О преимуществах и рисках верховой езды на драконе

      Персональные вызовы в кабинет к Министру Магии в разное время вызывали у Гарри разные эмоции, от бодрого энтузиазма до глухого бешенства. В данном случае преобладало покорное ожидание новой пакости. Возможно, конечно, виной тому было почти раскрытое дело о хищении из крупной зельеварни, которое час назад вдруг с треском развалилось на глазах, мощно испортив этим настроение аврору Поттеру. Так или иначе, ничего хорошего от сегодняшней встречи с Шеклболтом Гарри не ждал.       Однако на этот раз в давно знакомом кабинете обнаружилось непривычное, заметно освежающее интерьер лицо. Драко Люциус Малфой сидел у самого торца большого стола, прямо через угол от самого министра, между ними была разложена какая-то карта, и, судя по всему, они — Малфой и Шеклболт — были заняты неспешным разговором. Не торговались, не пытались продавить друг друга, а мирно обсуждали что-то важное для обоих. Этого зрелища Гарри хватило, чтобы встряхнуться и заподозрить большие перемены в мире. — Здравствуй, Гарри, проходи, присоединяйся к военному совету! — поприветствовал его Кингсли, гостеприимно указывая стул напротив Драко. — Привет, Поттер, — кивнул последний и улыбнулся, как показалось Гарри, предвкушающе. — А у нас снова война? — уточнил Гарри, постаравшийся, чтобы вопрос всё-таки прозвучал шутливо, а не настороженно. Драко иронично дернул уголками губ, Кингсли с сожалением развел руками. — Не война, конечно, но военное положение на некоторой территории. Драко, может быть, вы изложите? — Да, конечно, Кингсли.       От этого демонстративного обмена обращениями по имени у Гарри засосало под ложечкой. Непонятно, к добру или к худу такие реверансы и кому, собственно, они адресованы. А Драко между тем развернулся к нему всем корпусом и деловито начал: — Дело такое, Поттер. Вот здесь у нас, — он указал на карту, при ближайшем рассмотрении, графства Дорсет и окрестностей. — Здесь у нас наблюдается чрезвычайно высокая плотность неприятностей магического характера, сформулируем так. Самых разных: от слишком частых расщеплений при аппарации до гриндилоу-людоедов. Проблема не новая, этот регион уже несколько десятков лет пользуется дурной славой. До недавнего времени местное отделение Аврората решало мелкие проблемы по мере поступления, не заморачиваясь поиском первопричины, но в конце концов министерские аналитики снизошли заметить некоторую тенденцию в их отчетах... Извините, Министр, я отошел от темы. Так вот, по идее, Отдел ликвидации проклятий теперь должен командировать туда исследовательскую группу, найти источник проблемы и либо ликвидировать его самостоятельно, либо передать информацию в Отдел боевых операций. Но есть нюанс.       Драко указал на россыпь красных, оранжевых и синих точек, густо усыпавших северную половину Пербека и заметно редеющих к побережью и на территории соседних районов. — Видишь: центр распространения здесь, и по мере удаления от него количество происшествий постепенно сходит до среднестатистического. А вот здесь, — палец Драко ткнул в самую гущу отметок, — Здесь у нас руины, ранее известные как Уизли-Холл. — Это который?.. — Именно он. Мэнора у них не было никогда, но поместье с Родовым камнем — вот оно, — ноготь Драко постучал по карте. — И вероятность, что источником большинства проблем является именно оно — тысяча к одному. Род запятнан отце- и братоубийством, поместье не закрыто по канону, и при этом им больше века никто не занимался. Но, разумеется, точно можно будет сказать, только когда группа ликвидаторов поработает непосредственно на месте. — И вот тут начинается политическая часть вопроса, — вступил Кингсли. — Одно дело — рядовая, пусть и крупная операция Отдела ликвидаторов: ликвидация, простите за тавтологию, источника угрозы без упоминания его природы. Другое дело — акт окончательного уничтожения Рода. Я достаточно осведомлен о британских традициях, чтобы понимать: такое решение по многим причинам является спорным. — Как уничтожение? Чарли же собирался восстанавливать Род! — возмутился Гарри и тут же напоролся на жесткую усмешку Малфоя. А тот развернулся и кивнул Министру. — Я же говорил, что мистер Поттер обязательно проинформирует вас о других заинтересованных сторонах. Это мне мистер Чарльз Уизли не давал никаких полномочий обсуждать его планы, а у мистера Поттера, видимо, ситуация совершенно иная.       Гарри захлопнул рот, а Кингсли посмотрел на Малфоя укоризненно. — Я не думаю, что мистер Уизли собирался делать из своих планов большой секрет. — И эту часть планов мистера Уизли я тоже не уполномочен обсуждать. Но коль уж мистер Поттер участвует в принятии серьезных решений, ему стоит аккуратнее относиться к доверяемой ему информации. Я понимаю, что вы, Кингсли, ему не министр, а друг, но друзей у Героя вообще довольно много, и если вот хотя бы нынешняя наша беседа окажется темой столь же чистосердечного обсуждения... — Малфой, завянь, а? — уныло огрызнулся Гарри. Вот еще выволочки от Хоря на глазах у Кингсли ему не хватало. — Я понял и осознал, давай ближе к теме. Тем более Министру всё равно стоило знать о планах Чарли. Ну, что поместье не то что совсем брошенное и никому из Уизли не нужное. — Совершенно верно, Гарри. Я понимаю, Драко, что вы привыкли крайне серьезно относиться ко всему, что касается распространения информации, но в данном случае между нами секретность неуместна. Мы собрались здесь, чтобы принять взвешенное решение, и крайне желательно, чтобы мы все обладали максимально полными сведениями о проблеме.       Драко сделал нейтральное выражение лица и кивнул, принимая слова Шеклболта, а затем преувеличенно вежливо обратился к Гарри: — Итак, что ты думаешь по данному вопросу? — Что поместье нельзя уничтожать, разумеется! — А чуть конкретнее? — Куда конкретнее? — Поттер, вопрос в том, что делать с ситуацией в целом. Кингсли, вы позволите, я изложу основные варианты? — Да, конечно, прошу вас!       И этот обмен репликами снова выглядел, словно фигура старинного танца, на что Гарри недовольно дернул щекой. «Танцоры» его реакцию то ли не заметили, то ли проигнорировали. — Варианты у нас такие, перечисляю все, Поттер, не взбухай раньше времени. Первый и самый прямой: на место приезжает группа ликвидаторов проклятий, выявляет причину аномальной активности темной магии и ликвидирует ее. Уничтожение Родового поместья — дело непростое, но методы у нас есть, да и объект в данном случае ослаблен, так что проблем возникнуть не должно. В этом варианте какое-либо мнение любого из представителей семейства Уизли мы просто выносим за скобки и считаем всё происходящее просто делом Аврората. Вариант два: выехать на место, уточнить обстановку, поставить в известность Уизли и принимать окончательное решение уже с их участием. Тут возникает вопрос, кого именно проинформировать, как ты понимаешь, реакция у разных Уизли будет разная. Логично сообщить Артуру, но его ответ очевиден, и до Чарльза информация, скорее всего, дойдет глубоко постфактум. Сообщить только Чарльзу будет некорректно как по отношению к Главе Рода, так и по отношению к Героям Войны. Сообщить всем — вызвать грызню в героическом семействе и неудобные вопросы от старших Уизли. И, главное, лично я бы не стал передавать решение такого вопроса в руки Предателей Крови — это сейчас не ругательство, а реальный статус Рода. Речь не только о ранее заявленных интересах Чарльза, но и о сохранении магического наследия Британии в целом. Гибель Рода — это в любом случае потеря не только для его непосредственных представителей. Кроме того, учтем и политический контекст ситуации...       Драко стрельнул глазами в сторону Министра, тот в ответ коротко кивнул, еще раз подтверждая, что дает ему карт-бланш на информирование Гарри обо всех аспектах вопроса. — Местоположение Уизли-холла в последние полвека мало кого интересовало, а своими предположениями я пока что с коллегами не делился. На данный момент в курсе проблемы только мы трое, и возможно, — тут Драко издевательски посмотрел на Гарри, — всё, сказанное в этом кабинете, дальше кабинета и не уйдет. А вот если будет официальное расследование Аврората, информация об источнике аномалий войдет в отчеты и, значит, станет общедоступной. Я не буду перечислять весь спектр реакций разных политических и социальных групп на новость о том, что А — у Уизли есть Родовое поместье, и Б — попустительством Уизли оно давно уже является источником опасности для живущих в его окрестностях мирных граждан, и магов, и маглов. Негодовать будут абсолютно все, хотя и по диаметрально противоположным поводам.       Еще можно просто замять дело и оставить всё как есть. Аврорат Дорсета вполне справляется держать ситуацию под контролем, вот и пусть справляется дальше. Два-три летальных исхода в год и некоторое количество травм и проклятий — не те цифры, которые значимо влияют на общебританскую статистику. А поместье пусть просто ждет решения Чарльза Уизли. Но политика замалчивания противоречит нынешнему курсу Министерства Магии, — Драко демонстративно поклонился в сторону Шеклболта. — Далее. Можно поставить экранирующий купол вокруг руин. Но это будет крайне ресурсоемкое мероприятие, а значит, сделать это, совсем не привлекая внимания общественности, практически невозможно, что возвращает нас к предыдущему пункту.       Далее. Есть, разумеется, еще героический вариант — ты идешь и со всем разбираешься единолично. Я даже не сомневаюсь, что у тебя это получится, вопрос только, что именно — «это». Я предположить не берусь, какой результат мы получим при взаимодействии твоей дурной силы с чужим отравленным Родом. И в любом случае это будет решение, принятое и реализованное за спиной у Уизли. А если не за спиной, то с ведома и одобрения кого из них, возвращаясь к первому пункту?       Итого, сейчас нам предстоит решить, кто и к кому должен проявить нелояльность. Либо Кингсли санкционирует ликвидацию угрозы и тем стократно укрепляет недоверие Родовой аристократии к действующей власти. Либо обеспечивает сохранение Рода и тем ссорится со старшими Уизли и значительной частью «светлой» общественности. Либо Министр знать ничего не знает, а Герой Поттер традиционно самовольничает и, соответственно, тоже с кем-нибудь да ссорится. А еще либо клан Уизли гробит собственный Род и подтверждает свою репутацию в глазах общественности, либо Чарли становится отщепенцем и позором в глазах «светлых» радикалов, зато получает огромный плюс к репутации в глазах «темных». Политика, Поттер.       Драко развел руками, показывая, что больше ему сказать нечего, и наколдовал себе стакан воды, смочить горло после долгой речи. — Кроме перечисленного, теоретически возможны и другие варианты, — подхватил его выступление Шеклболт. — Например, возможно, кому-то удастся убедить Артура и Молли в необходимости сохранения этого поместья. — И тогда уже старшие Уизли поругаются с большинством нынешних друзей! — встрял Малфой. — Я же говорю: решаем, кто и в чьих глазах окажется негодяем. — Очень увлекательно... — пробормотал Гарри. — Уж как есть, — показательно вздохнул Кингсли. — Так что ты предлагаешь? — Я? Ну, дом уничтожать всё-таки нельзя, — Гарри вопросительно взглянул на Малфоя, но тот ответил подчеркнуто заинтересованным взором «я весь внимание к высказываемой Героем мудрости». — Наверное, нельзя. Чарли надо сказать... — А кому предоставим честь объясняться со старшими Уизли? — Вероятно, я как Герой должен взять это на себя? Вы для этого меня пригласили? — По-оттер! Никто. Ничего. Тебе. Не навязывает! Тебя сюда позвали именно для того, чтобы ты вместе с нами решал, что делать. — Ты меня ни с кем не перепутал, Малфой? С собой, например? Откуда я знаю, что делать, я в играх «кто на кого обидится, если...» не разбираюсь и до половины того, что ты мне сейчас рассказал, вообще бы не додумался!       Гарри умолк, напряженно глядя, как Малфой и Шеклболт обмениваются совершенно одинаковыми усмешками. Очень понимающими и кровожадными усмешками. Потом они оба выжидательно посмотрели на Гарри, вежливо предполагая, что он еще что-нибудь скажет. Не дождавшись продолжения, Драко снова переглянулся с Министром и сделал приглашающий жест, словно предлагая приступать к трапезе. — Видишь ли, Гарри, — и несмотря на фирменный мягкий тон Кингсли, прозвучало это так, что Гарри вжался в спинку стула. — Это действительно очень запутанная и многофакторная ситуация, а решения, приятного для всех, я в ней не вижу. И я подумал, что, может быть, его видишь ты, Гарри? Какой-нибудь неожиданный ход, чтобы абсолютно все остались довольны? Нет? В таком случае нам предстоит принять действительно тяжелое решение. Впрочем, когда дело касается политики, легких решений почти никогда не бывает. А тяжелое решение так называется потому, что его действительно тяжело принимать. Очень хочется сказать «откуда я знаю, что делать» и понадеяться, что кто-нибудь примет его вместо меня. И вот сегодня я подумал, Гарри... — голос Министра медленно, но неудержимо скатывался к рычанию. — Какого фестрала я должен в одиночку принимать это тяжелое решение на собственные плечи, а потом получать выговор от разгневанного Избранного за то, что не осчастливил всех и даром?       Гарри моргнул и перевел взгляд на Малфоя. Тот кивнул без капли сочувствия. — Ты, Поттер, здоров постфактум объяснять, как все кругом не правы. Вот и давай, сделай это на этапе планирования, чтобы потом ни мне, ни Кингсли не выслушивать твое «фи». Не обещаю, что все будет прямо как ты скажешь, но сейчас у тебя есть шанс повлиять на решение Министра ДО того, как это решение будет принято. Давай, расскажи нам, как надо. Для того тебя и позвали, собственно.       Гарри моргнул еще раз, и Малфой добил его широкой улыбкой и бодрым приветствием: — Добро пожаловать в мир взрослых волшебников, Мальчик-Который-Выжил!