Мечтатели меняют мир

      — Руби! Атакуй справа!       — Диана! Диана!       — Лови ее, Муди! Живее двигайся. Мы обязаны выиграть!        Это было безмятежное зимнее утро. Солнце ярко освещало поле и заставляло блистать тысячи снежинок серебряным пламенем в огромных глубоких сугробах. Морозный воздух ласково обволакивал все вокруг так, что хотелось набрать его в грудь как можно больше, а потом выдохнуть со всей силой, пропустить его через нос, рот и каждую клеточку тела, чтобы почувствовать себя как никогда живым и молодым, полным сил и отваги. Деревья были покрыты причудливым узором инея, а ветви находились под пленом чудовищно огромных, но вместе с тем и воздушных покрывал из снега, которые лениво растянулись во всей своей длине. Этот пейзаж грел сердце любому мечтателю, наполнял его радостью и романтикой, особым зимним волшебством, которое порой так необходимо для источника новых сил.        Тут и там летал серебристый рассыпчатый снег. Раскрасневшиеся дети бегали друг за дружкой, пытались слепить крепости, за которыми можно было бы спрятаться, падали, смеялись, влюблялись… Последнее ярко давало знать, что перед нами не маленькие ребятишки, которые бы испытывали друг к другу лишь товарищестские отношения по игре, а вполне уже взрослые люди, способные на более глубокие верные и сильные чувства. Лишь огонь юности, который виднелся в их глазах и улыбках, мог сбить с толку случайного прохожего. Огонь, дай бог который не пропадет в их сердцах никогда.        — Рубииии! — раздался резкий звонкий крик. — Быстрее, быстрее!        Девочка с золотыми кудряшками пыталась быстро перебежать вражескую территорию мальчишек к своим подругам, которые энергично махали руками и радостно улыбались, подзывая ее к себе. Девочка закрыла глаза, улыбнувшись до ушей, думая, что если она никого не видит, то ее тоже не заметят. Вдруг она почувствовала как кто-то пробежал рядом с ней и уронил ее на мягкую перину снега. Послышался звонкий смех и улюлюканье детей.        — Смотрите! Муди спас Руби от снежка Чарли!        — Как романтично! — и вновь поле сотряслось радостным смехом над двумя молодыми людьми, которые в это время лежали в снегу и счастливо улыбались, ярко сверкая раскрасневшимися то ли от мороза то ли от смущения щечками. Муди поднялся и галантно предложил свою руку Руби, помогая девочке встать. Внезапно на них обрушился поток снега со стороны их бывших одноклассников, но все так же верных и преданных друзей.        Кто бы знал, что юношеский смех еще волшебнее чем детский? В нем чувствуется невыносимая тоска по прошедшему времени, но вместе с тем и чарующая полоса новизны и желания идти вперед, покоряя себе горные вершины и бескрайнии просторы океанов. Юность — это время ярких мечтаний, красивых слов и чистой первой и светлой любви.        — Ребята, а кто знает куда делись Энн и Гилберт?        Они шли рука об руку, разглядывая заснеженный лес, наслаждаясь тишиной и тем сладостным чувством, которое царило между ними. Снег тихо падал с веток, задевая другие, а затем будто бы растворялся в воздухе, оставляя после себя лишь нежный перезвон. Где-то вдали мерно, как бы ненавязчиво загудел филин, боясь спугнуть идиллию зимнего утра в лесу. Птички радостно пели свои песни, радуясь новому светлому и солнечному дню. Пара молодых людей с немым восторгом покоряли себя этой вечной, неиспорченной ни временем, ни людьми красоте. Множество на счете существует чудес, которые создали необычайные умы, но прекрасней их всех является чудо жизни в этом огромном и древнем, но с каждой зимой все более новом удивительно-прекрасном мире.        Вдруг нечто пошевелило ветку на дереве прямо над ними и это существо запустило снегопад, который окутал девушку и юношу с головы до ног. Они тихо рассмеялись, хватая друг друга и убегая подальше от дерева. Им вслед улыбалась лишь белка, которая вильнув хвостом тут же отскочила в неизвестном направлении, ища того, кому еще можно было бы напроказничать.        Парочка остановилась недалеко, тяжело дыша из-за нескончаемого смеха. Они отряхивали одежду от снега, помогая друг другу, сверкая раскрасневшимися щечками и яркими улыбками.        — Зима — это нечто столь волшебное и очаровательное, что я даже не могу описать ее! Я словно вновь оживаю в это время года, оживают мои мечты и фантазия. Они греют меня в это время года, доставляя тепло и уют сильнее чем чай и слаще горячего шоколада!        Гилберт улыбнулся разглядывая ее ямочки и любуясь контрастом белых снежинок, застрявших в ее рыжих волосах. Разве может быть что-то прекраснее человека, чье сердце полно мечтаний и грез? Свободно и оживленно, оно бьется в такт со всем что окружает его.        — Энн, твой взгляд — волшебней всего, что я видел в этом мире. А я много где побывал.        — Гилберт, мне жаль, если ты не видишь красоты вокруг. Ведь жить, считая и воспринимая природу как данность, страшнее судного дня.        — Начнем снова спорить? — юноша и девушка переглянулись, хитро улыбнувшись. Гилберт взял Энн за руку и они вразвалочку пошли дальше, оставляя свои следы на нетронутом снегу. — Отец мне как-то сказал: » Мир огромен, сынок.» Огромен и прекрасен. У меня даже порой все внутри замирает от осознания этого.        — Чего же?        — Мы такие маленькие, а мир огромен и зовет. Он необъятен, велик и древен. Как нам не заблудиться, не пропасть в нем. Ведь мы всего лишь люди.        — «Всего лишь люди» — эхом повторила рыжеволосая. — Человек — это еще одно чудо этого мира. То, как мы думаем, чувствуем и живем повинуясь сердцу отличает нас от братьев наших меньших. Мы совершаем ошибки, страшные и глупые, но кто может сильнее нас радоваться наступлению следующего дня при этом живя в полной неуверенности в будущем? Для животных каждый новый день это лишь продолжение старого, а мы верим, что что-то непременно ждет нас там, вдали. На рассвете завтрашнего дня. Это помогает нам бороться с величием и древностью этого мира.        — Что же, Энн? Скажи.        — Вера. Вера в себя и в человека рядом, с которым вы вместе раскрываете тайны этого мира.        Пара замолкла, погружаясь в свои мысли. Они сейчас были в таком возрасте, когда казалось бы детство закончилось, а юность, требующая ответов и решительных действий, только начиналась. Им предлагалось выбрать путь, которому следовать возможно всю жизнь, а осознание, что все относительно, только пугало. Поверьте, нет ничего сложнее и страшнее юности. Но так же нет ничего прекраснее и светлее метания сердца в эти годы.        Гилберт краем глаза посмотрел на идущую рядом с ним девушку. Чтобы не было в жизни, как бы не был огромен мир и опасности в нем, он будет с ней. Два чистых сердца и вся жизнь впереди.        Люди встречаются друг с другом незнакомцами. Странниками в этом мире. Но случайная встреча переворачивает все: жизнь, судьбу, самого человека. И жить, зная, что однажды кто-то придет и перевернет всю твою сущность, становится дико интересно. Гилберт знал, что в его жизни уже появился такой человек, но от этого ему вовсе не становилось грустней жить. Скорее наоборот. Появился такой огонь, который подпитывал все его нутро, заставляя просыпаться утром с теплом в сердце.        Девушка и юноша подходили к цели своей утренней прогулки, из-за которой они сбежали от друзей, лишаясь удовольствия быть окутанными их радостью. Но то, что они собирались сделать, было немного важнее для их юных влюбленных сердец, чем компания друзей. Это место, казалось, способно было бы пережить само время, потому что ни тяжелые сугробы, ни другие особенности времен года не тронули тот дух волшебства, который царил там, даже после нападения на него Билли. Маленький домик, в котором наверное до сих пор хранятся все тайны и мечты тех трех девочек, которые давным давно наполняли это место смехом и детскими забавами, все также стоял, немного помятым, но все таким же дорогим и близким сердцу.        Энн замерла. В ее глазах сейчас была такая магия, что Гилберт вдруг отпустил ее руку, зачарованно глядя на девушку. Рыжеволосая медленно подошла к обломкам дома, к доске, где были высечены имена ее подруг и ее собственное. Она дотронулась до нее голой рукой, и холод ее прикосновения вмиг достиг ее сердца, словно это детское тайное место вновь устанавливало связь с его бывшей владелицей.        — Ох, Гилберт… Я так скучала. Скучала по деревьям, по кустам, по нашей речушке, которая текла рядом со школой. Ты помнишь? О, я так скучала по птицам, по их голосам, которые не смолкали с утра до самого вечера летом. И по животным… Ах, лис! Где же ты мой лис…        Гилберт лишь улыбнулся. Он раскрыл свои объятья для девушки, чтобы та упала в них. Только рядом с ним Энн чувствовала, что ее жизнь все еще также волшебна, как и была в ее детстве.        — Это тяжело, но ты должна. Человек должен оставлять свои детские мечты в прошлом, но только глупец не возьмет их с собой во взрослую жизнь. Мы здесь Энн, чтобы понять, что мы сейчас на пороге новой удивительной жизни, но такой она станет только если мы сбережем все те светлые чувства, которые двигали нами с самого нашего появления на свет. Не бойся идти вперед! — Гилберт посмотрел в ее глазах. — Здесь… в самый последний момент… я понял, что влюблен в тебя по-настоящему. Сделаем же его памятником нашей любви и верности нашим сердцам!        И они поцеловались. Нежно и трепетно, так, что все птицы вмиг смолкли, боясь потревожить их. Ох уж эта юношеская любовь! Порой такая крепкая, полная мечтаний и самых искренних чувств, но такая хрупкая. Но любовь, выстроенная на верной дружбе, незабвенном уважение друг к другу, на общих воспоминаниях способна пережить само время.        Оторвавшись друг от друга, они еще долго любовались взглядами друг друга.        — Я люблю тебя, морковка.        И вдруг, хитро улыбнувшись, Гилберт схватил Энн за кудряшку и бросил в нее снегом. Девушка рассмеялась и бросилась вдогонку за юношей, приподнимая платье и набирая в руки побольше снега. Смех прозвенел над всем лесом, когда Энн догнала Гилберта и бросилась на него. Юноша, не удержавшись, упал в сугроб утащив за собой рыжеволосую. Снег проникал им под одежду, но им вовсе не было холодно. Огонь чувств наполнял их сердца так сильно, что казалось был способен растопить вокруг них снег.        — Я не ответила, мистер Блайт… — запыхавшись произнесла девушка.        Гилберт прикоснулся к ее лицу, нежно гладя ее раскрасневшиеся щечки.        — Это и не нужно. — Гилберт наклонился к ее уху и тихо прошептал. — Я знаю…        Мир огромен и прекрасен. Его просторы порой ужасают. Наша жизнь в нем дарит нам бесконечное количество возможностей и достаточное время, чтобы разгадать все его загадки, но человек, со всей своей жаждой приключений и тягой к неизведанному, все равно использует эти блага лишь для того чтобы каждый год, каждую зиму, и даже каждую жизнь учиться любить человека.