Дразнить (Tease)

      Тарн держит его за ногу и смотрит на него серьезным взглядом, и Тайп может думать только: «Как, черт возьми, я попал в эту ситуацию?»       Тарн просто… Тарн просто.! Только Тарн мог перейти от «Я не могу жить без тебя» к тому, чтобы предложить ему быть «случайными любовниками», и встать на колени на пол, как Прекрасный Принц, спустя десять минут. Как Тайп должен успевать за всем этим? Он не может заставить свой мозг работать, когда Тарн находится в трех футах от него, не говоря уже о том, когда тот целует его рот и шею и ниже. Все это заставляет его сердце так громко биться в груди, что Тайп всерьез раздумывает сходить к врачу, потому что это, дерьмо, ненормально, когда оно так сильно бьётся.       А если серьезно, кто вообще целует чужие ноги? «По крайней мере, этот случайный любовник — твой». И почему Тарн всегда смотрит на него, Тайпа, так… так… Тайпу кажется, что его сердце полностью остановилось, и улыбка, которую он не может больше контролировать, начинает появляться на его лице, поэтому Тайп делает единственное, о чем он может думать, и хватает Тарна за рубашку, чтобы притянуть его вверх, вовлекая в ещё один поцелуй.       Тайп втайне беспокоится, что он не очень хорошо целуется. В прошлом его девушкам всегда нравилось, но многие из них просто рады были быть замеченными с ним, потому что он был высоким и хорошо выглядел, и Тайп никогда не был полностью уверен в том, что он делал с ними. Всякий раз, когда он целует Тарна — не то чтобы он делал это так часто! Только пару раз, когда Тарн вел себя глупо и игнорировал его или что-то еще. Но Тайпу всегда кажется, что он делает это немного неуклюже.       Тарн почти сразу же берет инициативу на себя, его рука поднимается, чтобы удержать лицо Тайпа на месте, когда он скользит языком в его рот. Тайп чувствует, как он слегка дрожит от прохлады кольца Тарна на своем лице. Ему нравится это ощущение, нравится, как у него каждый раз будто бы подскакивает что-то в животе. Стоит только мысли мелькнуть о том, какие сильные и большие у Тарна руки и как круто и мужественно смотрится кольцо на его большом пальце. Он прекращает поцелуй и отстраняется.       — Прикоснись ко мне, — выпаливает Тайп, и эти слова повисают в воздухе прежде, чем он успевает подумать о них. Тарн моргает, а затем улыбается ему этой своей улыбкой, которая выглядит потрясающей сексуальной ухмылкой с этим щенячьим взглядом. Но эта улыбка настоящая. Тарн никогда не одаривает его фальшивыми улыбками.       — Как ты думаешь, как случайные любовники трогают друг друга? — спрашивает Тарн, все еще с этой глупой усмешкой. — Отличается ли это от прикосновений друзей по сексу?       — Ты такой придурок! — жалуется Тайп. — Я должен перестать прикасаться к тебе.       Он хотел бы, чтобы это было возможно, чтобы он мог оттолкнуть Тарна от себя, сказать ему, что он все-таки не хочет этого. Но он был наполовину тверд с тех пор, как Тарн поцеловал его в шею и пообещал трахнуть. Тайп действительно соскучился по сексу с ним.       Тарн издает короткий смешок и снова целует его, двигаясь до тех пор, пока Тайп почти — почти! Он же не чертова девчонка! — не оказывается на коленях у Тарна. Тарн крепко держит руками бедра Тайпа, и тот слегка дёргается, чтобы проверить его хватку, чувствуя, как пальцы Тарна сжимают его крепче. От поцелуев у него кружится голова, но он чувствует, как Тарн горячо и жестко прикасается к его бедру, и прижимается к Тарну всем телом.       — Такой нетерпеливый, — бормочет Тарн. Его глаза темнеют, и Тайп тяжело глотает воздух.       — Такой возбужденный! — возражает он, и Тарн только усмехается ему в плечо. Теперь Тарн смотрит в сторону — слава богу, этот странный напряженный взгляд настолько нервирует, что Тайп напрягается всякий раз, когда замечает его — но только для того, чтобы Тарн мог расстегнуть каждую пуговицу на рубашке Тайпа, а затем на своей собственной, снимая их и подтягивая Тайпа ближе, так что они соприкасаются грудными клетками. У него такие сильные руки. Тайп чувствует себя дрожащим, а затем сразу же вспыхивает гневом, когда Тарн снова ухмыляется ему.       — Ты же должен быть сверху, согрей меня вместо того, чтобы смеяться надо мной! Придурок! — огрызается он, и Тарн просто смеётся в ответ, а затем Тайп толкает его обратно на кровать, и, прежде чем он даже думает, что делает, перекидывает ногу, чтобы оседлать его бедра.       Перед ним лежит Тарн, и, черт возьми, почему он такой красивый? Его кожа бледнее, чем у Тайпа, мышцы груди и рук крепкие и твердые. Тайп пристально смотрит вниз на его лицо, на его глупые идеальные скулы и смеющиеся глаза и рот…       Тайп краснеет. Он много думал о губах Тарна в последние пару дней - расстроенный и возбужденный - и скучал по Тарну, когда тот был далеко. Точнее по сексу с Тарном! Не по нему, а просто по сексу. Да. И по его рту тоже. Боже, Тайп всегда разваливается на куски, когда Тарн делает всякие штуки своим ртом…       Тайп расстегивает брюки Тарна прежде, чем он осознает. Тарн все еще находится под ним, и Тайп смотрит вниз на свои пальцы, как будто они принадлежат кому-то другому, что, честно говоря, имело бы больше смысла прямо сейчас, потому что Тайп не уверен, что он контролирует их сознательно, не думает, что он может быть тем, кто тянет молнию вниз и стаскивает боксеры Тарна, вытаскивая член.       Тайп только один раз до этого дотрагивался до него. В прошлый раз Тарн взял его за руку и держал её на своем члене, шепча, как нужно погладить его, чтобы заставить Тарна достаточно сильно трахнуть его, и Тайп покраснел, как пожарная машина, почувствовав, что он становится твердым в его хватке, и, наблюдая, как Тарн прикусил губу, чтобы сдержать стоны. На этот раз Тарн уже тверд как скала, его глаза полностью почернели, когда он смотрел на Тайпа, и Тайп не имел ни малейшего понятия, что он делает, но он наклоняется и пробует языком головку.       Он не думал, что у него будет в порядке с этим. Он думал — правда думал, что не будет никакой возможности, чтобы другие воспоминания не прорвались, вещи, о которых он пытается забыть всю свою жизнь, прикосновения, которые он пытается стереть со своей кожи каждый день. На долю секунды они все-таки прорываются, и ему кажется, что его сейчас вырвет, он закричит, всхлипнет, убежит, но тут Тарн стонет, тихо и отчаянно, хватается за волосы Тайпа, и Тайп знает этот голос, знает это прикосновение, знает ощущение этого серебряного кольца, прохладного на его щеке, и все становится в порядке. Все нормально.       Это же Тарн.       — Тайп, Тайп, ч-черт! — стонет Тарн, его бедра подергиваются от того, как сильно он старается не вбиваться в рот Тайпа. Тайп придерживает его у тазовых костей, чтобы убедиться, что он остается неподвижным, и лижет снова. Потом еще раз. А потом берет в рот. Каждое из этих действий заставляет Тарна издавать стонущие звуки, а его руки сильнее прижимать голову Тайпа. Тайп чувствует себя очень странно, вкус тоже оказывается довольно необычным, — почему, черт возьми, Тарн всегда делает это для него с таким удовольствием, — но затем Тайп слышит, как рвано стонет Тарн, и понимает почему.       — Черт, Тайп, твой рот…       — Ну и что же? Что с ним? — Тайп отрывается, чтобы сказать это, и Тарн действительно скулит. Каждая мышца на его животе напрягается, и Тайп хочет укусить его. Что он и делает, чувствуя мягкую и теплую кожу. Тарн издает звук, который почти похож на рычание.       — Ах ты, маленькая дразнилка. Твой чертов рот великолепен, просто верни его на мой член.       Тайп чувствует себя мягким и трепещущим, даже когда его лицо краснеет, и он не знает, почему, блядь, он делает то, что говорит ему Тарн, за исключением того, что он наклоняет голову, чтобы взять член Тарна обратно в рот немного больше на этот раз, оттягивая, чтобы облизать сначала по бокам, потом головку. Тарн прикрыл лицо одной рукой, а другую положил Тайпу на затылок, его рука — теплая и неподвижная — мягко направила Тайпа в нужном ритме.       Это было немного грубо, и Тайп понятия не имеет, почему ему так сильно нравится то, что он делает. Его собственный член настолько тверд, что на самом деле болит, когда молния джинс давит на него и — и это приятно, но Тайп… Он как бы хотел, чтобы они занимались другими вещами. Хорошо, ему нравится делать Тарну приятно, очевидно, это здорово, когда Тарн стонет под ним, но… Ему так же нравится и другое. Нравится ощущение, когда Тарн нависает над ним. Нравится ощущение, когда Тарн находится… в нём.       Он думает об этом, вспоминая ощущение Тарна внутри себя, и забывает обратить внимание на то, что он делает. Он сосет слишком сильно, и Тарн дергается, и Тайп чувствует, как его член ударяется о заднюю стенку горла, и сразу же отстраняется, задыхаясь от внезапного горько-кислого ужаса, который напрягает каждую его мышцу.       — Тайп, Тайп, прости, — говорит Тарн, мгновенно обнимая его руками, и Тайп расслабляется в ту же секунду, как чувствует на себе хватку Тарна. Остальные воспоминания, тошнотворным ужасом затаившиеся в глубине своего живота, он пихает глубже, игнорируя как всегда, потому что хрен там — Тарн по-прежнему неоправданно глупо красив перед ним, все его мышцы напряжены и его член, торчащий из штанов, все еще мокрый ото рта Тайпа. И они типа не занимались сексом неделю и все его дурацкие долбанные воспоминания могут убраться подальше, пока Тайп не испытает оргазм или два, и пока руки Тарна крепко обнимут его, удерживая кошмары на расстоянии, пока они спят вместе.       — А ты не обленился после поездки домой? — возмущается Тайп, с трудом сглатывая, чтобы избавиться от кислого привкуса страха во рту. Даже Тарн на вкус лучше, чем это. — Неужели твоя семья так балует тебя, что ты думаешь, что можешь вернуться, и я сделаю за тебя всю работу?       Тарн пристально смотрит на него, и это выражение на его лице говорит о том, что он наполовину раздражен и наполовину возбужден — и когда, черт возьми, Тайп так хорошо научился читать его лицо? Он всегда думал, что Тарн держится отстраненно и сдержанно — а затем, прежде чем Тайп успел моргнуть, он перевернул их и прижал Тайпа собой к кровати.       — Это то, чего ты хотел? — Тарн выдыхает, прижимаясь лицом к шее Тайпа, чтобы вдохнуть его запах. Тайп не имеет ни малейшего гребаного понятия, почему он так сильно расслабляется, когда Тарн делает так. В его роду были кошки что ли? Чертовски смешно. — Ты хочешь, чтобы я прижал тебя к кровати и трахнул, а?       — Делай все, что хочешь, просто продолжай в том же духе, — говорит Тайп, делая вид, что зевает. Тарн улыбается ему, и Тайп немного нервничает, потому что на самом деле, если подумать об этом, провоцируя Тарна, он никогда не добивался ничего хорошего в прошлом, и, возможно, ему следует прекрати… — ого!       Тарн стягивает с него брюки и боксеры за три секунды, а затем сбрасывает свои собственные, забираясь обратно на Тайпа, так что они вплотную прижимаются друг к другу и Тайп обмякает под его весом.       — Я знаю, чего ты хочешь, — бормочет Тарн, прижимаясь губами к его шее. — Я позабочусь о тебе.       Следующие несколько минут проходят смазано. Тайп настолько возбужден, что едва может думать, и Тарн, кажется, повсюду, его зубы смыкаются на плече Тайпа, его грудь, его бедра, его пальцы, которые растягивают его так грубо, что это вызывает маленькие волны дрожи, бегущие по позвоночнику Тайпа. Руки Тарна такие большие, намного больше его, и он чувствует себя так хорошо, когда Тарн грубо оглаживает ими каждую часть его тела.       Затем Тарн переворачивает его, и Тайп задыхается, когда другой парень прижимается к его спине. Он тяжело сглатывает, ощущая, как член грубо скользит по его заднице. Черт возьми, как же он хочет его в себе.       — Чего ты там ждешь? — огрызается он, пытаясь толкнуть Тарна в ребра. Тарн просто смеется. Он немного выше Тайпа, больше и сильнее, и он так чертовски сильно прижимает его, что складывается ощущение, будто может делать все, что захочет, и Тайп не сможет его остановить. Они посреди белого дня, любой из их соседей мог бы прислонить уши к стене, а Тайп лежал здесь беспомощно под Тарном, ожидая, что его трахнут. Тайп нетерпеливо ёрзает, когда в его голове промелькнула мысль, что ему это нравится.       — Ты скучал по мне в себе? — Тарн тихо и грязно шепчет ему на ухо. — Ты скучал по моему члену, пока меня не было? Ты засовывал пальцы в себя и притворялся, что это был я?       — Нет! — говорит Тайп, но его голос срывается в конце, и Тарн все еще пристально смотрит на него, и, черт возьми, Тайп может почувствовать, как его лицо покраснело. Он сейчас умрет от смущения, и Тарн никогда не сможет снова прикоснуться к кому-то столь отчаянному-       — Как ты можешь быть таким чертовски идеальным? — он слышит стон Тарна, а затем тот придерживает его за плечо, чтобы удержать, и толкается внутрь, толкает свой член внутрь Тайпа, пока он не доходит до конца, заставляя Тайпа уткнуться лицом в кровать, и Тайп может только задыхаться от того, насколько хорошо он себя чувствует, не зная точно, что больше доставляет удовольствие: член Тарна или его слова.       — Т-аах-арн, — стонет он, потому что он хочет, он хочет, он не знает, чего хочет, но Тарн знает, он всегда знает, и он мгновенно накрывает Тайпа, его теплая грудь прижимается к спине Тайпа, когда он начинает активнее двигать бедрами, входя глубже.       — Ох, Тайп, боже… Боже, как я люблю быть внутри тебя, — Тарн задыхается, прижимаясь поцелуями к лопаткам Тайпа, и Тайп чувствует себя полностью подавленным им, комкая одеяло в кулаках и просто принимая его всего. Член Тарна ощущается удивительно внутри него, толстый и твердый и-       — С-сильнее, — Тайп тяжело дышит.       — Сильнее? — Руки Тарна так сильно сжаты на его бедрах, что каждый кончик его пальца ощущается как синяк. — Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя сильнее?       Теперь он полностью остановился, весь его член был внутри, и это так чертовски расстраивает, почему, черт возьми, он ещё не двигается? Тайп может слышать этот высокий нуждающийся звук, исходящий из его собственного горла, и у него нет никакого контроля над этим, и над его бедрами, которые дергаются, пытаясь подтолкнуть Тарна.       — Просто двигайся!       — Ты хочешь, чтобы я вышел? Или ты хочешь, чтобы я тебя трахнул?       — Черт возьми, Тарн, пожалуйста-       — Черт, Тайп, ты так красив, когда просишь, — Тарн говорит это, и Тайп бы ударил его, если они были бы лицом к лицу, и если он смог бы нормально дышать. Тарн трахает его сейчас, так сильно, что почти больно, пульсация возникает глубоко внутри тела Тайпа, и тот знает, что будет чувствовать это в течение нескольких дней. Он так близок к оргазму, что может чувствовать, как его член дёргается каждый раз, когда Тарн попадает в это идеальное место внутри него, и еще лучше он слышит глубокие грудные стоны Тарна, что означает, что тот тоже собирается кончить.       — Ах-ах-Тарн, пожалуйста —       — Ты собираешься кончить со мной? Только от моего члена внутри? — спрашивает Тарн и в голосе этого засранца все еще слышится самодовольство, и это чертовски несправедливо! Как он может контролировать себя, когда Тайп хнычет и распадается на кусочки на его члене, сходя с ума от того, как хорошо это чувствуется. Он хочет, чтобы Тарн тоже потерял контроль, чтобы быть таким же ошеломленным, как Тайп…       — Только ты, — он тяжело дышит, и Тарн наклоняется, чтобы лучше слышать его, крепко целуя в затылок.       — Скажи мне.       — Только ты. Только ты трахаешь меня, — Тайп задыхается внутри себя, ненавидя, насколько каждое слово является правдой, но, черт, это работает. Тарн беспомощно задыхается, когда его бедра резко дергаются и толкаются в Тайпа, и о мой бог, этот ублюдок спускает внутрь, Тайп может почувствовать, это должно быть грубо и отвратительно, но Тайп чувствует жар Тарна внутри себя, ощущает заполненность, и дрожь удовольствия пробегает по спине Тайпа, а затем он сжимает свою собственную руку вокруг себя, и он кончает. И это чувствуется так хорошо…       Последние несколько дней он плохо спал. Это определенно причина, по которой Тайп отключается на несколько минут. Когда его мозг снова включается, Тарн выходит из него — боже, у Тайпа ноет все внутри, ему так хорошо, что он даже не может с этим справиться, — и падает сверху, не двигаясь, слишком горячий, слишком тяжелый, слишком потный и Тайпу это совсем не нравится. Нет.       — Убирайся к черту с меня, — бормочет он. Тайп даже не уверен, что Тарн слышит его сквозь одеяло, но его — его случайный любовник, вот кто он такой, да — издает низкий стон и перекатывается на бок. Тайп внезапно очень остро ощущает вокруг себя яркий солнечный свет. Он смотрит на Тарна одним глазом, и в его груди что-то щекотно подпрыгивает при виде другого парня, сияющего на свету, с закрытыми глазами и вздымающейся грудью.       — Это те прикосновения, в которых ты нуждался? — спрашивает Тарн, не открывая глаз. Тайп пристально смотрит на него.       — Ты кончил внутрь меня.       Тайп чувствует себя немного лучше из-за того, как Тарн морщится и выглядит извиняющимся. Он и должен! Тайп все еще может чувствовать фантомное тепло внутри себя, как будто Тарн все еще там. Это отвратительно, и ему определенно это совсем не нравится. Да.       Тарн перекатывается обратно к нему. Он всегда нелепо утыкается носом в его плечо после секса — как будто он не делает так в остальное время! — но его поцелуи приятно ощущаются на плечах Тайпа.       — Ты скучал по мне, детка? — бормочет он, нежно покусывая шею Тайпа. Тайп чувствует, как его член снова дергается под одеялом.       — Не называй меня так! Я же не девушка, — он ворчит, но Тарн поглаживает своей большой рукой его спину, и это так приятно. Все, что делает Тарн, всегда кажется таким приятным. — И ты знаешь, что я не скучал по тебе, я скучал по сексу с тобой!       — Я тоже по тебе скучал. Я действительно не могу жить без тебя, — говорит Тарн, целуя Тайпа в подбородок, пока тот не накрывает его рот своим, и они целуются долго и медленно. Боже, Тарн так хорошо целуется, это так несправедливо. Почему он так хорош во всем? Неудивительно, что Тайп так пристрастился к сексу с ним. Любой на это подсядет.       — Мне нужно принять душ, — ворчит Тайп. Он сам не знает, зачем говорит вслух, разве что-       — Я присоединюсь к тебе, — мгновенно откликнулся Тарн. Он встает с кровати, мышцы на его предплечьях напряглись, и Тайп не знает, сможет ли он встать прямо сейчас, потому что по какой-то причине его колени резко ослабли. Тарн исчезает в ванной, чтобы запустить душ, а Тайп просто лежит на кровати, чувствуя отпечатки рук Тарна на своем теле, как клеймо, и чувствует дрожь, как электричество, проходящее через него, которое он не может объяснить.       Тайп провел большую часть последних десяти лет, пытаясь избежать заглядывать внутрь своей головы. За все годы терапии, на которую его посылали родители, он никогда не нуждался в том, чтобы кто-то говорил ему, что там что-то не так, что с ним что-то не так, но он чувствовал, что какая-то злоба осталась на его коже, отпечатки чужих рук, которые, казалось, никогда не сойдут.       Эти ощущения всё еще всплывают временами, но Тайпу почему-то кажется, что Тарн оставляет свои собственные следы, более мягкие, яростные, глубокие, заменяя воспоминания о тех других руках новыми. Метки, которые Тайп хочет на себе ощущать, которые он выбрал для себя и которые заставляют его чувствовать себя так хорошо.       Тайп не знает, как он сможет жить без этого.       Он чувствует тошноту и злость от этой мысли, и усталость от того, что он снова зол, а затем снова злится из-за усталости. Он так долго злился, что уже не помнит, каково это — испытывать другие эмоции, не чувствовать эту горечь и кислоту на языке. Такой похожий на страх вкус. Может быть, он уже и не помнит разницу между злостью и страхом. Тарн на вкус как мед и соус-чили, мягкий и сладкий, но с остротой, исцеляющий и возбуждающий в то же время.       — Так ты идешь? — спросил Тарн, стоя в дверях. Тайп снова чувствует, как горит его лицо. Судя по тому, как Тарн стоял, прислонившись к дверному проему, все еще голый, будто родился, Тарн смотрел на него, потерянного в собственной голове.       — Я не думал о тебе, не думай, что думал, — Тайп прячет лицо. И к черту Тарна, потому что его глаза снова темнеют, когда он видит, как Тайп хромает. — И не смотри на меня так.       Тарн ничего не говорит, просто обнимает его за талию и целует медленно и глубоко. Тайп уже приготовился к язвительному комментарию, его плечи сгорбились, но Тарн просто тянет его в душ. Он моет его повсюду, разбавляя все ленивыми поцелуями, и Тайп не понимает, как он это делает. Как Тарн переходит от яростного втрахивания его в матрас к обращению с ним как с сокровищем в течение десяти минут.       — Мне нравится быть твоим случайным любовником, — бормочет Тарн, обнимая руками сзади за талию. Тайп может почувствовать его кольцо на своей коже, теплое от душа или, может быть, от тепла их тел, прижатых друг к другу.       «Но больше ты хотел бы быть моим парнем?»       Тайп не спрашивает, потому что он уже знает ответ, который даст Тарн.       Тайп просто не уверен, каким будет его собственный ответ.