Джокер в Игре!

Дорогие читатели, обратите внимание на примечания к части со всеми разъяснениями. Спасибо за внимание. Понеслась! ________________________ – Постой, погоди, АСТАНАВИСЬ! – вскричал я, – что за нахер, ты может быть объяснишь, что здесь происходит? – я прикрикнул на своего призрака, – остановись, малец, хватит щебетать, лучше объясни, как эта хрендюлина зашифрована? Речь шла, конечно же, о странной фиолетовой хрени, которая лежала у меня в ногах. – Расшифровкой энграмм занимаются криптархи, если ты хочешь узнать подробнее, можешь обратиться в криптархию. – Слушай, не парь мне мозги, – остановил я его, – я уже понял, что эта хрень как-то зашифрована, но сам алгоритм мне не понятен… Я открыл интерфейс стража, нажал пару клавиш и переключился на директивный режим, – дай коннект с ядром. – Я сомневаюсь, что ты хоть что-то поймёшь, это же высшая энграмма, обычно алгоритмы шифрования и расшифровки настолько… – призрак подключился, как я и просил, и перед моими глазами заплясали строчки информации и отрисовки фрагментов векторов света, – что только криптархи, прошедшие долгое обучение в криптархии, могут их расшифр… – он заткнулся, когда энграмма засияла и в моих руках оказался револьвер. Красивый такой револьвер. – Пф, – я улыбнулся, – ты бы попробовал с бодуна продолжить проект, который давеча перед праздником кодил всю ночь под мухой, вот это жесть. А тут всего лишь простейший векторно-нейродестабильный алгоритм блочно-точечного шифрования. Призрак завис, конкретно так завис, а я подкинул револьвер в воздух и поймал его, приняв пафосную позу: – Красотулечка! Ммм… моя любоф! – револьвер и правда был шикарным. – Да ну нахер, я отказываюсь пытаться понять это! – воскликнул призрак, – как ты это сделал? – Ерунда какая, – я перешагнул через тело падшего, – иди за мной, малыш, и не моргай. Папочка сегодня в ударе! Место, в котором мы оказались – большой старый завод железобетона в ЕМЗ – европейской мёртвой зоне. Одно из немногих мест, в которых залегает большое количество блеска – уникальных кристаллов, которыми пытаются завладеть и Кабал и Падшие. Завод железобетона – не лучшее место, но тут осталось много оборудования, стратегически-важного оборудования. Технологии золотого века очень ценны, и что более важно – если я смогу получить доступ к некоторым производственным установкам, мне будет очень и очень хорошо. Внутри цеха завода были… цехами. Старыми и заброшенными, они были брошены в тот день, когда настал коллапс человечества, когда люди не могли забрать или уничтожить технику, просто убегали… многие не убежали – я переключился на ночное видение, мир вокруг расцвёл красками. – Шкерься, малявка, – схватил я призрака, – не хватало ещё, чтобы ты попал под пулю. И правда, призрак – это ахилессова пята стража, и будет лучше, если он будет где-нибудь в безопасности. Например – спрятан в бронированной оболочке, что я таскал на поясе. Призрак нехотя забрался внутрь, делать ему было нечего. Я же перехватил удобнее револьвер. – Не понимаю, как ты это сделал, – подал он голос, подключившись к сенсорам моего шлема. – Наивный мальчик, – вздохнул я, видя засветку вдалеке – в углу цеха обосновались падшие, штук двадцать особей. Я обдумал ситуацию со всех сторон – железобетонная плита висела на кране прямо над ними, и похоже, это их совершенно не смущало, огромный промышленный робот держал эту плиту. Сам робот давным-давно заржавел и рассохся, а вот плита, что он держал, была гораздо долговечней металла. Если в сочленениях робота есть мотор-шарнир, как на всех таких роботах, то он наверное держится на соплях. Я прицелился точно и выстрелил – прямиком в то место, где должен быть шарнир. Выстрел, казалось бы, прошёл в молоко, но потом раздался скрип сминаемого металла и огромный манипулятор просто переломился, и на кучку падших, что собралась около своего прислужника, рухнула плита. Большая плита, пыль поднялась страшная, что немного ухудшило работу сенсоров шлема. – Один выстрел – четырнадцать трупов. Эффективно! – похвалил меня призрак. – Иногда нужно просто посматривать наверх, – я перепрыгнул через ограждение и у самой земли остановил падение с помощью левитацией Света, – похер. * * * В Башню я вернулся, нагруженный словно вьючный слон, к счастью, не нужно было лично тащить всё оружие и броню. Этот мир – идеален для меня, он просто совершенен. В прошлой жизни я был обычным человеком… ну как обычным – я был программистом, хацкером, и стоили мои услуги дорого. Есть люди, рождённые со способностями, у кого-то удаётся рисовать, у кого-то на гитаре играть, а у меня – программировать. Программировать я начинал с малых лет, когда взламывал родительскую блокировку своего компьютера, а там дальше… пошло-поехало – аппаратная работа, пайка, склейка, создание собственных программ, от хеловорлд до нейросетей, которые анализировали защиту и занимались обучением взлому каждой конкретной системы… Как шутили мои друзья, я умел говорить на Паскале, петь на ассемблере и материться на бейсике. Но этого всегда было мало. Жадность фраера сгубила, и я попал. Попаданец, ну знаете, это такие трешовые истории о том, как мальчики и девочки появляются в мире, где сразу становятся из дрищей убогих крутыми и обожаемыми… так вот, нихера подобного – измениться можно, но это огромный труд над собой. А я был охрененным с самого начала, и не надо путать. Дестини. Свет, Странник, Башня, Авангард… Я понял одну вещь – свет есть ничто иное, как программируемая среда. Созданное через него оружие – это программа, материализованная. Модификаторы – это подпрограммы, распределяющие и управляющие светом, свет есть везде и во всём. Программируемая среда – способности стражей есть тоже ни что иное, как программы управления светом. Это нечто вроде алгоритма распределния и использования энергии… Я оказался в раю, ведь я мог программировать не сухие строчки компьютерного текста, а саму реальность! Я был в шоке и восторге – поэтому изучал этот мир взахлёб, взапой, я изучал то, как создаются энграммы – блоки памяти с зашифрованными чертежами. Я изучал не только это, ведь жизнь стража не зацикливается на программах – я пытался изучать и Странника – его величие было видно невооружённым взглядом – огромная такая бандура. Искуственный интеллект, управляющий светом – кто бы ни создал его, он гений. Высшее существо, перед которым я снимаю шляпу. В башню на этот раз мой корабль прилетел, нагруженный под завязку лутом. К счастью, едва я вылез из корабля в ангар, призрак тут же сообщил: – Я уже сбыл всё награбленное авангарду. Денежки поступили на твой счёт. – Превосходно. Мне как раз нужен блеск. Пойду выпью чего-нибудь, а ты пока можешь погулять. – Эй, я не брошу тебя. – Да как хочешь. Главное, что я пойду бухать, а остальное мне не важно, – отмахнулся я от призрака. Работы у меня было много, конечно же, никто не пускал меня к Распутину, это только в игре любой шкет может запросто влезть в сердце военного ИИ, нет, у меня такой возможности не было. Взламывать его я не стал, но хотел понять нечто большее – как он создаёт программу «Валькирия», ведь это мощное оружие. Оружие, материализованное в реальном мире, но являющееся программой. Программой распределения света – именно к этому я стремился, к уровню, на котором я смогу сам, прямо программировать свет и создавать нечто новое. Превратить скупой набор навыков в настоящую магию, позволяющую мне творить с реальностью всё, что заблагорассудится. И у меня были такие возможности. Для титана я был слишком умён, но варлоком не захотел становиться – в конце концов, итог сражения решала прочность брони и калибр пушек, а свет это могущественная, но не бесконечная сила. Добравшись до бара башни, я заказал себе выпить и сел, вид отсюда на Странника открывался просто завораживающий. Похоже, пришло время всерьёз взяться за дело… Моя огромная коллекция уникальных экзотических предметов – это лишь материалы для изучения, мне нужно больше… – Ваше пиво, – барышня поставила передо мной бокал, – что-нибудь ещё? – Пока нет, благодарю… * * * Джеффри Моро. Так было написано на больничной карточке, которая висела в виде голограммы рядом с моим местом сна – палатой в госпитале Цербера. Должен признать – у того, кто творит всю эту дичь, есть чувство юмора – Джокер – один из самых ярких персонажей Масс Эффекта, но в то же время… кто приходит на ум, когда мы говорим про попаданца в Массу? Шепард, его боевые друзья, да хоть Тали или посол (m)Удина, но никак не такой красавчик, как Джокер. И всё почему? Всё потому, что Джокер – самый слабый член команды Нормандии. Хрустальный человек с костьми, которые могут сломаться от одного чиха. А пилот он обалденный, должен признать. – Перемещение завершено успешно, – рядом со мной появился призрак, не тот, что масс эффектовский, а мой, личный. У него даже имя было – «ToDo», или Тодо, но он почему-то его не любил. Но мне всегда было на это наплевать. Я лежал и обдумывал. – Тод, посмотри моё тело, проанализируй кости. У этого человека врождённый синдром Вролика, вроде бы был… – Да, не беспокойся, Свет переполняет тебя, Страж. И потом, твоя регенерация такая же, как у всех стражей, она позволяет тебе… – Да пофиг, что она там позволяет, тело ещё не окрепло, посмотри внимательно. – Хорошо, – призрак пролетел надо мной и просканировал тело, – и правда, прочность костей ничтожно мала. Рекомендую минимум сутки пробыть в постели, прежде чем ты сможешь вести активные боевые действия. – Спасибо, пока что драка не предвидится, – остановил я призрака, – Джокер, значит, да? Тащи паяльник размером с линкор, Тодо, будем распаивать жнецов. Тодо не понял юмора, поэтому просто завис над моим телом и подумав немного, спрятался. Через мгновение дверь в палату открылась и вошёл доктор. На его белой униформе была символика Цербера. – Джеффри Моро, – он подошёл к кровати и сел на стульчик, что стоял тут недалеко, – как чувствуете себя? – Как огурчик – надеюсь, что не буду хрустеть. Доктор сдержанно улыбнулся: – Ну раз шутите, то дело не так уж и плохо. Хотя ваш синдром весьма серьёзен, – он сделал пару пометок на инструметроне, – вам предстоит медосмотр на роль пилота, физических упражнений не будет, но остроту зрения, психическое состояние и профессиональные качества проверят тщательно. Хотя мы полностью доверяем отзывам о вас как о лучшем пилоте Альянса, – доктор кивнул своим словам, – просто формальность, чтобы убедиться, что вы не потеряли форму за время долгого пребывания вне кресла пилота. – Понимаю, доктор. И что мне нужно сделать? – Завтра, мистер Моро, завтра вам всё объяснят. У человека ваших талантов не должно возникнуть никаких сложностей, после чего вас проводят на ваш корабль. Значит, Нормандию-2 уже отстроили, а Шепард уже почти воскрешён. Нужно больше данных… – Доктор, могу я получить свой инструметрон? – Пока нет. Поймите нас правильно, мистер Моро, Цербер не слишком легальная организация и мы беспокоимся по поводу любых утечек данных. Даже если это просто госпиталь, позже вам его вернут. Ну а пока что рекомендую вам отдохнуть. Оставить вам инфопланшет? – Буду благодарен. Доктор достал с пояса планшет и положил его на тумбу около моей кровати: – До завтра, мистер Моро. – И вам всего хорошего, док. Итак, интересно, очень интересно. Значит, джокер… в колоде это карта, которая может быть любой картой. Тёмная лошадка, всемогущая тёмная лошадка… как удачно подобрано имя, а? Я потёр руки, когда закрылась дверь и открыл интерфейс стража – кроме меня его никто не видел, а я мог им пользоваться исключительно в своей голове. Нейротехнологии, соединяющие компьютер, моего призрака и мой мозг. Шикарная вещь, если подумать, прикрыв глаза, открыл на весь обзор интерфейс стража и начал анализировать. Я, Титан, воплощение непоколебимости и силы, на роль пилота так себе… да и вообще, пилотом мне быть не приходилось. Тодо часто управлял кораблём, мне приходилось лишь изредка вмешиваться в его работу, и то больше из интереса, чем из надобности. Да и у меня в загашниках были технологии, неведомые для этого мира. И сила… Это только в тупой игре «ульта» длилась пять секунд, а способности стражей были невелики. В реальном бреду по дестини сила стража долгая, высвобождение ультимативной программы минут на двадцать делало его сверхчеловеком, не только давая силу света, но и наполняя тело светом так, что он мог сравниться с помесью супермена и космодесантника на мега-пафосе. Тот же щит титана – стоял около десяти минут под огнём противника, а способности ближнего боя могли проломить даже сверхтяжёлую броню кабал, которые сами по себе были невероятно живучи. Кабал и Падшие питались Эфиром, питались им, потому что эфир – это материя, связанная со Светом – он давал им силу и прочность, и регенерацию – но это лишь жалкая, убогая пародия на настоящую силу Стражей. Если так подумать – страж это не проходняк с парочкой способностей поддержки и атаки, страж – это чудовище, бессмертное, способное вдарить так, что мало не покажется никому. А уж способность извлекать свет из противников и превращать в свою силу и оружие с экипировкой… это уже делало стражей абсолютно самодостаточными солдатами – броня, оружие, боеприпасы, всё создано светом. Бессмертные, жрать не надо, функции организма поддерживаются энергией света. И поддерживаются хорошо. Сильнее ли это биотики? В разы сильнее матриархов азари. Хотя и у тех тоже есть способности, от которых нельзя отмахнуться просто так. Но тем не менее, до создания программ-оружия им далеко. Познакомиться бы с Шепардом и помолиться не забыть, чтобы это был Джон, а не Джейн Шепард. Не хватало мне ещё бабы-капитана над собой! Что ж, джокер, карты сброшены, твой выход!