А в Киркволле стояла ночь

Zum Augenblicke dürft' ich sagen: Verweile doch, du bist so schön!* Гёте

      Когда тьма обволакивает Киркволл, просыпаются те его жители, что скрываются в тени: разбойники и малефикары выходят на пустынные улицы Верхнего города, разбредаются по грязным лабиринтам Нижнего и бродят в Порту мимо пакгаузов и причалов. Но ночью бодрствуют не только преступники.       В Казематах можно заметить силуэты крадущихся учеников и магов. Тихо, осторожно, страшась встретить на своем пути какого-нибудь храмовника, они спешат нарушить запреты Круга. И как же странно узнать в такой старающейся быть незаметной тени Первого Чародея: Орсино медленно, почти постоянно оглядываясь по сторонам, целенаправленно идет к кабинету Рыцаря-Командора.       Мередит напряженно вглядывается в ночное небо, беззвездное, но наполненное лунным светом. Она нервно кусает губы; руки то скрещивает на груди, то убирает за спину; тихонько стучит пятками по каменным плиткам пола. И облегченно вздыхает, когда дверь осторожно приоткрывается.       И − лишь шаг навстречу друг другу.       И − все пространство и все предметы в нем, все мысли и чувства, все тревоги и радости − весь мир теряет свою прежнюю значимость. Все тонет во всепоглощающей страсти и в более неконтролируемом желании.       Они раздеваются, впиваясь друг другу в губы, прокусывая до крови; они до боли сжимают чужие руки, плечи, ударяясь спинами об стену. Их движения нетерпеливы, быстры, резки, в них нет ни капли нежности.       Их тела, сплетаясь, скользят по шелкам, а руки − по чужому лицу, по чужой спине, по чужим бёдрам.       Они шепчут друг другу на ухо бессмысленные слова, которые сразу же забываются.       Сплетение тел под лунным светом − передышка от масок взаимоненависти.       Учащенное дыхание и несдерживаемые стоны − отдых от дневных препирательств.       Приятное волнение от прикосновений и невероятное наслаждение от движений − тот душевный покой, который им необходим.       Никаких магов и никаких храмовников. Сейчас есть только они − Орсино и Мередит, мужчина и женщина, сливающиеся в едином движении, в едином дыхании.       А наутро опять − Первый Чародей и Рыцарь-Командор, непримиримые противники, ратующие за свои идеи. А наутро опять − полный контроль своих чувств.       Но придет ночь, и водоворот истинных желаний поглотит их вновь.