NOW!

Он смотрел, как счастливая семейная жизнь несётся к тоннелю. Вот два силуэта, держащиеся за руки, стоят на последней платформе. Ещё минуту назад там выписывал немыслимые пируэты Фред. Он добивался Доминик с таким же усердием, что и люди в древности при взятии крепостей. С рвением и жаждой, будто за коваными воротами замка начинается рай, они не прекращали осаду месяцы, а то и годы. В рай он, кажется, попал, да только ненадолго. Дебби была красивой, молодой, она была какой-то...новой. Она ещё не ругалась с ним, не хлопала обиженно дверью, она не уходила от него в другую комнату и не называла безответственным. Дебби расхаживала по съёмочной площадке, такая идеально-блестящая, не знающая конфликтов и разбитой посуды. Роджер боялся самого себя больше, чем кого-либо в этом огромном мире. Он опасался проскользнувшей мимо мысли: «А что если…» Нет, нет, и ещё раз нет! Нельзя даже думать об этом, нельзя позволять себе. Его дома ждут, о нём заботятся, его хотят видеть. «Пока что», —услужливо подсказал разум. Это только сейчас Доминик рада ему, а что потом? Если однажды ей это надоест? Если ему надоест? Уже надоело —Это жестоко, —вполголоса вздохнул Тейлор. —Что-что? —рядом мгновенно нарисовался Фредди, любопытно оглядывающий кислую роджерову физиономию. —Я о жаре, —равнодушно отозвался тот, —температура просто безумная. —А по мне так прохладно, —беззаботно ответил Фредди и пошёл дальше по своим важным делам. Дебби была наивна. Куда более доверчива и открыта, чем Доминик, куда более заинтересована в его заигрываниях. Поезд вновь подкатили к началу кадра, и Роджер мог видеть, как легко дрожали рельсы. Поезд нёсся вдаль, навстречу неподвижно лежащей Дебби, а на платформе стояли они с Доминик. Спутница его жизни была на краю, и любое резкое движение, любая земная неровность или поворот лишили бы её жизни. Она бы улетела вниз, мелькая лёгким платьем среди быстро пролетающих деревьев. Этот поезд должен был двигаться вечно. Но тогда гибель грозит другой, пока неизвестной, почти чужой, доверчиво раскинувшейся на путях девушке. Прохладный туман расстилался вокруг, стука колёс не было слышно. Роджер мог чувствовать только страх за себя, за Доминик, за Дебби. За будущее, которому либо суждено, либо не суждено случиться. «К чёрту, пусть едет!"—подумал Роджер и испугался снова. «Нет же, остановлю, сейчас же остановлю!» «Может, спрыгнуть? Тогда жизнь решит всё за меня?» «Но я же не узнаю, что в итоге будет?» «Кто будет жить?» «Точно не ты, —гадко засмеялся разум,—Спасайся пока можешь» Роджер подбежал к стоп-крану, вцепившись до побелевших костяшек. Выжать на полную или остановиться, —только два варианта, и оба смертельны для кого-то. Поезд приближался к тоннелю, прямо за которым всё так же статично лежала Дебби. «Время решать!» Уже через секунды он окунётся в полумрак тоннеля, а когда тьма рассеется, выбор будет сделан. Пустить всё на самотёк, опустить руки и подождать повелений судьбы, или же понести ответственность за гибель человека. Близкого, безумно близкого человека. Тоннель совсем близко, такой пугающий и неотвратимый. Может, это и есть судьба, которой не изменить? Может, это предназначение? Роджер дрожащими руками двинул рычаг к отметке «максимум». —Мистер Тейлор! —раздался голос,—Как вы относитесь к отдыху после съёмок? Роджер замер со стоп-краном в руках. Он невероятно положительно относился к отдыху после работы. —Я же знаю, вы не против, а особенно в приятной компании, —Дебби игриво смотрела прямо на него, всё так же не отрываясь от рельсов. —В высшей степени приятной, —улыбнулся Роджер, постепенно снижая скорость. —Ты вернёшься сегодня до полуночи? Я буду ждать, —глухо отозвалась с платформы Доминик,—Я так скучаю… Печаль в её глазах, некогда такая надоевшая, будто заполнила весь мир. О, как сильно он хотел бы избавить её от мучений. —Конечно, милая, я тоже безумно соскучился! Поезд набрал скорость. —Но как же так? —воскликнули девушки хором,—Ты пообещал ей… —Я…я лишь хотел…—чего? «Семейного счастья?» Деревья летели всё быстрее, пугая Роджера, мешая, путая его. Ему некуда деваться с этого проклятого поезда, из этой проклятой ситуации, из своей провальной жизни. «Неудачник, —сжалился разум,—Это всё, всё, что ты сделал—зря. Из-за тебя вечно страдают другие. Уйди от Доминик, а потом объясняй своим детям, чем их мама хуже другой женщины. Остаться с ней, и разнеси-таки свой дом в щепки в порыве гнева после очередной ссоры». —Я не хочу решать! —крикнул Роджер так, чтобы они обе его слышали,—Я не хочу думать, я не хочу нести ответственность, я не хочу…только не… —Только не тоннель! —испуганно завопил Брайан,—Что угодно, только не тоннель!