Confunded

Воншик почувствовал вкус крови. Он споткнулся, или его толкнул призрак (хотя он не думал, что такое возможно), и приземлился лицом вниз на твердый каменный пол входа в зал. На самом деле пуффендуец чувствовал себя немного косоглазым. — О! Ты в порядке? Голос был сладким и чистым, словно тихий звон колокольчиков, и от удивления Воншик поднял голову. Было ли это от удара (более вероятный вариант) или от вида абсолютного совершенства, стоящего над ним на коленях, он не был уверен. Парень ткнул Воншика в щеку и поправил висевший на шее зеленый полосатый шарф. Тот убрал с глаз черную челку и медленно заморгал. — Ты меня слышишь? Воншик закрыл глаза и открыл их снова. — Кто ты? — все, что он смог сказать, тряся головой, как собака, пытающаяся избавиться от воды в ушах. — Ого, тебе нужно в больничное крыло, — сказал парень, приобняв Воншика и помогая пуффендуйцу подняться на ноги. Другой на него уставился. Он… он уже видел этого парня раньше. Где-то... — Ты… я тебя знаю? Парень очень знакомо надул губы, щеки и вытянул губы. Воншик и раньше внутренне таял от этого выражения. Определенно. — Я учусь с тобой в зельеварении, Ли Джехван, — ответил тот, хлопая густыми ресницами так сильно, что поднялся легкий ветерок. Точно, Ли Джехван. Прелестный слизеринец его возраста. Широко известен как самый симпатичный студент, который в настоящее время учится в Хогвартсе. Воншик часто задавался вопросом, как Джехван попал в Слизерин, когда он был таким милым ребенком, которого хочется кормить конфетами и постоянно обнимать. Только когда они добрались до конца лестницы, Воншик вспомнил, куда первоначально шел, пока не поцеловался с полом. — У меня матч по квиддичу, — сказал он, чувствуя себя немного не в своей тарелке от перспективы увидеть лицо капитанов Пуффендуя, если опоздает. Джехван издал негромкий писк, и Воншик чуть не захныкал. Это было так мило! — Квиддич подождет! Твое здоровье важнее! Парень прекрасно понимал, при его нынешнем состоянии дальнейшее сопротивление будет бесполезным. Поэтому попытался сосредоточиться на нахождении в вертикальном положении, пока они, спотыкаясь, добирались до больничного крыла. — Бедняжка, у тебя такой вид, словно ты столкнулся с заклинанием конфундуса, — подошла мадам Помфри, чтобы помочь Воншику лечь на одну из свободных кроватей. Джехван провел пальцами по волосам пуффендуйца и погладил, словно тот был очень большим щенком. — Я тоже так подумал! При выходе из зала он просто упал на ровном месте! — Ты видел, кто это сделал? Их нужно наказать, — спросила медсестра, подкладывая под Воншика несколько подушек. На лице Джехвана снова возникла эта прекрасная улыбка. — Нет, но вы правы, мадам Помфри. Такой дурацкий трюк, — ответил он, и с полным возмущение слова сорвались с его губ. Воншик был совершенно очарован. — Боюсь, нам ничего не остается, кроме как ждать, пока все пройдет, — медсестра взмахнула палочкой, эффективно удаляя металлический привкус крови с языка парня. Его зрение тоже стало немного яснее. — Благодарю вас за помощь, мистер Ли. И удачи на матче. Прощебетав напоследок и улыбнувшись Воншику, Джехван выскочил из комнаты и исчез. Воншик лежал там, все еще немного ошеломленный тем, что с ним возились. Его команда не выиграла бы без него, их замена была ужасной, и пуффендуец еще никогда не пропускал матч по квиддичу. Он так сильно хотел там оказаться. — Эй! Шик, я видел, что случилось! Этот скользкий мелкий ублюдок! Голос продолжил череду очень красочных и очень творческих ругательств, от которых пожилая медсестра захлебнулась. — Следите за своим языком, мистер Ли! — огрызнулась она, и Воншику потребовалось целых пять секунд, чтобы понять, делает она выговор Ли Хонбину, товарищу по команде Пуффендуя, а не Ли Джехвану, милому и очаровательному мальчику-ангелу. — Простите-простите, — последовало неискреннее извинение, и Хонбин уже стоял в ногах его кровати. — Этот слизеринец — новый ловец! Я шел неподалеку и увидел, как он заколдовал тебя! — Кто именно ловец? — спросил парень затуманенным взглядом. Его глаза снова потеряли фокус. Если бы слизеринец заколдовал его, это не было бы большим сюрпризом. В любви и квиддиче все средства хороши, а слизеринцы играли особенно грязно. — Ли Джехван! Из зельеварения! — Но это он привел меня сюда… — Чтобы ты застрял здесь и не смог играть! Я все пытаюсь всем сказать, что он демон в овечьей шкуре! Этому ребенку может сойти с рук буквально все! Хонбин кипел от злости, но Воншик был спокоен… вероятно, все еще находясь под заклинанием конфундуса. Все, о чем он мог думать, — какие у Джехвана красивые щеки.