Чуйка-Матвиенко

      Серёжа нервно постукивает пальцами по рулю: очень хочется спать, есть и спать. Съёмки затянулись по техническим причинам, и вся команда разошлась довольно поздно. Сейчас Серёжа жалеет, что вызвался развезти ребят по домам, и, как назло, где-то на шоссе авария и огромная пробка. Дима и Арсений мирно посапывают на задних сиденьях, ни о чём не беспокоясь. Антон же пытается не дать Матвиенко заснуть, отвлекая его разговорами, а то мало ли — и они в кого-нибудь врежутся? Через пару километров уже будет дом Серёжи, в который он так хотел, но дома ребят находятся довольно далеко от его. Но вдруг, Антон выдаёт гениальную, по мнению Серёжи, мысль.       — Блин, ты очень уставший, я же вижу, — с жалостью смотрит Антон на друга. — До наших домов ехать часа два точно, а с такими пробками и все десять, — слегка преувеличивает мужчина, махнув куда-то в сторону машин. — Может, к тебе? Осталось немного, мы все отдохнем и избавим тебя от нагрузки.        — Чёрт, Шастун, ты гений.       Водитель поворачивается к задним сиденьям и тормошит парней. Те, морщась, открывают глаза.        — Вы не против переночевать у меня? К вам очень долго ехать.       Серёжа смотрит на друзей с мольбой и надеждой. Арсений потирает глаза рукой, подхватывая зевок Димы. Наручные часы показывают 1:45, а это значит, что от офиса они едут около часа-полутора.        — Я не против, — говорит Дима, несколько секунд обдумывая предложение.       Арсений молча кивает и смотрит на Антона, встречаясь взглядом с пронзительными зелёными глазами. Шастун отворачивается и пихает Серёжу в бок.        — Поехали, — шепчет он, видя, что машины начали понемногу продвигаться вперёд.       Серёжа тяжёлыми шагами вваливается в прихожую последним, закрывая дверь. Арсений снимает верхнюю одежду быстро и уходит куда-то в сторону ванной комнаты, а Дима пытается снять треклятые кеды, борясь с шнурками. Антон выглядит бодрее всех, но, тем не менее, устал не меньше.       Пока хозяин-барин раскладывает диван, Антон решает выпить чаю. Дима надумывает спать на кровати, да и никто не против. Все настолько устали, что становится абсолютно всё равно, кто, где и с кем. Арсений выходит из ванной в домашней одежде Серёжи и без слов валится на мягкий диван, сказав другу «спасибо». Серёжа кивает и идёт к Антону, чтобы сказать, что ложе готово.       Антон засыпает только под утро. Просыпается он на кухне за столом от того, что его треплют за плечо. Промычав что-то непонятное, мужчина с прищуром смотрит на настенные часы. 5:40. Он спал всего час? И почему Арс не спит, а смотрит на него прямо сейчас?        — М-м-м, Арс? Ты чего не спишь?       Глаза закрываются сами собой, и очень тянет зевать; Антон не сдерживается. Арсений с минуту молча смотрит на него и не движется. Кажется, что глаза Попова прожигают голубым огнём, не оставляя шанса на спасение. Антон также застывает, смотря зелёными омутами в голубые.        — Антон, — шепчет Арсений, немного хмурясь.        — Что? — в тон ему отвечает Антон.       Звенящую тишину разрушает только треск настенных часов.        — Я люблю тебя, — на выдохе произносит голубоглазый, кусая губу.       Антон в шоке распахивает глаза: сон как рукой сняло. Ему не послышалось? Человек, по которому он сохнет почти три года, говорит, что любит его? Это просто не может быть правдой.        — Повтори, — требует Антон. Арсений напрягся.        — Я. Тебя. Люблю, — чётко проговаривает каждое слово мужчина, ожидая получить кулаком по лицу или благого антоновского мата.       Ожидания подтверждаются: уже через полминуты слышится отборный мат Шастуна.        — Пиздец гуси пляшут на хуях, — улавливает Арсений, стараясь не выбежать из квартиры на улицу.       Он уже даже поднимается с места, но его хватают. Антон нежно переплетает их пальцы, сжимая руку Арса. Он склоняется над ним и утыкается лбом в лоб друга. На губах — широкая и счастливая улыбка.        — Как же я счастлив, — произносит Антон, и внутри Арсения всё теплеет, и такая же улыбка появляется на красивом лице.        — Пошли спать, — предлагает Арс, и Антон, сжимая руку крепче, кивает.       Они вместе ложатся на мягкий диван, так любезно приготовленный Серёжей для дорогих гостей. Арсений укрывает их обоих одеялом и прижимается к груди Антона. Его Антона. А в ответ Антон прижимает к себе своего Арсения.       Раньше всех встаёт Дима. Он ловит себя на мысли, что ему тепло. И, кажется, приятно. Приятно от того, что его крепко сжимают во сне, пусть и неосознанно. Так приятно перебирать пальцами чужие волосы… и не важно, что они все липкие из-за лака. Прикосновений на сцене не хватает катастрофически, хочется большего. Серёжа начинает просыпаться, и Дима в панике закрывает глаза, притворяясь спящим. Серёжа зевает, приподнимает голову и оглядывается. Что-что, а увидеть себя почти лежащим на друге он не ожидал, но отлипать от него не собирается, только убрал ногу с мужчины. Уткнувшись в плечо Димы, Матвиенко шёпотом ругается.        — Да что же это такое, блять? — Серёжа тяжело вздыхает и аккуратно встаёт с постели, идёт на кухню.       Дима укрывается одеялом с головой.        — Сука.       Проходя мимо гостиной, Серёжа видит спящих в обнимку Антона и Арсения. Он немного удивляется, но не заостряет на этом внимания. Может, они так же, как и он с Димой — неосознанно?       Часы показывают 15:58, что даже не удивляет мужчину. После душа Матвиенко решает приготовить ребятам кофе. В холодильнике ещё что-то остаётся из съестного, так что если кто-то проголодается, то просто разогреет себе еду в микроволновке.       Серёжа мирно попивает свой кофе на кухне, бездумно листая каналы на телевизоре. Примерно через четверть часа Дима решается подняться с кровати. Проходя на кухню и видя прижавшихся друг к другу мужчин, мысленно ставит себе галочку.       Дима медленно подходит к спящим парням, дабы разбудить их. Восемь часов вечера, а они всё спят и спят. Нет, конечно, он их понимает, но если они проспят ещё дольше, то им будет хуже, чем от похмелья. Даже для сна есть определённые рамки во времени.       Серёжа стоит в дверном проёме, облокотившись о дверной косяк и скрестив руки на груди, и наблюдает за коллегой, который почему-то с трепетом и нежностью трясёт Арсения за плечо. Дима наклоняется к уху Арса, и в груди Матвиенко что-то трещит по швам.        — Сенечка, вставай, — шепчет Дима, с ухмылкой смотря на Серёжу, который резко выдыхает.       Он понимает замысел Димы и ухмыляется ему в ответ. Арсений хмурит брови и распахивает глаза, открывая миру прекрасные голубые очи.        — Дима, блин, какой Сеня?       Это явно не та фраза, от которой он хотел бы проснуться. Дима и Серёжа заливисто смеются и своим смехом будят Антона. Шастун молча садится в кровати и медленно осматривает каждого из парней. Взгляд останавливается на Арсении. Воспоминания сегодняшнего утра всплывают в голове.        — Арс? — шепчет Шастун, и Арсений, ярко улыбаясь, как может только он, смотрит на него. — А ты не шутил? — в надежде шепчет он, и его не волнуют находящиеся рядом друзья.       Антон знает, что эти люди примут его любым.       — А? Ты о чём?       Арсений пытается не засмеяться. Шастун как-то мгновенно сникает: ссутуливается, опускает плечи, закусывает губу и прикрывает глаза. В Арсении что-то ёкнуло, и он, не сдерживаясь, крепко обнимает мужчину.        — С тобой я серьёзен всегда, не считая сцены, — вполголоса говорит брюнет и чувствует, как чужие руки обвивают его сзади.        — Боже, ребят! — Матвиенко фыркает и закатывает глаза. — Давайте, поебитесь здесь ещё, ага, — без злобы произносит Серёжа и, удаляясь на кухню, кидает: — Поз поесть приготовил, идите.       Дима смотрит вслед Серёже и вздыхает, на что тут же обращают внимание Антон и Арсений.       — Давно? — спрашивает на удивление проницательный спросонья Антон. Дима смотрит на него, как на инопланетянина, но всё же сдаётся.        — Полтора года примерно, — пожимает Позов плечами и, выходя из комнаты, зовёт ребят кушать.       Друзья сидят у Серёжи до самой ночи. Остаток вечера они ничем толком и не занимаются. Арсений и Антон пытаются принять тот факт, что они наконец-то стали парой. Дима и Серёжа искренне за них рады. Когда новоиспечённая парочка впервые взялась при них за руки, они, как маленькие девочки, запищали и, прыгая по всей комнате, тыкали в них пальцем. На третий раз таких нежностей Серёжи уже не хватило, и он, махнув на них рукой, просто прекратил обращать на это внимание. В полночь принято решение остаться у Серёжи вновь — с его инициативы. Никто не против.        — Дим, ты со мной или тебе постелить в другой комнате? — Серёжа обращается к Диме.       Да, несмотря на то, что у него три комнаты в доме, вчера он просто физически не смог бы постелить каждому отдельное ложе: слишком устали все.        — Да ладно, зачем стелить? Вместе ляжем.       Дима взмахивает рукой. Серёжа закусывает губу. Неужели Дима не воспринимает его никем другим, кроме как другом, что не боится спать с ним? С одной стороны — это хорошо, он доверяет ему, а с другой — не принимает его как потенциального партнёра. И от этого становится немного обидно. Арсений бросает на Диму осуждающий взгляд, мол, к чему такое равнодушие?        — Ладно, мы спать, а вы тут ещё поболтайте.       Шастун хватает своего парня за руку и буквально выбегает из кухни, задевая Позова плечом. Дима нервно выдыхает. Вот ведь гады.        — Как они влюблены, — тихо говорит Серёжа. Дима поднимает взгляд и завороженно смотрит на сидящего напротив друга. — Они кажутся одним целым. Они пара всего несколько часов, а будто прошли целую войну вместе. В них столько страсти… — Мужчина глубоко вздыхает и закрывает глаза, отпивая остывший кофе. — Я даже завидую.        Дима наблюдает. Он видит всё: подрагивающие ресницы, пару прыщей на висках и около носа, родинки на смуглом лице и чувствует запах его одеколона, который, казалось, можно унюхать только если будешь обнимать.       Серёжа смотрит на Диму внимательно, изучая его всего. Хочется просто обнять, просто сказать, что любишь, и не отпускать. Но он не может сделать первый шаг, это ужасно. Дима не знает, куда себя деть: вот уже пять минут они смотрят друг другу в глаза, утопая в них, лишь изредка моргая, но потом вновь продолжая некую игру в гляделки. Первым не выдерживает Позов.        — Серёж, — шёпотом начинает он, — я, кажется, влюблён в тебя. И давно.       Внимательный взгляд и безразличное выражение лица заставляют что-то там, внутри, раз за разом глухо падать и снова возвращаться для очередного падения.        — Правда?       Серёже будто прожигает сердце насквозь.       — Да, — рвано и быстро шепчет в ответ Дима. Он ждёт.        — Спасибо, — также отвечает Матвиенко и подходит к Диме, дабы заключить его в объятия. — Я тоже, тоже, тоже.       Вот так, просто, без лишних (относительно) соплей они стоят посреди кухни и обнимаются.        — Ва-а-ау, Антох, они обнимаются! — пищит Арсений и тыкает в друзей пальцем, припоминая им их недавнее поведение.       Серёжа кидает в них пустую бутылку и, как ни в чём ни бывало, допивает свой кофе.        — Предлагаю ложиться спать, завтра съёмки, — вновь выдаёт Антон здравую и хорошую мысль, и все соглашаются, разбредаются по комнатам и желают друг другу спокойной ночи, но перед этим Матвиенко говорит:        — Я хвостиком чуял, что что-то, да и произойдёт сегодня!       Все смеются, а Дима завлекает Серёжу в комнату, что-то нашёптывая.