Жизнь жестока, непослушна, Забывать нельзя: Не врагов бояться нужно Предают друзья.
***
— Разогнали митинг? — спросил Адам прямо с порога. — Ещё бы, — ответил Даниэль и по-хозяйски плюхнулся в кресло друга, закинув ногу на ногу. — Когда же это прекратится, — грустно произнёс мужчина и подошёл к окну, — раньше отсюда была видна главная площадь, а теперь я каждый день созерцаю эту картину: толпа людей, шум, крики. Если бы существовал на земле абсолютный хаос, то думаю, он бы выглядел так, — Даниэль молчал, — Так когда это прекратится? — снова задал вопрос мужчина, голос его дрогнул на последнем слове. — Ты не знаешь? — парень приподнял брови и расплылся в равнодушной улыбке. — Нет, не знаю, — Адам резко развернулся и бросил гневный взгляд на собеседника, — ты коп, не я, это в твоей компетенции. — В моей компетенции, — полицейский медленно поднялся с кресла и приблизился к мужчине, одарив его снова широкой белоснежной улыбкой, — разгребать дерьмо, которое вы устраиваете. А между прочим, я шёл в полицию не ради того, чтобы копаться в дерьме, и мне не пристало этим заниматься. Возьму и уволюсь отсюда, найду местечко получше, что тогда будешь делать? — Не уволишься, — Адам пристально посмотрел в глаза ему. Даниэль занервничал, попытался отвести взгляд, но мужчина снова поймал его, — ты здесь не только из-за работы, верно? Как там её зовут, Вильма? — он выдержал небольшую паузу, — так когда, ты говорил, закончатся митинги? — Когда у власти будет король, а не его мягкотелое подобие, — гордо заявил Даниэль и ухмыльнулся, — ты знаешь, я никогда не лезу в ваши политические тёрки и держу своё мнение при себе, потому что не заинтересовал в обратном, но ты сам меня спросил. — И правильно, что не лезешь, — смягчился бывший телохранитель, — Леонард скоро коронуется и всё устаканится. Не переживай. — Я переживаю? — оборвал его полицейский, — я абсолютно спокоен, а вот тебе следует быть поосторожнее с твоим парнем, — последние слова он произнёс особенно чётко и медленно. — И откуда ты это знаешь? — Адам старался не выдать своего удивления. — Ниоткуда. Это видно даже мне, хотя я во дворце в последнее время не частый гость. Подумай над этим, Адам. Если узнал я, то представь, как скоро твой маленький секрет станет известен королеве. А может, она уже знает? Дрожь постепенно начала овладевать телом Адама. Мурашки покрывали кожу спины, сердце предательски ускорялось. Губы подёрнулись в ухмылке. Однако парень прав, следует быть осторожнее. Но куда ещё осторожнее? Чёрт, откуда ему вообще об этом стало известно, они ведь с Лео не светились ни перед ним, ни перед полицией. — Слово королевы перестанет иметь вес, как только Леонард вступит в должность короля, — процедил Адам. — Ты это допустишь? — Конечно. — Откуда такая уверенность? — Это не уверенность, это факт. Я не знаю, какая муха укусила тебя, Даниэль, но Лео хороший человек. — Я не сомневаюсь, что он хорош. Пусть хоть сам господь батюшка. Но я хочу поведать тебе одну правду о людях при дворе, которую обычно не замечают, — внезапно лицо Даниэля переменилось, что немало удивило телохранителя. Улыбка, скрывающая за собой конкретное равнодушие, будто бы наполнилась эмоциями и искренностью, в голосе стали читаться нотки, которые Адам не слышал очень давно, — Позволь тебе помочь как друг другу, — сказал он и опустил руку на плечо собеседнику, — Ты ведь знаешь чин Леонарда? — Да, мне это известно. К чему ты клонишь? — А к тому, что каким бы хорошим не был твой принц Леонард или король Леонард, он навсегда останется герцогом Ланширрским. А знаешь, какую главную цель преследует герцог? — Даниэль таинственно протянул последний слог, очевидно ожидая версий Адама, но тот молчал, — Герцог, — продолжил он, — стремится выкачать максимальную выгоду из своего герцогства. Заняв пост короля, Лео рано или поздно начнёт то же самое проворачивать с государством. К сожалению, такова его природа, а против неё не попрёшь, — грустная улыбка возникла на лице полицейского, но он тут же посерьёзнел. — Ты думаешь? — Я знаю. Посадишь его на престол, заложишь бомбу замедленного действия, и вряд ли уже сыщется такой сапёр, который возьмётся разминировать страну. — И что ты предлагаешь? — в глазах Адама сияла надежда. Видимо её пробудило неожиданное откровение Даниэля, с необычной для него искренностью. А ведь когда-то они были настоящими друзьями. Вместе развлекались, пили, прожигая молодость, становились друг для друга психотерапевтами, психиатрами, собутыльниками, даже иногда адвокатами. Сейчас же эти двое как будто бы из разных вселенных: разные характеры, увлечения, взгляды на жизнь. Их отдаление раньше предотвращал Ричард, но теперь его сдерживать некому. Они разбрелись по разным дорогам, которые иногда пересекаются, но лишь в единственной точке, и снова расходятся. — Я предлагаю действие, — заключил Даниэль. — В чём, позволь поинтересоваться, оно состоит? — возможно лицо Адама в этот момент выражало слишком много эмоций одновременно или сам вопрос был бредовым, но полицейский залился громким смехом, — Я сказал что-то смешное? — мужчина начинал выходить из себя. — Ты так говоришь, будто бы это я король, — наконец отдышавшись ответил Даниэль. — Я так говорю, потому что мне интересно твоё мнение. Могу вообще не интересоваться, если это так смешно, — обиженно буркнул мужчина. — Тем не менее, продолжим, — деловито заявил Даниэль, изображая руками будто бы он держит скипетр и державу, — я считаю нужным немедленно отменить коронацию принца Леонарда, — такое заявление окончательно выбило Адама из колеи. — Ты дурак или прикидываешься? — Я похож на дурака? — Вообще-то да, — холодно отозвался телохранитель, — стоишь тут, руками размахиваешь, а сам только и знаешь, что из пистолета палить да разбрасываться советами. Я учту информацию по поводу герцогов, но ты сейчас же покинешь мою комнату. Адам грубо выпихнул друга за дверь и с шумом захлопнул её. Злость на Даниэля брала вверх над разумом. Если тот пытался вывести его из себя, чтобы посмеяться, то у него получилось. Честно, Адам совершенно не понимал столь резкого поведения Даниэля. Да, как только друг пошёл учиться на полицейского, у него слегка поехала крыша от всех этих убийств и преступлений, но он правда никогда не лез в жизнь государства. И тут он заявляется со своими идеями. Но больше всего пугал тот факт, что в них звучали недобрые революционные нотки. Как же не хватает Ричарда! И как вообще он, Адам, умудрился отпустить его и сдать страну на растерзание? Голова уже ничего не соображала, сознание отказывалось выстраивать логические цепочки. Адам опустился в кресло, где недавно находился Даниэль. Он устал.***
Шёлк чёрной юбки стелился по полу, цоканье каблучков проносилось по коридору. Девушка спешила на свидание со своим молодым человеком, которого не видела очень давно. Белоснежные кудри спадали на открытые плечи, идеальная укладка порядком растрепалась. Яркий вызывающий макияж на редкость гармонично сочетался с довольно неприметным платьицем и незамысловатой причёской. Летящей походкой девушка пролетела по главному коридору и скрылась в тени потайного хода. Когда-то давно он был построен по приказу одной свободолюбивой принцессы, чтобы та могла сбегать в рощу недалеко от дворца на ночные прогулки. Сейчас им не пользуются, разве что в экстренных случаях или когда хотят остаться незамеченными. Тьма окутала стройную фигурку молодой особы. Скоро она оказалась в рощице. Её губы были тут же встречены тёплыми губами парня. Девушка с наслаждением вдохнула запах любимого парфюма и прижалась к его груди. — Как же долго я тебя ждал, — промолвил он. — И я скучала. Как дела с планом? — ответила девушка, поглаживая руками сильные мужские плечи. — Всё идёт так, как мы и думали. Скоро мы устроим большие неприятности королевской власти. — Но ты ведь сильно рискуешь. — Есть риск, на который стоит пойти. Мужчина хитро улыбнулся и крепче прижал к себе девушку.