Первая утрата/First loss

"Неужели всё взаправду, нет, я, наверное, сплю", - Мун стоит в гостиной и невидящим взглядом смотрит перед собой. Совсем рядом трое взрослых что-то громко обсуждают, их голоса взволнованны... Но Мун слышит их словно издалека, его глаза закрывает мутная пелена и слёзы, помимо воли, текут из больших чёрных глаз...    А как хорошо всё сегодня начиналось: с утра они с отцом были на рыбалке и поймали четырёх больших окуней и трёх карасей. Потом, по дороге домой, встретили Пау - волчонка Волли из выводка этого года. Он был уже подростком и частенько из любопытства подбирался близко к старвикам. Мун не удержался от того, чтобы угостить его рыбкой, хотя и закинул её как можно дальше - чтобы волчонок "поохотился".   Потом, когда мама сварила уху, к ним пожаловал гость. Этот незнакомец сразу поразил Муна своей колоритной внешностью: во-первых - он был тёмного окраса, что среди старвиков встречается довольно редко; во-вторых - у него были длинные, лохматые фиолетовые брови. У мальчика сразу руки зачесались от желания его нарисовать. Но говорить об этом с порога было не очень вежливо. Да и очень уж суровым показался Муну взгляд гостя. Он представился как Хант, и, вероятно, был весьма успешным охотником.  Его рюкзак был сшит из драконьей кожи, а уж сколько трофеев было в рюкзаке - мальчик мог только догадываться.   Так как гость пришёл к обеду, мама сразу же пригласила его к столу. Он попытался было отказаться: мол, он не голоден и у него своих припасов хватает. Он, похоже, вообще  хотел пройти мимо.. Но не такой была Прима, чтобы отпустить гостя голодным. Тем более, что гости сюда заходили редко.   Ханту налили тарелку ухи, усадили за стол и стали с интересом ждать его рассказов. Но он был не очень-то разговорчив. Сказал лишь, что жизнь он по большей части проводит в пути, живёт охотой, иногда обменивает добытые трофеи на хлеб, овощи и лекарства. Он казался каким-то загадочным, словно сундук, запертый на ключ, который ни с кем не делится своими сокровищами. Отобедав, он поблагодарил хозяев и, открыв рюкзак, стал что-то искать в нём. Мун с любопытством рассматривал краешки звериных шкур, торчащих из него. Там были рыжие лисьи и беличьи, белые медвежьи и песцовые, серые волчьи и розовые кроличьи меха. Мальчик отчётливо видел длинные чёрные когти, торчащие из пустых лап белого медведя.  Хант между тем достал из рюкзака два больших куска мяса. - Не хочу остаться в долгу, - сказал он, - Это вам, хозяева, за вашу доброту. - Ну что вы, не стоит, - замахала руками Прима. - Хм, это же волчатина? - спросил Риф. - Да, свежая, всего пару часов как добытая. - Вот как, а где? Полагаю, где-то неподалёку? - Риф тревожно нахмурился.  - Да в дубраве, недалеко от озера, окружённого скалами. Этот волк сам на меня вышел: крупный, матёрый. Видать: вожак стаи. Да вы же и сами, наверное, его не раз видали. -Боюсь, что так... - Риф с волнением взглянул на Муна.   Тот не отрывал взгляд от рюкзака. Теперь он разглядел в нём такое, чего не пожелаешь и врагу: среди серых волчьих шкур виднелся пушистый хвост с белым пятном на кончике... Лишь у одного волка во всей округе был такой хвост. - Волли, - прошептал Мун чуть слышно. Плохо соображая, что делает, он на ватных ногах подошёл к рюкзаку, потянул за хвост и вытащил большую волчью шкуру.   Сомнений не было: это Волли...И вот теперь Мун стоял словно в бреду, не в силах поверить в реальность происходящего. Он держал на руках голову Волли, такую плоскую и неестественно лёгкую, и мало-помалу осознание непоправимости случившегося доходило  до его сознания. - Вы не понимаете, как много  значил  для него этот волк, да  что там  для него - для всех нас! - кричал отец. - Он Муну жизнь спас! - вторила Прима.   А что говорил Хант? Он молчал... Он не пытался оправдаться и не извинялся. Он просто молчал.   Мун поднял на него глаза: ни один мускул не дрогнул на лице сурового охотника. Это было уж слишком... - Я пойду, - сказал мальчик, уронив шкуру на пол. - Куда? - встревожилась Прима. - Куда-нибудь... Немного проветрюсь, - и, не дожидаясь дальнейших расспросов, мальчик быстро проскользнул мимо взрослых  на улицу.   Тут он вдохнул поглубже и быстрым шагом направился к берёзовой рощице, перешёл по мостику через  ручей, немного попетлял среди зарослей ягодных кустиков и вышел наконец на свою тайную полянку. Тайной, правда, она уже давно не была: родители знали об этом тихом месте, где Мун когда-то поселил Волли. Теперь Волли давно уж жил  в дубраве, там у него было логово. А точнее... он ведь уже не жил. Волли больше не было. Как же так?   Мун сел и глубоко задумался. Семь лет... Семь лет прошло с их первой встречи. Семь вёсен, семь зим. Столько воды утекло...  За это время Мун из маленького мальчика превратился в  подростка, а Волли  стал крупным, сильным вожаком и вырастил уже несколько поколений волчат. Да, волк уже был не молод и, возможно,  вскоре был бы свергнут или даже убит более молодым самцом. Конечно, Мун  и тогда бы печалился из-за его смерти, но это была бы обычная волчья смерть - так они и погибают в природе. Но та сцена, свидетелем которой он стал дома... Сама эта  ситуация вызывала у него какое-то отвращение. Подумать только:его хотели угостить мясом его друга! Гость,конечно, хотел сделать им приятное, а, получается... сделал такую пакость! Эх, может и вправду лучше было бы, если бы он прошёл мимо... Или хотя бы не стал доставать это мясо... Тогда бы Мун никогда не узнал, какой бесславный конец постиг его товарища. Ну и пусть! Может и лучше иногда пребывать в неведении. Вот уже два года, как он не слышал никаких вестей от Клауда и его отца, Лонг не  разу не пролетал мимо на своём самолёте. А вдруг - их давно уже   нет в живых, а он тут сидит, горюет о волке и даже не догадывается об этом...   - Сынок, ты как? - слышится тихий мамин голос.   - Да так... - Мун отмахивается. Ему бы хотелось побыть одному:  как жаль, что полянка уже на тайная.   Прима подходит ближе и  осторожно накидывает на него тёплый плед. - Ну мам, не надо... - пробует сбросить его Мун. - Уже скоро вечер - замёрзнешь, - говорит мама и вздыхает, - Может, пойдём домой. Хант уже уходит. - Вот как? Натворил дел - и уходит. - Но Мун, ты же знаешь,что он не нарочно. - Знаю, но не похоже, чтобы он из-за этом переживал. - Ты ошибаешься, Мун. - Да неужели? - Да, он очень переживает. Попробуй: представь, как бы ты себя чувствовал на его месте? - Наверное - ужасно, - вздохнул Мун. Ему не хотелось сейчас задумываться о чьих-то ещё чувствах. - Он хотел с тобой поговорить, сынок. - Не надо. - Но... - Никого не хочу. Передай ему, что я его прощаю - и всё. - А ты и вправду его прощаешь? - мать склонила голову.   К горлу Муна подступил ком. - Просто скажи, что прощаю... Хорошо? - Хорошо, сынок, - мать погладила старвика по голове. Он поёжился от нежного прикосновения: в последнее время материнские ласки почему-то стали его раздражать. Нет, не то чтобы они ему резко разонравились - просто они как-будто приравнивали его к пятилетнему малышу. По крайней мере, так Муну казалось.   Вот и сейчас, несмотря на приятные ощущения, он недовольно протянул : - Маааам... - Эх ты, - c укоризной сказала Прима. - Не сиди тут долго - холодает. - Я костёр разведу, - ответил он с натянутым спокойствием.   После того, как мама ушла, Мун  и вправду сложил в кучу заранее собранные деревяшки, добыл искру и развёл костёр. Сев на брёвнышке, он смотрел на яркое пламя и чувствовал, как приятное тепло разливается по телу. Ему не хотелось ни о чём думать, он не ощущал ни боли, ни радости. Он просто грелся у костра...   Неизвестно, сколько он так просидел... Его привёл в чувство шорох шагов за спиной. Мун оглянулся: перед ним стоял Хант. - Как вы нашли меня? - спросил он удивлённо. Мальчик был уверен, что родители ни за что не выдали бы его убежище. - По следам. Я же охотник, - невозмутимо ответил тот. - Ясно, - Мун опустил глаза. Оба помолчали. - Я ухожу, - сказал наконец Хант, - Но я считаю: будет неправильным сделать это, не поговорив с тобой.   Мун кивнул  и жестом пригласил его сесть. Хант осторожно пристроился на бревне рядом. Он расстегнул рюкзак и вынул оттуда какой-то свёрток, или, вернее сказать, мешок. - Вот, - сказал он, - я подумал: ты захочешь сам его похоронить. - Я? - Мун широко раскрыл глаза. Но через секунду его взгляд опять стал уныло-безразличным. - Оставьте это себе... Так хотя бы смерть Волли не будет напрасной. - Да что ж ты думаешь?! - Хант нахмурил длинные брови. - По-твоему, я смогу после всего, что узнал, съесть хоть кусочек его мяса?  Или сшить одежду из его шкуры? Я себя чувствую так, словно старвика жизни лишил, тьфу ты! - Ну, - неуверенно начал Мун, - вы могли бы продать её или подарить кому-то... - Не пойму я тебя, парень. Тогда,  дома, когда ты стоял с этой шкурой, у тебя были такие глаза... словно ты потерял близкого друга, члена семьи...   Мун удивлённо взглянул на собеседника: неужели этот суровый охотник и впрямь так переживает за его чувства? - А теперь, - продолжал Хант, - тебе как-будто всё равно, что с ним дальше будет. - Но его ведь больше нет - так какая разница? - всхлипнул Мун.      Хант внимательно посмотрел на него. - Какая разница? Он ведь тебе жизнь спас, парень. Разве он не заслужил того, чтобы быть достойно похороненным? - Заслужил! - крикнул Мун и заплакал. Он не мог больше сдерживаться, он забыл о смущении и стыде. Он потерял друга - и должен был его оплакать.   Хант молча уставился на яркое пламя. За долгую жизнь ему не раз доводилось видеть и горе, и слёзы. К такому невозможно привыкнуть, можно лишь временно отстраниться... Именно этим Хант и занимался в последние годы: отстранялся ото всех и вся. Жил один, почти ни с кем не общался... И надо же так случиться, что впервые выйдя на контакт с этой милой семьёй, он снова увидел горе и слёзы. И причиной тому стал он сам! - Мне так жаль, малыш, - сказал он печально. - Если бы я мог как-то  искупить свою вину... Только скажи - я всё сделаю.   Мун утёр слёзы. - Не нужно ничего, - сказал он тихо, - Вы не виноваты. - Нет, виноват. - Нет, не виноваты! - отрезал Мун. - Это случайность! - И всё же я лишил тебя друга... - Не берите в голову... В последнее время мы с ним мало общались. Он уже старел, у него была стая... Отец как-то сказал: "Лишь старвики способны на осознанную дружбу". Мне не хотелось тогда ему верить. Но сейчас, сейчас я начинаю его понимать...   Хант молча кивнул. - Просто, - продолжил Мун, - этот волк стал частью меня, частью моей жизни. А теперь она уходит вместе с ним куда-то прочь... - Понимаю, - сказал Хант, - прошлое безвозвратно. Но оно так или иначе влияет на твоё настоящее. Вопрос в том: хорошо это или плохо?  Иногда происходят такие вещи, о которых лучше забыть. - Да, это точно, - кивнул Мун, - Знаете, с вами так хорошо... - Да брось, парень. - Нет, правда...Вы спрашивали о том, можете ли вы что-то сделать для меня? - Да. - Тогда прошу вас: не уходите, побудьте со мной хотя бы до утра. - Как пожелаешь, - Хант устало потянулся. - Но я не лучший собеседник. - Я тоже, - улыбнулся Мун. - По-моему, лучший собеседник - это огонь.  - Огонь? - Ну да, он что-то шепчет на своём огненном языке: шипит, трещит. Ничего не понятно, но так успокаивает. Вы замечали? - О, ещё как, - согласился Хант. Долгие годы огонь был единственным его настоящим собеседником...   Два старвика молча глядели на яркое пламя, их  тёмные силуэты отбрасывали длинные тени  на траву и кусты...    Риф, тайно следивший за ними из-за дерева, улыбнулся и тихонько пошёл к дому. - Ну что? - тревожно спросила его жена. - Всё в порядке, - ответил он тихо.                          …       Наутро Мун и Хант похоронили Волли у большого камня,  недалеко от скалистого озера. - Мы любили с ним тут играть, - сказал Мун.   На камне было множество рисунков, изображавших  волков и отпечатки их лап... Мун понимал, что теперь он уже ни с кем тут не будет играть: ни с Пау, ни с другими волчатами... Это место будет хранить память о его друге, пока дожди и солнце окончательно не сотрут с камня все следы. Он не будет их подрисовывать... Он не будет жить  прошлым...   Странное чувство овладело мальчиком: удивительная смесь горечи и радости. Горечи - от утраты, а радости - от приобретения. Под землёй у камня лежала его утрата, а рядом стояло его приобретение: новый друг, удивительный, загадочный старвик по имени Хант...    Спасибо за прочтение. Ссылка на иллюстрации ниже.