Рукавицы

Небо было густо-синим, мрачным, тяжелым. Снежная мгла сбивала с ног, колючим холодным потоком била в лицо. — Поторопись, — буркнул он, останавливаясь и оглядываясь назад. Принц устало плелся за ним вместе со своим бородатым нянькой — совершенная бестолочь! Торфинн понимал, что эти люди совсем не привычные к долгим пешим переходам да при такой отвратной погоде, но кто здесь привычный, любой в аскеладдовой банде что угодно отдал бы сейчас, чтобы оказаться на надежном и знакомом драккаре в море, поэтому изнеженность знатного спутника раздражала. Как будто не может немного потерпеть! И чтоб ее эту метель! Из-за нее телега стала вязнуть колесами в снегу, и этому глупому королевскому сынку пришлось идти пешком, а Торфинну — почти что тащить его за шкирку. А ветер все усиливался. К утру, если буря не успокоится, совсем дороги не будет. Как бы им всем не сгинуть тут, вдали от человеческого жилья… За себя Торфинн не беспокоился. Он-то отовсюду сможет выбраться живым. А вот другие… Аскеладд. И принцесса эта. Вон, даже одеться нормально не смог. Дурачина. Он смотрел, как Кнуд подходил к нему, придерживая меховой капюшон, безуспешно стремясь спрятать лицо от ветра, смотрел на его обветренные, покрасневшие руки и недоумевал, как это недоразумение вообще столько лет сумело прожить. Этот принц так себе все пальцы отморозит! И это, конечно, не его, Торфинна, дело, но как он потом править собирается, без рук? Дурачина! Он недовольно стянул с себя рукавицы. Хорошие, плотные, очень теплые, из кожи и меха — настоящая находка. Снимать их очень не хотелось, но Торфинн как-нибудь обойдется, а вот этому дураку нужнее. — На, — сказал он, протягивая их подошедшему принцу, — смотри, не помри. — А? — удивленно уставился на него принц. — Это мне? Зачем? — Бери, кому сказал! Кнуд дернулся от резкого окрика, вперед, ворча что-то злобное, как старый пес, выступил этот толстяк, Рагнар. «Ваше высочество», — начал он, но принц не дал ему договорить, жестом приказав замолчать, забрал у Торфинна рукавицы и пробормотал что-то невнятное. Должно быть, благодарность. Вот так бы сразу. — Пошли теперь, — пробурчал Торфинн и, отвернувшись, направился вперед. Ветер завывал, холодные колючие снежные осколки били в лицо. Торфинн старался не думать о замерзающих руках и о том, что просто так, почти без причины, отдал этому странному парню нужную ему самому вещь. Ничего. Не такой же он дурачина беспомощный, как этот принц!