоящее, в котором есть ты. В котором есть мы. Я взял ее руки в мои. - Ты не будешь одна. Ее глаза - бескрайний океан. Я никогда не видел ничего подобного. Пустыня изчезла - я тонул среди этих бущующих, безумно-синих волн. Ничего больше не имело значения. Я был одиноким парусником, затерявшимся среди этих бескрайних вод, не способным бросить вызов этой стихии, лишь слепо ведомый ее мощью. Эти глаза словно знали все, видели все. Мне лишь осталось идти следом. Позади нас, в машине, раздался стук и Элис отвернулась, вырвав меня из объятий ее глаз. - Что на этот раз? Вдвоем мы обошли шевроле и открыли багажник, откуда с ужасом в глазах на нас смотрел коротышка в совершенно неестественном для лежания в багажниках посреди пустыни, костюме. Руки его были связаны за спиной, а рот заклеен широкой лентой. Крупные капли пота текли по его лбу и, несмотря на жару, коротышку трясло. - Может дать ему текилы, чтобы он расслабился? - предложил я. При этих словах, глаза коротышки, казалось бы, даже обрели осмысленное выражение. - И чтобы он захлебнулся в собственной блевотине? Коротышка бросил на Элис злобный взгляд, который, однако, спустя секнду, снова стал испуганным и затравленным. Элис нагнулась к нему и сорвала ленту с его рта. Тот пискнул от боли и сразу же закричал. Элис взглянула на меня и закатила глаза, словно говоря: ''какие же все люди кретины''. Я вытащил пистолет и сунул его под нос коротышке. Тот охнул и перестал орать, впрочем сразу став лепетать еще более мерзким тихим голоском. - Отпустите меня пожалуйста, у меня двое детей...маленьких. - Заткнись, - сказал я. - Хорошо, только не убивайте меня пожалуйста... - Я сказал, закрой свой рот. - Я молчу, только не стреляйте. - Ты замолчишь, или мне придется самому тебя заткнуть? - Я сам замолчу. Я сделаю все, что вы скажете... Я недоуменно посмотрел на Элис, отдал ей пистолет и уступил место перед багажником. Она взяла кольт, шлепнула свободной рукой по лысеющей макушке заложника и приставила пушку к его щеке. - Давай, Чак, произнеси хоть еще один звук своим болтливым ртом и, клянусь, я сделаю так, что в своей жизни ты больше нихера не скажешь. - Она слов на ветер не бросает, - подтвердил я. Чак, казалось бы, перестал дышать. Он перевел взгляд с Элис на меня, снова на Элис и сказал: - Ок. Элис взвела курок. - Еще что-нибудь хочешь сказать, перед тем, как попрощаешься со своими мозгами? До Чака, видимо, дошло, поэтому он плотно сжал губы и энергично замотал головой. - А теперь слушай меня. Мы не собираемся тебя убивать, если ты будешь хорошо себя вести. Просто окажи нам любезность и помоги вынести деньги из банка, в котором работаешь. Не строй из себя героя - не стоит убиваться из-за чужой застрахованной налички, не будь идиотом, не стучи по гребануму багажнику, не скули и не вопи. И тогда, через пару часов, ты будешь целый и невредимый играть в монополию со своей семьей. Понял? Чак закивал, с благоговейным ужасом, глядя на Элис. Потом его взгляд переместился на бутылку текилы, которую я снова держал в руках. Я проследил за его взглядом и усмехнулся. - Извини, старина, не сейчас. Уверен, вместо монополии с семьей, ты скорее захочешь напиться до поросячьего визга и я думаю, это будет хорошим решением. Мы даже подкинем тебе пару сотен, если будешь хорошо себя вести. Элис кивнула, убрала пистолет и снова заклеила рот Чаку. - А то вдруг ты забудешь о нашем уговоре, - сказала она ему и закрыла багажник. Я проянул ей бутылку, она сделала глоток и отбросила ее в сторону - Пора в путь, крошка? - Пора в путь, красавчик. Это было наше последнее дело. *** - Когда мы вошли в банк в Н., нас ждали, - монотонно говорил я, следя за мухой, которая лениво ползала по столу, - десяток патрульных машин, стоило нам переступить порог банка. И охранники. Они были идиотами. Вокруг столько гражданских, а они начали пальбу, словно в гребаном вестерне. Мы не успели сообразить, что происходит. Элис тоже начала стрелять. Шум, крики. Кровь. Настоящая бойня. Муха запрыгнула на пухлую ладонь лейтенанта и тот раздраженно смахнул ее. Муха, оскорбительно зажужжав, стала кружить по комнате. Я продолжал: - Черт, я чуть в штаны не наложил, а Элис...Элис вела себя хладнокровно - настоящий профессионал. Мы вышли через вторую дверь. Деревенские копы туго соображают. Мы добрались до тачки и рванули куда подальше. Вой этих чертовых полицейских сирен до сих пор у меня в ушах. Мы знали, что нам не уйти, мост был оцеплен. Я хотел рвануть через пустыню, но Элис предложила сигануть с обрыва прямо в реку. Я не знаю, как она это делала. Без понятия, как она заставляла меня все это делать... **** Элис взяла меня за руку. - Жизнь похожа на секс. Мы знаем, что финал неизбежен и как бы мы не пытались его отсрочить - он все равно наступит. Смерть словно оргазм - высшая точка, грандиозное окончание этой долгой-долгой ебли. Самое время покончить с этим вместе. Ты со мной, Джеймс? Я вдавил педаль газа в пол, сжал руку Элис и в заглянул в бесконечный океан ее глаз. - Я с тобой. Всегда с тобой. И похер на этот мир. - Мы и есть мир. Все, что останется после нас - пустота. Мустанг подбрасывало на кочках. Элис наклонилась ко мне и я поцеловал ее в последний раз. Все что останеться после нас - пустота. На скорости в семьдесят миль в час машина вылетела с обрыва. Я убрал руки с руля и зарылся ими в волнистые волосы Элис. Свободное падение. Вечность, что длиться один миг. Там впереди - будущее, которого нет и не могло быть. - Я люблю тебя, - сказал я, прежде чем фанатстической силы удар отправил меня в темноту. *** Зеленая лампочка все еще горела. Лейтенант Эванс шумно почесал затылок и нажал на стоп. - Ее тело не было обнаружено, - сообщил он, - возможно, при ударе ее вынесло из машины, как вас, и унесло потоком. Он сделал глубокий вдох, со скрипом отодвинул стул, на котором сидел и потянулся. - Мы так и не смогли установить ее личность. Кроме имени и описания внешности с ваших слов, у нас ничего нет. Лейтенант Эванс обошел стол и пододвинул бумаги. - Что касается вас, мистер Стоун, то вам предъявлено серьезное обвинение. Не хочу вас обнадеживать, но штрафом вы точно не отделаетесь. На секунду он замолчал, видимо смакуя свою шутку и продолжил: - Естественно, мы учли ваше желание сотрудничать с полицией и вам зачтется это в суде. Так же, возможно, понадобится заключение психатра, чтобы убедиться... Эванс продолжал что-то говорить, но мне не хотелось слушать болтовню лейтенанта. Мне не хотелось ничего. Кроме одного. Вернуться назад и умереть. Умереть вместе с Элис. Держать ее за руку, пока холодные воды быстрой реки уносят наши тела куда-то далеко, навстречу рассвету. Я спрятал лицо в ладонях и заплакал.