Путеводная Звезда (Глупая Хьюга)

Часть — 2 — Орочимару сама. Глава 8: Дорогое удовольствие. Чакра.

       «Однако недалеко ты ушла. Я уже готовился ловить тебя по всем кустам, что растут вблизи убежища, но ты молча закрыла люк и убежала к себе. Не думай, что от меня укрылся твой испуг! Я прекрасно видел, как ты дрожала! Более того, я это чувствовал!» — змеелюд облизнул длинным языком свои губы. — «И чего же ты так боишься? Обычно в твоем возрасте любой другой ребенок попытался бы хотя бы недалеко обследовать территорию, но ты вообще не стала этого делать! Странно! Очень странно!»        Орочимару наблюдал за своей дочерью не заметно от неё. Хината сейчас сидела под одеялом. Она нервно озиралась по сторонам и грела дыханием окоченелые руки. Идеально прибранные волосы разлохматились и торчали во все стороны, напоминая какое-то нелепое гнездо птиц. Она часто дышала, слегка подрагивала и явно нервничала.        «Чего она испугалась? Там никого не было! Я это чувствовал! Чего может так бояться маленькая девочка?» — с изумлением подумал мужчина, смотря на ребенка.        Хината тем временем отогрелась и перестала подрагивать. Она уже более осмысленным взглядом осмотрела комнату, что принадлежала нынче ей. Девочка слегка улыбнулась и прислонилась спиной к стене.        «Всё это странно! Но её боязнь выходить на улицу будет мне очень полезной в скором времени! А с причинами такого поведения можно разобраться и позже», — Орочимару продолжил наблюдение за подопытной номер один. --- ---        Я сидела на кровати, зарывшись с головой под одеяло. Мне было не по себе от одной только мысли, что я могу в любой момент, если выйду на поверхность, встретить там лазутчика.        «Спокойно! Спокойно! Не истери! Это — убежище Орочимару! Он же не идиот, чтобы делать их на видном месте! Его, если верить аниме, не могли выследить и поймать очень и очень долго! И так то он их там всех вокруг пальца в итоге обвел! На убежище должна стоять защита! И если не скакать рядом с выходом, и не орать, то никто и не должен здесь меня найти!» — думала я, пытаясь успокоить себя.        Я еще раз обвела взглядом свою комнату. Приглушенный свет от настольной лампы освещал мою обитель, как и всегда, неярко, идеальная чистота радовала глаз, на столе лежала стопка листов бумаги, которые я нарезала из свитка.        Эти свитки были для меня крайне неудобной вещью. В доме Хьюга я не могла себе позволить распилить хоть один на листы бумаги, но здесь, у Орочимару, я сделала это сразу, как он дал мне его.        Листы лежали стопкой на столе в моей комнате пока что чистые и не тронутые. Я перевела взгляд на них. И эта стопка приятным теплом грела мне душу. Смотря на нее, я вспоминала свое измерение. Как давно это было… Казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как я очнулась на руках у Хиаши. В декабре будет четыре года, как я в этом мире. Моя память услужливо подкинула мне картинки воспоминаний: вот я наконец-то смогла ходить, вот Ханаби робко мне улыбнулась, не удавшийся побег из дома Хьюга, Данзо и его визит, пробуждение бьякугана и эти Вечные Звезды, вот Хиаши после моей победы над Нейджи смотрит на меня с удивлением и удовлетворением, и буквально через мгновение я вижу в его глазах неподдельную холодную ярость — я заступилась за младшую ветвь, удача с диагнозом Ханаби и мое обучение на ирьенина. Как они там? Как там Итачи? А как мой друг Наруто?        Я стала вспоминать свой мир. Мир, в котором я не так давно жила. Мой мир так плотно погряз в понятии ежесекундной выгоды, что это отразилось и на дружбе. Ее, как таковой, и нет. Насколько я поняла за время пребывания там, с тобой дружат, пока ты полезен. Как только польза кончится, ты уже не друг. Как в этом мире? В нем главное сила. Но может быть, не только она?        Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. Нужно успокоиться — в конце концов я веду себя не как шиноби, а как… слов нет как кто! И это мое счастье, что Орочимару как-то смог вызволить меня из Деревни Скрытой в Листве. У меня будет возможность стать сильнее. Но, наверное, дело не только в силе. Мне нравится, что кому-то до меня есть дело и кто-то готов потратить свое время на меня.        Я слегка успокоилась и несмело улыбнулась. Осмотрела еще раз свою комнату.        «Эти стены. Этот потолок и пол. Вся эта мебель. Всё это он (Орочимару) поставил здесь для меня. Он САМ добился успеха в этом мире. Он не имел изначально каких-то особых способностей, кроме, возможно, мягкой модификации тела и немножечко мозгов, но, тем не менее, он считается одним из самых опасных нукенинов этого мира. И почему-то мне кажется, что интересует он всех именно в живом виде!» — я закрыла глаза и попыталась выровнять дыхание.        «Множество убежищ по всему миру, шпионская сеть, обеспечение всего этого и координация деятельности. И еще лаборатории для не совсем ясных мне целей. Он смог всё это в одиночку. Я же дрожу, как осиновый лист на ветру, от мысли, что мне придется однажды встретиться с кем-то из других нукенинов. Чего мне так страшно? Я ведь не боюсь смерти! Я не боялась умереть в Доме Хьюга, так что случилось здесь? В чем причина? Чего я боюсь? Объективно бояться нечего! Я здесь в безопасности - Орочимару, хоть и имеет множество тараканов в своей голове, ничего плохого мне за всё время моего пребывания здесь не сделал. Он занимается мной. Может быть, всё не так и плохо? Чего я боюсь? Что стану одной из его шиноби? Но это неизбежно! Неизбежно при моем пребывании в этом мире! Я уже не смогу вернуться назад!» — подумала я, нервно теребя в руках белый пододеяльник моего одеяла.        В этот момент до меня дошло, а вернее я приняла наконец-то тот факт, что я скучаю. Скучаю по своему миру. Всё то время, что я была в Доме Хьюга, я не позволяла себе и в мыслях возвращаться к моему предыдущему, наверное, воплощению. Я так боялась, что кто-то догадается или заподозрит что-то не ладное, что даже не думала о возможности вернуться в свой мир! Я поняла, что все мои страхи, это не страхи, а подсознательный протест против моего пребывания в мире Наруто. Кто-то бы сказал, что это глупо, многие были бы рады такой возможности, но я не была рада на самом деле! Мир этот совсем не сказочный! Вернее это — страшная сказка. И я прекрасно понимала, что я в безопасности пока рядом с Орочимару.        «Но что я буду делать без него? Это пока что он защищает меня. Это я пока что ребенок! Но однажды я вырасту! И сама стану родителем! А как я буду защищать своих детей в этом мире? Что я смогу противопоставить другим, кто враждебен ко мне? Чем я могу защитить от этого мира себя и других? В конце концов, теперь ЭТО мой мир. И назад пути уже не будет! И мне нужно будет выгрызать себе место под здешним Солнцем! И если не для себя, то хотя бы для своих детей!» — я отстранено посмотрела на стопку листов нарезанной бумаги.        «Мой мир. Тот и этот. Этот и тот. Может быть, я когда-то вернусь домой? Я ведь уже знаю, что миров не один? И сюда я ведь как-то попала! Но сейчас это не важно! Мне нужно получить эту самую силу, которой у меня нет! А то уже даже мой змеиный папаша смотрит на меня с жалостью. А я не жалкая! » — я сжала ладони в кулаки и вскочила с кровати. Одеяло упало на пол. Мои волосы взметнулись и опали на плечи. Я поняла, что автоматически активировала Бьякуган.        Мои ноги сами несли меня в зал для тренировок! Я замерла напротив тренировочного снаряда. Так прошло несколько секунд. Ладонь моя сжалась в кулак, и я ударила со всей дури в первый раз за эту жизнь. Снаряд покачнулся, мне в первый раз удалось привести его в движение. Я самодовольно усмехнулась и приступила к работе. Удары сыпались один за другим, я била ещё и ещё, пока не выбилась из сил.        Лежа на полу и лицезрея над собой свод этой пещеры, я думала о будущем и о прошлом. Моя дальнейшая жизнь представлялась мне туманно, да я и причину моего попадания в этот мир я не понимала.        «Разве был в этом какой-то смысл? Разве было это хоть как-то логично? Разве это было правильно?» — я встала с пола и отправилась в помывочную.        Я не собиралась ходить с липкой кожей после тренировки. Я налила воды в большой таз и залезла в него, благо моя мелкость мне это позволяла. Я с раздражением смотрела на свое отражение в зеркале. Я сидела в глубоком тазу, как будто бы в маленькой ванной, и обнимала свои согнутые в коленях ноги. Черные волосы обрамляли начинающее терять загар лицо, белые глаза выглядели не реалистично даже для этого причудливого мира.        — Это надо было так неудачно уродиться! Нет бы в Учиха очухаться! — с разочарованием произнесла я и приступила к отмыванию своего тощего детского тела. --- ---        «Что-то изменилось. Изменилось в ней. Она хоть и смотрит со страхом на манекен, но бьет уже сильно, не сдерживаясь. Что-то поменялось после ее возвращения с поверхности и посиделок на кровати. Очевидно, она что-то для себя решила и у неё всё-таки появилась какая-то цель! Какая-то мотивация! Это радует! Слишком уж тяжело заставлять человека что либо делать, если он сам этого не хочет, а тут такая прыть!» — не без удовольствия подумал змеелюд, продолжая свои наблюдения за девчонкой.        «Что ты сказала? Что?! В Учиха??? А вот это уже интересно! «Очухаться». Странное определение рождения. Но возможно я слишком уж придираюсь? Ей всё-таки нелегко пришлось в Конохе. И она пыталась сбежать, возможно, что и сейчас об этом думает. И прекрасно понимает, что это невозможно из-за Бьякугана, вот и психует. Нужно дать ей успокоительного сегодня и не давать в ближайшее время больших нагрузок. Еще успеем наверстать - она и так делает успехи», — Орочимару оставил Хинату одну и направился в свою лабораторию провести необходимые для одного эксперимента расчеты. --- ---        Орочимару вернулся под вечер и застал меня в моей комнате — я готовилась ко сну.        — Здравствуйте, отец, — поприветствовала я его.        — Здравствуй, Хината. Ты хорошо себя вела в моё отсутствие? — спросил он меня.        Весь его вид просто кричал о том, что он знает какую-то мою тайну. Я посмотрела на него и решила, что это какой-то хитрый прием, чтобы я начала выкладывать ему информацию. И на обычных детях это бы сработало, но вот я на такое не куплюсь.        — Разумеется, — заверила его я. — Точно так же, как в доме Хьюга!        «В доме Хьюга ты себя вела ПЛОХО! Но я об этом по твоему представлению не должен знать!» — с усмешкой подумал Орочимару.        — Хорошо, — ответил мне он. — Вот, выпей это!        «Твою мать! Опять эта склянка! Такая же, как для зелья потери памяти для Мицуки!» — слегка запаниковала я.        — Что это? — прямо спросила его я и отодвинулась подальше, в угол кровати.        — Не бойся, Хината! Это всего лишь состав для лучшей регенерации мышц, — ответил мне он, улыбаясь.        «Что-то не нравится мне твоя улыбочка! Прям коварненькая!» — подметила я несоответствие между словами и действиями.        — Я не буду это пить! Я не тренировалась! Мне ничего не надо восстанавливать! — заявила я, вскочив на постели.        «Ого! Первый открытый протест! При том, ничем не обоснованный! Что-то в ней изменилось! Но мне это нравится!» — отметил про себя ссанин.        — Это снотворное, Хината, — прямо сказал он. От его слов я немного опешила. Мотивы его были не ясны.        — Зачем мне оно? — с подозрением уставилась я на него.        «Всё-таки педофил!» — с омерзением подумала я.        «Какой взгляд! Молнии Бьякуганами мечет! И что же мы так распсиховались? Где же та пай-девочка, от которой мне уже тошно? Что заставило её сбросить маску?» — Орочимару довольно усмехнулся и придвинулся к Хинате поближе.        — А почему ты на меня так смотришь? — спросил он девчонку и облизнул губы.        «Он точно что-то задумал!» — прилипла я спиной к стене.        — Только попробуй меня тронуть! — взвизгнула я.        — Что? Хината! Объяснись! — потребовал змеелюд и молча уставился на меня.        Он смотрел на меня, не моргая, уже минуты две, было реально страшно.        — Ты будешь говорить или нет? — наконец выдал он. И, судя по его тону, он был крайне недоволен и раздражен.        — Я... вы… а зачем мне пить снотворное? Что Вы задумали? — спросила я, заикаясь.        — С завтрашнего дня ты начнешь тренировки вновь. Тебе нужно лечь спать вовремя! И не надо возражать! Я прекрасно знаю, что ты далеко не сразу засыпаешь в последнее время! А ты что решила? — с раздражением уставился на меня он.        — А я… - я замолчала, не договорив.        — ВСЛУХ! — рявкнул он.        — Я подумала, что Вы… ну, хотите меня усыпить и воспользоваться тем, что я ничего не почувствую и... — я не стала договаривать.        Орочимару тяжело вздохнул и вновь внимательно посмотрел на меня.        — С чего ты взяла, что я стал бы так поступать с тобой? — я на это пожала плечами. — Знаешь, Хината, если бы я что-то такое захотел бы, то прямо спросил на это твоего согласия! Это первое! Второе: я больше не желаю возвращаться к обсуждению этого вопроса! За всю жизнь я ни разу не воспользовался слабостью ни одной женщины! И ни одну не взял силой! Тебе все слова здесь понятны? — жестко сказал он.        — Все, — отозвалась я, понимая, что мои щёки краснеют.        — И что ты поняла? — не отставал он.        — Что Вы никого не насиловали и ни с кем не поступали подло, — ответила я.        — Поправка: ни к одной женщине в плане вопроса совокупления! И я вот всё думаю, Хината, откуда такая маленькая девочка такие словечки знает? — спросил меня он, скрестив руки на груди.        «А ведь и вправду: откуда? Я таком клане росла, где подобных слов и не применяют! Кажется, он что-то заподозрил!» — я нервно думала, как бы ему соврать поправдоподобнее.        — В госпитале Конохи слышала, — не громко проговорила я и опустила взгляд в пол.        — Хината! Пей снотворное без вопросов! — наконец ответил мне он. Я не стала возражать и выпила. — Всё время забываю, где ты работала, пока жила в Доме Хьюга.        Он погладил меня по голове, успокаивая. Я в очередной раз не справилась с эмоциями и почувствовала жжение в глазах. В следующий миг на моем лице две соленые капли прочертили линии, а затем за ними последовали другие капли.        — Иди ко мне, девочка, — с этими словами он заключил меня в объятья и, сев на мою кровать, усадил меня к себе на коленях. Через какое-то время я успокоилась и посмотрела на него. Он сидел абсолютно спокойно и смотрел на мой стол, на котором лежали листки бумаги.        «Отлично! Самое время как следует промыть ей мозги! Она не должна вообще выходить из убежища, пока меня здесь нет! А скоро я начну из него отлучаться! Этого требует мое положение!» — Орочимару мысленно усмехнулся и погладил Хинату по спине.        — Этого не стоит бояться, Хината. Во всяком случае, пока ты здесь, в этом убежище, со мной и под моей защитой, тебе это не грозит! Но вот за его пределами… — он не договорил, так как замолчал.        — Я не буду выходить из него, — заверила я змеелюда.        — В моё отсутствие ТОЧНО не стоит! — уточнил он. Я кивнула головой на его слова и поняла, что меня клонит в сон.        — Я буду спать, — сказала я.        Он молча положил меня на кровать и укрыл одеялами. Я уснула, не дождавшись пока он покинет мою комнату.        Орочимару смотрел на Хинату и довольно улыбался. Змеелюд любил, когда всё шло по его плану.        «Теперь она не выйдет из убежища в моё отсутствие и за это не стоит беспокоиться! Это оказалось даже проще, чем я думал! Она, быть может, и соображает где-то лучше других, но это ребёнок. И она боится, как ребёнок!» — саннин аккуратно пригладил чернющие волосы Хинаты и ушел в лабораторию.        «Скоро, скоро ты подрастёшь и будешь здесь, рядом со мной осуществлять мой план! Я уверен: ты всё сможешь, не смотря на урезанный изначально потенциал! (имеет в виду вытравливание Хинаты, когда она была в утробе у Ханаби) Яд не вытравил тебе мозги и это главное!» — думал мужчина, мечтательно ухмыляясь, смотря на пустые на данный момент емкости из стекла. --- ---        Сказать, что утро не заладилось — это ничего не сказать. Я встала с кровати и приступила к приведению себя в порядок. Тело слегка потягивало - сказывались вчерашние занятия в тренажерном зале. После трехдневного перерыва начинать заново было нелегко, хотя тело восстановилось.        Всё-таки я вынуждена согласиться со Змеем: эта растяжка - дельный вариант для выпытывания сведений из людей. Тело уже практически не болело после них – спасибо его микстуркам и притиркам. Но то, что я перенесла за те две недели, не шло ни в какое сравнение с тем, что мне пришлось терпеть за четыре года пребывания в доме Хьюга. Увидев результат уже через четырнадцать дней, мне стало понятно в полной мере, что в доме Хьюга ничего стоящего мне давать и не собирались.        На самом деле это гениально — сделать с моим телом такое за столь короткий срок. Я в который раз поразилась гениальности Орочимару. Такое невозможно проделать без этих составов, это мне стало понятно с самого начала. Откуда у него рецепты этих зелий? На редкость полезная вещь!        — Хината, ты уже одета? Я захожу, — в мою комнату зашел змеиный ссанин с подносом. Я уже наизусть знала, что на подносе что-то полегче на завтрак и микстуры для тренировок. Обычно пять чашечек для них, но сегодня стояло восемь. — Давай быстрее, у меня мало времени.        — Отец, сегодня пиал больше, — и я указала пальцем на три лишние.        — Я рад, что ты внимательна. Внимательность и аккуратность — основные качества шиноби, — он улыбнулся мне и погладил по волосам. — Это для развития очага, увеличения объема чакры и для разработки чакроканалов. Да, Хината, начиная с сегодня, ты начинаешь работать еще и над этим, не стоит так удивляться, — саннин облизнул губы.        — Я думала, что я еще не готова. Я еще даже к тренировкам тайдзюцу по-настоящему не приступала, — засомневалась я.        — У нас нет времени, мы должны спешить. Будешь тренировать и то и другое одновременно. Половина дня — на тайдзюцу, половину на то, что бы почувствовать чакру, начать увеличивать ее резерв и прокачивать каналы. Запомни, что если чакры будет мало, то надолго тебя в бою не хватит. Если будет слабым чакроконтроль, то ты не сможешь эффективно расходовать чакру — она, словно вода из ведра, будет выплескиваться на землю, не достигая цели. Есть чакрозатратные техники, а есть — нет. На чакрозатратные нужно потратить много чакры за маленький промежуток времени. Если чакроканалы не развиты, то ты не выполнишь технику такого плана. Конечно, можно попробовать, но, скорее всего, ты выжжешь очаг и прожжешь все чакроканалы. После этого часто шиноби вообще не восстанавливаются и могут попрощаться с этим видом деятельности. Очаг чакры влияет на резерв чакры. С маленьким резервом ты, разумеется, не будешь эффективна как шиноби! — объяснил мне он.        — Все это возможно увеличить благодаря тренировкам? — не поверила я.        — От природы у некоторых родов есть определенные предрасположенности, с этим не поспоришь. Эти предрасположенности результат того, что данный род культивировал определенную способность. Со временем она стала передаваться потомству в каждом поколении в более улучшенном варианте. Но еще никто не отменял улучшения нужных качеств тренировками. Даже если у тебя какие-то показатели низкие, то это можно исправить. Есть шанс, что в результате твоей работы, у твоих детей они будут лучше. Ну, или ты разработаешь методику с помощью которой можно будет быстро добиться результата, — довольно улыбаясь уставился на меня он, очевидно прикидывая в уме перспективы такого открытия.        — Это как со средствами для растяжки тела? — решила уточнить я.        — Да. Но, что бы их получить, я потратил много лет. Нужные соотношения были получены не сразу! — он как-то по-особому улыбнулся.        — А как именно Вы определили в них нужные соотношения? — спросила его я.        — Опытным путем, разумеется, — и его лицо приобрело садистское выражение.        — Опытным? — до меня дошел смысл его слов.        — Да, — абсолютно спокойно ответил саннин. — Когда в плен попадает вражеский шиноби, его нужно склонить к сотрудничеству. Вот я и разрабатывал специальные составы — чтобы и ценный материал не повредить, и к сотрудничеству склонить.        — Эти составы были испытаны на людях? — я уже знала ответ.        — Разумеется. А чему ты так удивляешься? Как еще ты предлагаешь проверить их эффективность? Другого-то варианта нет, — он протянул мне очередной составчик.        — А эти подопытные… умирали потом? — спросила я, выпив из этой пиалы.        — Смысл был в том, чтобы они не умирали, а сотрудничали. Видишь ли, малыш, вырастить шиноби — ДОРОГОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ. (да и обычного человека тоже) Для этого нужны: питание, одежда, обувь, обучение, воспитание, обеспечение жильем. И, на самом деле, его очень не выгодно убивать. Выгоднее захватить шиноби и убедить работать на себя. Проблема заключается в воспитании шиноби и в системах Скрытых Деревень. Но перед болью все равны. К сожалению, далеко не всех удается склонить на свою сторону, часто шиноби умирают во время пыток, но есть и те, кто добровольно и без применения силы переходят на твою сторону, — убрал он последнюю пиалу на поднос.        — От чего это зависит? — мой голос меня подводил. Я вновь столкнулась с реалиями этого мира, а они отличались от реалий моего.        — От разных моментов. Один из основных — твое искусство убеждения. Второе — это то, на сколько деревня смогла привязать к себе шиноби. Делается это по-разному. В ход идет все: и повышение по карьерной лестнице, и обеспечение жильем, и наличие друзей…        — Друзей????!!! — я перебила Змеиного Саннина, не поверив своим ушам.        — Да, малыш. А чему ты так удивлена? Наверное, ты не знала, но я расскажу тебе этот маленький секрет, — он поставил поднос на стол и сел на мою кровать, смахнув рукой мою челку в сторону и обезоруживающе улыбнувшись. — Очень часто, если шиноби подает надежды или из перспективного клана, другому шиноби дают сверх секретное задание — стать другом для этого шиноби. Так формируется одна из привязок к Деревне. Затем, и такое очень распространено, успешных шиноби женят на безклановых, реже на гражданских. Все с той же целью, между прочим. В первый же год такая жена рожает ребенка, чаще всего мальчика, потом, лет через пять-семь еще одного ребенка. В этом случае шиноби привязан к Деревне практически намертво.        Я стала вспоминать. По той истории, получалось, что в какой-то момент у Наруто появилось очень много друзей (подозрительно, не правда ли?). Учась в академии, все они над ним надсмехались и издевались. А тут вдруг резко стали друзьями? Признали, называется. Хотя, смотря аниме, меня не покидало чувство, что они не дружили с ним по-настоящему. Настоящих друзей у него было только два — Саске Учиха и Кьюби. Остальные как будто бы играли роли. Из того, что я узнала только что, получалось, что так вполне могло и быть. Его просто по максимуму привязывали к Деревне. Догадывался канонный Наруто об этом и принял игру или же нет, это для меня навсегда останется тайной. Но что будет с ним сейчас, с Наруто этого мира, когда он будет уверен, что его Первый Друг пожертвовал собой во имя Деревни?        — О чем призадумалась, Хината? — вырвал меня из моих невеселых дум Змеелюд.        — Об одном мальчике из деревни Листа, моем друге, — не стала скрывать правду я.        — И? — саннин внимательно смотрел на меня.        — Я не знаю, как он теперь будет без меня. Я стала его первым и единственным другом, а он - моим. В то время, когда я покидала деревню, мне было не до мыслей о нём. Но сейчас я думаю, что если бы осталась там, то он в будущем мог бы стать рычагом давления на меня, — поделилась я с змеелюдом своими соображениями.        — Скажу тебе больше: если бы он стал успешным шиноби, очень даже возможно, что ты получила бы задание стать его женой. Ну, или бы обстоятельства в деревне сложились бы так, что другого варианта бы и не было. Скажи мне, дитя, кто он? — заглянул мне в глаза Орочимару.        — Наруто Узумаки, джинчурики девятихвостого, — ответила я не громко.        И тут я увидела редкое зрелище: глаза саннина округлились, лицо вытянулось, рот приоткрылся.        — Кто? — слегка хрипло выдал он.        — Наруто, сын Четвертого, — дала я другое разъяснение.        «А от девчонки сплошные сюрпризы! Как она умудрилась-то? В деревне Скрытого Листа издревле с детьми джинчурики прорабатывали одну и ту же стратегию: все дружно шпыняли, а потом выбирали одного человека, к которому его приручали. Лучше всего это работает, когда человек или привезен из другой деревни, или когда он сирота. Такие люди беззащитнее, чем местные и имеющие семью или (упаси Ками) клан. Но я очень сомневаюсь, что его приручали к химе Хьюга. Сабутори Хирузен (на сколько я знаю эту старую обезьяну) приручал бы его к себе. Это его любимая тактика. К тому же ему это удалось с Джирайей, Цунаде и Минато. Так разве это проблема сделать и с Наруто?» — Орочимару на минуту выпал из реальности, смотря на свою дочь.        Перед глазами так не кстати всплывали картинки из детства. Он вспомнил то время, что провел вместе со своей командой. Теперь, когда за спиной столько лет опыта, он смотрел на все это совершенно по-другому. Возможно, если бы он тогда лучше разбирался в людях, то его команда ушла бы тогда из Конохи вместе с ним. Но на тот момент он еще был не так искусен в подковёрных играх, да и то, как тогда обставил Хирузен его опыты перед всей Деревней, не сыграло ему на руку.        Орочимару горько улыбнулся. Ученик-учеником, а политика-политикой. И на престол Конохи должен был сесть полностью подконтрольный Сарутоби человек. Он часто думал на счет этого. Прокручивал в памяти все события того времени. Вывод напрашивался только один: всю комбинацию разыграл Сарутоби Хирузен. И неизвестно, что бы было с ним, не вмешайся Данзо Шимура.        — Отец? — я не на шутку заволновалась — я никогда не видела его таким сосредоточенно-растерянным. — Все в порядке?        — Да, все хорошо. Я просто вспомнил кое о чём. Скажи мне, Хината, как ты познакомилась с Наруто? — спросил он меня, вновь вернув себе прежнее выражение лица.        — Я… это так долго будет. Мы можем не успеть к началу времени тренировки, — запереживала я.        — У шиноби главное оружие — его разум. Его тоже надо тренировать. А чёткое изложение своих мыслей — отличная тренировка. Приступай, Хината. Я весь во внимании! — пристально (хотя я думала, что более пристально уже невозможно) вновь уставился на меня саннин.        Под его внимательным взглядом я слегка стушевалась. Что ему говорить? С чего начать? А ведь начать придется с самого начала…        — Моя мама была беременна вторым ребенком. Они с Хиаши этого очень хотели. Хиаши почему-то с этим спешил. Однажды я увидела сон, что моя мама скоро умрет в результате её беременности. Я собрала все скопленные мной деньги и оплатила её наблюдение до конца беременности и ирьенина для принятия родов на дому. Я ничего не согласовывала с главой клана. По этому поводу в клане была разборка. В ходе расспросов выяснилось, что сон был правдой. Хиаши хотел назвать ребенка, если родится девочка, в честь жены. Анализы показали, что у мамы очень сильное ослабление иммунитета из-за того, что ребенок как бы вытягивает из нее не чакру, а жизненную силу. И она бы умерла после родов скорее всего. — я перевела дыхание и продолжила. — С этого момента (с того, как увидела сон и он так удачно подтвердился) отношение в клане ко мне окончательно поменялось, я получила чуть больше свободы в действиях, и смогла записаться на начальные курсы ирьенинов. Я проучилась там недолго — около четырех месяцев. Во время обучения все проходят практику. Я тоже проходила, хотя и была освобождена так же, как и Итачи Учиха. Но он из-за службы в Анбу, а я из-за возраста. Я ходила и дополнительно занималась сама. Мне выдали допуск в архивы. Но я бы не смогла спокойно заниматься дома, я занималась в больнице, во время дежурства в палате Наруто, — я замолчала. Воспоминания вернули меня в тот день, когда я увидела его впервые, внутри снова все сжалось.        — Продолжай, Хината, — велел Змеелюд.        — Да, отец, простите. Я вспоминаю сейчас то, каким его увидела тогда: нечёсаного, тощего, всего в ссадинах и синяках, в подранной одежде. Я случайно зашла в палату тогда и увидела, что он хочет убежать через окно на мои поиски. Я тогда, оказывается, стала знаменитой из-за распознавания той болезни у мамы, а это был просто сон. Он смотрел на меня глазами человека, который находится на грани, — я не смогла сдержать эмоции, слёзы сами брызнули из моих глаз. — И это сын героев деревни?! Это тот, что является гарантом безопасности этой деревни?! А его избивали и изводили свои же!!! Это отвратительно! Обычные люди (просто гражданские) в Конохе часто рассуждали, что они лучше тех, кто не живут в Скрытых Деревнях, а шиноби часто о том, что они лучше обычных, ну тех, у кого нет чакры. Все разговоры в деревне крутились вокруг этого слова: чакра. Она же и синоним слова «сила». Но какой в ней смысл, если эти самые люди не понимают элементарных вещей? В тот момент, пока они и их дети спокойно спят в своих кроватках благодаря наличию джинчурики — Наруто в деревне, этот самый джинчурики сходил с ума от безысходности в жизни и жестокости этих самых людей!!! Нет разницы между людьми с чакрой и без нее!!! Они всегда останутся такими, какими я их наблюдала в Конохе!!!        Я сидела рядом с ним на кровати и тихо всхлипывала, он гладил меня по спине. Я не могла успокоиться. Воспоминания вновь подняли в моей душе переживания за моего оставленного в Конохе друга. Я не знала, что теперь с ним и как он там один, в этой Скрытой Деревне.        «Удивительно, она тоже видит сны. Значит, дар моей матери передался и ей», — по сердцу мужчины разлилось приятное тепло. Он вспомнил свою мать. Знал он её совсем недолго — всего четыре года, но большинству вещей в этом мире объяснила и научила его, как ни странно, она. — «К тому же девочка действительно развита не по годам! Так рассуждает! Я не ожидал, что она будет способна на такой анализ в этом возрасте! Удивительно! С гениями с рождения занимаются, а с ней никто и не собирался! И такой хороший результат! Что бы было, если бы с ней занимались?! Как же я теперь жалею, что согласился с Данзо и оставил её в клане Хьюга! Сколько теперь придется исправлять в ней! Сколько наверстывать!!! А получится ли? Достигнет ли она своего максимального потенциала?» — с долей разочарования подумал саннин.        — Малыш, я не хочу тебе врать, но ты права. Люди действительно в большинстве своем хуже животных, но среди них есть и те, что будут такими же как и ты, — он коснулся рукой моего лица, вытирая катящиеся по нему горячие слёзы.        — Простите, отец, я продолжу сейчас, — и я, поспешно смахнув оставшуюся воду с лица, продолжила рассказ. — По возвращению в клан, мой сопровождающий доложил о моем общении с Наруто. Хиаши объяснил мне, что это недопустимо из-за политики Деревни в отношении этого мальчика. От него я узнала, что Наруто хотели забрать клан Учиха, но им не позволили этого. В следующий раз я увидела Наруто спустя некоторое время, когда он вновь попал в больницу. Я не могла подставить клан и не могла бросить Наруто. Поэтому я объяснила ему, что видеться мы сможем только в госпитале. И никто не должен понять, что я к этому имею хоть какое-то отношение. Он пообещал врачам, что не будет убегать, если я буду смотреть за ним. Правительство Деревни одобрило это. И мне даже это как миссии записывали и платили соответственно. Так я стала быть с ним почти целыми днями, пока он находился в палате. Он теперь практически постоянно был в госпитале, а я была с ним. Я помогала ему всем, чем могла, и объясняла то, что могла объяснить. И однажды мы стали друзьями. И последний раз я его видела в день перед похищением.        «Насколько я знаю Хирузена, он не оставил бы её без присмотра с джинчурики наедине. И ему тут же бы доложили об её просветительской деятельности. И, разумеется, Сарутоби сразу бы пресёк такую инициативу. Так как ей это удавалось до самого ее похищения? Это возможно только в одном случае: тот, кто за ней следил, не донес на неё. Но какая ему (не доложившему наблюдателю) от этого выгода?» — Орочимару призадумался на секунду.        — Скажи мне, Хината, а ты знаешь человека, который следил за тобой, когда ты приглядывала за Наруто? Мой опыт работы в Анбу Корня говорит о том, что такой человек обязательно должен был быть, — напрямую спросил Орочимару, застав меня врасплох своим вопросом.        — Да, он был, — ответила ему я.        — Кто это был? — несколько подался вперед саннин.        — Это Итачи Учиха. Мы учились с ним вместе на курсах, я даже сидела с ним рядом. Наверное, это спасло меня и Наруто от донесения. Он не стал говорить о моей деятельности Хирузену. Сначала он просто наблюдал, а потом поймал меня в свою иллюзию. Там он решил сам разобраться с мотивами моих действий. Я сказала ему правду. Он сказал, что говорить о нас не станет. Он все-таки очень добрый и смелый. Другой, на его месте, не задумываясь, все доложил бы своему хозяину, — слегка улыбнулась я, вспоминая Итачи и то, как он рисковал, молча про нас двоих.        Орочимару тихо засмеялся.        — Почему Вы смеетесь, отец? Разве я сказала что-то смешное? Это правда! Они для Хокаге не больше, чем слуги! — воскликнула я.        — Нет, ты права. Я просто рад, что наши мысли совпали. И еще: я горжусь тобой. У тебя хватило ума не подставить клан и не бросить друга. Надеюсь, что и в будущем, ты сможешь принести пользу Деревне Скрытой в Звуке. А теперь, пожалуйста, расскажи мне об этом самом Итачи, — попросил он меня.        «Жаль, что из Листа не представляется возможным вывести твоего Наруто. Если бы это было возможным, то польза для моей Деревни была бы неоценима. Так жаль», — Орочимару мысленно пожалел о возможности, которая не осуществима.        Лояльный к Хинате джинчурики, но постоянная слежка за мальчишкой Анбу. Не вывести из Конохи никак, несмотря на то, что Наруто бы пошел за его дочерью на край света.        — Итачи… Он очень аккуратный и сдержанный. Он очень взрослый с виду. И ни с кем в группе не разговаривал. Я села с ним только потому, что места нигде больше не было. Я даже не сразу поняла, что села именно с ним. Я так боялась идти на занятия — все были там старше меня. Шло занятие, и мне показалось, что кто-то на меня смотрит. Я повернула голову и увидела его шаринганы. Я попала в иллюзию, там все такое у него странное. Все какое-то красно-черно-оранжевое. И он в этой иллюзии рассматривал моё лицо. Крутил из стороны в сторону, — я остановилась, собираясь с мыслями.        «Как интересно, неужели мальчишка догадался? Хотя, в этом нет ничего удивительного — Шаринган прекрасная вещь для запоминания объектов и их сравнивания», — подумал про себя Орочимару.        — Потом он ткнул мне двумя пальцами в лоб и снял иллюзию. Иногда мы разговаривали с ним в иллюзиях на тему занятий. Редко он спрашивал меня о каких-то не имеющих к обучению вопросах. А потом, когда я уже следила за Наруто, он вновь поймал меня в иллюзию и потребовал правды. Я сказала, что мне жаль Наруто, и что он сирота, и что если бы его младший брат остался один, то с ним обращались бы не лучше. Потом он меня отпустил и сказал, что доносить не станет. Вот, наверное, и всё. Странно только одно: он при первом погружении меня в иллюзию так внимательно меня рассматривал… Что он искал во мне? Я часто думаю об этом и никак не могу понять, — закончила я рассказ.        «Сказать или нет? Рано или поздно мне придется. И сказать нужно с пользой. Нужно подстегнуть интерес к обучению. У нас и так мало времени. Ей еще нагонять и нагонять, хотя она продвигается в очень хорошем темпе», — подумал мужчина.        — Хината, я могу предположить причину его поведения, — обратился ко мне Орочимару слегка улыбаясь.        — И какова же она? — я от нетерпения заерзала на кровати и нервно облизнула верхнюю губу, Орочимару ухмыльнулся.        «Моя девочка!» — подумал Змеелюд.        — Итачи и Саске Учиха твои родственники по моей линии. И Итачи благодаря Шарингану это понял, — дал он ответ наконец.        Я выпала в осадок. Что? Родственники с Учиха? С этими двумя занозами в жопе? Я еще раз посмотрела на Орочимару (благо сидел рядом и напротив) и вспомнила Итачи и Саске. Что в нас во всех общего? Кроме весьма светлой кожи, что общего? Нос! Точно! Когда Орочимару не красит лицо и не меняет его при помощи своей способности, его нос такой же как у меня и Итачи, и, как у Саске. Весьма приметный носик… Правильный такой, прямой, красивый. Очевидно, что доминантный признак, при том очень даже доминантный. И этот жест — тыканье двумя пальцами в лоб. В аниме он так только Саске делал. А я даже не обратила на такую вообще-то не мелочь внимания. Значит, помимо моих слов про Саске, его останавливало то, что он увидел в нас обоих похожие черты и что-то для себя решил. Поговорить бы с ним хотя бы раз об этом. Но это невозможно. Через четыре года он вырежет весь клан, сделает неадекватным Саске, и сам в итоге сгниёт заживо от вялотекущего туберкулеза. Да и вообще, о чем я думаю? Сейчас мне нужно узнать от него (Орочимару) в каком родстве и с кем я ещё состою. Это (родство) в этом мире имеет очень большое значение! Даже какая-то похожесть (а это именно похожесть, а не уверенность на сто процентов, что мы родственники — иначе бы он так меня не рассматривал) сыграла решающую роль в отсутствии доноса на меня и Наруто. Нужно бы знать, кто и с кем связан в этом мирке.        — Отец, я бы хотела больше информации о своем родстве с другими кланами, — обратилась я к саннину.        — Ты получишь ее сразу, как у тебя будут на должном уровне выходить техники, — сказал, как отрезал он.        «Вот хитрый змей! Он даже это оборачивает себе на пользу, заставляя меня таким образом заниматься усердней и спешить», — я мысленно вздохнула.        — Отец, — попыталась уломать его я хоть на пару крупиц информации.        — Так надо, не спорь со мной, — перебил меня он.        — Хорошо, я постараюсь. Идемте, мы уже четверть часа как должны тренироваться! — заявила ему я с недовольным видом.        Он на это только ухмыльнулся.