Правдивая история Буратино

      Правдивая история Буратино       История эта произошла давным-давно, в небольшом итальянском городке, на солнечном берегу южного моря.       Жил да был старый плотник Джузеппе, по кличке Сизый Нос. Кличку свою плотник получил, как не трудно догадаться, не за увлечение античной прозой и поэзией, а за вполне житейский, всем понятный факт. Нос его и в самом деле, выделялся особо. Большой, мясистый и соответствующего цвета. Когда люди разговаривали с Джузеппе, то замечали только нос, а как выглядело остальные лицо и тело плотника, помнили смутно.       И вот как-то раз попалось ему в руки сучковатое, очень твердое полено. Кроме всего прочего деревяшка дергалась в мозолистых руках плотника и даже пыталась непонятным образом пищать. Джузеппе не на шутку испугался, справедливо рассудив, что во всем виновато вино и ему всё привиделось. Плотник смекнул, что с поленом, даже если и решится что-либо из него сделать, он намучается и затупит весь инструмент. Не утруждая себя лишней головной болью, он отдал его за кувшинчик винца старинному другу — шарманщику Карло.       Папа Карло имел вид, соответствующий профессии и образу жизни. По годам ему недавно стукнуло сорок лет, но выглядел он глубоко за шестьдесят. Нечёсаные и немытые волосы до плеч. Кустистые, седые брови. Морщины, больше похожие на геологические разломы. Некогда светлые и лучистые, а ныне мутные и прищуренные глаза. Желтые, основательно прореженные в кабаках, зубы. Словом — типичный образ шарманщика.       Папа Карло, как и Джузеппе, маленько плотничал: сколачивал кресты на местное кладбище для бедолаг, чей жизненный путь уже закончился. Так он подрабатывал, когда на музыкальном поприще с заработком не ладилось.       Вот и решил он выстругать из волшебного полена помощника себе на старости лет. Научить его разговаривать и ходить с ним по трактирам и притонам, показывать за кусок хлеба и стакан вина. Обеспечить себе спокойную, сытую старость.       Сказать по совести — папа Карло задумку свою осуществил на совесть, и строгал сына, вкладывая в процесс всю душу. Правда с похмелья был изрядного — голова болела, руки дрожали, а в глазах все двоилось. Это повлияло на конечный результат.       Буратино получился в меру красивый, правильного телосложения мальчиком, улыбчивый, с озорным выражением лица и слегка длинным носом. И если особо не приглядываться, его вполне можно было принять за простого, вполне обычного ребенка. Сообразив, что паренек получился хоть и деревянный, но голый (а старик старательно выстрогал все необходимые будущему мужчине части тела) папа Карло закряхтел. Но делать нечего, пришлось раскошелиться — купил «сынку» красивую красную курточку, шортики и шапочку-колпак. На ботинки денег тратить не пришлось. Папа Карло выстругал деревянные башмаки.       Перед выдачей одежды строго пригрозил — денег больше нет, так что на ближайшее будущее это его самая лучшая и на все времена единственная одежка.       Зато потом он обругал себя самыми грязными словами. Надо же, совсем дураком стал. Ведь одежку можно было не покупать, а склеить из бумаги. Как говорят умные люди: дешево и сердито. Что он и сделал. Зато теперь Буратино щеголял двумя комплектами.       А дальше произошло очередное чудо. Буратино стал есть, пить и расти, как и все его сверстники.       Папа Карло, опасаясь сойти с ума, глубоко не вникал в философские тайны рождения и роста Буратино. Мало ли какие люди на свете живут? Есть и есть, помогает в меру сил, а это самое главное.       Решив до конца довести свою задумку, папа Карло прикупил по случаю у пьяного матроса старую, потрепанную Азбуку.       — Вот тебе азбука, сынок, — сказал он, вручая подарок.       — А где твоя куртка? — спросил наблюдательный паренек.       — Куртку-то я продал, — признался шарманщик, хотя на самом деле самым постыдным образом пропил, и даже позабыл, где именно. — Ничего, обойдусь и так. Не замерзну. У нас тепло. Ты, главное, учись.       Учеба не особо заладилась у Буратино. Числа в его деревянной головушке вечно путались и перемешивались. С грехом пополам он уразумел, чем отличается знак сложения от знака вычитания. А про умножение с делением и говорить не стоит.       С чтением дело пошло лучше. Кое-как он запомнил название и произношение букв и даже научился читать разные интересные, преимущественно короткие, слова на заборах.       И начали они ходить по злачным местам и темным подворотням. Папа Карло играл на дребезжащей шарманке однотипные мелодии. Буратино выучил несколько стишков, научился подмечать и осмеивать забавные черты у забулдыг, матросов и девок легкого поведения. Дело пошло. Буратино стал приносить хоть и небольшой, но стабильный доход.       Жили они, в общем-то, неплохо. Только папа Карло основательно прикладывался к бутылке. Говоря начистоту, пил он как конь, пропивая последнее. Как-то раз даже пропил Буратино.       Прельстился на забавного парнишку торговец из далекой восточной страны с вьющейся бородой и маслянисто блестевшими глазками. Он по сходной цене выкупил его у папы Карло и доставил на своё судно, намереваясь отвезти на Родину. Торговец все сделал правильно, только не учёл, что Буратино может прыгнуть в воду и сбежать. Что и произошло.       Вот было счастье у старого шарманщика, когда и сынок вернулся, и деньги от его продажи сохранились. Радостное событие, как водится, отметил с размахом. Семья осталась в полном составе. На тот раз все закончилось прекрасно.       И получается, что денег как не было, так и не было. То есть они были, но увеличивался доход — увеличивалось и общее количества пойла, которое поглощал папа Карло. Поэтому старый шарманщик отпрыска своего не баловал, кормил в основном луком. Тем более, он твердо знал, что в луке есть все необходимые для растущего организма вещества.       Буратино рос веселым и озорным мальчонкой. Бегал по округе, пугал честных жителей и собак. Своего родителя он называл «папаша», чему старый шарманщик вовсе не противился.       Скоро и друзья у него появились — Пьеро, Арлекин и Мальвина.       Пьеро — худой, как палка, с длинными руками и ногами, был чудной, блаженный паренёк с разноцветными глазами. Из всей одежды он предпочитал длинную белую рубаху с рукавами до земли.       Арлекин любил поговорить о разных заумных вещах, увлекался эзотерикой и теологией. Одевался он тоже своеобразно — в клетчатый комбинезон.       Мальвина поначалу казалась обычной, писклявой девчонкой, не считая синих волос, подкрашенных черных глаз и мрачного макияжа. Ну, да это сущие мелочи.       Все трое подрабатывали на жизнь в местном пыльном театре.       Мальвина, когда подросла, стала мечтать о толпах поклонников, блестящих кавалерах, цветах, шампанском, балах при свечах и сольной театральной карьере. В свободную минутку разучивала различные роли: Елены Прекрасной, Клеопатры, Дездемоны, Офелии и иных.       Арлекин вначале увлекался различными духовными практиками. Но потом, ради опыта вне телесного путешествия, начал нюхать столярный клей папы Карло. Данную ступень преодолеть он так и не смог, как ни старался. После чего его эволюционное развитие остановилось.       Что творилось в голове у Пьеро, понять было совершенно невозможно.       Пьеро, Арлекин и Мальвина быстро привязались к новому другу, в глаза называя его «Буратос», а за глаза «деревяха».       Впрочем, прозвище «Буратос» понравилось Буратино, и он не имел ничего против, когда к нему так обращались. Имя ему казалось воинственным и грозным!       Время шло. Буратино рос, и в один прекрасный день обнаружил, что Мальвина: девушка — раз, симпатичная — два, и у нее чудесные, волнующие панталончики.       А Мальвина страдала. Кавалеров вокруг мало, а точнее — всего три. Выбор не особо богатый, причем следовало учитывать, что Пьеро вырос странноватым, склонным к суициду и неврастении, и больше внимания обращал на Арлекино, чем на нее.       Арлекино был ни рыба, ни мясо. То засмеется невпопад, то загрустит без повода. К тому же он слишком много времени уделял табаку и столярному клею, который воровал у папы Карло.       Что касается Буратоса, то, конечно, паренек он озорной и веселый. Но однажды прогулявшись под луной и держась за руки, она нацепляла огромное количество заноз. После такого случая отношения между ними как-то не заладились. Тут надо сказать спасибо папе Карло — он поленился как следует ошкурить своего сынка.       Пришлось Буратосу подрезать у папаши наждак и самого себя доводить до ума. Получилось как надо, тем более годовые кольца очень красиво смотрелись на локтях и коленях.       В их маленьком городке также жил уважаемый человек, синьор Карабас Барабас. Вес в прямом и переносном смысле он имел немалый. На окружающих он наводил страх и ужас. Со временем он свел близкое знакомство с представителями власти и опутал криминальной паутиной весь город. В любом деле, в любом начинании и предприятии он находил свою законную долю. Синьор Карабас защищал город и честных граждан от самого себя и весьма преуспел в таком славном начинании. Люди считали за лучшее откупиться от него малой суммой — это куда лучше, чем смотреть заплывшими после хорошего избиения глазами, как полыхает родной дом со всеми честно нажитыми вещами.       Карабас обожал такие слова, как организация, омерта, козаностра, кодекс молчания, старая гвардия и активно внедрял их в умы помощников.       Для вида Барабас числился владельцем театра, того самого, в котором подрабатывали друзья Буратино. Под театральным прикрытием он проворачивал разные темные делишки.       Особую гордость синьору Карабасу доставляла его борода — черная, густая и такая длинная, что он часто на неё наступал. А когда куда-то шел, то запихивал в карман или оборачивал вокруг шеи на подобии шарфа — это когда на улице становилось прохладно.       У синьора Карабаса имелось два помощника с преступным прошлым, которые делали за него всю черную работу.       Первый — Базилио, откликался на прозвище Кот. Он имел репутацию первоклассного карманника, работал под слепого, при случае занимался разбоем на дорогах и не гнушался ремеслом сутенера.       Вторая помощница — Алиса, по кличке Лиса. Эта всесторонне одаренная дама начинала как форточница. Затем раздвинула горизонты, став воровкой на доверии, гадалкой и сводней. Рыжая и весьма симпатичная женщина с хриплым голосом обожала знакомиться с богатыми мужчинами и угощать их клофелином. Хотя и у Базилио голос красотой не отличался.       Кроме всего прочего синьор Карабас искал по округе клады, сокровища и старинные захороны. Дело интересное и чрезвычайно прибыльное. Тем более, в голове у гангстера и мыслей не было делиться с государством причитающейся ему по закону частью.       Однажды надежный человек шепнул ему в волосатое ухо, что в одном из домов их городка есть очаг. Только не простой, а нарисованный на холсте. А вот за ним находится дверь в сказочную страну. Там живут простые, добрые люди, облапошить которых и нажить капитал — легче легкого. Правда, кроме всего прочего, чтобы открыть эту дверь, нужен ключ.       Карабас Барабас человеком был взрослым, но в сказки всё ещё верил. Он очень заинтересовался такими крайне перспективными сведениями, и прилагал немало сил, чтобы отыскать нужный дом. Долгое время у него ничего не получалось.       Клады — дело хорошее, но и про личную жизнь забывать не следует. И вот с какого-то времени синьор Карабас начал с интересом поглядывать на Мальвину. Честная и непорочная девушка не выдержала приставаний пожилого, бородатого пузана и сбежала, поселившись в маленьком домике на окраине деревеньки. Домик предоставили в ее полнейшее пользование дальние родственники по отцовской линии. Это были почтенные, скромные люди. Они подкармливали одаренную девушку, а о квартплате вопрос и вовсе не поднимали. Так что Мальвина устроилась вполне сносно.       От скуки и для охраны дома она прикормила страшненького, со слезящимися глазами и полным репьев хвостом, пуделька Артемона. Между нами говоря, только девушки могут взять комнатную собачку и почему-то решить, что она сможет охранять дом и защитить от лихих людей.       Мальвина вымыла песика шампунем против блох, расчесала шерстку и покрасила её в иссиня-черный цвет. А на шею повесила дурацкий бант, напоминающий берцовую кость.       В общем, она жила с четвероногим другом, разучивала роли и напевала песенки. Получилась полная деревенская идиллия.       Убегая из театра, она не успела предупредить друзей о своих планах и на время их компания лишилась её приятного общества.       

* * *

      Как-то раз трое друзей засиделись за кулисами театра. Парни шлепали сальными картами по столу, прикладывались к дешевому портвишку и думали, куда пропала Мальвина.       Неожиданно в помещение зашел грозный синьор Карабас Барабас. Как обычно, при нем находилась его плетка — он подбадривал ею своих работников.       Пьеро и Арлекин пискнули и успели убежать, а вот Буратино замешкался и был пойман.       Веселый синьор Карабас решил посмотреть, как будет гореть деревянный паренек, и понес его к очагу.       Буратино испугано вращал глазами и пытался вырваться.       — Перестань дергаться и полезай в очаг, — успокаивал его владелец театра. — Видишь, у меня стынет кролик и два цыпленка. Их надо подогреть, а дровишки закончились. Хорошо хоть ты под рукой оказался. Ты же мне поможешь?       — Синьор, я не могу этого сделать, — отвечал Буратино.       — Почему?       — Я уже однажды пробовал залезть в огонь, но только проткнул дырку своим носом. Очаг-то у нас нарисованный!       Синьор Карабас сразу понял, откуда дует ветер. Он поставил Буратино на пол и даже помог отряхнуться. После чего узнал у простодушного паренька всё, что было нужно: где находится очаг, в каком доме, кто там живет и как охраняется частная собственность.       — Хорошо, я поужинаю холодным кроликом и холодными цыплятами, — сказал он Буратино под конец, решив, что парень еще может пригодиться. — Дарю тебе жизнь. Я даже подарю тебе пять золотых монет — отдай их своему папаше. Помни, я оказываю тебе услугу, не забывай этого.       И действительно он вручил Буратино пять прекрасных, сверкающих золотых монеток.       Буратино покинул театр радостный, искренне не понимая, почему о Карабасе Барабасе по городу идет такая нехорошая слава.       Как только Буратино выскочил, сеньор Карабас свистнул Базилио и Алису.       — Вот что, ребята, — сказал он им. — У этого сорванца с собой пять золотых монет. Верните-ка мне их обратно. Только маски наденьте и не болтайте, кто вас послал.       Буратино вприпрыжку бежал по улице. На душе пели соловьи. Настроение подогревал добрый портвейн и пять золотых монеток. Монет, он запомнил, ровно пять — как пальцев на руке. Не ошибешься.       Так как карманов у него отродясь не водилось, то деньги он засунул в рот. По нынешним временам так надежней. Главное не глотать.       Смеркалось. Узенькие, грязные улочки родного городка погружались во мрак. Из подворотен начинал доноситься подозрительный шум.       Полной неожиданностью для Буратино стала невысокая, коренастая, закутанная в плащ фигура, загородившая дорогу. На лице человека была маска.       — Выкладывай деньги, паренёк, — раздался хриплый голос. Ветер раздувал черный плащ незнакомца. Тень от нехорошего человека вытянулась к ногам Буратино. Стало страшно.       Буратино оглянулся. Позади дорогу преградил второй разбойник, так же одетый в плащ и маску. Правда, худой, но зато высокого роста.       Пока Буратино соображал, что делать, а звать на помощь он не мог по причине денег во рту, незнакомец приблизился и огрел его кулаком по голове.       Только зря он так сделал. Головушка у Буратоса была что надо, крепенькая, и разбойник запрыгал по улице, прижимая ушибленную кисть к груди.       Руки второго разбойника обхватили Буратино за плечи. Первый грабитель к тому времени немного пришел в себя и, матерясь, стал его обыскивать. Денег он не нашел. Буратино молчал.       — Во рту у него пошуруди, — подсказал второй.       Во мраке ночи тускло сверкнула сталь. Широкий и короткий нож принялся разжимать зубы. Но челюсти у парня были сильнее тисков, упорства занимать не приходилось, и нож сломался.       Тогда один из разбойников, тот, что пониже, схватил его за ноги, размахнулся и хорошо приложился Буратиной об стену дома. Испуганно закричали проснувшиеся вороны. Сверху посыпалась штукатурка и еще какая-то дрянь. Буратино крепче сжал челюсти и решил держаться до последнего.       Ругая ни в чем не повинного паренька, разбойники засунули его в мешок и побежали из города.       Сидя в воняющем рыбой мешке, и трясясь на бандитской спине, Буратино в меру своих сил размышлял о сложных взаимоотношениях людей, о несправедливости и социальном неравенстве.       Разбойники остановились далеко за городом, в пустынном, глухом месте. Здесь они вытряхнули Буратино из мешка и продолжили добывать деньги.       Отбив все ноги и руки об упертого паренька, сломав еще один нож, разбойники пригорюнились.       — Слушай, а давай-ка его подпалим. Чую, это поможет, — наконец предложил один из них, длинный.       — Дело говоришь, — обрадовался коренастый.       Не мешкая, разбойники привязали к ноге Буратино веревку. Коренастый, зажав второй конец веревки в зубах, весьма ловко забрался на дерево, перекинул веревку через сук и подтянул парня вверх. Завязал надежным узлом и спрыгнул вниз.       Буратино качался в воздухе и с ужасом смотрел, как нехорошие люди прямо под ним накидывают сухих веток.       Он уже собрался было открыть рот, выплюнуть деньги и признаться во всех грехах, когда длинный сказал:       — Готово, давай спички.       — Шас, — Коренастый завозился, засопел, достал коробок, открыл и неприлично выругался. — Кончились, спички-то.       — Да ты в своем уме? — злобно удивился товарищ. — Ты же с трубкой в обнимку спишь. Как спички могли закончиться?       — Да вот, — тот недоуменно развел руками.       — Ладно, пошли в «Три Пескаря», пропустим по стаканчику, а то я что-то замерзла. Заодно и спичек возьмем.       — А парень не убежит?       — Нет, сам не сможет, а помощи ждать ему неоткуда. Места-то глухие.       Двое тружеников ножа и кастета, матерясь через слово, отправились в трактир.       Буратино понял, что настал его шанс. Он принялся раскачиваться, надеясь, что веревка сорвется или развяжется петля на ноге. Но ничего не вышло, лишь треснулся со всего маху головой по стволу. По дереву пошли трещины.       Подергавшись еще некоторое время, Буратино успокоился и неожиданно для себя задремал.       

* * *

      В лесу заорала птица и Буратино проснулся.       Рассветало… От травы поднимался туман. Разбойников не наблюдалось — видать засиделись в трактире. Буратино потянулся, и едва не зевнул. Лишь в последний момент удержался.       И тут он услышал тоненький голосок, распевающий странную песенку.       А спустя несколько секунд к дереву подошла Мальвина. Она делала утренний моцион и ходила по росе, так как знала, что подобное времяпровождение весьма полезно. На поводке у нее болтался маленький, поганенький и весьма злобный пуделёк.       Встреча оказалась неожиданной для всех. Мальвина удивленно открыла ротик, а Артемон залился бешеным лаем.       Буратино, как мог, руками, показал, что ему нужна помощь.       — Так это же Буратос, — наконец то признала его девочка. — Мементо мори! Сейчас я тебя спасу. Артемон! — она подтянула поводок, раскрутила и метнула пса вверх, целясь в сук.       С третьего раза Артемон смог зацепиться за ветку и удержаться. Потом, следуя командам хозяйки, начал перегрызать веревку.       Веревка была толстая, колючая и вонючая. Пес рычал, давился слезами, ободрал себе все нёбо, но дело двигалось.       Наконец Буратино упал на землю. Следом свалился обиженный на весь мир Артемон.       Мальвина помогла Буратино освободиться от веревок, взяла его за руку, второй прихватила верного пуделя и повела к себе в домик.       По дороге Буратино выплюнул деньги в кулак и поведал Мальвине свою грустную историю.       — Ах, как волнующе! Какой сюжет, как много трагизма! — вздыхала по ходу рассказа девушка, выросшая на театральных подмостках.       Придя в домик — немного кривобокую, но еще крепенькую избушку с трубой на крыше, Мальвина заставила его выпить целую кружку касторки. Как и многие начитанные девушки того времени она искренне и глубоко верили в ее чудодейственную силу.       Буратино сразу стало хуже. Забурлил живот, появилась неприятная отрыжка. Да и метеоризм замаячил на горизонте.       После чего Мальвина уложила его на пол, под голову положила полено и укрыла артемоновским ковриком. Чтобы успокоить врачебный порыв хозяйки, он сделал вид, что заснул.       Мальвина отправилась на кухню, принялась там общаться с Артемоном и греметь тарелками. И под такой чудный, домашний шум он задремал.              Проснулся Буратино как раз к обеду. На еду у него всегда был великолепный нюх и удивительный аппетит.       Мальвина заставила его помыть руки, чего он не делал уже несколько месяцев, и пригласила за стол.       Убранство комнаты Буратино не понравилось. Обои мрачные, с черепками, костями и Луной, занавески все в бантиках и оборочках. На стульях, комоде и вообще везде, где только можно, находились премиленькие, видать самой Мальвиной вязаные, салфеточки из черного шелка.       На стене висел портрет девушки с голубыми волосами, тоненькими ручками, черными ногтями и перетянутой талией. На нем Мальвина напоминала песочные часы.       В общем, милая обстановочка. Буратино сразу насторожился в ожидании возможного подвоха.       Еда Буратино пришлась по вкусу, но вот хозяйка… Руки так не держи, эта вилка для рыбы, не вытирай козявки об скатерть, пукать надо тихо и незаметно… Достала она хуже горькой редьки, так, что и кусок в горло не лез.       После еды Мальвина решила заняться его обучением. Она вытащила из-за кресла учебную доску, набор разноцветных мелков и линейку. Тут надобно заметить, что у проживающей в глубинке Мальвины неожиданно прорезалась тяга к доминированию.       — Теперь сядьте, положите руки перед собой. Не горбитесь, — сказала девочка, переходя на «вы», взяла кусочек мела и нарисовала на доске две не вполне ровных окружности. — Мы займёмся арифметикой. У вас в кармане два яблока…       — Врешь, — хитро подмигнул Буратино. — Ни одного нет.       — Я говорю, — терпеливо повторила девочка, — предположим, что у вас в кармане два яблока. Некто взял у вас одно яблоко. Сколько у вас осталось яблок?       — Я ему руку сломаю, если он у меня из кармана начнет яблоки красть, — гнул свою линию паренек.       — Повторяю вопрос, — Мальвина яростно ударила линейкой по столу. Ноздри ее точеного носика гневно раздувались. — Два яблока было. Одно взяли. Сколько осталось? Думай! — для наглядности она зачеркнула на доске одно яблоко жирной чертой.       Буратино задумался так сильно, что стало заметно.       — Два!       — Почему?       — Я этому Некто яблоко не отдам!       — У вас нет никаких способностей к математике, — с огорчением сказала девочка. — Займёмся диктантом. — Она подняла к потолку хорошенькие, подкрашенные глазки. — Пишите: «А роза упала на лапу Азора». Написали? Теперь прочтите эту волшебную фразу наоборот.       Затея с диктантом с самого начала выглядела обреченной на оглушительный провал. Буратино в жизни не видел пера и чернильницы, а лишь умел кое-как читать.       Мальвина сказала: «пишите», — и он сейчас же сунул в чернильницу нос и страшно испугался, когда с него на бумагу упала чернильная клякса.       Девочка всплеснула руками, у неё даже брызнули слёзы.       — Вы гадкий, противный шалун, вы должны быть наказаны!       На миг Буратино подумал, что она вкладывает в эти слова свой, особый смысл. Тем более, она так сжимала линейку! Но нет, показалось. Он передохнул.       Мальвина схватила Буратино за шиворот и впихнула в чулан. А сама, бурно вздыхая, бросилась на кружевную кроватку и зарыдала. Но почему мир так жесток, почему люди ее не понимают?       — Вот дура девчонка! Нашлась воспитательница, подумаешь… У самой утиная голова, а учит, — ворчал в чулане Буратино, пытаясь стереть чернила с носа.       Впрочем, через часок Мальвина отошла, Буратино был вытащен из чулана, и воспитание продолжилось.       Надо ли говорить, что к вечеру она так его достала, что он был готов на стену лезть от отчаяния. К тому же стемнело. И Буратино почувствовал неожиданную робость, когда заметил те взгляды, что бросала на него истосковавшаяся в одиночестве девушка, зажигая в комнате свечи.       Пользуясь первой возможностью, он прихватил свои денежки и сбежал из жуткого дома.              До города дойти не получилось. Навстречу ему попались Базилио и Алиса. Буратино встречался с ними за кулисами театра, но близко знаком не был.       — Дорогой Буратино, как мы рады тебя видеть! — совсем неожиданно закричала Алиса.       — Черт возьми, какая приятная встреча, — хрипло добавил Базилио.       Тут надо заметить, что ночью, в таверне «Три пескаря» Базилио и Алиса напились так, что забыли собственные имена, не говоря уж про Буратино. И поэтому сейчас они были весьма рады увидеть его вновь. Синьор Карабас Барабас запретил им прибегать к открытому насилию, и поэтому они решили схитрить.       Буратино тоже обрадовался знакомым лицам.       — Куда идешь? — спросил Кот.       — В город, к папе Карло.       — А мы в Страну Дураков, — заметила Лиса. — Айда с нами!       — А что там такого в этой стране?       — Там чародейское место, и сегодня волшебная ночь, — так начала Алиса свой рассказ. А Базилио важно закивал головой. — Зарываешь в землю денежки, — Лиса сладко облизнулась, — а наутро их становится в два раза больше. У нас с Базилио есть по одному золотому, мы зароем их вместе. А завтра утром, когда откопаем, их будет уже четыре.       — Земля там волшебная, — уверенно добавил Кот, раскуривая трубку.       Буратино разинул рот. Он, конечно, слышал, что умные люди делают деньги из воздуха и умеют две монеты превратить в четыре, но вот видеть таких не приходилось.       Справедливости ради стоит заметить, что когда Базилио решил покурить, он начал вспоминать что-то, связанное с трубкой и спичками. Но дальнейшие слова Алисы заставили его забыть обо всех подозрениях. Тем более не годится думать о других людях плохо.       — Ну, так что, пойдешь с нами? Сегодня последняя волшебная ночь, чтобы зарыть деньги. Не успеешь и всё, баста, жди следующего года.       И Буратино согласился. Да и кто бы отказался?       Они перешли сломанный мост, перекинутый через высохший ручей. По ту сторону ручья среди куч мусора виднелись полуразвалившиеся домишки, чахлые деревья с обломанными ветвями и колокольни, покосившиеся в разные стороны.       Потом они шли через небольшой, грязный городишко. Была середина ночи, но в Городе Дураков никто не спал.       По кривым, грязным улицам бродили тощие собаки в репьях и зевали от голода. На заборах шипели драные коты. Дрались пьяные, визгливо кричали «ночные бабочки», по подворотням мелькали подозрительные тени — в общем, жизнь кипела.       Лиса и Кот привели Буратино на пустырь, где валялись битые горшки, грязные бутылки, рваные башмаки, дырявые калоши и тряпки. Перебивая друг друга, затараторили:       — Рой ямку.       — Клади золотые.       — Посыпь солью.       — Зачерпни из лужи, полей хорошенько.       — Да не забудь сказать «крекс, фекс, секс».       — Отошли бы вы в сторонку, и не подсматривали, — сказал им осторожный Буратино.       — Боже мой, да мы и смотреть не хотим, где ты зароешь деньги! — сказала Лиса возмущенным голосом.       — Обижаешь, начальник, — присоединился Кот. Но все же они отошли немного и спрятались за кучей мусора.       Буратино прищурился и огляделся по сторонам. Тихо. Вокруг ни души. Можно начинать.       Он сделал все, как велели его знакомые, положил в ямку пять золотых, посыпал солью. Закопал, полил водой, произнес волшебные слова «крекс, фекс, секс». Присел на небольшой бугорок и принялся ждать утра.       Но Буратино не сидел просто так. В голове бурлили мысли. Сколько денежек он получит утром? Он так понял, что десять. Хотя число ему не о многом говорило. Зато он мог его для наглядности представить. Десять — это как пальцев на двух руках. Ух, ты, большая сумма должна получиться! Таких денег он сроду не видел! Десять — это серьезно.       А что на них можно купить? Порадовать своего старика и подарить ему новую шарманку? Или прикупить новую мебель в их каморку? Или приобрести добротный, с отливом, костюм и путевку на курорт? А может для Мальвины чего найти — она как-то обмолвилась, что правильной одежды в их городок не завозят и ее очень сложно достать.       Да, вопрос совсем не простой. Главное тут не сглупить. Второго такого шанса судьба может и не дать.       А если, получив десять монет завтра утром, вовсе их не тратить, а глубоко и надежно спрятать? А потом дождаться когда через год их снова можно будет закопать?       Буратино аж вспотел от открывающихся перспектив.       Тем временем время шло. Буратино всё не уходил. Наблюдающие за ним разбойники затосковали.       Наконец они сообразили, что Буратино добровольно никуда не уйдет. Алиса оставила Базилио следить, а сама побежала в местный полицейский участок, начальник которого был куплен синьором Карабасам с потрохами.       Постучавшись в дверь и не дожидаясь разрешения войти, женщина открыла дверь и очутилась в грязном, заплеванном помещении. Коптили свечи, в глубине помещения тлел очаг. По стенам висели служебные плакаты и лозунги. Совесть — лучший контролер при борьбе с коррупцией, ударим по взяточникам пролетарской сознательностью, на свободу с чистой совестью, от тюрьмы и от сумы не зарекайся, и все такое.       Около входа стоял колченогий стол, за которым играли в карты два потрепанного вида постовых. Прямо напротив них, дожидаясь очередного, ни в чем не повинного бедолагу, находилась «клетка» с гостеприимно распахнутой дверью.       Запах в помещении стоял тяжелый, как в давно не проветриваемом гробу.       Около очага, за вторым столом, находился начальник участка. Фуражку он положил на стол, расстегнул засаленный китель и дремал, сцепив поросшие рыжим волосом пальцы на объёмном животе. Густые, нечёсаные усы трепыхались в такт дыхания, как занавески на окнах. Над ним висел портрет улыбающегося губернатора.       Постовые разбудили своего начальника. Алиса, кокетничая и стреляя глазками, доходчиво объяснила, что Буратино перешел дорогу ее «патрону», и от него необходимо избавиться.       Отупевший от обильной еды, выпивки, карт и взяток начальник участка охотно пошел навстречу красивой женщине, с которой рассчитывал познакомиться поближе.       Поцеловав красавице ручку, он отправил двух постовых и приказал притащить Буратино в отделение.       Постовые справились с поставленной задачей блестяще. Обломав об Буратино свои дубинки и поотбивав ноги, они приволокли брыкающегося парня в участок.       Алиса и Базилио спокойно выкопали деньги. Причем Кот слегка придушил подельницу, так как она попробовала его кинуть, спрятав один золотой. После чего отправились к «крестному отцу» докладывать о выполненной работе.       Буратино в участке для начала обыскали, но ничего не нашли. Затем начальник отделения бросил Буратино в клетку и произнес короткую, но очень содержательную речь.       — Ты совершил три преступления, — так он начал, прохаживаясь в скрипящих сапогах по служебному помещению. — Первое, у тебя нет паспорта с пропиской. Второе, ты чертов гастарбайтер. Третье, ты подозреваешься в денежных махинациях. А это уже очень серьезно и пахнет виселицей. Эх, нарисовать бы тебе срок, и отправить на Север, лес валить или канал какой нибудь строить. На мой взгляд, зажился ты в городе, Буратино, — увлеченно размышлял полицейский, размахивая руками. — Жаль, времени нет с тобой возиться. Утопите его, парни!       Буратино пытался рассказать про папу Карло, про свои приключения и трудное детство… Всё напрасно! Закон оказался суров и беспощаден.       Постовые подхватили его под руки, галопом оттащили за город, привязали к ногам ржавую железку и прямо с моста бросили в глубокий грязный пруд, полный лягушек, пиявок и личинок.       И вот тот факт, что Буратино был деревянным, в прямом и переносном смысле, спас ему жизнь. Он обладал замечательной плавучестью и сумел-таки выбраться на берег.       Облепленный ряской, в пятнах от грязной воды, он некоторое время полежал на берегу, собираясь с силами и оплакивая горькую судьбину.       Квакали лягушки. Светила полная Луна. Ласковый ветерок трещал высохшим камышом.       Распутывая ноги, Буратино решил быть сильным, чертовски сильным. И перебороть злой рок!       Неожиданно из-за кустов плакучей ивы вышла бабушка, божий одуванчик. Маленькая, добренькая, в платочке и больших очках — за что местные жители прозвали её Черепашкой. Так-то настоящее имя ее Тортила. Бабуля занималась травничеством, заговаривала чирьи, понос, больные зубы и различные болячки. Нынче, при полной Луне, она собирала вокруг пруда лечебные травы для своих дьявольских зелий и примочек.       — Здравствуйте, бабуля, — первым поздоровался вежливый Буратино.       — А это ты, Буратино! Деревянный паренек с коротенькими мыслями, — узнала и обрадовалась ему Черепашка. — Занесло же тебя в Страну Дураков!       — Я просто хотел заработать побольше денежек, — заскулил парень. — Я хороший и благоразумный мальчик.       — Ты самый обыкновенный дурачок, — вернула его на грешную землю Тортила. — А деньги твои забрали Алиса и Базилио. Они пробегали мимо пруда, остановились напиться, и я подслушала их разговор. Эх, ты, деревяха с кукишем вместо мозгов.       — Не ругаться надо, бабуля, а понять и помочь… — Буратино умудрился выдавить пару слезинок.       — Ладно, не скули, — проворчала старушка. На самом деле она была добрая и отзывчивая, а узнав несчастного мальчика, решила ему помочь. — Жди здесь!       Прошло немного времени, и сердобольная старушка вернулась. Буратино играл в зубарики и толком не успел соскучиться.       — На вот, держи, — она положила перед Буратино маленький золотой ключик. — Он у меня давно, еще от бабушки, маркизы де Сад. Впрочем, не важно… Жаль только, что я позабыла, где та дверца, что он открывает.       Черепашка Тортила глубоко вздохнула.       — Помню только, что если найдешь ту дверку и откроешь, за ней найдешь свое счастье.       У Буратино загорелись глаза и забилось сердце. Он сразу позабыл все несчастья.       Он отряхнул с себя пиявок и лягушачью икру, и по давней привычке засунул ключ в рот. И еще раз низко поклонившись бабуле, побежал домой.       Бегать Буратино умел. Воздух свистел в ушах. В разрывах туч звезды мелькали, как черточки. Деревья вытягивали к дороге черные, сучковатые ветки. Со стороны города ветер нагонял тучи, и накрапывал мелкий дождь. Можно сказать, что Буратино упивался скоростью и свежим, бодрящим воздухом!       Поэтому, для него стало полной неожиданностью, когда за крутым поворотом он споткнулся и покатился кубарем.       Он встал на ноги и убедился, что золотой ключик не проглочен, а все еще во рту, а руки-ноги гнутся, как и прежде. Нехорошо ругаясь, Буратино пошел выяснять, на что он там наступил.       На дороге белел тряпичный ком. Подойдя ближе, Буратино на всякий случай пнул его ногой. Сверток заверещал. Тогда он присел на корточки и с удивлением узнал своего друга Пьеро.       Пьеро лежал в колёсной борозде лицом вниз и, судя по всему, уже попрощался с жизнью.       Его белая рубашка до колен и длинными рукавами вся загрязнилась, а местами и порвалась. Да и сам Пьеро выглядел больным и уставшим.       Буратино начал бить его по щекам и довольно быстро привел в чувство. Два старых друга очень обрадовались неожиданной встрече.       На всякий случай Буратино оттащил еще слабого Пьеро с дороги в кусты. Самому ему столкновения не причинило и малейшего ущерба — как от стенки горох. А вот театральный друг был еще плох.       Лежа на прелой листве, Пьеро рассказал свою историю.       — Понимаешь, Буратос, как дело вышло… В городе шумел ветер, а дождь лил как из ведра. Синьор Карабас Барабас сидел около очага и курил трубку. В театре все, кроме меня, спали. А я думал о девочке с синими волосами.       — О Мальвине что ли? — перебил его Буратино и с презрением сплюнул. Ключик он к тому времени крепко сжимал в руке. — Нашел о ком думать. Плакса и приставала… Я недавно убежал от нее.       Пьеро вскочил, размахивая длинными рукавами.       — Веди меня к ней! Если ты поможешь отыскать Мальвину, я тебе открою тайну.       — А зачем она тебе? — удивился Буратино. — Тебе же вроде Арлекино нрав… — он вовремя осекся, вспомнив о тактичности и манерах.       — Раньше Арлекино, а теперь Мальвина! — насупился Пьеро. — Я осознал свои ошибки и покаялся. Публично! Так что, веди!       Буратино как мог, объяснил дурачку, что сейчас к Мальвине идти не с руки. Ночью в гости никто не ходит. Лучше дождаться рассвета. Утром Мальвина проснется в хорошем расположении духа. А пока, суд да дело, Буратино предложил Пьеро продолжить свой рассказ.       — Так вот, понимаешь, я один не спал, и вдруг слышу: в окно кто-то громко постучался. Синьор Карабас Барабас заворчал: «Кого это черти принесли в такую собачью погоду, а?»       «Это я — Дуремар, — ответили за окном, — продавец лечебных пиявок. Позвольте мне обсушиться у огня».       Мне очень захотелось посмотреть, какие бывают продавцы лечебных пиявок. Я потихоньку отогнул угол занавески и просунул голову в комнату. И вижу: синьор Карабас Барабас поднялся с кресла, наступил, как всегда, на бороду, выругался и открыл дверь.       Вошел длинный, мокрый человек, с маленьким лицом, сморщенным, как гриб-сморчок. На поясе у него болтались щипцы, крючки и шпильки, а в руках он держал сачок и жестяную банку.       Из разговора я понял, что Дуремар работает на синьора Карабаса, и рассказывает ему всякие интересные вещи. Он числился сексотом и за вознаграждение работал на полицию. Но своим истинным хозяином считал Карабаса Барабаса. И лишь ему подсказывал, у кого, сколько денег, где их хранят, кто накопил большую сумму для серьезной покупки…       — Стукач, значит, — презрительно обронил Буратино и сплюнул через зуб. Вспомнилась старая присказка — стукачей на нож. Дуремара он знал, вернее, видел вместе с Барабасом несколько раз.       — Ты слушай дальше. Дуремар, рассказал ему, что в Стране Дураков живет одна старушка, Тортила. И у нее есть золотой ключик, доставшийся ей в наследство от бабушки по материнской линии. И вот, ключик тот открывает волшебную дверку. Когда синьор Карабас это услышал, он, не мешкая, стал собираться к старушке. Но тут он, к несчастью, заметил меня, схватил и решил сжечь в камине.       — Ну, а ты?       — Я еле вырвался, побежал из города. За мной гнались, но отстали. Но я продолжал идти по дороге, устал, и когда присел отдохнуть, в меня ударился ты. Совпадение? Не думаю!       Пьеро окончил рассказ, и Буратино спросил его осторожно:       — А про дверь, что отпирает ключик, ты что слышал?       — Да не успел я ничего услышать. Он меня увидел, и пришлось рвать когти. Эх, пропало наше счастье… — Пьеро огорченно взмахнул рукой.       — А это ты видел? — крикнул ему в ухо Буратино. И схватив ключ за стержень, повертел им перед носом Пьеро. — Вот он!       Друзья обнялись и радостно запрыгали. Жизнь налаживалась. Осталось найти волшебную дверку.       Успокоившись, они поговорили еще немного, вспоминая старые деньки. Потом решили заночевать прямо в лесу, недалеко от дороги. Нашли высокое дерево с густой кроной, под которой было сухо. Друзья прекрасно устроились на узловатых корнях.

* * *

             Буратино разбудило веселое пенье птиц. Он открыл глаза. Светало. Из глубины леса тянуло сыростью и холодом. Радостно светило утреннее солнце, краешком показавшись над деревьями.       Начинался новый день.       Буратино проверил сохранность ключика, с хрустом потянулся, зевнул, чуть не вывихнув челюсть, и принялся будить Пьеро.       Протерев глаза, друзья отправились к Мальвине. Пьеро за ночь совсем замерз, дрожал и щелкал зубами. Но путь был не близкий, солнце начинало припекать, и постепенно он согрелся.       Буратино весело насвистывал и с превосходством посматривал на малахольного друга. Холода он совсем не чувствовал. Вот только отсырел малость. И проголодался. Стоит ли обращать внимание на такие пустяки?       Честно сказать, он не сильно хотел возвращаться к девушке с синими волосами и серьезными психологическими проблемами. Но мысли о том, что Мальвина угостит их завтраком с горячим кофе, как-то примирили его с такой перспективой.       — Как думаешь, она мне обрадуется? — спросил по дороги Пьеро.       — В голове у нее, конечно, вата, — откровенно признался Буратино. — Как она себя поведет, никто не знает. Расцелует, расцарапает лицо ногтями, накормит, заставит яблоки считать, обрадуется — всяко может обернуться.       — Ну, спасибо, утешил друга, — протянул Пьеро. — Но я слышал, что готы народ дружелюбный.       — Кто? Какие коты?       — Не коты, а готы. Ребята такие, на вроде людей. Волосы красят, брови прокалывают, серьги носят… Когда трезвые — добрые, только с прибабахом.       — А-а, ну Мальвина вроде как не бухает, — Буратино ничего не понял. — Ладно, как говорится, был бы человек хороший. А что поесть — мы сами найдем, — он засмеялся и Пьеро с удовольствием присоединился к веселью.       Наконец они дошли. Впереди показался небольшой, но такой милый домик — жилище их подружки. Из трубы поднимался дымок. Пахло блинами с ванилью.       Они пришли как раз к завтраку. Мальвина, уже успев сделать красивую завивку, прыгала по саду, накрывая на стол. Под её ногами, по своей привычке, путался Артемон.       Заметив друзей, Мальвина удивленно раскрыла красивые глазки, а пес залился бешеным лаем и бросился на них. Ударом ноги Буратино отбросил его в куст крыжовника.       Пьеро начал нести какую-то ахинею, кланяясь и подметая земли рукавами. Буратино сказал, словно ничего не случилось:       — Вот, я его привел. Воспитывай…       Мальвина, наконец-то поняла, что это не сон.       — Ах, какое счастье! — прошептала она, но сейчас же прибавила взрослым голосом: — мальчики, ступайте немедленно мыться и чистить зубы. Артемон, проводи их к колодцу.       — Ты видел? — проворчал Буратино, — У неё бзик в голове — мыться, чистить зубы! Кого угодно со света сживёт чистотой.       Все же они умылись. А веселый Буратино схватил несчастного песика и вытер им башмаки.       После водных процедур чинно сели за стол. Буратино основательно проголодался и не стеснялся. Как в мясорубку, в него летело все подряд… Колбаска докторская, ветчинка, хлебушек, сырок, отварное яичко, творог с медом, орехи, блинчики, пара яблок…       Пьеро же словно кочергу проглотил. Не съел ни кусочка, а все таращился на Мальвину.       — Майнгот, долго ты будешь меня разглядывать? — ей это надоело. — Ешь лучше, Бэби-гот. А то Буратос всё со стола подберет!       — Мальвина, ты прекрасна! Ты богиня! Я не могу есть, я сочинил о тебе стих!       — Ну-ка, почитай, — Мальвина довольно зажмурилась, как кошечка, объевшаяся сметаны.       Пьеро встал, поклонился зрителям, выставил вперед правую ногу и начал читать стихи с таким завыванием, словно был старым привидением и сидел в глубоком колодце:       Мальвина бежала в чужие края,       Мальвина пропала, невеста моя!       Рыдаю, не знаю — куда мне деваться…       Не лучше ли с кукольной жизнью расстаться?       Буратино чуть под стол не свалился от смеха. Кусок торта вылетев у него изо рта и попал прямо в чашку хозяйки. Напуганные смехом, с деревьев прыснули во все стороны птички.       Мальвина очень мило покраснела и принялась хвалить юного поэта.       Ей, судя по всему, стихи очень понравились. Не обращая внимания на Буратино, она чайной ложечкой достала размокший торт из своей чашки и бросила его Артемону.       В этот момент они неожиданно услышали далёкий кашель, и сразу узнали его. Так отхаркивался и кряхтел большой любитель трубки и крепкого табака синьор Карабас Барабас.       Мальвина побелела как простыня. Пьеро упал на садовую дорожку и стал биться головой.       Один Буратино не растерялся. Суровое детство научило его действовать быстро, решительно и не зевать. Он вскочил и начал засовывать за пазуху печенье, сахар и конфеты. И кусок соленого, с чесночком, сальца не забыл прихватить.       Удивительно, но в этот момент Буратино сразу понял, что синьор Карабас Барабас уже побывал у Черепашки Тортилы. Сволочуга! Наверняка пытал бедную старушку и узнал, кому она отдала золотой ключик. А теперь вот ищет его в окрестностях. То-то он обрадуется, найдя трех старых друзей в одном вместе!       Вылив на Пьеро недопитый кофейник, он привел в чувство катающегося по земле друга:       — Так, Мальвина, хватай нашего дурачка, и бегите в лес. А мы с Артемоном постараемся задержать погоню! — он произнес это, словно всю жизнь командовал друзьями.       Мальвина набрала воздуха и захотела дать ценный совет или указание, но клацавший зубами Пьеро схватил ее за руку и потащил в сторону леса.       Буратино засучил рукава, готовясь к драке. Бесстрашный пуделек Артемон ярился, рычал и загребал задними ногами землю. Его глаза покраснели, а с клыков капала слюна. Словом, он подбадривал себя, как мог.       В этот момент ветхая калитка отлетела в сторону от могучего пинка. В садик Мальвины ворвался синьор Карабас Барабас в сопровождении двух полицейских ищеек.       Буратино долго не думал. Схватил со стола огромное яблоко и запустил в Карабаса. Да так удачно, что попал в живот. Мафиози громко икнул и согнулся.       Артемон же, не теряя времени, бросился вперед, прыгнул и впился одному из полицейских прямо в пах!       Пострадавший начал орать и кататься по земле, пытаясь стряхнуть цепкого, как клещ, пса. Второй растерянно открыл рот, не зная, что делать — он первый раз сталкивался с организованным сопротивлением законным властям при исполнении ими служебных обязанностей.       Синьор Карабас Барабас выпрямился. Выглядел он грозным и рассерженным. В городе никто до сей поры не осмеливался выказывать ему неуважение. Но он быстро сориентировался в обстановке.       — Разберитесь с псом, а я займусь мальчишкой! — велел он полицейским.       Стражи закона набросились на пса. Артемон отскочил в сторону, успев тяпнуть второго представителя исполнительной власти.       В тот же миг священная ярость покинула его маленькое тельце. И четвероногая валькирия, с обидой вильнув хвостиком, улетела на поиски истинных героев. И отдалились, поблекли, сияющие чертоги собачьей Вальхаллы!       Из бешенного пса-берсерка он вновь стал тем, кем и являлся — кудрявым, брехливым кобельком. Он моментально осознал факт, что перед ним находятся два злобных, здоровенных мужика. И каждый из них может очень легко затоптать его своими погаными ножищами в грязных сапогах.       Артемон испуганно завизжал, поджал хвост и побежал в сторону города. Полицейские, расчехлив дубинки, бросились следом.       Буратино тем временем отбежал в сторонку и залез на высокую сосну, росшую недалеко от домика Мальвины. Очутившись в относительной безопасности, он принялся кричать разные нехорошие слова и кидаться шишками.       Осерчав от пары прямых попаданий в голову, отборной и очень обидной ругани, оказанного сопротивления, синьор Карабас Барабас бесновался, рычал, прыгал внизу, пытался раскачать сосну и стряхнуть дерзкого юношу.       — Отдай ключик, мелкая сволочуга, — орал он в исступлении.       В этот момент Буратино заметил, что борода синьора Барабаса растрепалась, и кончиком прилипла к смолистому стволу сосны.       Он спрыгнул на землю и начал бегать вокруг дерева. Старый гангстер, с растопыренными руками и сиплой отдышкой побежал следом.       Борода виток за витком наматывалась на ствол, плотно приклеиваясь к смоле. Все в мире, что имеет начало, имеет и конец. Вот и борода закончилась. Синьор Карабас со всего маху врезался лбом в дерево.       Буратино одержал блестящую победу! Закрепляя успех, он отвесил смачного пендаля по внушительному заду врага и побежал за друзьями.       

* * *

      Буратино нашел своих приятелей в лесу, в большой яме, под вывороченным с корнем дубом.       Мальвина сидела вся в слезах. Пьеро старался ее утешить, суетился и пытался декламировать только что сложенные, подбадривающие строки:       Мы сидим на кочке,       Где растут цветочки.       Милые, душистые,       Как Мальвина чистые…       Буратино спрыгнул в яму, решительно схватил Мальвину за плечи и поцеловал. Девушка сначала задергала худенькими ручками, а потом обмякла в его крепких объятьях и закатила глазки.       Буратино отстранился, вытер губы тыльной стороной ладони и остался очень собою довольный. Смелость города берет! На рыдающего Пьеро они старались не смотреть. Повисло неловкое молчание.       Ситуацию спас вернувшийся Артемон. Он прихрамывал, поскуливал, но в целом выглядел неплохо.       Скрывая смущение, Мальвина подхватила песика на руки и принялась гладить, кидая быстрые, как молнии, взгляды на Буратоса. Она еще не отошла и ее девичья грудь бурно вздымалась.       Солнечные лучи пронизывали древесные кроны. Нежный ветерок качал ветки. В столбах света роились насекомые. Где-то далеко орала мелкая лесная сволочь. Озверевший дятел долбил ствол ни в чем неповинной березы. Пахло прелой листвой и лесными ягодами.       Набрав Мальвине целую горсть ароматной малины, Буратино принял решение:       — Оставайтесь здесь, а я постараюсь узнать, что замышляет синьор Карабас! Поэт, остаешься за старшего!       Мальвина заголосила как по покойнику и пользуясь удобным случаем, бросилась ему на шею.       Насладившись поцелуем, Буратино решительно отстранил девушку, выбрался из ямы и пошел в сторону ее домика.       Он остановился на опушке леса. Буратино прекрасно видел, как появившийся непонятно откуда Дуремар помог Карабасу Барабасу отлепить бороду. После чего они вышли на дорогу и прошли так близко от притаившегося в крапиве парня, что он услышал часть их беседы:       — Я наколю из гада щепок и растоплю огромный костер, — угрожал мафиози, размахивая руками. — Я распущу его на доски и наделаю из них стульчаки в сортире!       — Могу предложить ведро отборных пиявок, синьор. Пусть они высосут из него всю кровь, — предложил Дуремар.       — Тоже неплохо, — одобрил Карабас Барабас, и неожиданно переменил тему разговора. — Что-то я проголодался. Давай-ка зайдем в «Три пескаря», подкрепимся малость.       И они пошли в сторону харчевни. Буратино смотрел в их сторону. В голове у него зрел план! Он решил пробраться следом и постараться подслушать, о чем они будут говорить. Возможно, удастся узнать что-либо про золотой ключик.       Буратино бежал краем леса и сам себе удивлялся! Раньше друзья считали его недалеким, туповатым мальчуганом. Да и он сам так о себе думал. Но вот пришла беда, судьба повернулась афедроном, и он переродился, едрить-колотить! Как птица Феникс, воспарил из пепла. Стал скорым на мысль, решительным и находчивым, с ярко выраженными лидерскими качествами, харизмой и стальной волей. И такое состояние ему нравилось. Да и Мальвина, судя по всему, находилась в приятном удивлении и приподнятом настроении.       В общем, много чего хорошего произошло, на самом-то деле. Осталось разгадать секрет золотого ключика, закрыть вопрос с синьором Карабасом и можно думать о свадьбе. Как говорится, наш купец — ваш товар. А что, парень он видный!       Ветки и листья хлестали воодушевленного мечтателя по лицу, но он не обращал на них никакого внимания.       Размышляя в таком разрезе, Буратино обогнал своих недругов, и через дырку в заборе пролез во двор харчевни «Три пескаря». Никем не замеченный, воспользовавшись черным ходом, проник в главную залу. Осмотревшись, он заметил огромный кувшин, стоявший около стенки.       Пользуясь отсутствием посетителей, он схватил со стойки горбушку черного хлеба и залез в кувшин. Грызя черствое хлебобулочное изделие, Буратино стал ждать.       Через некоторое время в зал харчевни ввалились синьор Карабас Барабас и Дуримар.       Хозяин заведения низко кланялся и угодливо улыбался. По-рачьи пятясь впереди дорогого гостя, он посадил его за лучший столик.       — Жареного поросенка в хрене, пару цыплят «табака», хлеба, зелени и вина, — заорал синьор Карабас Барабас, основательно устраиваясь за столом. — И соуса не забудь, козлиное рыло!       Хозяин заведения и все слуги забегали, заторопились. Стол накрывался со сказочной быстротой.       Буратино не успел и глазом моргнуть, а синьор Карабас уже высосал здоровенный жбан с вином и набросился на молочного поросенка в хрене.       Дуремар старался не отставать, но и невооруженным глазом было видно, что они в разных весовых категориях.       Заметив кувшин, в котором сидел Буратино, синьор Карабас стал бросать в него обглоданные кости, стараясь попасть в горлышко. На некоторых остались вполне приличные куски мяса, и Буратино не стал манерничать.       Дуремар присоединился к увлекательному занятию. Каждый удачный бросок они отмечали стаканом вина.       Через некоторое время Буратино был весь в жирных пятнах, залит соусом и забросан костями. Зато наелся и был доволен, как слон.       Тут Дуремар начал филонить и пропускать стаканы. Синьор Карабас мигом заметил непорядок, схватил Дуремара за шею, прижал голову к столу, и второй рукой начал вливать ему в пасть вино.       — Штрафная, штрафная, — приговаривал заботливый театрал.       После чего опрокинул еще один стакан. Порядком окосев, Карабас Барабас решил спеть песню:       Мой народец странный,       Глупый, деревянный.       Театральный владыка!       Вот кто я, поди-ка…       Грозный Карабас       Славный Барабас…       Люди предо мною       Стелятся травою.       Будь ты хоть красотка –       У меня есть плетка!       Тут скромную песню оборвал пришедший в себя Дуремар. Икая и пытаясь сфокусировать смотрящие в разные стороны глаза, он произнес:       — Извините сударь… позвольте вас спросить… Ик… насчет той двери… Ик.. что открывает золотой ключик… Ик… Где она, а?       — Ах ты, козявка, — заорал синьор Карабас на весь зал. Левый глаз у него задергался, а борода вздыбилась. — Тайну выведать хочешь?       Гангстер схватил Дуремара и принялся душить. Продавец пиявок вяло отбивался. Потом начал хрипеть.       Синьор Карабас отбросил его в сторону, словно пыльный мешок и брезгливо вытер руки о бороду.       — То-то же, — удовлетворенно произнес Карабас Барабас, смотря на поверженного эскулапа. Он оглянулся по сторонам и тихо добавил, словно беседовал сам с собой. — У папы Карло, в каморке, за нарисованным очагом та дверь, — и повалился, пьянее вина, на Дуремара.       Через некоторое время оба они храпели, как кабаны на весеннем солнышке, после обильной кормёжки.       Буратино услышал все, что нужно. Невероятно, но счастье само шло в руки.       Он осторожно вылез из кувшина и внимательно посмотрел на спящих. Захотелось, конечно, как-нибудь пошутить, но врожденная благородность, помноженная на благоразумие, заставила его быстрее покинуть злачное место и отправиться к товарищам.       Он вернулся к друзьям и застал их на старом месте, в яме под корнями дуба.       Мальвина совсем раскисла и замерзла, тщетно пытаясь согреться в своём легком платьице. Пришлось Буратино разжечь костер, чтобы девушка согрелась.       От Пьеро толку было, как от примочки для мертвого. Он и сухих веток на растопку не смог принести, лишь путался под ногами, да бормотал что-то. В общем, совсем раскис, бедолага.       Буратино нашел несколько грибов, насадил на палочки и принялся жарить.       Мальвина, конечно, привыкла к изяществу и более утонченным блюдам, но с голодухи и жареные подберёзовики пошли на ура.       Когда все согрелись и немного подкрепились, Буратино рассказал о своих приключениях, о том, что ему удалось узнать, а заодно показал Мальвине золотой ключик.       Надо ли говорить, что девушка стала смотреть на него восхищенными глазами, и даже пес Артемон подполз и заискивающе лизнул руку.       Пьеро попытался привлечь внимание Мальвины прекрасными стихами, но не преуспел.       Отдохнув, друзья собрались с силами, и пошли обратно в город, к папе Карло и его нарисованному очагу.       Тем временем в таверне «Три пескаря» синьор Карабас Барабас пришел в себя. Пообещав хозяину расплатиться чуть позже, он растолкал Дуремара и вместе с ним направился в свой театр.       По дороге синьор Карабас размышлял, как лучше и быстрее отнять ключик у Буратино. В конце концов, он решил привлечь к делу Алису и Базилио, организовав засаду у каморки папы Карло. Мальчишка в любом случае должен возвратиться домой. Тут-то и закончится его песенка.       Друзья благополучно добрались до каморки. В темное и мрачное жилище через немытое стекло пробивался луч солнца. В комнате стоял колченогий стол, трехногий табурет, и высохшая, продавленная до пола, кровать. В углу столярный верстак с тисками и инструментами. На нем, собственно говоря, и произошло рождение Буратино. На одной из стен висел холст с нарисованным очагом, вертелом и булькающим горячей похлебкой в казане.       На кровати дрых старый шарманщик, а под верстаком – Арлекино. Оба находились в отключке. Папа Карло после дешевого вина, а Арлекин по причине столярного клея.       Запах в редко проветриваемом жилище стоял соответствующий.       Буратино принялся будить папашу, а Мальвина с Пьеро начали приводить в чувства Арлекино. Тот, хоть и очнулся, еще долго не мог понять, кто же все эти люди, что его окружают и что им надобно.       — Сорви очаг, папа Карло, — закричал Буратино, когда его старик пришел в себя.       — Да ты что, сынок, — принялся отнекиваться старый шарманщик. — Вот, смотри. На нем нарисован огонь. Когда я пьян, а пьян я постоянно, мне кажется, что он настоящий. Он греет мои старые кости. К тому же здесь намалеван чугунок. В ней, я верю, булькает горячая баранья похлебка с чесноком. Все по-домашнему, уютно. Зачем же рушить мой мир? — мутная слеза скатилась по щеке и затерялась в кудлатой бородище.       Но назойливый паренек все же заставил сорвать нарисованный очаг.       Все замерли, разинув рты, ибо вместо кирпичной стенки им открылась небольшая, и судя по виду, очень крепкая дверка.       Буратино радостно закричал, Мальвина захлопала в ладоши, Пьеро заулыбался. Один лишь Арлекино смотрел по сторонам осоловевшими глазами и ничего не понимал.       Когда с двери смахнули пыль, стало видно, что на ней вырезан необычный узор: на четырёх углах смеющиеся рожицы, а посредине — пляшущий человечек с длинным носом.       Мальвина, Пьеро, и даже папа Карло, воскликнули в один голос:       — Портрет самого Буратино!       — Я так и думал, — сказал Буратино, хотя ничего такого не думал и сам весьма удивился. Да и думать-то на самом деле был не большой охотник.       Буратино подскочил к двери, вытащил ключик, вставил его в замочную скважину. Замок щёлкнул, дверь открылась. За ней находился полутемный, пыльный проход, в глубине которого синело маленькое пятнышко света.       — А ну впустите меня, грязные мошенники, — с улицы раздался грозный голос синьора Карабаса Барабаса. Дверь каморки затрещала под сильными ударами.       — Бежим, — заорал Пьеро и нырнул в открытую дверь.       Мысль и в самом деле хорошая! Мальвина подобрала юбчонку и юркнула следом, таща на поводке хрипящего пуделя. Шарманщик и Буратино подхватили Арлекино и тоже залезли в темный коридор.       Последнее, что увидел Буратино, закрывая дверь — как в каморку папы Карло ввалилась вся честная компания: синьор Карабас, Базилио, Алиса и даже Дуремар.       Карабас Барабас, с красным лицом и выпученными глазами, в спешке опрокинул Дуремара на пол и наступил ногой ему на горло. Продавец пиявок запищал, как придавленная мышь.       Алиса выглядывала из-за плеча своего патрона и грозилась нехорошими словами. Базилио зажал в желтых зубах нож и прыгнул через всю каморку.       Но они опоздали. Буратино, захлопнул дверцу перед самым их носом. Негромко, но очень солидно, щёлкнул замок.       Попытки высадить дверь успеха не принесли. Карабас Барабас бесновался, орал и обещал всех извести.       

* * *

      Друзья шли по коридору к новой, счастливой жизни, а позади них все тише становились вопли грозного мафиози.       — А-а, демоны! — неожиданно заорал Арлекино. Ему привиделись страшные зеленые глаза, смотрящие из темноты. И когтистые лапы, что тянулись, дабы забрать его душу в самые глубины ада.       Папа Карло отвесил дурню увесистую затрещину. Крик моментально стих.       На потолке висели целые занавеси паутины, спускаясь вдоль стен, липли к разгоряченным лицам и попадали в нос, заставляя чихать. Пауки кровопийцы, обрадовавшись вкусным гостям, норовили запрыгнуть сразу за шиворот. Тем не менее, пятно света спереди становилось ярче и всё ближе.       И вот, наконец, один за другим, друзья вышли из темного коридора и удивленно стали осматриваться.       Они очутились в старом, заброшенном помещении. Лучи солнца свободно проникали через прохудившуюся крышу и выбитые окна.       Прямо перед ними находилась сцена, с прогнившим полом и ветхим занавесом. Клочья штукатурки и краски лохмотьями висели на стенах. Стулья, вернее то, что от них осталось, валялись по всему залу.       — Кажется, мы попали в театр, — констатировал очевидную истину папа Карло.       — Нет, дедушка, мы вошли в иной мир! — догадалась Мальвина.       — О, дивный новый мир, — запел Арлекино. — Абсент и сома, эра Т!       Так оно на самом деле и оказалось. Коридор за их спиной рухнул и осыпался, словно его никогда и не существовало. Прошлое осталось в прошлом.       А когда они выбрались из театра, то очутились в светлом, очень красивом городе.       Яркое, приветливое солнце заливало светом чистые, ровные улицы, вымощенные камнем. На многих домах весело трепыхались на ветру флаги и гирлянды.       Сам город располагался на горе. Внизу, по изумрудной воде, скользили многочисленные суда и лодки. Летали крикливые чайки. Приятный, свежий бриз дул с моря. Пахло рыбой и выброшенными на берег водорослями.       Без сомнения, произошло чудо. Из своего грязноватого и зачуханного городка они неведомым образом попали в совершенно другое место.       Люди, приветливые и добрые, сбежались со всех сторон, и слушали рассказ об их приключениях. Женщины в волнении прижимали руки к груди. Мужчины, узнавая про беззакония и бесчинства синьора Карабаса, сжимали кулаки. Буратино заливался соловьем.       А когда Мальвина, мило покраснев, сказала, что они из театральной труппы, то их вообще стали подбрасывать на руках.       Вперед выступил Бургомистр. В своей прочувственной речи он рассказал, как город нуждается в изысканных и интеллектуальных развлечениях. А талантливых людей, тех, кто сможет поднять упавшее театральное знамя, у них нет. Да, труппа раньше существовала. Ансамбль «Зорька». Но как-то раз артисты отправилась полным составом на море, праздновать удачный сезон. Напились и потонули скопом, прихватив с собой на дно морское и красивый баркас — собственность города. Так что с театральными работниками в городе сейчас туго.       Бургомистр, недолго думая, под приветственные крики толпы, предложил им театр в дар, пообещав помочь с ремонтом. Местные просили лишь одного — чтобы они играли в этом театре. У горожан присутствовала неудовлетворённая тяга к искусству и вообще, прекрасному. Они слезно умоляли войти в их положение и помочь.       Услышав такие речи, а заодно узнав, что ни о каком синьоре Карабасе здесь не слышали, папа Карло раздул грудь и принялся уточнять финансовые детали. Дело ладилось.       И вскоре прекрасный, обновленный театр открылся. Пол сцены сделали из мореного и очень крепкого дуба. Повесили занавес, с нарисованными молниями и звездами. По краям сцены поставили декоративные башенки. Одна башенка с часами, вторая просто с круглым окошком. Установили очень удобные кресла и обклеили стены обоями с веселыми рисунками.       Словом, игрушка получилась, а не театр.       Папа Карло стал серьезным и авторитетным человеком, взяв на себя общее руководство и музыкальное сопровождение. На шарманке он наяривал неплохо, а вот на остальные театральные дела со временем глубоко наплевал. Все постепенно перешло к его сынку.       Буратино взял на себя обеспечение старости папаши, безопасность театра и координацию работы. Правда, для начала, они с Мальвиной сыграли свадьбу, пригласив весь город. Он весьма ловко свел близкое знакомство с Бургомистром и Начальником полиции. Уважаемые в городе люди горячо поддержали улыбчивого и вежливого юношу в его начинаниях. Устроив, таким образом, будущность театра и свое финансовое благополучие, он стал играть в эпизодических ролях, не требующих запоминания большого текста. Со временем Буратино заматерел, начал брать уроки нахождения в изысканном обществе, стал меценатом и охотно оказывал протекцию начинающим театральным девицам. Особенно симпатичным.       Мальвина прославилась, как актриса. Поклонники, коробки с конфетами и цветы с записками — все, о чем мечтала, появилось в её жизни. Талант девушки проявился очень разносторонне. Энергия била ключом. Она исполняла главные роли и в сказках для детей, и в легких водевилях, и в серьезных исторических трагедиях. В субботу вечером, только для взрослых, ставила на подмостках эротическое шоу с элементами мистики. Зритель валил валом. Впрочем, слава не сильно вскружила ей голову. Мальвина осталась милой, хорошей девушкой и со временем родила Буратино чудных деточек.       Пьеро, вполне ожидаемо, стал костюмером, хореографом и поэтом. Работы на него навалилось много, но он не жаловался, лишь иногда грустно вздыхал, глядя на счастье своих друзей — Буратино и Мальвины.       Арлекино отошел от клея и его пристроили сценаристом. Пьесы у него получались неплохие, но больно уж заумные. Для разнообразия и полета фантазии, перед началом представлений, он подрабатывал кассиром и продавал билеты.       А для верного пса Артемона папа Карло, вспомнив прошлое, сколотил просторную и очень уютную будку. Пес охранял театр по ночам, звонким лаем пугая лихих людей. Изредка, когда на сцене, согласно сценарию, требовалось присутствие животного, его вытаскивали на люди.       Вот так, счастливо и трогательно, закончилась история про Буратино и золотой ключик.