Крылья и Кости

      Холодно... Воздух под облаками совсем не такой, каким он представлял, гораздо, гораздо холоднее, будто вдыхаешь лед, раскрошенный на мелкие осколки, морозящий и разряжанный, заставляющий лёгкие болеть, но не позволяющий надышаться. Хордак крепче обнимает своего брата за шею, почти не способный ничего различать из-за слезящихся под шквалом ветра и холода глаз, постоянно темнееющих, когда он старается вдохнуть. Куда они летят? Он не помнит, может, это и не важно, все кажется таким не важным, будто время замедляется от бешенной скорости полета.        Перед глазами мелькают огромные белые пятна, крылья, резко контрастирующие с ярким, иссине-черным небом, таким странно-ярким для ночи, но слишком темным для дня, будто они падают меж двух миров. Прайм крепко держит его за спину. Крепко и больно, чтобы не выронить, не позволить провалиться вниз, когда множество метров под ними и больше ничего. Хордак хочет что-то сказать ему, но все попытки заглушаются шумом ветра в ушах, что уж там, Хордак не слышит сам себя, а воздуха в легких не хватает больше чем на одно слово за раз; все что остается – судорожно цепляться за брата, утыкаясь ему в плечо лбом, чтобы хоть как-то спастись от ветра и продолжить дышать, надеясь, что его никогда не отпустят.       '' Может и не придется больше падать?'' – Проносится в голове спонтанно.       '' Если придется, я поймаю. '' – Спокойный ровный голос дает ответ.       Точно... Как открытая книга. Хордак успел забыть, что ему не обязательно озвучивать мысли, он так много забывает в последнее время, такие важные детали в важных ситуациях. Голос Прайма снова звучит у него в голове, усмешка на этот раз и Хордак уверен, если бы не скорость, с которой они разрезали пространство, он мог бы увидеть довольную, снисходительную улыбку у брата на лице.       Но Хордак не может посмотреть на него, даже понять голову: внутри все переворачивается как только он открывает глаза. Голубая бездонная пропасть под ними словно утягивает вниз, начинает кружиться голова... Нет. Он должен быть сильным, не показывать свой страх, свои переживания, привести в порядок раздробившееся, размыленные мысли. Прайм делает вид, что не замечает, как младший в ужасе жмется к нему всем телом, стоит только попасть воздушную яму или немного  сбавить высоту.       Они оба устали, полет измотал их обоих, но спуск дался гораздо тяжелее подъёма: Хордак, казалось, больше не чувствовал своих оледеневших пальцев, руки болели от холода и длительной нагрузки.       Старший аккуратно поменял положение локтя, перехватив младшего в другое положение, Прайм будто никогда не уставал, и даже не создавал видимость, что бывал уставшим, Хордак всегда восхищался этой его чертой, как и им самим... В попытке заглушить это смущающее чувство, младший вдыхает побольше воздуха, но тут же содрагается от боли в легких. Прайм снова делает вид, будто ничего не заметил, это уже стало довольно забавной игрой, в которую они играли вот уже несколько дней, в попытке узнать, как далеко они могут зайти?       Белые крылья резко складываются к спине и братья стремительно снижают высоту, младший в ужасе хватает Прайма за волосы, сам не понимая, что творит, пытается одернуть себя, но пальцы будто сомкнулись в мертвой хватке на локонах его создателя и он не в силах контролировать это. В затылок неожиданно ударил теплый воздух: будь Хордак на земле, он не казался бы таким тёплым, но после этого мороза, там, наверху, он ощущался просто горячим.       Они стремительно приближались к земле, голубая прослойка, отделяющая их от мира, таяла на глазах, но младшего слишком пугала эта стремительно-смертельная красота, слишком далеко, чтобы не бояться, слишком близко, чтобы смотреть: он буквально не мог ничего, кроме как прятать свое лицо от брата и изнывать от боли в костях. Прайм резко раскрыл крылья и на мгновение показалось, будто весь шум стих; как огромные парашюты, крылья выпуклились, а затем продолжили свои мощные взмахи; Старший снизил скорость и продолжил неравномерно снижаться.       Наконец Хордак смог нормально вдохнуть,  внезапно очень захотелось спать, все тело ослабло, а кости все так же ныли. В глазах все зарябило и потемнело, но сознание осталось ясным и только тогда, оторвавшись, и посмотрев создателю в лицо, Хордак с ужасом осознал что все ещё держит его за волосы. Рука с трудом разомкнулась, и бессильно соскользнула на плечо. Сейчас младший был даже готов упасть от нахлынувшего чувства, которое он всеми силами пытался подавить в уголках своего сознания еще с самого своего возвращения домой, но брат крепко держал его.       '' Если упадёшь - я поймаю ''– повторил Хордак у себя в голове, будто это говорит Прайм.       Тот сощурился всеми четырьмя глазами и не смог сдержать улыбку.       Отвлекся.       Недопустимо при полёте.       Они были уже слишком низко, чтобы отвлекаться друг на друга. Полет был сбит на вершине холма, резком подъеме вверх, который Прайм проглядел . Крылья остриями прошлись по земле и братья в обнимку покатились вниз по холму.