Измена Ван Арта

Мия шла по улице, освещённой парой тройкой фонарей. На душе скребли кошки, было плохое предчувствие. Казалось, что что-то должно произойти. Она стараясь отгонять этим мысли подальше от себя, потому что была уверена — знала — что это всё ей кажется. Там, куда она торопится, ее ждёт любимый муж, большой и уютный дом, много моментов, связанных с ними. Когда она подошла к дому, улица погрузилась в окончательную тьму. Фонари местами перегорали, усугубляя течение мыслей Мии. Казалось, что сею минуту должно произойти что-то особенно страшное и незабываемое. Подойдя доступно близко к дому, девушка смогла увидеть, что в одной из комнат на втором этаже горит свет. В спальне, если точнее, что взволновало Мию. Раньше она никогда не замечала, чтобы Виктор, ожидая ее, сидел в спальне. Ключ провернулся в замке и вскоре раздался характерный щелчок. Дверь открылась. Девушка пошла вглубь просторного холла. Ничего странного, что бы могло привлечь ее внимание, не было. Мия хмыкнула, осуждая в голове плохие мысли, и, подойдя к лестнице, стала подниматься на второй этаж. Чем ближе, тем страшнее; чем ближе, тем больше накалялась обстановка. Вдруг ее чуткого слуха коснулся стон, кажется, удовольствия. Брови девушки непонимающе изогнулись в форме домика. Наверное, мне просто показалось. Боже, да такого просто не может быть! Нужно переставать работать допоздна, иначе и не такое будет мерещиться. Однако стоны не приглушались, а лишь увеличивались в громкости и следовали один за другим сбитой поочередностью. Женские. Такие, что издавала Мия, оставаясь они с Виктором наедине в спальне. Девушка увеличила скорость и пошла в сторону, из которой слышались эти неприятные сердцу звуки. Длина шага увеличилась вдвое, она словно летела, видя цель. В ее глазах была пелена, и единственное, что было видно - дверь, за которой происходило страшное. Дверь не была заперта, она была приоткрыта. В щели разглядеть было практически невозможно, поэтому она, подаваясь инстинктам, распахнула ее, мелко вдыхая от злости. Было больно… Картина, вставшая перед ее глазами, вызывала отвращение. Девушка, блондинка, с очень красивыми чертами лица, модель, наверное, сидела верхом на Викторе и покачивалась в тон своим же стонам и вдохам. На ее теле, кроме рук мужчины и татуировки в виде крыльев выше пупка, не было абсолютно ничего. Она — нагая, раскрепощённая и свободная — предавалась разврату, делала хорошо себе и мужчине под ней, который изменял. Как только Мия распахнула дверь, которая от такой силы ударилась об стену с грохотом, на неё устремились сразу две пары испуганных и изумленных глаз. — Мия… — прошептал вампир, спихивая с себя блондинку. В его глазах можно было прочитать страх и стыд, но девушка этого делать не хотела: зачем смотреть в глаза, если и без них всё предельно ясно. Он оказался таким же, как и все. — Что? Что ты хочешь мне сказать? — задыхаясь, почти выкрикнула Рождённая луной. Она в панике окинула взглядом комнату, пытаясь ухватиться взглядом за что-то, что помогло бы избавить ее от надобности смотреть на этих двух людей на кровати. Девушка блондинка оглядела Мию с ног до головы, облизнула свои губы, на которых ещё остались намеки на красную помаду, и, пододвинувшись к Виктору, который натягивал штаны, прошептала на ухо: — Я представляла ее иначе. Красивее, знаешь ли. — Я верила тебе! Я считала, что ты не такой, как все! — повернувшись к вампиру, прокричала Мия. — Это всё ошибка! Правда. Это единственный и последний раз, милая, я тебе обещаю. Ты же знаешь, что я никогда не вру, — спокойно сказал мужчина, будто ничего страшного не произошло. Будто за его спиной не сидела голая девушка, с которой он несколькими минутами ранее трахался. — Ошибкой, милый, — девушка будто выплюнула последнее слово. Она еле сдерживала слёзы, — была моя вера в тебя и в нас. — Успокойся, — Виктор встал и в куче вещей, валявшихся у кровати, нашёл платье, принадлежавшее блондинке. Кинул его ей и тихо произнёс, касаясь Мии. — Не трогай меня, — она сделала шаг назад, — успокойся? После всего, что ты сделал, ты говоришь мне «успокойся»? Мия подошла к стоящему Виктору, замахнулась, дала рукой звонкую пощечину и тихо, дрожащим голосом произнесла, смахивая этой же рукой покатившуюся слезу: — Ты слишком заигрался в умного и рассудительного мужчину. На деле ты не больше, чем разбалованный маленький мальчик. Девушка развернулась и поспешила в сторону выхода. Жизнь, казавшаяся будущим, оказалась миражем.

[…]

Узнав, что под сердцем остался последний подарок предателя Виктора, Мия улыбнулась врачу и взяла брошюрку о беременности и аборте. Долго думала, ходила и мучалась. Не знала, что делать и как быть. Проведя несколько бессонных ночей, серьезных разговоров с врачом и бесед с друзьями, она поняла, что любой ценой она сохранит этого малыша. И первый раз почувствовав пинок ребёнка в животе, Мия поняла, что сделала самый правильный выбор в своей жизни.