Хутор

Ребят. Я просто скажу ещё раз: не будет ну хотя бы пяти отзывов на этой работе - я её не буду продолжать. Оно со временем без вашей отдачи, чего мне не хватает, уйдёт в черновики, поставленные заморожено. Так что всё в ваших руках.

Медленно отпивая вино с узорчатого хрусталя-бокала, Эррор думал о своём. В основном половина мыслей был тот запах, что тогда витал в воздухе, где находился запертый на чердаке Инк. Будто бы он уже слышал его… Вот только вспомнить бы… Ничего на ум не приходит. От слова совсем. Прикрыв свои глаза и откинув голову на спинку кресла, альфа положил ноги на небольшой пуфик, разминая затёкшие костяшки, ставя бокал на столик, что был рядом. Всё-таки всё это странно. Пока чернокостный отдыхал, белокостный же нервно смотрел на длинную стрелку часов, что неспешно каждый раз замыкался ровно на цифре двенадцать. Устало потирая свои скулы, зрачки слегка стали мутными, уже не таким ярким градиентом отсвечивая. Бывала искра жизни гнусно погасла, заставляя ждать суда от Графа Оутера. Стиснув зубы, он посмотрел на окно, находясь в своей комнате. Какое-то резкое желание появилось у Инка закрыть к чёртовой матери это окно шторами. Возможно, это как-то спасёт омегу от Графа, что будет бродить по дому в поисках Инка, убив сначала Эррора, а потом уже его. Грустно приподняв уголки рта в безнадёжной улыбке, омега всё-таки прикрыл окно, подходя к подсвечнику, и используя частичку Своей силы, он зажёг фитиль свечки, окружая, озаряя стол с недописанными бумагами. В основном о мыслях Инка того или иного дня. Всего в основном уходило четверть чистой страницы, описывая своё состояние. Выдохнув, и немного погрев руки об огонёк, Инк сложил руки перед собой, переплетая фаланги пальцев, что на самых кончиках при хорошем свечении, например, солнца, отдавались тёмной дымкой. Эту красоту заметил Эррор при первой встрече с ослабшим, осипшим Инком, когда тот обмазывал разными мазями его руки, что были в ранках из-за каждодневной работы у Графа Блу. Но сейчас всё зажило и срослось, и даже не было видно намёков на тёмное и плохое прошлое омеги. Сложив листы в небольшую стопку, Инк поправил их, равняя кончики, что были небрежно помяты. Маятник часов пробил ровно двенадцать ночи. Тишину разрезал незначительные шебуршения ткани, иногда шаги Эррора. Инк молча встал с кровати, и поправил ворот свитера, что так любезно связал для него альфа, когда у того был выходной. Ощущение безысходности от своих действий набатом били по черепушке, по грудной клетке. Что жертва, безобразно бьётся в паники агонии во рту дикого хищника, что вот-вот сомкнёт зубы, и жертва навсегда обмякнет. Глубоко вздохнув и выдохнув, Инк захотел как раз встать, но в его комнату вошёл чернокостный альфа. – Инк? Ты почему ещё не спишь? – спокойным голосом, но с лёгкой хрипотцой спросил Эррор, входя в комнату, и прикрывая за собой дверь, смотря на мерный огонь, что освещал половину комнаты. – А? Да-да вот, собираюсь уже идти… – немного дрожащим голосом сказал омега, нервно потирая своё предплечье. Всё-таки он может сегодня не проснуться, поэтому даже спать как-то было неохота. – Точно? – Эррор сгрудил брови между собой, тем самым нахмурившись. А после этого он рванул к Инку, приподнимая, и давая ему уткнуться в свою рубашку носом, с волнением слушая его хныканье и скулёж. – Инк? Всё хорошо? Ответь мне, Инк. – слишком взволнованно сказал Эррор, плотно прижимая его к себе. Инк со всей силы вцепился своими когтями в спину Старшего, крепко обнимая его. Он тихо взвыл, давая слезам безобразно впитываться в плотную ткань, изредка скатываясь по ней же, оставляя мокрые дорожки слёз. Омега был потерян, отвергнут всеми, и использован. Он уже не боялся того, что скажет правду, и его выгонят из дома, убьют, замучат до смерти, сломают конечности, снова отправят в рабство кому-то. Ему плевать. Он просто беззащитен в руках альфы. – Прости меня, Эррор… – начал омега, чуть остранившись от чернокостного, всхлипывая. – прости меня, умоляю! Я не хотел, чтобы всё так сложилось… Я… Я не хочу тебя убивать! И наша первая встреча, где ты меня нашёл… Всё было сделано заранее… Прости меня, но я не могу этого сделать. Я не был рабом Блу, это было часть моего задания. – Вот как… – спокойно выдохнул Эррор, внимательно выслушав плачущего Инка. Не было злости или ненависти. Просто сожаление. – твоя жизнь сложилась иначе, как я себе представлял. Ложный раб, чтобы завоевать моё доверие, и им же меня убить. Оригинально. – чернокостный откинул голову назад, всматриваясь в разноцветные зрачки Младшего. – ты мог убить меня с самого первого дня нашего знакомства. Прошёл почти уже год, и ты этого до сих пор не сделал. А значит, даже сейчас не сможешь. – он нагло хмыкнул, стирая подступающие слёзы у белокостного, всё-таки небрежно их размазывая по щеке. – мне нужно знать, кто меня заказал. – Г-Граф Оутер… – потупив взгляд вниз, он зажмурился. – из-за того, что я не сделал это раньше, он придёт сегодня сам… – Не волнуйся. – Эррор осторожно приподнял скулы того, смотря в эти красивые глаза. Даже слегка зажмурившись, он осторожно примкнул к губам Инка, выдыхая в поцелуе. Инк захотел дёрнутся, но его притянули к себе, отчего он сжал руками плечи тёмного, и что-то замычал в поцелуе уж слишком нечленораздельное. Но расслабившись, Инк выдохнул, углубляя поцелуй, чувствуя, как рука Эррора мягко поглаживала шею и его щёки, даруя приятное дуновение и облегчение. Но, не успев это сделать, Эррор быстренько отстранился, довольно скалясь, заставив Инка недовольно сгрудить брови между собой. – поцелуй был для уверенности. Так что сегодня мы очень сильно поменяем планы Оутера. Вместо меня, жертвы, будет убит он. Но ты мне понадобишься для помощи. Всё-таки меня же интересует то, чем я так насолил Оутеру. Ведь он в наших давних встречах всегда был миролюбив и добр ко мне... Возможно из-за того, что с помощью меня, Найтмер получает хорошие земли западно-северной части Канады… – задумчиво размышлял вслух чернокостный, приподнимая омегу на ноги, чуть толкнув его обратно на спальное место. – посиди здесь немного, я схожу за кое-чем. Тихо угукнув, Инк тихо выдохнул. Кто же знал, что Эррор так спокойно отреагирует на правду Инка? Но, возможно, Эррор просто скрывает настоящие чувства после сказанного. Возможно, он прямо сейчас ушёл за своим пистолетом, дабы выстрелить ему в черепушку, и выкинуть тело куда-то в канаву, чтобы оно сгнило, а после нескольких суток лежании, оно превратилось в прах (моя работа что хочу то ворочу идите нахуй.). Тихо заскулив от того, что омега сам же себя и закрутил по поводу таких мыслей, хотя всё это не правда, он снова услышал звуки приоткрывающийся двери. В комнату снов вошёл Эррор, с приятно-пахнущим содержимым, чей шлейф плавно растворялся в воздухе. И с тарелкой выпечки. Да, всё-таки Инк только сейчас вспомнил, что практически ничего не ел в этот день. – Это кофе. Я туда добавил немного сахара и молока, ибо в простом вкусе ты явно не согласишься выпить. – на Эррора подняли вопросительный взгляд, отчего он продолжил: – ну… По моим наблюдениям ты засыпал до двенадцати часов ночи. Так что сегодня тебе надо это выпить, дабы ты не спал эту ночь. Потому что если ты уснешь - мне будет сложно справиться с ним. Так что держи, выпей кофе. Если будет всё равно горько и невкусно - закуси выпечкой. Приподняв взгляд на тёплую кружку, Инк взял её в руки, вдыхая сладостный запах. Опустив взгляд в пол, он начал медленно отпивать содержимое кружки. А после этого выдохнув, он посмотрел на Эррора, что сел около него. А после этого омега спросил его: – Всё-таки… Почему ты так заботишься обо мне? Ведь, я же сказал неприятную правду, а ты так спокоен… – промямлил Инк, закусывая всё тёплой выпечкой. – Наверное… Потому что ты многое пережил. Потому что мы с тобой уже долгое время знакомы, и я тебя хорошо знаю… Наверное потому, что ты мне нравишься. – с лаконичностью в голосе пролепетал Эррор, а после этого с лёгкой усталостью посматривая на Инка, что замер после слов чернокостного. – Ты… Сейчас сказал, что я тебе нравлюсь?.. – немного промямлил Инк, ссутулившись. – Иначе бы я не целовал тебя, как сейчас, недавно. – поддев словами белокостного, он хмыкнул, смотря на него, чьи щёки вспыхнули праведным гневом. Тихо выдохнув, да залившись румянцем праведного гнева, омега медленно отпивал кофе, устроившись поудобнее: он уткнулся своей черепушкой об плечо альфы. Было удобно, несомненно, поэтому он прикрыл глаза, и довольно устроился, выдыхая. Эррор, чуть-чуть скосившись на него, довольно хмыкнул, и приобнял рукой, потирая плечо. Как-никак, а обоим не хватало простой ласки. Понимали друг друга даже с полуслова, в пьяном состоянии, в полусонном, уставшем. Один взгляд в эти красивые глаза - и уже можно понять, чего хотел Эррор или Инк.

***

Была глубокая ночь. Никто не спал от слова совсем. Оба скелета были напряжены. Все свечи в доме были погашены, создавая атмосферу полной тьмы, где нельзя было хоть что-то разглядеть. Альфа, молча, лежал на диване, притворившись спящим. Получалось в принципе неплохо, поэтому для большей правдивости укрылся одеялом. Даже природа помогала: она скрыла за облаками коготь луны, что и так практически никак не отдавал света. Как украшение. Вдруг, дверь в дом с тихим скрипом отворилась, показывая во тьме два ярких, голубых зрачка. Это был Оутер, что молча, прошествовал, прикрыв дверь. Он прищурился, будто бы ища кого-то. Хотя, это было очевидно. Ему нужен был Эррор. И Инк в придачу. Найдя нужное тело, которое было, как ни странно, около него впритык, гамма тихо выдохнул, ставя одно колено в пол, сощурившись. Он приблизился к «спящему» лицу альфы, и убедившись, что он «спит», Оутер вытащил небольшой, зауженный клинок. – Что же, твои дни сочтены, Эррор. – довольно просипел шёпотом Граф, попутно смотря на лестницу. Ему нужно будет сходить и туда. А после своего дела сжечь этот дом и выдать как несчастный случай. И презрительно фыркнув, гамма нащупал магические потоки, и туда же уткнул конец клинка. – А что будет быстрее: какой-то жалкий нож для нарезки свинины или пуля, которой я тебе сейчас башку снесу? – с мерзотненькой улыбкой, чьи последние слова он гаркнул прямо в лицо Оутеру, подставляя пистолет. Магические зрачки вспыхнули ярким огнём, отдаваясь лёгким отблеском на щеках гаммы. Оутер резко взвыл, и так же резко приподнялся, готовясь воткнуть клинок в шею того. Но Эррор убрал пистолет и накинул тёплое одеяло на гамму. Сжимая кулак, чернокостный молниеносно ударил его в живот, пока тот ещё не успел скинуть с себя одеяло. Оутер, издав тихий и болезненный хрип, согнулся пополам. Тёплая ткань сама уже сползла с головы, показывая довольного Эррора. Эррор хочет насладиться этими моментами сполна. Как Озин, что мучает жертву до конца, пока не истечёт его срок цифр жизни. Оутер оскалился. А после этого он занёс, кулак для удара, громко взвыв. Но альфа преспокойно увильнул от удара в его красивое лицо, заместо быстро ударяя коленом снова в живот, ближе к паховой области. – Какой ты медленный… – задумчиво ворковал Эррор, отходя от Оутера. – видимо, твой папаша был в сексе такой же медленный. – гаденько хихикнув, альфа отошёл ближе к столу, где обедал Инк и Эррор. – Закрой свой рот, отрепье! Жалкий кусок говна! – практически заорал Граф, и резко накинулся на него, прижимая к столу. Тихо рыкнув, гамма схватился за его руку, прижимая к столу. Эррор, не успев ничего придумать, дабы спасти себя, и прижать к столу Оутера, тихо вскрикнул, ощущая, как острое лезвие кинжала проткнуло его пястную кость, приковывая к столу. Оскалив зубы, и тихо засопев, Граф воспользовался этим моментом, нанося удар кулаком по правому боку нижней челюсти. Но Эррор увернулся, взамен впиваясь клыками в руку, сжимая клыки, попутно же ударив ногой в пах. Оутер вскрикнул из-за руки, где на пальцах уже появились трещины, и в паху. Когда он согнулся, Эррор снова повторил махинации с ногой, со всей силы ударяя его в лоб, слизывая кровь, что осталась на зубах. Но после этого крепко, их стиснув, и зажмурившись, Эррор схватился за рукоять клинка, и дёрнул на себя, вытаскивая его из своей руки, тем самым откидывая куда-то вглубь темноты дома с громким лязгом. Окончательно разогнувшись, и с презрением смотря на Графа, что опирался на локтях и отползал от него. Приподняв уголки рта, оттого, в какое дерьмо влип Граф, он наступил на его рёбра, придавливая обратно к полу. – Щенок. – рыкнул альфа, сильнее надавливая на его рёбра. – ты действительно думал, что сможешь убить меня, того кто делает это ежедневно? Ты недальновиден. Глуп. – стряхнув кровь с проткнутой ладони, он достал пистолет, который закрепил ремнём, чтобы в драке он не упал. Убрав предохранитель с негромким щелчком. Дуло было направлено прямо в лоб гаммы, где виднелось потемнение в виде синяка, след который оставил Эррор подошвой своего сапога. – тебя даже Инк не послушал, и влюбился в меня. Какие же предсмертные слова скажет Граф? – направив дуло пистолета на Оутера, что пытался отчаянно сбросить со своей рубашки ногу, альфа повторно стряхнул с руки красную жидкость, что оставалась небрежными кляксами на полу. – Собаке собачья смерть. Ваша смерть друг друга и погубит. – расплывшись в жуткой улыбочке, гамма прикрыл глаза, тихо выдыхая. Лицемерно приподняв брови, альфа нажал на курок, выстреливая в черепушку Графа Оутера. Тело сразу же обмякло, затылок плотно утыкался в пол. Стиснув зубы, Эррор убрал ногу с рёбер, что сильно треснули под напором, выдыхая. После этого, снова спрятав пистолет, Эррор только сейчас вспомнил, об Инке… Он заснул? Но это уже не так важно. Важно то, что сейчас делать с телом, из которого текла кровь, как и из его проткнутой руки. Негромко позвав Инка, тот не отозвался. Но позвав омегу ещё громче, тот пулей выскочил из своей комнаты, чуть не выбив дверь. Но вовремя придержав дверную ручку, Инк в панике бросился к Эррору, извиняясь за то, что он ненадолго уснул. Но альфа преспокойно прижал его к себе, оставив лёгкий поцелуй на носу. – Что с твоей рукой? – нахмурив брови, спросил омега, смотря на проткнутую руку, которую мягко Эррор положил поверх чужой. – Кинжалом проткнули. Кстати, помоги мне тело спрятать. – спокойно всё объяснил альфа, задумчиво уставившись на его шею, что так и манила к себе. Нетронутая, не меченая. Мечта любого альфы. – Я за аптечкой. Инка одолела настоящая уверенность, и свобода. Он больше не был зависим от Оутера. Оутер мёртв, и если честно, он был рад. Тихо выдохнув, ощущая, будто бы камни упали с его души, омега достал этиловый спирт, бинты, и пластырь с йодом. Подстелив под руку Эррора салфетку, ибо кровотечение было сильное. Походу, Граф задел магические потоки… Обмакнув вату в спирте, и обработав сначала свои руки, дабы не занести какую-нибудь дрянь, Инк осторожно обмакнул в спирте края раны, и немного внутри, чтобы остановить кровотечение. После этого, он осторожно обработал всё, попутно капая пару капель йода внутрь, дабы заживление прошло быстрее. И уже затем омега наклеил пластырь, обмотав вокруг безымянного пясти пальца бинт, окончательно закрепляя. – Ну вот, только не двигай пальцем. Раззадоришь рану. – миролюбиво улыбнувшись, Инк убрал все предметы первой помощи обратно, возвращаясь обратно к сидевшему Эррору. – можно и тело убрать. – Да. Но для начала… – после этих слов, Эррор схватился целой, правой рукой за ворот рубашки, притягивая его к себе. Тихо выдохнув в шейные позвонки, и лизнув мягким язычком четвёртый, альфа резко оскалил клыки, так же резко вонзая их в магические потоки, вливая свою магию. Инк резко издал тихий вскрик, который, впрочем, через пару секунд перешёл в горячий стон. Шею ломило нещадно, хотя это всё меркло по сравнению с наркотическим удовольствием от чужого укуса. Чернильный даже предположить не мог, что его косточки, поношенные временем, будут так ярко и агрессивно реагировать на мощную дозу магии. Тихо заскулив и прищурив глаза, когда окровавленная пасть отстранилась, Инк вздрогнул, ощущая, как магия, совсем недавно влитая, окончательно усвоилась, отдавая приятной пульсацией по всему телу. Теперь он клеймён, и подобной силы след, увы, не убрать. – Придурок! – смущённо и громко гаркнул Инк, стирая подступающую кровь, которая стекала с шеи, с новопоставленной метки. – Что ж. У тебя появился новый хозяин, Инк. – довольно сказал альфа, с лёгкой нотой похабщины, прикрывая глаза и облегчённо вздыхая. – Идиот. Придурок. Дурак. – тихо ворковал Инк, оскалив свои клычки, и сгрудив брови у переносицы. – Можешь сколько угодно ворчать на меня. – ухмылялся Эррор как кот, что сожрал не одну, а несколько канареек. Привстав, и поцеловав надувшегося помеченного, он окончательно встал, подходя к лежащему телу. Сощурившись, а после этого взяв того за плечи, и тихо шикая от боли в руке, он подозвал Инка, что взял Оутера за ноги.

***

Когда Эррор и Инк выкинули в ближайшую канаву тело, то Эррор как-то устало прижимал к себе Инка, кофе которое на него не подействовало. Естественно. Эррора чуть не убили, а Инка пометили меткой. Но не суть важно. Пол был вымыт от пятен крови, а клинок, что валялся, лежал где-то в глубинах кладовой этого дома. Лежа на кровати, омега крепко прижимал к себе Эррора, ухватив его за шею. Он тёплый, приятный, даже моментами мягкий. Тот под мерное дыхание Инка засыпал, глаза слипались между собой. Сил не оставалось ни на что, но всё-таки, Эррор на последнем дыхании тихо сказал: – Люблю тебя, Инк… – едва прошептал альфа, крепко обняв его обеими руками за талию, утыкаясь носом в шею. Инк, слегка залившись румянцем после такого признания, хоть и не на трезвую голову. Прикрыв свободной рукой лицо, он мягко улыбнулся словам Эррора.

«И я, наверное, тоже…»