Но это было несмешно
Июнь нынче прекрасный месяц. Он и доцветает прошедшие майские деньки, и расцветает начало красочного лета. Ласковое солнышко только начинает показываться сквозь тучки и расхаживаться, как дома. То самое небо нежно-голубого цвета, смешанного с облаками, белыми, как пух. Погода слишком прекрасна, так и манит сходить погулять. Июнь — месяц беззаботности и свободы, когда хочется начать все заново или докончить начатое. Ты учила меня любить этот месяц. И у тебя получилось. Пора жить реальностью, Франция. Пора перестать мечтать и размышлять каждое утро, сидеть подолгу у балкона, пока попросту не поймешь, что уже опаздываешь на конференции или собрания. Конечно, иногда хочется просто забыться и сидеть, внимая гулу прибоя и звуков вокруг. Ну не прекрасно ли? Все же так сидеть долго не получится, ведь планета движется, а ты сидишь на месте и как будто бы отстаешь ото всех. Все куда-то движутся и живут с уже поставленными целями, знают, что делают и говорят. А я? Я просто не успеваю двигаться, как они — уверенно и быстро. Это просто не для меня. Я снова ухожу с балкона, закрывая прозрачную стеклянную дверцу. Я последний раз бросаю взгляд на горшки с цветами, что были, скорее всего, посажены давным-давно на те перила с разнообразными узорами. Убрав руку с ручки той самой двери, я начинаю ходить кругами по дому. Кажется, я знаю этот дом наизусть, но все равно бегаю в смятении. Как будто этот дом мне и вовсе незнаком. Такое бывало часто, и это было трудно не заметить. Не заметить как я буквально бегаю по дому в поисках даже простой комнаты. Например, спальни… Flashback Опять очередное сборище моей старой компании. Не могу сказать точно, сколько мы уже вместе сотрудничаем, да и вообще «имеем дружеские отношения», но они мне дороги. Ради этих людей я соглашалась на разную чушь. И сегодня тот самый день, когда я согласилась пойти «повеселиться». Конечно, у каждого человека разные понятия в плане веселья. У кого-то это просмотр фильма, а у кого-то прогулка с друзьями. Все зависит от человека и его предпочтений. Знаете, у моих друзей-коллег понятие «веселье» было очевидным. У веселья, по их мнению, есть два неких правила, что надо выполнить ради этого самого веселья, чтобы оно заиграло и заставило забыть обо всем, обо всех и вся. Забыть целый мир и просто веселиться? Эх, если бы это было так легко, как кажется. Хотя с какой-то стороны все в мире кажется простым, но когда бёрешься за дело, то все идёт вопреки ожиданиям. Даже такое чувство, как веселья. Вызвать его, как я уже успела упомянуть, двумя правилами…Первое: выпить в компании [Что, впринципе, очевидно, ведь все страны могут позволить себе выпить. Вот только, кто в какой мере.]
Второе: закрыть глаза на все и насладится предстоящей атмосферой.
Войдя и наконец-то сделав то, о чем я уже говорила, мы решили разделиться. По крайней мере, некоторые из нас. Лично для мне здесь было не очень удобно, но привычно. В принципе, ко многому можно привыкнуть. И к плохому, и к хорошему. На самом деле весь движ происходил в середине. Середина почему-то все время всех привлекала. Я никак не могла понять чем. Может, светом? Или яркими красками? А может, там музыку лучше слышно? Не знаю.Но мне этого не понять, если я сама туда не зайду, верно…?
Я видела много личностей, но разглядеть, кого они из себя представляют, увы, не смогла. Причина этому — яркий цвет морской волны, который резко переключался на зеленый или какой-нибудь розовый. Любопытство — одно из качеств, которое мне в себе нравится и которое одновременно хочется убрать из своего же характера. Любопытство к знаниям и познанию мира, да все хорошего — это прекрасно. Но это качество имеет и темную сторону. В тихом омуте черти водятся, как говорится. А то чувство, когда любопытство пожирает изнутри, и оно не перестанет этого делать, пока не добьется своего. Пока не влезет в чужие дела и жизнь, пока попросту не узнает того, что не стоило бы знать. «Много будешь знать — скоро состаришься», хах, прям в точку. Правда, это всего лишь пословица, которой никто следовать не будет. Просто кивнет в ответ, намекая на то, что все понял. А вскоре просто забудет и будет делать по-своему, так, как считает нужным. Да и все-таки…Любопытсво не съесть меня полностью, если я его удовлетворю.
Я решила, что пора бы пробиться в толпу и посмотреть, что там да как. Тем более, если я уже потеряла всех своих недо-друзей. Видимо, на них алкоголь подействовал быстрее или выпито было больше. Но, увы, я и этого не узнаю, хоть это и не столь важно. Все равно мы друг друга тут обнаружим. О боже, протиснуться в эту толпу сложнее, чем я могла представить. Чем ближе я подходила, тем музыка была громче, а народу больше. Беспорядочный говор голосов оглушал вместе с музыкой. В какой-то момент я прикрыла глаза, на секунду, и вдруг меня что-то задело за плечо. Это мимо меня прошёл какой-то мужчина и даже не извинился. Я и не думала, что здесь есть настолько некультурные люди… Мои мысли были только о том, что я просто должна слиться с полупьяной толпой и тогда уже стану частью этого «коллектива». Дойдя до блестящих огоньков, что горели в дальнем углу стены, я заметила какую-то девушку. Это странно, ведь я попросту никого не замечала, а тут остановилась и посмотрела на какого-то не слишком примечательного человека? Она кружилась в танце. Её взмахи руками и мелкие, но быстрые шаги просто завораживали меня. Всё эти её плавные движения были для меня чем-то невозможным и, думаю, так может только она… Девушка просто наслаждалась этом вечером. Ей было плевать на шум, на толпы людей на танцполе. Она была как будто в своем мирке, в который никто не сможет попасть, кроме неё одной. Красивое, алое, словно кровь, платье кружилось вместе с ней. Эта удивительная девушка танцевала так ритмично, что хотелось танцевать вместе с ней, даже если и вовсе этого делать не умеешь. Странное чувство заиграло внутри меня. Сердце билось быстрее, а на душе было теплее. Я списала это все на алкоголь, зная, что он может греть и душу. Или это некое другое чувство? Я все-таки покрутила головой, чтобы отогнать эти жалкие мысли прочь. Я похлопала глазами, дабы сфокусироваться на чем-нибудь другом. Мой взгляд снова пал на ту самую девушку. Она уже танцевала не так бурно, как пару минут. Скорее это была тепер подтанцовка, не более. Я решила все-таки к ней подойти. Почему бы и не познакомиться, в самом деле? Я ведь не пришла сюда, чтобы в тени отсиживаться на диване. Я начала медленно к ней подходить. Уверенности не хватало, поэтому лучше так. Мои шаги были не слышны в таком переплете голосов, который просто смешался в кучу. Я казалась невидимкой в толпе однотипных людей. Подойдя, наконец, к ней, я лишь неловко улыбнулась. Не хотелось отвлекать ее, а пришлось. — B-bonjour, (Здравствуйте*) — сказала я запинаясь. Девушка не сразу поняла, что приветствие адресовано ей, но вскоре повернулась. Я узнала в ней знакомую. Чувство дежавю нахлынуло на меня. Казалось, что я каждый день где-то встречала эту личность: видела те самые волнистые, темно-каштановые волосы, ту самую фигуру и даже руки. — Ciao, (Здравствуй*) — произнесла девушка приятным голосом. Голос был до чертиков знакомый. Тут она повернулась и посмотрела своими изумрудными глазами в мои голубые. Эта была Италия. Да-да, та страна Европейского союза, которая сидит напротив Германии. Я ее знаю, как хорошую политическую личность (с которой, кстати, сотрудничаю), но никогда я ее не видела вне рабочего времени. — Italie? — спросила я. Девушка же немного похлопала глазами, как бы не понимая, что происходит, но вскоре улыбнулась и хихикнула. — Oh mio Dio, Francia. Non ci vediamo da molto tempo. Che ci fai qui? Non ti ho mai visto qui prima… cioè, non ti ho mai visto fuori dal lavoro. (О боже мой, Франция. Мы давно не виделись. Что вы тут делаете? Я просто вас еще никогда здесь… то есть, вообще не видела вне работы). — сказала Италия и неловко отвела взгляд. Я бы сделала так же, если бы встретила «коллегу» по работе в таком неловком положении. Я понимала, что напряжение будет возрастать, если я что-нибудь не предприму. Надо перевести тему, чтобы смягчить обстановку. — Да так, просто решила за компанию сюда сходит. Вы, кстати, очень красиво танцуете. Мне понравилось, — сказала я и улыбнулась. Ох, черт, опять это чувство, такое странное… Зато приятное, что, по крайней мере, радует. Италия немного смутилась, но через некоторое время взяла себя в руки. — С-спасибо. Разрешите на «ты»? — попросила итальянка и положила руку на столик. Она не отводила от меня пристального взгляда. — Конечно. Я не против, — сказала я, пока Италия садилась за стол. Она рукой показала мне на диван, как бы намекая на то, что я должна сесть с ней. Я осторожно присела. Итальянка повернулась ко мне. В этот момент я смогла разглядеть её черты лица под углом мерцающих светодиодов. Ее скулы были не так уж и видны, пухлые губы поблескивали на свету. Темные волосы были убраны, а её глаза слегка прикрыты. Взглянуть в них было не просто. Ох, я же где-то слышала про то, что глаза — зеркало души. Может, это оно и есть? Я плоховато помню. — Знаешь, я совсем забыла о том, что должна была прийти к тебе. А документы-то, как дурочка, взяла, — буркнула Италия, кинув взгляд на стойку. Я не понимала, что за документы и где они? Может, на нее уже начал действовать алкоголь? Я прищурилась, пытаясь разглядеть ту самую стойку. Там была сумка, которую Италия постоянно брала с собой. Я резко вспомнила один случай с этой сумкой. Ита однажды оставила её у меня в кабинете. Через день девушка уже бегала по этажам в поисках злосчастной сумочки, но так и не нашла. А сумка вернулась к ней сразу же после собрания. Хах, тот случай был забавным и неприятным одновременно. — Эм, ты про ту самую черную сумочку, что лежит на стойке? И что за документы, которые ты так хотела мне отдать? — спросила я, привстав. Италия откинула голову цокнула, а потом резко встала. Итальянка молча подошла к сумке, взяла её и вернулась ко мне. Она резко взяла мою руку. Я не успела толком понять, что случилось, но когда поняла, то все-таки встала. Молчание, кажется, стало нашей идиллие и думалось, что оно будет длиться вечно. В самом помещении не было настолько тихо, но между нами явно повисла смущающая тишина. — Извини, я не хотела прирывать твое веселье с друзьями, но думаю, эти документы должны быть у тебя сегодня же. Если хочешь, мы можем обсудить это у тебя дома, если ты, кончено, не против, — в конец покраснела Италия. Я была не против, да и было не особо приятно здесь находиться. Хотелось слышать голос Иты без постороннего шума, чтобы можно было нормально поговорить. Хотелось, чтобы на нее падал полу-яркий свет лампы, и чтобы обстановка была более спокойной. — Д-да, хорошо. Думаю, обсуждать здесь этот вопрос не самая лучшая идея. Пойдём быстрей, — неловко отвела глаза я. — Guidami da te, (Веди меня к себе) — хихикнула Италия и улыбнулась. Мы вышли и пошли вверх по улице. Я очень любила гулять, а Италия, как мне стало известно по её сегодняшним рассказам, не любит гулять ночью. Её пугает темнота. А прогулка по ночному пляжу для нее — самоубийство. По дороге ко мне домой мы хорошо общались, узнали друг о друге нечто новое, что заставляло меня радоваться. Для меня эти чувства были в новинку. Да даже если я их когда-то и чувствовала, то это было давно. А как известно память у меня не из лучших. Пройдя до моего дома — того самого прекрасного уголка во всем мире (как мне казалось лично), я стала искать ключи. Я любила узоры, просто обожала. Могу сказать, что узоры были почти повсюду, начиная от платьев, заканчивая балконом и ключами. Я могла различать ключи по узорам. Например, ключи с сердцем — это ключи от моего дома, ключ в форме пера — это ключ от моего кабинета. Наконец-то, сунув ключ в замочную скважину, я повернула его и дверь открылась. Италия со мной зашли в коридор. Она подметила, что и на обоях узоры, подшутив над этим, и мы залились смехом. Разувшись, она немного осмотрелась. — Так про что сами документы? — спросила я, повернувшись к ней. Мы уже сидели за столиком на балконе, выход на который был в моей спальне. Италия попросила отвести ее сюда. Она, после заданного мною вопроса, немного смутилась. Девушка начала крутить на пальце прядь своих волос и отвела взгляд на ночное звёздное небо. Реакция итальянки меня удивила, ведь я не думала, что простые документы могут вызвать смущение. Через несколько минут молчания раздался ее приглушенный стыдом ответ. — Это не документы вовсе… — Италия сложила руки на столе в замок. Я была удивлена таким ответом. Она меня обманула? И что на самом деле написано в тех бумагах? Зачем она их принесла и для чего? Девушка, не дав мне задать ни единого вопроса, продолжала: — Эти бумаги пустые, а в одной из них письмо. Я хотела познакомиться с тобой поближе. Я сначала думала, что, если ты меня приведешь к себе домой, то мы познакомимся получше, а бумаги отложим на завтра. Я не думала, что все обернется вот так. Это должен был быть сюрприз. Тадам… — итальянка замолчала. Так значит, она всего лишь хотела воспользоваться шансом, данным в клубе и познакомиться со мной, как подруга с подругой? Вау. Такого я от Италии не ожидала, но было очень приятно. — Hah, la surprise est très agréable. Oui, j'aimerais aussi vous connaître en tant que personne. Je pense que c'est une bonne idée. Et aussi, je suis content qu'il s'agisse de faux documents. Et puis je n'aurais pas supporté la nouvelle partie de ces papiers «infortunés». (Хах, сюрприз очень приятный. Да, я бы тоже хотела познакомиться с тобой, как с личностью. Я думаю, это хорошая идея. А еще я рада, что это были фейковые документы. А то я бы не выдержала новой порции этих злосчастных бумаг.) — я усмехнулась. Тут же со стороны Италии послышался смех. Она смеялась не так, как те дамы из сериалов, что прикрывали рот рукой. Итальянка смеялась искренне, без наигранности. Я даже не заметила, как засмеялась вместе с ней. End flashback Сразу вспоминаю это, когда захожу в спальню, которую теперь ненавижу из-за того, что она дарит лишь бессоницу и нагоняет странные мысли. Пф, воспоминания живут и будут жить вечно, не то что люди. О таком стоит задуматься, пока попросту не поймешь, что снова опоздываешь. Черт, не хотелось бы мне опоздать, поэтому я резко вышла из спальни и направилась в ванную. Оставалось не больше 20 минут. Смотря в зеркало, я заметила, что вроде бы не изменилась, хоть и все тыкали мне пальцем на то, что я стала «совсем другой». Бесили все их глупые вопросы. Ох, Италия, если бы ты знала, что творится на собраниях, ты бы точно сказала «Mamma Mia». Со временем, проведенным вместе, я уже успела выучить пару тройку твоих коронных фраз. Выходя из дома, я в последний раз взглянула на обои в коридоре, что ты так хвалила. Хотя ты много чего хвалила в этой жизни, даже меня… Вот тогда я и почувствовала то, что люди называют любовью. Flashback Снова встреча, только уже не у меня, а у Италии. За три месяца мы хорошо сблизились, и я была этому сильно рада. Настал день, когда я и Ита познакомились. Мы решили это отметить. Если честно, я у нее в гостях вообще не была. Скорее всего, Италия просто не хотела меня туда впускать, но в этот день все обернулось по другому. Она пригласила меня к себе — я, естественно, не отказалась. Итальянка очень суетилась, когда открывала дверь дома. По дороге к ней домой мы обемолчали. Напряжение было, и я это понимала, правда из-за чего? Неизвестно. Я не хотела ее как-то больше напрягать, поэтому пусть будет уж все проходить в тишине. Через минуты так две, я услышала восклицательное «да» и щелчек. Дверь наконец-то была открыта и преград больше не было. Италия тяжело вздохнула и отошла от двери. Она отвела взгляд и ждала когда я войду. После того, как я вошла в коридор, я не была удивлена. Все было как в обычных коридорах, ничего примечательного. Так, что же так упорно скрывала Ита? Пока было неизвестно. Я сняла обувь и обернулась. Итальянка стояла у вешалки и даже не сняла пальто. Я подняла одну бровь в знак удивления и подошла к ней. — Хей, все в порядке? — спросила я и ждала честного ответа от девушки. Я смотрела на нее серьезно, дабы та поняла, что я хочу знать от нее правду. Да и смысла лгать я не вижу. Все равно бы правда когда-нибудь всплыла наружу. — Не совсем, — сказала тихо Италия и сняла пальто. Такими же плавными движениями она повесила пальто на крючок и разулась. Я была и рада, и опечалена. Рада была тому, что подруга сказала мне правду, а вот опечалена тем, что не все, как оказалось, в порядке. Что-то держит ее, но что? Она быстрыми шагами двинулась в первую от входа комнату. Я пошла за ней. Когда я зашла в комнату, я немного удивилась. В принципе, спальня, как спальня, ничего примечательного. Но вот только меня удивило поведение Италии на этот раз. Она взяла в руки икону и сняла крестик, который был хорошо спрятан. Я никогда не видела ее крестик, да и вообще не знала, что она от части верующая. Итальянка помолилась, а позже встала передо мной. Я затаила дыхание. Как будто время остановилось. Напряжение росло. Через пару минут она, наконец, что-то прошептала мне и обняла. — Я не могу больше скрывать это от тебя. Меня мучал вопрос о том, что я скрываю все и ничего никому не говорю, но ты. Ты единственная, кому я могу открыться. Ты мне дорога, Франция. Ты единственная, кто смог бы меня выслушать. — сказала тихо Италия и отпустила меня, после чего усмехнулась. Я не думала, что услышу такое неё. Я невольно начала краснеть. Мои щеки, покрытые веснушками, стали как две вишенки, а подруга продолжала смеятся. Пока я стояла в некоем ступоре, Ита села на кровать, устремив на меня глаза. Она не могла сдержать улыбки, как и я. После её рассказов, которые она хранила в себе, я начала чувствовать к Италии совсем не то, что было раньше. Что-то новое? Нет; наверное, я чувствовала это и раньше, правда не так сильно. Мне было приятно разговаривать с ней, слышать её голос, смотреть на нее, быть рядом с ней. Я размышляла над этим все время, пока итальянка признавалась мне и рассказывала не очень-то приятные истории. Но в какой-то момент я просто перестала слушать её и просто смотрела на неё пристально. Я перешла на новый уровень чувств. Теперь не я проявляю чувства, а я хочу почувствовать её…? — Франция? Боже, я думала, ты уже пропала. Ты так смотрела на меня, будто хотела съесть, — засмеялась Италия и улыбнулась. Но я даже наигранный смех выдавить из себя не смогла… End Flashback Да уж, одно не из самых лучших, но и не из самых худших воспоминаний, связанных с тобой. Я все-таки осмелилась закрыть дверь на ключ и перепроверить все, так как сегодня был тот самый день, ради которого я взяла столько много вещей на себя. Я вышла на улицу. Погода тут, конечно, не была такая хорошая, как ранее, но тоже сойдет. Дождя нет, значит хорошо. Уж и не помню, когда в последний раз выходила в дождь по гулять. Вроде как с тобой…? Flashback — Попробуй догони меня! — крикнула Италия и начала быстро убегать от меня, пачкая обувь в лужах. Сегодня тот самый дождливый день в Париже. Мой любимый. Люблю дождь: он создаёт музыку. Его капли танцуют вальс на окнах и улице. Ита решила поиграть со мной в некие «догонялки». Почему бы и нет? Я много раз отказывалась от этой дуратской идеи, но вскоре решила смириться и согласиться. — А вот и догоню! Хоть я иногда и ем улиток, но это не значит, что я стала как они! — крикнула я в ответ. После моего комментария раздался её смех. Я продолжала бежать, не обращая внимания на то, что повсюду были лужи. Вскоре я смогла догнать Италию и протянуть ей зонт. Она также продолжала смеятся, но зонтик в качестве приза получила. — Ла-а-адно, признаю, ты все-таки очень быстрая, — сказала подруга, еле-еле сдерживая смех. Я цокнула и закатила глаза. Девушка посмеялась и поцеловала меня в щеку. Я знала, что у нее была такая традиция: целовать в щеку при встрече (со знакомыми, естественно) и при прощании*, но я не думала, что сейчас настал такой момент. Я немного покраснела, так как к этому не привыкла. Хотя я много к чему до этого момента не привыкла. Но почему она меня поцеловала именно сейчас? Неужели уходит? Уже? Так рано? Не хотелось ее отпускать, но, увы, если надо, то я держать насильно не буду. Смириться с некоторыми вещами в этой жизни приходится. — Куда уходишь так рано? То есть ты можешь идти, но ответь на один вопрос: почему так рано? — сказала я вполне убедительно, но, увы, я услышала лишь снова смех. Я искренне не понимала, что смешного в том, что я сказала? End flashback Я под конец дня поняла, что за намек ты подала. Было приятно. Такое чувство для меня стало счастьем, а точнее даже заменило его. Но, так как оно пропало навсегда, как и ты, мне придется искать счастье в чем-то другом. Многие утверждали, что это не сложно, но клянусь, ради тебя, я постараюсь. Уверенна на 100%. Эх, опять это высокое здания, опять эти душные кабинеты и коридоры, опять этот зал собраний. Все как обычно, каждый день не отличался друг от друга. Если бы люди искали в днях моей будничной жизни отличия, то они бы не нашли никакого отличия. Хах, «найди 0 отличий», да так и называется моя жизнь. Черный юмор, что ты ненавидела, а я наоборот всегда шутила. Досмеялась… Зайдя в зал, в котором меня ждали, я села на место возле Германии. Германия — мой коллега и союзник, он хорош в политике, и мне нравится его позиция, но в последние два месяца он стал жутко надоедать. Начал дарить цветы и помогать мне. С какой-то стороны я понимала, к чему он ведёт, но не могла ответить взаимностью. Все, что я к нему чувствую — это лишь политическое доверие. К слову, так тут вопрос скорее в том, почему я ему так и не призналась. А не призналась, потому что боюсь разбить его сердце. Не хочу его ломать, как ветку, что уже давно перестала расти, но и держать все в секрете тоже не собираюсь. А вот как поступить — не знаю. Все так сложно, что мне просто тяжело принять решения. И вот опять Великобритания говорит мне о том, что опаздывать плохо. Говорит, что я эту привычку от Италии переняла. Смешно. Я не хотела ссориться сейчас, ведь знала, какие между нами напряженные отношения. Если раньше мы были чем-то большим, то сейчас мы лишь знакомые. Не могу его считать кем-то большим для меня. Он когда-то захватил мои сердце в плен, но это длилось не долго. К сожалению, наш роман быстро закончился. Я могу его сравнить с завядшими цветами, которые стоят у меня на балконе. Даже каких-то хороших моментов, связанных с Британией, я так и не могу вспомнить. Слишком много было недопонимания с двух сторон, от чего начинались бесконечные ссоры. Кому они нужны? Когда мы устали от всего этого и наконец-то поняли, что любовь угасла, как дрова в печи, мы разошлись по разным сторонам. Он в свою, а я в свою. Жалею ли я? Вряд ли. Но могу сказать ему спасибо за первый опыт. Я ему до сих пор благодарна, правда, сказать этого не хватит смелости. На этот раз тема зашла о территориях Италии. Спустя два месяца все только поняли, что надо что-то делать с территориями Иты, ведь они были свободными. Конечно, как можно было преугадать, начались разборки о том, кому достанется территория. Я не сильно хотела это слушать, ведь оставалась на стороне того, чтобы эта территория осталась в память об Италии. Да, каждый, даже я, хочет получить себе новые земли, но я бы так с ней не поступила, нет. Искушения слишком велики, но уважение к ней было выше всех искушений. Я не слушала все, что было сказано сегодня на собрании. Меня «разбудили» из мыслей только несколько фраз. Например, «ладно, мы оставляем территории Италии свободными, как память о ней и о ее жителях. Посещать ее территории можно, только в туристическом плане. Все, на это собрание объявляется закрытым». Эти слова обрадовали меня. Я сильно желала этого для Италии. Но, вспомнив о том, что мне сегодня надо было сделать, я быстро встала со стула. Я делала все быстро, так как не хотела начинать с кем-либо пустых диалогов, тем более, когда объявлено было, что день короткий. Я достала нужные вещи, а бумаги оставила на столе у Германии. Мне сразу стало не по себе. Я хотела как-то скрасить будни немца, ну или хотя бы чуть-чуть порадовать его, поэтому я написала на листке «вот тебе документы. Их не сильно много, думаю, ты сегодня сможешь отдохнуть». Да, хоть я и не чувствовала к Германии что-то большее, чем простое сотрудничество, но поддержать его хотелось, хоть и чем-то простеньким, как запиской. Выход из душного помещения на свежий воздух. На улице было не сильно ветрено. Серые тучи гуляли по небу, и это означало только одно — дождя не избежать. Я тяжело вздохнула. Под дождь попасть не хотелось, но и расстраивать себя, да и Италию, тоже. Поэтому пришлось двинуться вперед. Рим — ее столица, в которой она была похоронена. Этот прекрасный город, который запомнился мне навсегда, увы, угас без ее влияния. Она делала этот город идеальным и красивым, могу сказать даже прекрасным. Она, верно, сейчас бы сказала, что я слишком преувеличиваю, но для меня это так. Проходя мимо разных улиц и зданий, невольно вспоминаются наши с ней походы сюда. Слишком приятно вспоминать это все, что аж, когда возвращаешься в реальность, сразу становится больно. Ее могила. А на ней икона, та самая, что стояла в ее доме, мишка Франсуа, лилия и круглые серьги в коробке. Это все принесла я, так как эти вещи были ассоциацией с ней. Именно эти вещи напоминали о ней. Я присела на грязную землю, которая испачкала мои колени, но было откровенно плевать. Вряд ли тут кто-либо убирается кроме меня. Капли дождя падали на мои кудрявые, светлые волосы, а мои руки были сложены. Меня пробирала мелкая дрожь. Нет, она была не от дождя, а от того, что сейчас мне придется сделать то, что я хотела еще два месяца назад. Сказать все, что не успела два этих чертовых месяца назад. Это мне всегда казалось сложным и вот сейчас это еще сложнее, даже, если я еще ничего не успела сказать. — Bonjour… Я не приходила к тебе уже два месяца, хех… — все, что смогла произнести я. Ветер тихо мне шептал и не дул так сильно. Туч стало еще больше, чем было. Все небо постепенно становилось серым и мрачным. Не смотря на то, что еще день, тем более летний, все равно было темно. Солнце не светило, что нагоняло страх и грусть. Слишком мрачная атмосфера, но что поделать. Скорее всего, мне сегодня просто не везёт. Хотя вера во всякую чепуху про черных котов и в пятницу тринадцатое была для меня странна и непонятна. — Знаешь, я тебе еще не говорила то, что должна была сказать еще тогда, когда ты была жива. Со мной. — мой голос немного дрожал, но я оставалась стойкой. Ветер усиливался, а капли дождя стали падать в такт свисту этого же ветра. Быть может, это ответ? — Мх, я знаю, что ты не очень рада этому, но… Лучше поздно, чем никогда, верно? — стала спрашивать я в пустоту, что не могла мне ответить. Я наигранно улыбнулась, хоть и чувствовала, что эта улыбка просто бессмысленна. Она пустая, в ней нет намеков и ничего важного. Нет искренности. Дождь уже стал частью меня. Я не замечала этого, что я уже «по колено» в грязи. Я была настроена на другие вещи. Я в упор смотрела на могилу и не спускала с нее глаз. Я не хотела смотреть на то, что уже видела. Видела эти все места, даже в некоторых из них была. Но ведь именно тут меня еще не было, и мое посещение должно изменить это место. Раскрыты все карты раз и навсегда. Но в какой-то момент я просто не смогла сделать запланированное… Тихо, темно и мрачно. Ветер уже перестал свистеть и дуть, а дождь переставал мучать тех, кто вышел на улицу без зонтика. Тучи все еще были на небе, но казалось, что они только надо мной. Я подползла к твоей могиле поближе и обняла ее. На удивление мне стало легче. Перед глазами всплыли те последней месяцы, проведенные с тобой. Все фразы, что говорила тебе, все образы, что ты составляла. Все, что было связано с тобой, стало частичкой меня. Глаза стали мокнуть слишком быстро, даже слезы не успевали полностью упасть на землю. Меня переполняли разные чувства, я хотела признаться во всем, хотела рассказать то, что не успела. Но все, что я могла из себя выдавить, так это одна фраза: — Il ne r-reste que l’odeur d-de lis, Senorita.