Бессмертие в любви.

Морская богиня. Она видела многое за свою очень долгую жизнь. На ее глазах рождались и гасли звезды, менялись поколения людей, строились города и рушились целые империи. Ей пришлось увидеть человека таким, какой он есть: он ненавидел себе подобных, предавал, жаждал, рушил и строил, наконец, любил. Прожив столько лет, Калипсо все еще не понимала, как в одном человеке может умещаться столько ненависти и любви. Как человеческая душа может быть столь уродлива и вместе с тем так прекрасна. Когда ей казалось, что она видела все, что-то вновь привлекало ее внимание. Силясь понять людей, она с неподдельным любопытством наблюдала, как переплетаются между собой их судьбы, складываясь в неповторимо великолепный узор. Сейчас она видела два стучащих в унисон сердца, жаждущих слиться воедино и кровоточащих от того, что им никогда не познать тепло друг друга. Калипсо затаила дыхание, внимая каждому слову, мысли и чувству этих людей. Ей казалось невероятно важным хотя бы попробовать понять их. Капитан Джек Воробей сидел у самой кромки воды, по-турецки поджав ноги под себя и немного ссутулившись. В его руках лежал компас, стрелка которого четко и настойчиво показывала вперед, туда же был устремлен и взор пирата. Над волнами, всего в нескольких шагах от него возвышалась фигура. Калипсо без труда узнала в ней самый страшный кошмар всех пиратов – Армандо Салазара, морского мясника. При свете звезд, особенно ярких в этих широтах, мужчина снова казался таким же живым и молодым как был когда то прежде. Ветер бесшумно развивал, легкие, точно паутина, смоляные пряди капитана и обдувал белоснежное, словно морская пена, лицо. Только шум волн, звон стукающихся друг о друга бусин на косичках пирата, и стук сердец. Что же будет когда наступит рассвет? Джек отправится на поиски проклятого трезубца, и найдя его развяжет схватку, по итогам которой кому-то посчастливится выжить, кто-то же умрет. – Ты же понимаешь меня? – одними лишь глазами спрашивает Армандо, - понимаешь, что я чувствую? Я не хочу выбирать, Джек. – недаром говорят, что глаза это зеркало души. Прямо сейчас, в омуте этого зеркала отражается невероятная тоска, точно такая же застыла и на лице пирата. – Я понимаю. – отвечает Джек подобно Салазару, так же не произнеся ни слова. Армандо опускает взгляд в воду и замирает, он противен сам себе, глаза сами закрываются, лишь бы не видеть того каким он стал. Темнота давит на сознание, заставляя вспомнить все те годы мучений в треугольнике дьявола. Как он мечтал, обрезать крылья свободолюбивому воробью. Раз за разом делая больно тому, кого сердце преданно любило и рвалось защищать. Но разве Салазар мог вспомнить человеческие чувства? Его сердце было выжжено много лет назад, и только смотря в такие знакомые, по прежнему одинокие карие глаза Джека, Салазар все вспомнил. В тихой пожирающей темноте, внезапно раздается всплеск воды и талию испанца обхватывают такие теплые и желанные руки. Они вытягивают его из этой бездны. Как же тепло. Салазар трепетно, словно боясь спугнуть, обнимает свое видение, прижимает, как можно ближе. Запустив руку в волосы нежно целует в приоткрытые губы, на что выменивает еще более крепкие объятия и нелегкие слова признания в любви. Кажется, словно мир замер в одном мгновении. Момент единения словно бы вечность, но при этом ничтожно краток. – Как долго я ждал встречи с тобой, Джек, как мечтал об этом, – тихо шепчет мужчина, – прости меня. Калипсо вздрагивает, когда сквозь тело пирата проходит рапира, она протыкает его насквозь, но Джек не произносит ни звука. Так и должно быть. Салазар делает несколько шагов вперед, ступая на песок и осторожно укладывая на него Джека. Жизнь медленно, но верно покидает обоих. Это словно проклятье. Почему душа так жаждет любить того, чье имя должно вызывать лишь ненависть? Почему так просит о прощении? Два совершенно противоположных мира. Проклятый мертвый и живой, пират и убийца пиратов, они жаждут сохранить любовь, пусть и такой ценой. Они прощают и прощаемы, любят и любимы, обретают покой без проклятия. Им было не больно, но очень тепло и спокойно. Джек крепче прижался к рассыпающемуся телу любимого, и Армандо, кажется, словно он чувствует нежную улыбку на лице пирата, от чего улыбается сам. Калипсо улыбнулась и отвела взгляд. Утром Джека найдут уже мертвого, вокруг черный пепел и рапира. Никому будет и невдомек что произошло. Пирата похоронят так, как полагается капитану. В море. Его тело погрузится в морскую пучину, где ничто не сможет потревожить его покой. Мертвое тело капитана медленно проваливалось в толщу воды, пока в конце концов не легло на ладони Калипсо. Богиня медленно поднесла мертвого бездыханного Джека к лицу, словно пытаясь заглянуть в душу, и нежно поцеловала в лоб. – Джек, все не должно закончится так. – на ее лице появилась грустная улыбка. – Ты достоин жить, любить и быть любимым. *** Этой ночью, звёзды сияли особенно ярко, такое спокойное небо, вечно неизменное. Легкие пирата сильно жжёт и по ощущениям разрывает на маленькие кусочки, когда они наполняются воздухом, грудная клетка резко поднимается, из-за чего дыхание получается рваным. Такова цена возвращения к жизни, по жилам снова течет горячая кровь. Суставы ноют и каждая мышца пытается вспомнить свое предназначение. Джек, все еще не понимая что происходит, поворачивает голову на бок и его глаза широко раскрываются от наступившего удивления и восторга. В метре от него, на песчаном берегу, лежит Армандо. Его лицо теперь такое спокойное и снова молодое, неестественно черные пряди волос, уступили место живому каштановому водопаду, на щеках появился легкий румянец. – Армандо! – Джек, забыв о боли, вскакивает с места и замирает склоняясь над испанцем. – Армандо... – тихо шепчет Джек, еле слышно, одними лишь губами. Вновь заведенное сердце Джека замирает с осознанием, что его возлюбленный не дышит. – Мальчик мой, – раздался голос Калипсо, – имей терпение. Воробей резко вскинул взглядом, перед ним стояла Калипсо. На его губах застыло множество вопросов, но богиня приложила палец к губам призывая к молчанию, пират выдохнул и Калипсо начала говорить. – Я даю шанс вашей любви, но Джек, я не всесильна, есть большой риск потерять Армандо навсегда. – Калипсо положила руку на лицо мужчины и нежно провела ею по чужим скулам. – Прости. – досадно с горечью прошептала она. – Если ты действительно любишь его, он будет жить, более того, я дарю вам бесценный дар, вы будете живы до тех пор пока жива ваша любовь, – добавила богиня и рассыпалась в кучке белых крабов. Джек опустил стеклянные глаза оседая на песок возле испанца. В ушах звенело, а сердце ощутимо отбивало тяжёлые удары. – Это я во всём виноват...– как приговор тихо проговорил пират. Ведь не заведи он Немую Марию в треугольник дьявола, не будь он пиратом в конце концов, тогда Армандо жил бы спокойно. У него бы была красавица жена, возможно были бы дети. По лицу пирата побежали слезы, такие мысли не щадяще делали больно. Любит ли он его? Определенно. Джек прекрасно понял, что он не смог бы поделиться Армандо. Он желал обладать им единолично, пусть и ценой их смерти, пират от этого стал сам себе противен. Джек прижал безвольную, крупную ладонь Салазара к своему лицу, орошая ее своими слезами. Можно было на одной руке сосчитать все разы, когда Джек проливал слезы. Ему было страшно, от того, что его Армандо может не проснуться, больше никогда не улыбнется своей такой родной сердцу улыбкой. Не назовет его по имени, своим прекрасным голосом. Каждая такая мысль отдавалась иглистой болью в сердце, живот скрутило, а голова кружилась. Он не может и не хочет без Армандо жить. Вдруг глаза испанца широко распахнулись, до Пирата донеслось тяжелое дыхание. Несколько мгновений глаза Армардо лихорадочно блуждали по сторонам, пока наконец взгляд не остановился на заплаканном, но уже счастливом лице пирата. - Mi amor por que estas llorando?* – нежно прошептал Салазар, приподнимаясь с песка и заключая Джека в объятиях. Сердце пирата забилось с удвоенной скоростью, он прижался к испанцу зарываясь лицом в чужое плечо, сильно и бережно, словно боясь потерять. Испанцу было неважно, что произошло и почему они живы, но если они умерли, то точно попали в рай, главное что Джек рядом. Армандо усмехнулся, нежно целуя свою пташку в шею. Звёзды мерцали в отражении воды, ночной бриз нежно обдувал кожу. Теперь они вместе и никто не сможет их разлучить. Два сердца вновь забились в унисон вызывая в Калипсо улыбку. *Любовь моя, почему ты плачешь?