После того, что сделал Тимотео, Джун заболел. Его лихорадило неделю. Он то приходил в сознание, то снова отключался. Его то знобило, то охватывал нестерпимый жар.
Емицу всё это время был рядом с сыном. Он не отходил от него буквально ни на минуту. Постоянно держал его за руку и делился с ним своим пламенем, которое тоже оказалось Небесным, только с небольшой примесью Дождя.
Он рассказывал Джуну сказки и смешные истории. Гладил его по голове. Было видно, как сильно он любит своего ребёнка. И от того становилось ещё интереснее, от чего же он согласился на подобный шаг.
Тсуна был уверен в том, что Тимотео дал Емицу выбор. И если отец выбрал этот способ, как решение проблемы, то оставалось только гадать, насколько опасен был другой вариант решения данного вопроса.
То, что их отец не хотел им навредить, для Тсуны было вполне очевидно. Если бы это было не так, то он бы не сидел целую неделю возле кровати своего первенца.
И, возможно, он бы остался до полного выздоровления Джуна, но звонок с работы нарушил его планы. Он вынужден был собрать вещи и уехать.
Но перед этим он оставил подробную инструкцию Нане о том, как ухаживать за Джуном, чтобы ему стало легче.
Из собственных наблюдений Тсунаёши выяснил две вещи: Первое — это то, что Тимотео установил что-то на подобии блока на пламя Джуна. Это нечто сходное с ограничителями магии, которые ставят детям, проявившим свои магические способности в очень раннем возрасте. Со временем ограничители магии спадают сами собой. И, по сути, никакой опасности для ребёнка не несут. Однако, в случае с пламенем подобный блок несёт за собой ряд опасностей. Например, болезни, слабость, постоянную вялость и потерю координации. И самое главное — такая печать никак сама не спадёт со временем. Её может снять лишь кто-то другой или же спонтанный огненный выброс самого Джуна. Но для подобного должно случиться что-то по истине страшное.
А второе — это то, что блок на пламени сильно ослабевает, если его подпитывать пламенем Неба из вне. Печать словно теряет своё негативное влияние, правда не надолго. Но это являлось своеобразным выходом из столь бедственного положения, в котором оказался Джун. Старший брат Тсунаёши пока не осознавал всю серьезность ситуации, ведь он не знал о наличии у себя пламени Неба. Оно было не активировано и поэтому просто спало, где-то глубоко в душе и теле Джуна. И печать, поставленная Тимотео, блокировала не столько само пламя, сколько связь Джуна с ним.
А это было очень плохо. Если печать не будет снята в ближайшие десять лет, то Джун потеряет возможность когда-нибудь использовать своё пламя вообще. Он просто подсознательно будет отрицать его существование, что, в свою очередь, приведёт к конфликту, результат которого будет весьма и весьма плачевен.
Однако, если подпитывать Джуна пламенем каждый день и увеличить его физические показатели тела, то подобного финала можно избежать.
Сделав подобный вывод, Тсунаёши стал каждую ночь, после того как мама и его брат заснут, пробираться в комнату Джуна и подпитывать его своим пламенем Неба.
Задача эта оказалась не так проста, как могло бы показаться на словах. Печать, обжигающая арктическим холодом при соприкосновении с ней, напоминала собой чёрную дыру. Она поглощала пламя Тсунаёши без перерыва, полностью опустошая резерв мальчика за каких-то пять минут.
Но даже полностью опустошив свой резерв, Тсуна продолжал передавать своё пламя Джуну, как минимум ещё минут двадцать.
После первой такой процедуры, Тсунаёши с трудом мог передвигать ногами. Ему даже потребовалась помощь Юки, чтобы вернуться в свою комнату и забраться на кровать. Правда, следующим утром он проснулся на час позже обычного, но зато полный сил. Пламя после хорошего сна полностью восстановилось. Гарри не сомневался, что тут не последнюю роль сыграла его магия, которая всегда старается привести волшебника в здоровое состояние, даже при наличии смертельно опасных ран. Так поступала магическая сила любого волшебника. Просто у некоторых её было слишком мало и из-за этого магия не могла помочь даже при простом истощении, которое могло привести и вовсе к потере магической силы, превратив волшебника в сквиба (да, бывали и такие случаи в истории).
Джун по-прежнему болел, только уже не так сильно как в первые дни после наложения печати. Поэтому Тсуна и на следующую ночь пришёл в его комнату, продолжал подпитывать брата пламенем. Возвращался в свою комнату Тсунаёши снова с помощью Юки.
В таком темпе прошли две недели. Джун поправился и встал с кровати. Стал выходить на улицу и играть с другими детьми. Но было видно, что теперь он гораздо быстрее устаёт, временами становясь слишком рассеянным. И его фирменная неуклюжесть прогрессировала с невероятной скоростью.
Такое состояние Джуна очень беспокоило не только Тсунаёши, но и Нану. Она была внимательной женщиной и заботливой матерью и не могла не заметить столь сильных изменений в своём ребенке. Нана сразу же, не заметив никаких изменений в состоянии Джуна, повела его к врачу.
В больнице провели кучу процедур и сделали кучу анализов, но никаких серьёзных отклонений не нашли. Врач прописал Джуну комплекс витаминов и рекомендовал каждый день заниматься зарядкой и другими видами спорта, для укрепления здоровья.
Нана внимательно его выслушала и приняла все рекомендации врача. Поэтому в тот же день записала Джуна в кружок гимнастики (в детскую группу), для развития гибкости и избавления от неуклюжести, и кружок плавания, который был довольно популярен в их городе не только у детей и подростков, но и у взрослых. Тсунаёши она тоже туда записала для поддержания здоровья и здорового развития детского организма. И сама Нана решила составить детям компанию, правда уже в старшей группе, вместе с другими взрослыми.
Теперь Джун стал уставать ещё быстрее. Занятия гимнастикой и плаванием отнимали все его силы, которых было и так не слишком уж много. Джун теперь с трудом переставлял ноги и стал буквально спать на ходу. Из-за этого другие дети стали издеваться над ним. А Джун молчал об этом. Однако о том, что происходит с братом, Тсуне в один день рассказал Рёхей. И тогда всем обидчикам Джуна не поздоровилось. К воспитательному процессу подключились Сасагавы и Хибари Кёя.
Друзей после этого у Джуна, конечно, поубавилось. Остались лишь те, кому действительно дорог и интересен сам Джун. Брат Тсуны повеселел. К тому же и его неуклюжесть пошла на спад. Тренировки явно делали своё дело, как и пламя Тсунаёши.
Он всё также делился им каждую ночь. И постепенно собственный резерв пламени Тсунаёши стал увеличиваться, как и контроль над ним, ведь подпитка пламенем требовала предельной концентрации внимания. Он даже не заметил того, что время передачи пламени Джуну постоянно увеличивалось. Сначала на пять минут, потом на десять, на двадцать, на тридцать, а потом и на целый час. Тсуна каждую ночь доводил себя до полного истощения, а на утро был бодр и свеж.
Однако ему катастрафически не хватало знаний. Здесь нужна была помощь взрослого, разбирающегося в пламени. И Тсунаёши знал лишь трёх таких — это отец, но к нему он не мог обратиться за помощью, хотя он и звонил домой каждый день, а также Колонелло и Скалл. Вот им-то Тсуна и решил позвонить, ведь они наверняка смогут ему помочь.
***
Звонок Тсунаёши Колонелло произошёл во время внепланового собрания аркобалено. Внеплановым оно было потому, что сильнейшие решили
встретитсяя в дорогом ресторане в сердце Сицилии, а не в их особняке, как обычно. Причин для этого было много. Но самой главной — это то, что расположение особняка было известно Арии Джинглио Неро, к которой, в последнее время, у сильнейших не было ни капли доверия. И гуляющие в мафиозных кругах слухи лишь всё усугубляли.
Идею о проведении собрания в другом месте, как ни странно, предложил Скалл, а другие согласились. Реборн же выбрал место. Он лучше всех разбирался в престижных заведениях, потому что бывал в своё время в каждом из них. И ко всему прочему он чаще всех имел дело с боссами и другими влиятельными людьми разных крупных мафиозных семей, так что хорошо знал, как сильно они ценят конфиденциальность. И поэтому место деловых встреч, они выбирают, в первую очередь, смотря на этот критерий.
Разговор аркобалено прервал звук мелодии мобильного телефона. Все с удивлением посмотрели на Колонелло, даже Скалл, ведь военный всегда выключал свой сотовый на их совместных встречах. А его радостная улыбка, когда он увидел имя абонента, вообще ввела всех в ступор.
Правда, после прозвучавшего имени «Тсунаёши», улыбаться стал и Скалл. После завершения звонка, все уставились на Колонелло, ожидая объяснений такому поведению.
— Ну, и что это только что было? — прервал молчание Реборн.— Кто тебе звонил?
— А… это был Тсунаёши.— продолжал пребывать где-то не здесь снайпер.
— Мы уже поняли, что его так зовут. Повторю, кто он такой?! — начал злиться Реборн. Остальные аркобалено молчали, не спеша вмешиваться в очередной спор этих двоих.
— Это Небо! — мечтательно пропел Колонелло. — Он такой… Такой… Такой…
— ЧТО?! — совместный крик всех сильнейших, за исключением Скалла, заглушил продолжение.
— И ты всё это время молчал?! Как давно ты знаком с ним?! Почему не познакомил нас?! — аркобалено наперебой задавали интересующие их вопросы.
— Вообще-то, Скалл знаком с ним. — спокойно ответил снайпер. — Вы тогда все были заняты и не смогли приехать, поэтому и не познакомились с ним. Он такой очаровательный ребёнок…
Реборн уже был готов начать новую тираду, но его прервал Верде.
— И зачем он тебе звонил? — все навострили уши.
— Просил о помощи. Сказал, что недавно к ним приезжал отец с начальником по работе. Тот что-то сделал с Джуном и он серьёзно заболел. До сих пор не пришёл в своё обычное состояние. Когда его показали врачам, то ничего опасного не обнаружили. Но Тсуна уверен, что всё гораздо серьезнее, чем кажется. Поэтому и попросил меня приехать.— пересказал свой разговор Колонелло.
— Значит, понадобится врач. — поправил очки учёный. — Я поеду с тобой.
— Почему это ты?! — возмутился Реборн.
— Потому что я единственный здесь имею медицинское образование. К тому же тебе нужно следить за наследником Каваллоне. Неужели забыл? — в ответ послышался скрип зубов лучшего киллера.
— Значит решено! Верде едет со мной! Отправляемся завтра! — подвёл итог Колонелло. Все остальные кивнули. Это лучшее решение на данный момент.
Продолжение следует
