Я ненавижу фиолетовый цвет

Они показали мне запись с камеры видеонаблюдения, что было несколько странно, ведь прежде камеры в пиццерии не имели возможности записывать происходящее на пленку. Увиденное повергло меня в глубочайший шок. Ты выскакивал из тени комнаты и разламывал куском лома любимых многими детьми зверушек. Каждого по отдельности… Ты с диким оскалом выворачивал им конечности, отрывал головы и разрывал провода. И хотя на записи не было звука, я слышала твой злобный смех каждый раз, когда ты отбрасывал от себя очередного вмиг ставшего бесполезным робота и скрывался в служебном помещении. И после просмотра у меня был всего лишь один вопрос: зачем? Неужели твоя жажда насилия и крови не ограничилась на детях? И все происходящее – часть твоего больного развлечения? Шериф сказал, что примерно через месяц после этого происшествия в комнате обнаружили труп. Твой труп, застрявший в золотом костюме кролика. А ведь в детстве ты буквально заваливал мою комнату игрушками в виде этого ушастого зверя. А потом умер от такой же игрушки. Какая ирония… Я помню, как пришла в этот хоррор-аттракцион. Помню, как нашла тебя, валяющегося в углу подвала. Помню, как стоящие возле меня подростки распинались на похвалы в твой адрес, а я с трудом сдерживала рвотные позывы. Я смотрела в твои пустые пластмассовые глаза, рассматривала раскрашенный запекшейся кровью корпус и понимала, что в жизни не видела ничего более отвратительного. Я словно видела сквозь свалявшуюся матовую шерсть твое тело – мерзкое, прогнившее. Совсем как твоя душа… Я помню, как взяла баки с бензином из гаража мужа. Помню, как разливала эту вонючую жидкость возле аттракциона, оглядываясь и молясь, чтобы никто не заметил меня раньше времени. Помню доносившиеся до меня сквозь треск пламени крики охранника, ставшего невольной жертвой моего безумия. И все-таки меня поймали. Привезли в отделение полиции. Но мне не было до них никакого дела. Перед моим взором все еще стояла твоя роботизированная морда с безжизненными глазами, а в ушах грохотали двигающиеся железные конечности. В тот момент я совсем потеряла ощущение реальности. Происходящее было, как в тумане. И на все вопросы полицейских я давала только один ответ. Я ненавижу фиолетовый. Твой любимый цвет. Цвет твоей формы. Цвет рукоятки кухонного ножа, которым мама каждое утро нарезала хлеб, не подозревая, что он хранит запах смерти. Я ненавижу фиолетовый, как продолжение тебя самого. Но почему я тогда перекрасила в него свои волосы?