Мир из стекла

Смыв с бокала остатки мыльной пены, Брюс передал его Кларку, чтобы тот его протёр. По ночному небу за окнами кухни Кентов в изобилии рассыпались звёзды, старую ферму окутывала бархатная тишина сельского вечера. Стеклянная птичка, стоящая на подоконнике, в бесконечном движении покачивала головой вверх и вниз, и ей вторили настенные часы в виде чёрной кошки, хвост которой мерно двигался туда-сюда. Последние пару недель выдались довольно тяжёлыми. У Супермена с Бэтменом произошло целых три неприятных встречи. Нет, между Кларком и Брюсом всё было отлично, но на публике их супергеройским личностям по ряду причин необходимо было бодаться друг с другом. Время от времени их даже веселила хорошо разыгранная фальшивая стычка, но три стычки одна за другой утомили обоих, и Кларк не сумел скрыть облегчения, когда Брюс предложил сбежать на выходные в Смолвиль. Кларк принял бокал и начал тщательно протирать его. Искоса Брюс взглянул, как он скручивает украшенную земляничным узором салфетку, чтобы вытереть бокал изнутри, и отметил, каким внимательным стал взгляд Кларка. Сейчас на нём не было очков — единственная поблажка, которую он позволял себе дома, — однако протирание посуды не происходило ни на йоту быстрее, чем если бы за это дело взялся обычный человек. Что так и будет, Брюс уже знал по собственному тяжёлому опыту. Кларк наотрез отказывался использовать способности, когда «был Кларком»; порой он всё же допускал промахи, но, заметив подобное, крайне расстраивался. Как правило, он справлялся с удерживанием своих сил в узде, и неважно, насколько скучным от этого становилось мытьё посуды. — Спасибо, мальчики, — раздался от двери гостиной голос Марты. Одетая в лавандового цвета ночную рубашку, она заканчивала расчёсывать длинные седые волосы. — Я уже собираюсь ложиться. А вы не тревожьтесь, можете засиживаться допоздна, сколько вам захочется. Она улыбнулась, когда Кларк поцеловал её в щёку, и растрепала ему волосы, потянулась и одной рукой обняла Брюса, а потом направилась к скрипучей лестнице, ведущей на второй этаж. Брюс слышал, как шаги Марты раздаются наверху, а потом они стихли, и в доме повисла тишина. Передав последний бокал, Брюс наблюдал, как Кларк старательно вытирает его, и уже в который раз поразился уровню самоконтроля, необходимому для сдерживания способностей, для того, чтобы жить с людьми в одном ритме, на одном уровне с людскими силами. Однажды он спросил Кларка, сложно ли пытаться ограничивать свою силу, и Кларк только криво улыбнулся. «Я хотел бы контролировать её ещё сильнее. Я бы очень хотел научиться чувствовать боль, когда я не в плаще… когда я на работе, или где-то ещё. — Он тогда посмотрел в лицо Брюса и улыбнулся: — Боже, Брюс, чего бы я только ни отдал, чтобы вдали от чужих глаз уметь жить обычной жизнью, быть как все остальные». «Ты не все остальные, — ответил Брюс. — Я не хочу, чтобы ты стал как все». «Знаю, — сказал Кларк. — И, поверь мне, именно потому, что я отличаюсь от всех, я убеждён, что подобное возможно». Брюс смотрел на ладони Кларка на тонком стекле бокала — такие осторожные, такие нежные. Быть Суперменом, подумал он внезапно, это как жить в стеклянном мире, в окружении невероятно хрупких предметов, которые можешь разбить вдребезги неосторожным прикосновением. Он продолжал смотреть, как пальцы криптонца протирают стекло, с нежной заботой стирают каждую капельку воды, и его пробрала дрожь, трепет мягко нарастающей страсти. Он шагнул за спину Кларку, запуская руки в передние карманы его джинсов, скользя ладонями ниже, к теплу бёдер. — Ого! Поаккуратнее, — сказал Кларк, всё ещё протирая бокал. — Так ты можешь что-нибудь разбить. — Если бы, — пробормотал Брюс, проникая ладонями глубже, поглаживая и уговаривая. — Эй, — слегка неуверенно одёрнул его Кларк, но салфетка по стеклу быстрее двигаться не стала. Он стёр последние бисеринки воды, наконец поставил бокал на стол и развернулся навстречу нетерпеливому поцелую Брюса. — Эй!.. — повторил он не намного убедительнее, когда Брюс начал расстёгивать молнию на его джинсах. — Брюс, мы не… Ухватив за застёгнутый ремень, Брюс потащил Кларка, пока, сделав несколько неловких шагов, тот не оказался спиной к оливкового цвета холодильнику, украшенному россыпью магнитов всех вообразимых форм и типов. На пол с грохотом упали «Я ♥ Метрополис» и несколько магнитиков в виде фруктов. — Ш-ш-ш, — прошептал он на ухо Кларку, скользнув пальцами в ширинку и обхватывая горячую плоть. Кларк что-то невнятно промычал. Его член уже достаточно отвердел, чтобы было сложно маневрировать, высвобождая его из джинсов, но Брюсу всё удалось. Когда он опустился на колени, ещё несколько магнитов посыпались вниз следом за ним: камень с глазами навыкате, одна из панорам Готэма, банан и что-то похожее на папайю. Брюс провёл языком по теперь обнажённому члену и, посмотрев вверх, увидел, как Кларк, зажмурившись, заглушает все издаваемые звуки тем самым земляничным полотенцем. Мысленно улыбнувшись, Брюс вернулся к своему делу, облизывая и заглатывая неуязвимую кожу, гладкую, как атлас, смакуя вкус возбуждения Кларка, наслаждаясь едва слышными стонами, которые срывались с его губ. Ладони, которые могли разорвать небоскрёб, придерживали его голову с безграничной осторожностью. Ноги, способные при приземлении раскрошить бетон, дрожали от нарастающего нетерпения. Ничто — ни боль, ни удовольствие — не могло заставить этого мужчину потерять контроль, который создавался и создавал всю его жизнь, и Брюс чувствовал, как привычная жажда и восхищение захватывают его при виде силы, крепко сдерживаемой в его возлюбленном, первобытной мощи, которая была обуздана и превращена в нежность. Кларк задрожал, издав тихий отрывистый вздох, его губы разомкнулись, словно от удивления, и магниты посыпались на кухонный пол разноцветным градом. Сглатывая, Брюс поймал момент, когда колени Кларка подогнулись, и он, будто его кости расплавились, сполз по холодильнику. — М-м-м… — Кларк сонно моргнул, глядя на него снизу вверх. — М-м-м, — согласился Брюс, облизывая губы. Вдруг Кларк посмотрел на что-то позади него, и на его лице появилась досада. — Магниты, — прошептал он. — Соберём, — прошептал Брюс в ответ, застёгивая молнию на джинсах Кларка. Кивнув, Кларк поднялся на четвереньки и, ползая по линолеуму, начал сгребать магниты. Присоединившись к нему, Брюс собирал деревянных коровок, набивные сердечки, сияющих единорогов и пластиковые фрукты. Он искоса поглядел на Кларка — тот методично, не быстрее обычного человека обшаривал пол, — и вдруг осознал весь абсурд того, что Супермен и Бэтмен, могущественнейший из живущих на земле и лучший детектив в мире, ползают по полу в поисках магнитиков с холодильника. Смех забурлил у него в горле, но он сдержал порыв и продолжил поиски. — Не могу найти мамину клубничку, — прошипел Кларк. — Что? — Брюс умудрился подавить смешок. — Клубничку! Я собрал все другие фрукты, но не хватает клубнички, — зашептал Кларк таким тоном, будто Брюс должен был сообразить сам. — Я не могу оставить маму без клубнички. Это стало последней каплей. Рухнув на чёрно-белый клетчатый линолеум, Брюс захохотал. После непонимающей паузы Кларк рухнул в приступе хохота рядом, и они всё не могли остановиться. Стоило им успокоиться, кто-нибудь из них начинал говорить: «Я не могу оставить маму без…» — и они хохотали снова. — А, вот она, — до сих пор беспомощно хихикая, выдавил Кларк, потянулся и достал последний магнит из-под батареи. Опёршись локтём, Брюс приподнялся. Бока у него болели; всё-таки это не совсем те мышцы, которые поддерживались в тонусе боевыми искусствами. Он встряхнул головой. — Отпуск с тобой никогда не бывает скучным. — Вот сейчас можно было обойтись без сарказма, — сказал Кларк, цепляя клубнику на холодильник. Брюс посмотрел на своего любимого. Волосы взъерошены, щёки раскраснелись от смеха — человек из стали в мире стекла и хрусталя. — Я и не думал, — ответил он.