Пять раз, когда Вэй Усянь и Цзян Чэн поговорили цивилизованно, и один раз, когда нет

1. Винная лавка Сычжуй тащил за собой Цзинъи и Цзинь Лина, пробираясь сквозь толпу людей, заполонивших деревню из-за фестиваля. Большое количество людей привлекло большое количество голодных лютых мертвецов, что, в свою очередь, привлекло большое количество заклинателей из самых разных кланов. – Скорее, – поторопил Сычжуй. – Да пусть дерутся, – прохныкал Цзинь Лин. – Нашего вина уже не будет, когда мы вернёмся, а мы за него уже заплатили! – Чего это ты заботишься о деньгах? – огрызнулся Цзинъи. – Тем более, вина там не будет уже сейчас. – Если они подерутся, – произнёс Сычжуй сквозь сжатые зубы. – И кто-нибудь умрёт, Орден Юньмэн Цзян объявит войну Ордену Гусу Лань. Полагаю, то же сделает и Орден Ланьлин Цзинь! – Подожди, – сказал Цзинь Лин. – С чего ты решил, что победит Вэй Усянь? – Разумеется, он победит, – фыркнул Цзинъи. – Кто был назван четвертым, а кто – пятым? – Это было давно, – возразил Цзинь Лин. – И мой дядя – Глава Ордена. – Они оба твои дяди, тупица, – сказал Цзинъи. – Ты!.. – К тому же, даже если Глава Ордена Цзян и сможет убить Учителя Вэя, Ханьгуан-цзюнь убьет его, так что... – Замолчите! – оборвал их Сычжуй. Они, наконец, добежали до дверей винной лавки, в которую, как они видели, заходил Саньду Шэншоу. Лавки, в которой в одиночестве выпивал Вэй Усянь. Положив руки на рукояти мечей, они поспешили войти внутрь. Но вместо ожидаемых хаоса, перевернутой мебели и раненых наставников их встретила... обычная винная лавка. Вэй Усянь и Цзян Чэн действительно были здесь, но оба спокойно сидели, старательно не глядя друг на друга. – О, посмотрите, это же ребята! – воскликнул Вэй Усянь, слишком громко и с видимым облегчением. – Дети! – он замахал им рукой, как будто они могли его не заметить. – Цзинь Лин! – голос Цзян Чэна рассёк воздух, как кнут, стоило ученикам сделать один шаг по направлению к Вэй Усяню. Троица обменялась взглядами, после чего Цзинь Лин послушно поплёлся к дяде. – Почему ты кричишь на меня? – пожаловался он. – Я ничего не сделал! – А почему ты таскаешься по винным лавкам с... этими... вместо того, чтобы готовиться к ночной охоте? Ученики клана Лань поспешили занять свои места возле Вэй Усяня. – Почему бы вам не выпить, – сказал тот, словно из ниоткуда доставая ещё две чарки. – На улице жарко! Он налил им вина, и они подняли чарки для тоста: – За необычайный успех, которого, я уверен, вы достигнете на этой ночной охоте! Цзинь Лин бросил тоскливый взгляд на друзей, отпивших вино, которое ему так и не предложили. – Может, я просто присоединюсь... – Присоединяйся, Цзинь Лин, прошу! – позвал Вэй Усянь. Он достал ещё одну чарку. Цзинь Лин уже наполовину встал, когда Цзян Чэн дёрнул его вниз за край одежды. – Не навязывай свою компанию окружающим, – громко сказал он, стиснув зубы и не глядя на Цзинь Лина. Вэй Усянь провокационно растянулся поперёк стола. – О, даже не знаю, – произнёс он будто в пустоту. – Иногда это срабатывает. – Цзинь Лин, – рявкнул Цзян Чэн. – Я решил, что тебе стоит взять Фею на ночную охоту. Вэй Усянь побледнел и выпрямился будто по щелчку. – Мне не надо брать Фею на столь лёгкую охоту, как эта, – ответил Цзинь Лин, мазнув взглядом по Сычжую и Цзинъи. – Лёгкую? Ты слишком самоуверен! Думаешь, это будет так легко? Возможно, мне стоит отправить тебя на охоту без Феи и без твоего меча! – Цзян Чэн! – запротестовал Вэй Усянь. – Ты не можешь отобрать у него меч! Если только не хочешь, чтобы он узнал... Он резко захлопнул свой рот и отвёл взгляд. Колотящееся сердце Сычжуя слегка успокоилось. – Узнал что? – Цзинь Лин принял встревоженный вид, услышав дядю. – Давайте вернёмся в нашу гостиницу, – Сычжуй потянул Вэй Усяня за руку. Вэй Усянь улыбнулся ему, положил несомненно принадлежавшие Ханьгуан-цзюню деньги на стол и поклонился на прощание. Поклон был пропитан ядом, но Цзян Чэн, кажется, был слишком поглощён стискиванием своих зубов, чтобы заметить это. – Вам не обязательно возвращаться со мной, – сказал Вэй Усянь Сычжую и Цзинъи. – Не хотелось бы разлучать вас с друзьями. Цзян Чэн бросил на них настолько яростный взгляд, что Сычжуй поспешил вытащить всех наружу. В дверях он обернулся на Цзинь Лина. Цзинь Лин послал ему полный боли и раздражения взгляд и закатил глаза. Они всё равно встретятся ночью, так или иначе, так что Сычжуй решил не задерживаться. Снаружи Вэй Усянь уже рассказывал Цзинъи какую-то бессмыслицу, но он всё ещё слегка хмурился. Сычжуй не мог представить себе, что когда-нибудь он разлучится с Цзинъи – но, наверное, Вэй Усянь тоже никогда не думал о том, что однажды разлучится с Цзян Чэном. 2. Совет Кланов: Облачные Глубины – Ну, разумеется, всем пришлось явиться на этот Совет Кланов, – рассуждал снизу заклинатель из клана Яо. – Никто не хочет оскорбить столь влиятельный орден, как Гусу Лань. Особенно сейчас, когда за ними Старейшина Илина! Пару секунд Лань Ванцзи размышлял, что случится, если он спрыгнет с крыши прямо перед группой согласно закивавших заклинателей, большая часть из которых были бродячими. Будет слишком много шума, решил он в итоге, но лица всё же запомнил. Любое упоминание Старейшины Илина привычно вызывало в нем коктейль противоречивых эмоций. Сейчас в его груди тёплым светом откликалось что-то греющее и довольное. Со стены позади него послышался неясный шорох, и Лань Ванцзи сместился, приготовившись. Парой мгновений спустя кто-то спрыгнул со стены, и Лань Ванцзи, выбросив руку, поймал за край одежды невысокого юношу. – А-а-ай! Он отпустил юношу сразу же, как тот попытался вырваться. Лань Ванцзи нашёл в какой-то степени удовлетворительным тот факт, что Лань Цзинъи принял ещё более испуганный вид, когда понял, кто его поймал. – Х-ханьгуан-цзюнь! – он попытался поклониться, но его руки были заняты вином. – Это… У меня есть пропуск! Лань Ванцзи догадывался, от кого Цзинъи получил этот "пропуск", но окончательно убедился в своей правоте, когда тот вручил ему использованный талисман: почерк был легко узнаваем, хотя было вполне достаточно и надписи "Пропуск!" с улыбающимся кроликом в конце. – Это нелепо, – произнёс он и убрал пропуск в рукав. – Так что-о-о, – протянул Цзинъи. – Я просто… возьму это? – Я конфискую их, – ответил Лань Ванцзи. Лицо Цзинъи опечалилось. Очевидно, он надеялся оставить себе хотя бы парочку сосудов. – Уже почти отбой, – напомнил ему Лань Ванцзи. – Да, Ханьгуан-цзюнь! Спасибо вам, Ханьгуан-цзюнь! – Цзинъи поклонился с таким энтузиазмом, что почти свалился с крыши, соскочил вниз и с максимальной дозволенной скоростью зашагал в направлении ученических комнат. Лань Ванцзи подобрал сосуды с вином, спрыгнул с крыши и направился в Цзинши. Он приподнял вино, когда зашёл внутрь. – Лань Чжань! Как мило с твоей стороны! – Вэй Усянь поспешил к нему, чтобы забрать сосуды, обменивая каждый на поцелуй. – Как раз то, что мне нужно, чтобы пережить этот Совет Кланов! – Ещё… – Лань Ванцзи достал пропуск. Вэй Усянь рассмеялся и попытался выхватить его, но Лань Ванцзи убрал руку, возвращая пропуск в рукав. – Нет никаких пропусков, – сказал он. – Я пытаюсь научить Цзинъи быть незаметным! – Бесстыдник. – Что ж, он попался в этот раз, – Вэй Усянь поднял взгляд и надул губы. – Лань-эр-гэгэ строго наказал его? – Нет, – ответил Лань Ванцзи, и наградой ему было искреннее удивление Вэй Усяня. – У него был пропуск. Вэй Усянь опять зашёлся смехом. – Я люблю принимать Советы больше, чем участвовать в них, – объявил Вэй Усянь на следующий день, вручая Сычжую стопку книг. – По эту сторону сплошной хаос! – Да, Учитель Вэй, – вздохнул Сычжуй и удалился со скоростью, за которую в обычный день оказался бы наказан. – Цзычжэнь! – позвал довольный Вэй Усянь. – Чернильницы! – О нет, – прошептал Цзычжэнь, но сделал шаг вперёд, послушно принимая кучу крошечных чашечек. Он последовал за Сычжуем в куда более медленном темпе, опасаясь, очевидно, уронить их. – Цзинъи! – Ты уже отослал его с чайниками, – сказал Цзинь Лин. – Цзинь Лин! – возвестил взамен Вэй Усянь. – Ну уж нет! Я не Лань! Или приглашенный ученик! – Тогда что тут делаешь, кроме того, что стоишь без дела и отвлекаешь людей от работы? Цзинь Лин открыл рот, но так ничего и не сказал. – Возьми эти чернильные камни! Давай! – Вэй Усянь впихнул ему в руки коробку. – Пошёл! Цзинь Лин оглянулся в поисках поддержки, но помимо них поблизости был только Лань Ванцзи, так что он сглотнул и покинул кладовую с коробкой в руках. – Ему это пойдет на пользу, – уверенно сказал Вэй Усянь. Лань Ванцзи согласился. Когда они вышли из кладовой, Лань Ванцзи запер её, и они медленно направились к главным постройкам. Вэй Усянь взял его за руку. – Ты видел, какой заварник привёз Не Хуайсан? Он знает, что мы знаем. И он знает, что мы знаем, что он знает, что мы знаем. – Не начинай, – сказал Лань Ванцзи. Вэй Усянь рассмеялся и нарочно в него врезался. Все было просто замечательно на протяжении примерно пяти минут, а потом их нашёл Цзян Чэн. Лань Ванцзи и Вэй Усянь присматривали за учениками – включая Цзинь Лина – накрывающими в зале столы для заклинателей. – Цзинь Лин! – рявкнул Цзян Чэн и, игнорируя Вэй Усяня, направился к нему. Лань Ванцзи немедленно сделал движение навстречу. Цзян Чэн застыл, как сжатая пружина, когда их взгляды пересеклись. Это ощущалось достаточно странно, потому что они продолжительное время работали вместе во время Аннигиляции Солнца, часто сражаясь бок о бок. Но все, что у них при этом было общего, начиналось и заканчивалось на Вэй Усяне, и они всегда были по разные стороны от него. Лань Ванцзи, в отличие от Цзян Чэна, так и не потерял жгучего желания спасти и защитить его. Они оба не смогли с этим примириться, так что с момента смерти Вэй Усяня старательно избегали встречи, но теперь, после его возвращения, то и дело сталкивались друг с другом. – Почему Цзинь Лин помогает ученикам твоего ордена? – Цзинь Лин! – позвал Вэй Усянь. – Почему ты помогаешь ученикам Ордена Гусу Лань? – Ты меня заставил! – Он путался под ногами, болтаясь неподалёку, – сказал Вэй Усянь, подходя и становясь около Лань Ванцзи. – Он будущий Глава Ордена, и ему следует участвовать в Совете Кланов должным образом. – Мы учим его, как они организовываются! И, вероятно, немного общения между разными орденами посодействует сохранению мира между ними в будущем. Цзян Чэн не обратил на Вэй Усяня никакого внимания. – Цзинь Лин! Ты всё ещё не освобождён от собрания! – О, вообще-то, освобождён, – возразил Вэй Усянь и ткнул Лань Ванцзи локтём. Лань Ванцзи залез в рукав и вытащил оттуда клочок бумаги, передав его Вэй Усяню, который, в свою очередь, незамедлительно предъявил его Цзян Чэну. – Что это? "Пропуск"? С каких это пор в Гусу Лань выдают пропуски? – То, что ты никогда их не получал, не значит, что их не существует вовсе. Правда, Ханьгуан-цзюнь? – Мгм, – согласился тот. – Это ты написал его! – Цзян Чэн помахал пропуском в воздухе. – Конечно, я, – вежливо ответил Вэй Усянь. – Кто ещё это мог быть, если Ханьгуан-цзюнь был занят? – Это тупо, – заявил Цзян Чэн. Он смял пропуск и выбросил его. – В Облачных Глубинах запрещено мусорить, – напомнил Лань Ванцзи. Вэй Усянь подпрыгнул рядом с ним, выражая свое довольство. – Теперь ты позоришь меня, дядя, – сказал Цзинь Лин. Он подошёл и подобрал бумажку. – Ты испортил мой пропуск. – Ты… на улицу! Жди меня там! И не смей убегать! Цзинь Лин закатил глаза. – Хорошо. Я всё равно уже закончил. Я пойду на это тупое собрание. – Жди на улице! – рявкнул Цзян Чэн через плечо. – В Облачных Глубинах запрещено кричать. Цветом Цзян Чэн уже почти сравнялся со своими одеждами. – Цзян Чэн, – тихо, скромно, совсем не похоже на себя сказал Вэй Усянь. – Мы все согласились соблюдать местные правила, не так ли? Цзян Чэн глубоко вздохнул. Раз, потом другой. – Я пойду первым, – выдавил он сквозь сжатые зубы. Он развернулся – и тут же повернулся обратно. – Он не твой, – произнёс он, глядя на Вэй Усяня. Лань Ванцзи положил руку на рукоять меча. Вэй Усянь, напротив, расслабленно опустил плечи и сдержал вздох. – Я знаю, – тихо сказал он. – Знаю. Ты вырастил его. Ты был одинок, и у тебя не было никого, кроме него. Цзян Чэн так сильно сжал кулаки, что Лань Ванцзи задержался взглядом на Цзыдяни, ожидая искры. – Но, Цзян Чэн… У него не было друзей до Сычжуя и Цзинъи… Просто позволь ему побыть обычным ребёнком. – Просто держись от меня подальше, – ответил Цзян Чэн. – Не говори со мной. Зал погрузился в особую тишину, когда Цзян Чэн покинул его. Никто не сделал и вдоха, пока двери не закрылись за его спиной. Немногим позже Лань Ванцзи обнаружил в Цзинши Вэй Усяня, наполовину опустошившего уже второй сосуд вина. Вэй Усянь жалко вздохнул, увидев его, и Лань Ванцзи поспешно сел рядом с ним. Вэй Усянь забрался к нему на колени и уткнулся лицом в изгиб шеи. – Это моя вина, – пробормотал он. – Я сделал его таким. Лань Ванцзи погладил его по спине. – Без тебя он стал хуже, – согласился он. – Но Цзян Ваньинь сам выбрал свой путь. – Так же, как я выбрал свой? – Как и все мы, – он замолчал ненадолго. – Ты не можешь винить себя за всё, Вэй Ин. Вэй Усянь вздохнул и прижался крепче. – Нам обязательно идти на собрание после обеда? – Нет. Останемся здесь. 3. Башня Кои, Ланьлин – Что ты здесь делаешь? Голос был сух и недружелюбен, но вовсе не из-за этого Вэй Усянь почувствовал, что по его спине побежали мурашки. – Я думал, ты будешь в Юньмэне, – честно ответил он, не оборачиваясь. – Я здесь из-за Цзинь Лина, – сказал Цзян Чэн. Вэй Усянь услышал, как тот сделал пару шагов ближе. – Что ты здесь делаешь? – Я подумал, что не смогу прийти в Пристань Лотоса, – ответил Вэй Усянь. Он зажёг ещё одну палочку благовоний, в дополнение к старой. Глаза защипало от дыма, поэтому он закрыл их, кланяясь с палочками в сложенных вместе руках. – Но решил, что сможешь прийти сюда? – Цзян Чэн был почти рядом с ним. Вэй Усянь пожал плечами. – Должен же я куда-то приходить. Я хотел… У меня не было возможности сделать это раньше. К тому же, я не видел её таблички в Пристани Лотоса. – Конечно, ведь она здесь, – сказал Цзян Чэн. – Думаю, ты был слишком занят, приставая к Ханьгуан-цзюню, чтобы заметить это. – У нас была свадьба, – с достоинством сказал Вэй Усянь. – Свадьба, – осклабился Цзян Чэн. Вэй Усянь посмотрел на табличку, на незнакомое Цзинь на ней. Слишком много золотых цветов и завитков. Наверное, он скривил губы, или сделал какое-то ещё соответствующее лицо. – Это выглядит глупо с Цзинь, – произнёс Цзян Чэн. Вэй Усянь не был уверен: Цзян Чэн согласился с ним, или им в голову просто пришла одна и та же мысль, как это часто бывало раньше. – Глупо, – согласился Вэй Усянь. Он бросил взгляд на Цзян Чэна, который уже стоял рядом с ним. Они оба рассматривали табличку, не отводя глаз. – Она была счастлива здесь, да? Цзян Чэн заколебался. – Я… да. Да, была, – он замолчал на мгновение. – Я не был здесь достаточно времени, чтобы убедиться в этом самому. Вэй Усянь упёрся взглядом в иероглифы на табличке, выгравированные и позолоченные, и не сказал ничего из того, что не пожелала бы услышать она. Цзян Чэн прочистил горло. – Через час здесь пройдёт церемония, – сказал он. – Тебе лучше не быть здесь. Вэй Усянь кивнул, потому что знал: Цзян Чэн прав. Осторожно закрепив палочки благовоний, он убедился, что они стоят прямо, и отпустил их. Затем потянулся и легко пробежался пальцами по иероглифам на табличке. Цзинь Цзян Яньли. 4. На кухне Найти Цзинь Лина было несложно. Он сбежал пару дней назад; Цзян Чэн с лёгкостью проследовал за ним до небольшого городка, где многие ордена имели свои домики для отдыха. Найдя Фею ожидающей хозяина во дворе домика Ордена Ланьлин Цзинь, он направился прямиком в домик Ордена Гусу Лань. Оказавшись возле его двери, он услышал крик Цзинь Лина. – Нет, ты чудовище! Сычжуй, забери это у него! – Я пытаюсь… – Нет, нет, вы слишком переживаете! Все будет хорошо! Я сдержусь! Вэй Усянь. Цзян Чэн выдохнул имя сквозь зубы и направился вглубь домика, откуда все эти крики и доносились. – Никто вам не верит! – Ты перепишешь "Праведность" дважды, когда мы вернёмся! – С каких пор вы можете нас наказывать?! – Он просто скажет Ханьгуан-цзюню… – Это достаточно серьёзный проступок! – Сычжуй! Мой герой! – Давай, Сычжуй, вперёд! Цзян Чэн, наконец, вошёл в комнату... и стал свидетелем самой безумной и полной хаоса сцены, к которой когда-либо был причастен Орден Гусу Лань. Это была кухня домика для отдыха. Лань Сычжуй, которого Цзян Чэн признал как одного из друзей Цзинь Лина и по совместительству первого ученика Ордена Лань, которого вечно с собой таскали Вэй Усянь и Ханьгуан-цзюнь, забрался на верхушку высокого шкафа, зажав в зубах мешочек. На плите стоял горшочек с чем-то кипящим, по всей комнате валялись перевёрнутые чашки и миски поменьше, рассыпанный рис. Вэй Усянь тянулся вверх, пытаясь ухватить своего ученика за щиколотку, пока другой ланьский друг Цзинь Лина, тот, что поболтливее, вместе с самим Цзинь Лином пытался удержать его на месте. Они все широко улыбались, каждый готовый расхохотаться. – А-Юань, – льстиво увещевал Вэй Усянь. – Будь хорошим мальчиком и… Лань Сычжуй пересёкся взглядом с Цзян Чэном и выронил мешочек из своих зубов. Все повернулись, побледнев и широко распахнув глаза. Второй Лань, впрочем, вскоре даже расслабился, чего нельзя было сказать о Цзинь Лине, который, наоборот, выглядел чрезвычайно обеспокоенно. – О нет, – сказал Вэй Усянь, привычно разрушая тишину своим громким голосом. – Что. За. Чертовщина. Тут. Творится? – Мы готовим? – предложил второй Лань, после чего немедленно шмыгнул за спину Вэй Усяня. – Мы готовим! – повторил Вэй Усянь, как всегда напяливая маску непрошибаемого оптимиста. – Как… видишь. Цзян Чэн оглядел кипящее нечто в миске, мешочек, который Лань Сычжуй отнимал у Вэй Усяня... – Я… понимаю, – сказал он к собственному удивлению. Не только к своему. Все моргнули. Цзян Чэн подошёл к шкафу и протянул руку. – Отдай мне специи, – сказал он. Лань Сычжуй послушно уронил мешочек в его подставленную руку. Цзян Чэн швырнул его в лицо Вэй Усяня. – Прекрати пытаться отравить людей. – Клевета, – пробормотал Вэй Усянь, но положил мешочек себе в рукав. – Ничего не клевета – чистая правда, – пробурчал Цзинь Лин. – Эм, здравствуй, дядя. – О, наконец-то вспомнил, кто я, да? – Глава Ордена Цзян, – осторожно сказал Вэй Усянь. Все поприветствовали его – насколько это было возможно, учитывая, что один из них всё ещё сидел на шкафу. Второй Лань – да как его зовут? – положил руку на сердце и наклонился, чтобы сказать Цзинь Лину: – Я думал, это будет Ханьгуан-цзюнь, и потерял три года своей жизни… Выходит, Цзян Чэн был не таким пугающим, как Ханьгуан-цзюнь, и определенно не таким весёлым, как Вэй Усянь. Он не был уверен, что когда-либо видел Цзинь Лина смеющимся вот так, и эта мысль ранила, как нож в сердце. Не глядя ни на кого из них, он прошёл вглубь, снимая горшочек с плиты. – Он в любом случаё всё испортил, – сказал он, с облегчением обнаруживая, что его голос спокоен. – Даже без специй. – Ты ешь острую пищу, Цзян Чэн, – осторожно сказал Вэй Усянь. Он подошёл к Цзян Чэну сзади, не осмеливаясь встать ещё ближе. Не попадая в зону досягаемости. – Нет смысла притворяться, что тебе бы не понравилось. – Не понравилось, – огрызнулся он, защищаясь скорее по привычке. – Ты вечно кладёшь слишком много! Он всё ещё не смотрел ни на кого, и в помещении на несколько секунд повисла тишина. Конечно, первым открыл рот Цзинь Лин: – Дядя… – Ничего не могу с собой поделать, – тихо перебил его Вэй Усянь. – Я никогда не хочу, но… Если я начал, то уже не могу остановиться. Почему-то Цзян Чэн вспомнил, как Вэй Ин умолял его вернуться в комнату, вскоре после того, как он пришёл в Пристань Лотоса. – Мне просто нравится, когда мой язык ещё со мной после приёма пищи, – пробормотал Цзян Чэн. – Это не значит, что я не люблю немного специй. Он совершил ошибку, посмотрев на Вэй Усяня. Вэй Усянь пялился на него широко раскрытыми глазами. Чужими глазами, и было до сих пор несколько странно видеть привычную мимику на непривычном лице. Он отвернулся, не желая видеть эту осторожную надежду. – Цзян Чэн, у тебя нет права голоса, потому что Цзинь Лин не может приготовить даже рис. Чему ты его учил? – Эй! Я могу приготовить рис! – Ты сожжёшь кухню, – оборвал его Цзян Чэн. – В любом случае, ты, Вэй Усянь, всегда был ужасен в готовке. – А вот и нет! Сычжуй, скажи ему! – Вэнь Нин готовит лучше, чем вы, а он даже не может попробовать пищу, – сказал Сычжуй несколько смазанно, всё ещё пытаясь слезть со шкафа. – Ну и что ты за сын после этого? – простонал Вэй Усянь. – Мне очень жаль, Учитель Вэй, – сказал Сычжуй, выпрямляясь. – Но в Облачных Глубинах запрещено лгать. Второй Лань сложился пополам от смеха, пока Вэй Усянь пытался сохранить лицо. – Вы оба перепишете "Праведность" трижды, когда мы вернёмся! – Ну нет! – воспротивился второй Лань. – Мои руки всё ещё болят после прошлого раза! Я не выдержу больше. Вэй Усянь погладил несуществующую бородку. – В Облачных Глубинах запрещено жаловаться на количество правил, – произнёс он. Его Лань Цижэнь вышел настолько хорош, что Цзян Чэн почти присоединился к смеющимся. – Не понимаю, как твои руки до сих пор не отвалились, – сказал Цзинь Лин. – Учитывая то, что ты вечно ошибаешься, переписывая правила в первый раз. Троица мгновенно оказалась втянута в спор, и теперь Цзян Чэн, можно сказать, был наедине с Вэй Усянем. Лёгкое настроение, витавшее в воздухе всё это время, покинуло их, и между ними повисла тишина. У Цзян Чэна было много вопросов, но он не был уверен, что хотя бы один из них был бы сейчас уместен. – Ты не особо злишься, – заметил Вэй Усянь. – Ему нужны друзья, – пояснил Цзян Чэн. – Которых у него нет в Ланьлине, – он больше не мог сдерживаться. – Почему ты назвал Лань Сычжуя своим сыном? Было странно не знать чего-то столь важного о своём собственном… о Вэй Усяне. Не знать о том, что есть кто-то, кого он считает своим сыном. Цзян Чэн знал, как ощущается подобная привязанность, и не имел ни малейшего понятия о том, что и Вэй Усяню это знакомо. Вэй Усянь принялся осторожно подметать рис на полу. Он больше не смотрел на Цзян Чэна. – Он приёмный сын Ханьгуан-цзюня, ты не знал? Цзян Чэн сузил глаза. Что-то было не так. Он потянул Вэй Усяня за руку, привлекая его внимание, и тот посмотрел ему в глаза. – Что? – Откуда он? Вэй Усянь помолчал, затем сглотнул. – Я не доверяю тебе, – сказал он. Это не должно было удивить Цзян Чэна, и уж тем более не должно было его шокировать, но… Слова стрелами пронзили его грудь, пройдя насквозь и оставив после себя лишь пустоту. Он не единожды швырялся в Вэй Усяня обвинениями, но оказался совершенно не готов услышать их в ответ. Впрочем, ему было нечего на это сказать. Как бы он ни был поглощён своими болью и злостью, он признавал: это было справедливо. Вэй Усянь, быть может, и нарушил данные ему обещания, но и Цзян Чэн не сдержал своего слова. – Мне стоит уйти. Вэй Усянь слабо улыбнулся. – Пожалуй, ты прав, – согласился он. – Ханьгуан-цзюнь всё ещё зол на тебя после Совета Кланов, и вряд ли я смогу остановить его, если он захочет взгреть тебя, вернувшись. Цзян Чэн хотел спросить: "Будешь ли ты вообще пытаться остановить его?" – но он не был уверен, что хочет услышать ответ. – Хорошо, – сказал Цзян Чэн. – Цзинь Лин! Было невозможно не заметить, как изменилось лицо Цзинь Лина. Очередная горькая стрела. – Ты можешь остаться здесь и помочь прибраться, – продолжил он. – Я подожду тебя с… подожду тебя в домике Ордена Ланьлин Цзинь. – Как хочешь, – сказал Цзинь Лин, при этом явно воспряв духом. Цзян Чэн, не задерживаясь, покинул домик Ордена Гусу Лань, жадно глотая свежий воздух снаружи. 5. Ночная охота I Цзян Чэн был таким раздражающим. В какой-то момент он неожиданно стал задавать Цзинь Лину непомерное количество вопросов: как часто он ходит на ночную охоту с учениками Ордена Лань, как их зовут, куда они ходят и что делают? – С каких пор тебя это заботит? – спрашивал он, но в ответ Цзян Чэн просто сыпал угрозами. Это приносило свои проблемы. Цзинь Лин совсем не хотел торчать в Башне Кои в одиночестве (или, ещё хуже, в компании Цзинь Чаня и его дружков), но идти в Пристань Лотоса для него означало подвергнуться мучительному допросу, так что он просто брал Фею и как можно чаще уходил на ночную охоту. Сегодняшняя охота, правда, будет отличаться от большинства других. Ходили слухи о пожирающем души монстре, поселившемся на горе Хуаньшань, и половина всего заклинательского сообщества направлялась сюда, чтобы попытать удачи. Цзинь Лин знал, что скоро на гору прибудет и Цзян Чэн, но пока что он был наедине с Феей. – Хорошо, Фея, – сказал он, потрепав собаку между ушей. – Найди Ланей! Фея тявкнула счастливо и убежала, не скрываясь, впрочем, из зоны видимости, так что Цзинь Лин легко следовал за ней. Была уже глубокая ночь, но на горе было достаточно заклинателей, устраивающихся на ночлег и освещающих всё вокруг факелами и кострами. Фея с лёгкостью нашла лагерь Ордена Гусу Лань, но Цзинь Лин остановил её на подходе: среди белых одежд выделялись одни тёмные. Цзинь Лин приказал Фее ждать его здесь и проскользнул сквозь кусты один. Оказалось, впрочем, что он мог и не делать этого, потому что среди учеников Ордена Лань затесался не Вэй Усянь, а Вэнь Нин. Цзинь Лин немедленно прыгнул на спину разразившегося криком Цзинъи, заставляя остальных учеников отвлечься от приготовления еды и рассмеяться. В отличие от прочих заклинателей, жаривших мясо, ученики Ордена Лань запекали овощи и маньтоу. – У вас нет нормальной еды? – пожаловался Цзинь Лин. После этого Цзинъи попытался запихнуть ему в рот горячую маньтоу, и было много криков, смеха и лая Феи, и катастрофы не случилось лишь благодаря Вэнь Нину, который растащил их за воротники и пожурил: – Молодые господа! – Эй, кто это здесь? Вы слишком шумные! – Мы пытаемся поохотиться! Кто пустил эту мелочь сюда в одиночку? Группа бродячих заклинателей, громко сетуя на шум, вышла из-за деревьев. Вэнь Нин отпустил ребят, и Сычжуй быстро подбежал к Цзинь Лину, встав рядом и задвинув Вэнь Нина назад. Сам Цзинь Лин не видел в этом смысла: увидев Призрачного Генерала, заклинатели непременно убежали бы, оставив их в покое. – Это Орден Гусу Лань? – спросил один из мужчин. – Да, – ответил Сычжуй. – И Орден Ланьлин Цзинь тоже, – добавил Цзинь Лин, скрещивая руки на груди. – Так что почему бы вам не убраться отсюда? Один из бродячих заклинателей повернулся к остальным и громко сказал: – Эти так называемые Великие Ордена, оказывается, уже вовсе не те! – О да, – подхватил другой, говоря ещё громче. – Орден Ланьлин Цзинь теперь – всего один человек! Они все друг друга перебили! – остальные заклинатели уродливо рассмеялись – так смеются, когда знают, насколько несмешной окружающие сочли их шутку. Цзинь Лин побагровел, сжав трясущиеся от ярости руки в кулаки. – Ордену Цзинь достаточно отправить всего одного человека на такое мелкое дело! – огрызнулся Цзинъи. – Если вы так заняты своей охотой, может, свалите уже отсюда и пойдёте охотиться? Цзинь Лин никогда не мог представить, что однажды Цзинъи будет его защищать. Его язык сейчас будто примерз к нёбу, не способный выговорить ни слова. – Вы всего лишь мелкое отродье, – сказал один из заклинателей. – Бесполезные ученики бесполезных орденов. – Как ты смеешь оскорблять наши ордена? – рявкнул Цзинь Лин. – Вы всего лишь низкоуровневые заклинатели, которых не желает принять ни один орден, и я понятия не имею, с чего вы решили, что можете так с нами разговаривать! – его рука сжалась на рукояти меча, готовая к взмаху. – Как ты смеешь говорить, что мы низкого уровня, мелкий кусок дерьма! Мне стоит как следует взгреть тебя, чтобы преподать урок… Из-за группы заклинателей послышался низкий рык притаившейся Феи, и Цзинь Лин улыбнулся. – Фея… – Прошу, господин, – Сычжуй встал между ними. – Мы… – Просто вышвырнем их с этой части горы и пошли уже! – прокричал кто-то из заклинателей. – Хочешь сказать это ещё раз? – голос Цзян Чэна не был подкреплён Цзыдянью, но вполне мог бы быть, судя по тому, как все подпрыгнули. Цзян Чэн вышел на свет, сжимая в руке искрящуюся фиолетовым молнию. – С-с-саньду Шэншоу! – Я спросил, хочешь ли ты ещё раз сказать, что вышвырнешь моего племянника с этой горы? – Н-н-нет, господин! – все заклинатели, как один, поклонились ему. Цзинь Лин ухмыльнулся, но… глубоко внутри он был разочарован тем, что Цзян Чэн появился именно сейчас. – Пошли вон отсюда, займитесь своими чёртовыми делами! – для пущего эффекта Цзян Чэн щёлкнул Цзыдянью. Бродячие заклинатели ломанулись прочь. Некоторое время их преследовала Фея – чтобы убедиться, что они ушли. Цзинь Лин, впрочем, и не думал расслабляться: его дядя, скорее всего, уже был готов обратить свой гнев на него. Вэй Усянь спрыгнул с деревьев над их головой. – Цзян Чэн, в этом не было необходимости. – Что!.. – Ты всё это время был здесь? – Был, – подтвердил Вэнь Нин. Цзян Чэн развернулся к нему, и Вэнь Нин немедленно юркнул за спину Вэй Усяня. Тот сложил руки на груди, твёрдо глядя в ответ. – И ты просто собирался позволить тем идиотам напасть на учеников? – сказал Цзян Чэн, набирая полную грудь воздуха. Вэй Усянь выглядел ни капли не впечатлённым. – Они просто прекрасно справлялись. Влетать вот так было вовсе не обязательно. – И ты предлагаешь мне оставить Цзинь Лина одного?! Вэй Усянь обвёл рукой всех собравшихся, удивлённо распахнув глаза: – Разве он один? Цзян Чэн убрал Цзыдянь и оглянулся, неожиданно не сказав ни слова. Цзинь Лин всё ещё стоял между Сычжуем и Цзинъи, вокруг них толпились остальные ученики. Фея была готова прибежать в любой момент, всё это время с ними был Вэнь Нин, и Цзинь Лин вдруг понял, что привык считать Вэнь Нина кем-то… с кем можно было чувствовать себя в безопасности? Кому можно было доверить свою жизнь? Горький комок вины застрял у него в горле на этой мысли, но он проглотил его. Сейчас было не время для этого. – Мы бы справились, – сказал Цзинь Лин, делая шаг вперёд и выходя из-за Сычжуя. – И да, ты мог бы оставить нас одних. – Оставить вас одних? – Цзян Чэн сжал кулаки и сделал шаг вперёд. – Просто оставить тебя одного бродить здесь, в темноте, среди чёртовых монстров? Ты юн, и ты глуп, и могло случиться всё что угодно! Голос Цзян Чэна эхом разнёсся по всей горе. По крайней мере, всем так показалось. Поначалу гробовую тишину нарушал только треск костра. – Он не один, – сказал, наконец, Вэй Усянь. Очевидно, чувство самосохранения было ему неведомо. Он даже сделал пару шагов навстречу Цзян Чэну. – Цзян Ваньинь. Мы были все вместе. Только ты был один. Цзинь Лин шокировано воззрился на него: кажется, Вэй Усянь действительно хотел умереть. Но Цзян Чэн не закричал. Он вообще не сказал ни слова, и даже в тусклом свете костра Цзинь Лин мог видеть, как тот сглатывал раз за разом, так, как раненые сглатывают кровь. – Дядя? – позвал он. Никогда раньше он не спрашивал Цзян Чэна, в порядке ли тот, и он не был уверен, что может сделать это сейчас. – Глава Ордена Цзян, – произнёс Сычжуй, поклонившись ещё раз. – Мы бы не допустили, чтобы с Цзинь Лином случилось что-то дурное. – Мне было сложно принять это, – сказал Вэй Усянь. – То, что рядом с тобой может быть кто-то ещё. Кто-то, кто готов помочь. Но я принял, – кажется, он хотел сказать что-то ещё, но не решился. Это невысказанное что-то повисло в воздухе между ними. Затем Вэй Усянь пожал плечами. – Ты же знаешь, я тоже не допустил бы ничего дурного. – Выходит, я теперь и вовсе не нужен? – не глядя ни на кого, спросил Цзян Чэн. Его голос звучал жалкой пародией на его обычный резкий тон. – Ты идиот, – с лёгким смешком ответил Вэй Усянь. – Но он Глава Ордена, хорошо? Позволь ему научиться быть лидером. Цзинь Лин чувствовал себя одновременно польщённым и смущённым. В груди горело. – И что, если бы эти идиоты… – Цзян Чэн махнул рукой за спину, имея в виду бродячих заклинателей. – Что, если бы они напали на них? – Я Старейшина Илина, и я здесь с Призрачным Генералом. Ты правда думаешь, что это бы произошло? Мне было бы достаточно всего лишь показать своё лицо. – Так ты признаёшь, что тоже вмешался бы! – Если бы это было необходимо, конечно! Я присматривал за ними. Но как они могут научиться хоть чему-то, если ты будешь всё делать за них? – Отлично, – сказал Цзян Чэн, но его тон был далеко не так резок, как того ожидал Цзинь Лин. – Я уйду, а потом мы посмотрим, с чем ты вернёшься: со сломанной ногой или с высосанной душой? – В следующий раз просто присоединяйся к нам, – предложил Вэй Усянь. – Нет смысла начинать порознь, если в итоге мы все равно закончим вместе. Цзян Чэн поколебался и обернулся на Вэй Усяня. Затем коротко кивнул. Цзинь Лин надеялся, что они смогут поговорить, но тут вернулась Фея, её увидел Вэй Усянь, и всё, что произошло после этого, никак нельзя было назвать разговором. Воплями – да, и Вэй Усянь забрался на Вэнь Нина, как на дерево, но это совершенно точно не было нормальным разговором. +1. Ночная охота II Вытащить Цзинь Лина из Гусу становилось всё сложнее и сложнее, к тому же, он даже не пытался сделать вид, что берет с собой на ночную охоту Фею, и поэтому Цзян Чэн был решительно настроен пойти с ним. Уже вскоре они заметили среди деревьев проблески белых одежд. Цзян Чэн не мог заставить себя сделать шаг вперёд. Он смотрел на тёмную фигуру, окружённую восхищённой толпой одетых в белое учеников. Цзинь Лин же, не колеблясь, протолкнулся сквозь кустарники. – Я прошёл весь путь сюда от Ланьлина, и вы до сих пор ничего не поймали? – Цзинь Лин! – прокричал кто-то из толпы. Кто-то ещё определённо воскликнул: "Молодая госпожа!". – Откуда ты знаешь, может, мы уже убили двадцать гулей! – крикнул Цзинъи. – Пф-ф, да не может быть, – ответил Цзинь Лин. – Ты даже не потерялся в этот раз! – воскликнул Вэй Усянь. – Или?.. – Это было ОДИН РАЗ… и нет. Но… Должно быть, Вэй Усянь прочитал всё по его лицу, потому что в следующее мгновение он смотрел прямо на Цзян Чэна. – Глава Ордена Цзян, – ровно произнёс он и поклонился. Все ученики Ордена Лань повторили за ним. Настроение было безнадежно испорчено. Цзян Чэн, игнорируя это, вышел на поляну. – На что охотимся? – спросил он. Вэй Усянь слабо улыбнулся и повернулся к ученикам. Лань Сычжуй вышел вперёд, выглядя пугающе похожим на мини Ханьгуан-цзюня. – Два путешественника доложили, что прошлой ночью на них напали лютые мертвецы. Им удалось убежать, но во время их бегства их преследовал кто-то ещё. Какой-то монстр. – Значит, ты собираешься провести урок? – спросил у Вэй Усяня Цзян Чэн. – Ну, со старыми добрыми лютыми мертвецами они справятся и без нас. Это скучно! Но вот чудовище… Что ж, возможно, это тоже будет легко, и тогда мы просто найдём способы убить его повеселее. Толпа учеников одобрительно загудела. Цзян Чэн впечатлён не был. – Вместо того, чтобы учить их быть максимально эффективными… – Я учу их быть максимально креативными, да, – ухмыльнулся Вэй Усянь. – И ты думаешь, это безопасно. Вэй Усянь довольно продолжил: – Старшие ученики просто обязаны попадать в неприятности! – Поверить не могу, что они пустили тебя жить в Облачных Глубинах, – Цзян Чэн не собирался говорить этого вслух, но так уж вышло. Вэй Усянь расхохотался. В итоге Вэй Усянь и Цзян Чэн просто встали в стороне, позволив ученикам сразиться с демонической птицей самим. Это был почти идеальный план, и его изъян заключался в том, что Вэй Усянь запретил ребятам использовать мечи и луки, поэтому к тому моменту, когда они использовали достаточно талисманов, птица взорвалась прямо перед Цзян Чэном и Вэй Усянем, с ног до головы заляпав их кровью и перьями. Вэй Усянь и Цзинь Лин так хохотали, что едва могли идти. Цзян Чэн заставил всех остановиться у ручья. Ученики пили, пока он и Вэй Усянь пытались отмыть кровь. Вэй Усянь закатал рукава и принялся скрести руки, когда Цзян Чэн заметил на них следы. – Что это? На твоих запястьях? Вэй Усянь посмотрел на свои руки. Рукава оголили их в том месте, где они кругами были обхвачены синяками. – Это какое-то наказание? – спросил Цзян Чэн, размышляя, мог ли Вэй Усянь настолько вывести Старейшин Ордена Лань из себя, что те заковали его в цепи. Вэй Усянь пялился на него какое-то время, распахнув глаза и приоткрыв рот. Затем выражение его лица сменилось на другое, очень серьёзное и слишком хорошо знакомое Цзян Чэну. Оно означало, что Вэй Усянь не собирается сказать ничего хорошего. – Ах, Цзян Чэн! Ты всё ещё девственник, я посмотрю! Как мило! Цзян Чэн залился краской, захлопывая свой рот и стараясь взять под контроль охвативший его ужас. Хотя бы немного. – Вэй Усянь! Как тебе не стыдно! Как ты можешь говорить о таких вещах! Прямо перед детьми! – Мы знаем, что лучше не слушать! – встрял Лань Цзинъи. Цзинь Лин содрогнулся. Они начали углубляться в лес. – Я замужем! – возмутился Вэй Усянь. – Я могу говорить о таких вещах! В отличие от тебя! О-о, да ладно. У тебя правда никогда не было девушки? Цзян Чэн был ранен до глубины души, но всё же смог продолжить движение. – Я не такой, как ты. А вот Вэй Усянь остановился. – Цзян Чэн, из всех живущих тебе известно лучше всех, насколько правдива моя репутация! – Откуда мне знать! – огрызнулся Цзян Чэн. – Ты долгое время жил с… с Вэнь Цин! – Вэнь Цин? – переспросил Вэй Усянь. Затем, очень-очень высоким голосом: – Вэнь Цин?! Он так расхохотался, что упал на землю и принялся по ней кататься. Ученики остановились и обернулись в изумлении. Цзян Чэн попытался пнуть Вэй Усяня, но тот вертелся уж очень быстро. – Ты решил выбрать самого пугающего человека из всех возможных, да, Цзян Чэн? – сквозь смех выдавил Вэй Усянь. – Вэнь Цин! Можешь себе представить! Да она бы вырвала мне глаза, посмотри я на неё! Вэнь Цин! Я каждый день молился Гуаньинь, чтобы не быть убитым ею! – Может, прекратишь это? – зашипел Цзян Чэн. Он всё-таки ухитрился пнуть Вэй Усяня, и тот со стоном откатился в сторону. Цзян Чэну стало получше. – Эй, Цзян Чэн, поосторожнее! Ханьгуан-цзюнь разозлится, если кто-то ещё оставит на мне синяки… Выбор у Цзян Чэна был невелик: либо убить себя вместе с Вэй Усянем, либо отойти подальше, и он предпочёл второе. Уйдя вперёд, он подогнал учеников: – Пошевеливайтесь! Мы сюда на ночную охоту пришли или чаи гонять? Пошли! – Ты сам только что сплетничал, – пробурчал Цзинь Лин и поспешил уйти подальше, чтобы не попасться под горячую руку. Вэй Усянь вскоре догнал их, всё ещё посмеиваясь. Что хуже, он ещё и не развернул рукава обратно, так что Цзян Чэн был вынужден продолжать лицезреть многочисленные синяки, оставленные тут и там. – Ты идиот, – сказал Цзян Чэн. – Это ты идиот, – ответил Вэй Усянь. – И у тебя волосы всё ещё в крови. – У тебя всё лицо будет в крови, если ты сейчас же не заткнёшься. Снова. – Они… ссорятся? – спросил Цзинъи. Сычжуй нахмурился. – Я так не думаю? – Конечно нет, – фыркнул Цзинь Лин. – Они нашли общий язык. – И ты называешь это "нашли общий язык"? – спросил Цзинъи. – Вы двое называете это "нашли общий язык", – ответил Сычжуй. – Неправда! Сычжуй собирался прекратить зарождающуюся ссору, но в этот момент разговор между взрослыми набрал обороты: – Я хотя бы могу приготовить что-то! – воскликнул Вэй Усянь. – Что-то съедобное, в отличие от тебя! – Да я скорее съем сычуаньский перец, чем твою стряпню! – А я скорее съем грязь, чем твою! – Ты хочешь умереть?! – рявкнул Цзян Чэн. Все замерли. Даже лицо Цзян Чэна побелело. – Ах-ха-ха-ха-ха-ха-ха! СЛИШКОМ ПОЗДНО! – заорал Вэй Усянь и зашёлся хохотом. Он едва шёл, спотыкаясь и держась за живот. Сычжуй подумал, что его сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Цзинъи обхватил себя за плечи. – Я так больше не могу, – прошептал он. – Уж лучше быть на уроке Учителя, чем с этими двумя. – Вэй Ин! Сычжуй, при котором только Ханьгуан-цзюнь обращался так к Вэй Усяню в лицо, оглянулся в поисках наставника. Но это был Цзян Чэн. Вэй Усянь прекратил смеяться и теперь смотрел на Цзян Чэна с улыбкой. – Ты можешь просто… – Цзян Чэн запнулся. – Да, – сказал Вэй Усянь без вопроса в голосе. – Да? – Цзян Чэн, кажется, был застигнут врасплох. Вэй Усянь пожал плечами. – Ты хочешь, чтобы я прекратил это? Нормально себя вёл? – Нет, – ответил Цзян Чэн. – Просто… Остановись на мгновение. – Ты знаешь, где меня найти. Цзян Чэн поморщился и отвёл взгляд. – Я рад, что ты вернулся, – сказал он. Вэй Усянь, кажется, был готов упасть в любой момент. – Спасибо, Цзян Чэн, – тихо произнёс он. Сычжуй посмотрел на Цзинь Лина. Его рот был широко распахнут. Сычжуй пнул его по лодыжке, и он, наконец, сумел его захлопнуть. – И я… Мне стоило стараться лучше, – Цзян Чэн поднял взгляд, будто что-то в листве было способно помочь ему. – По крайней мере так же, как старался Ханьгуан-цзюнь. Вэй Усянь наградил Сычжуя долгим взглядом. Сычжуй не был уверен, что тот смотрел именно на него. – В итоге это бы ничего не изменило. Я сказал Лань Чжаню, что у меня всё под контролем, когда это было не так, и то же самое я сказал бы и тебе. – Ага, – ответил Цзян Чэн. – Но я мог бы и не поверить тебе. Вэй Усянь опять пожал плечами. – Возможно, – сказал он. – Я тоже был хорош, прости, что оставил тебя одного. Это не то, чего я… Это было не специально, ты знаешь. – Ну, – хмыкнул Цзян Чэн. – У меня было тринадцать лет тишины и спокойствия, и, кажется, они подошли к концу. Вэй Усянь мягко улыбнулся. – Кто-то действительно может быть в тишине и спокойствии, когда рядом есть Цзинь Лин? – Эй! – возмутился Цзинь Лин. На лице Цзян Чэна появилось что-то, напоминающее улыбку. – И правда, – сказал он. – Вечно приносит суету и хлопоты. Знаешь, когда ему было три… Цзинь Лин сорвался с места в попытке остановить дядю, но все остальные слишком хотели послушать эти смущающие истории из его детства. Так, в непрекращающихся гаме и хохоте, и прошёл их путь к подножию горы.