Банка с Поттерами

Светило солнце, где-то за окном пели птицы, постель была тёплая, и кроме того, Гарри обнимал жену, но, несмотря на это, утро всё равно было паршивым.        Когда вам надо вставать и идти в министерство, где будут слушать дело о вами же многократно нарушенных правилах, — утро не может быть другим по определению.        — Кэти, давай вставать. Нам пора одеваться.        Та только прижалась к Гарри:        — Давай уедем на остров и будем жить там отшельниками!        — Мы и так на острове, который, кстати, находится рядом с другим островом.        — Дурак! Я имею в виду тропический остров!        — О, мы будем грызть кокосы и жевать бананы!        — Идиот! — Кэти принялась колошматить мужа.        Оба рассмеялись, а Гарри запихнул на задворки сознания мысль о том, что всё это жутко похоже на пир во время чумы.        Когда они нашли в себе силы встать с кровати — надев сперва один носок и попялившись на него минут пять, одеться, умыться, перепутав при этом мыло и зубную пасту, поесть что-то, что они не глядя достали из холодильника — вполне возможно, что это был аристократический завтрак из благородной плесени, — лишь только тогда они собрались с духом и переместились в министерство. Там к ним подошли Хэдсфилд и Тёрнер.        — Мы, конечно, понимаем, что у вас депрессия… — начал Джош.        — Но за эти две недели вы могли озаботиться хотя бы поисками адвоката! — продолжила Оливия. — Идиоты!        «Кажется, кому-то крышка», — обречённо подумал Гарри.        — Скажите спасибо, что мы нашли одного знакомого юриста.        Поттер почувствовал, что Кэти незаметно для всех взяла его за руку, будто боялась сейчас же упасть в обморок. Он аккуратно сделал в её сторону буквально полшажка, но этого хватило, чтобы Кэти могла опереться на него плечом.        — И вы, ребята, конечно, сволочи те ещё, — «ребята» согласно кивнули, они отлично понимали, что пусть не по своей воле, но подложили клубам крупных свиней, — но удачи вам. — Тёрнер подошла к ним и обняла. Хэдсфилд хмуро кивнул.        Все четверо вошли в зал заседаний. Когда Гарри с Кэти увидели там Гермиону, то встали как вкопанные.        — Что-о-о?! Гермиона, как ты… — начал было Гарри — они с Кэти прекрасно знали, что спортивный арбитраж лёгкостью не отличается, да и Гермиона имеет очень отдалённое к нему отношение, — но подруга его перебила:        — Как я нашла на вас время? Гарри, ты иногда бываешь тем ещё козлом. Вот скажи мне, могу ли я оставить вас на произвол судьбы?        — Да, ты права, прости. Скажите, доктор, у нас есть шансы?        — Шансы есть у всех, вопрос в том, как их использовать! А теперь дайте нам пять минут, господа, — Гермиона улыбнулась тренерам, — мы проведём небольшой брифинг перед нашим выигрышем.        — Выигрышем?! — натурально выпятил глаза Хэдсфилд.        — Джош, а если я вам скажу, что в конце сезона «Пушки Педдл» будут играть в плей-офф?        — Это невозможно! — отмахнулся Джош.        — И я собираюсь совершить невозможное! — взмахнула Гермиона собранными в тугой хвост волосами.        Никто не знал, каким образом «невозможное» собиралась совершать та, кто никогда не была знакома со спортивным процессуальным правом — а оно очень и очень отличалось от обычного («нормального!», как позже выразилась сама Гермиона). Впрочем, вопрос к Хэдсфилду «Что она здесь делает?» Гарри задавил в зародыше, он и сам прекрасно понимал, почему она была здесь: во-первых, потому что она их самый близкий друг (который с малых лет спасал одного идиота), а во-вторых, потому что никто из малочисленной когорты спортивных магических адвокатов не решался браться за столь резонансное дело, которое можно легко проиграть и поставить штамп «Неудачник!» на своей брепутации на годы вперёд. Так что он был очень благодарен тренерам и Гермионе, не оставившим их в беде.       

***

— Итак, слушается дело Гарри и Кэти Поттеров, игроков квиддичных клубов «Паддлмир Юнайтед» и «Уимбурнские Осы» соответственно.        Гарри Поттер, Кэти Поттер и квиддичный клуб «Паддлмир Юнайтед» обвиняются в нарушении правил трансферной политики, установленных Международной ассоциацией квиддича. Истец — Английский квиддичный союз.        Гарри Поттер и Кэти Поттер обвиняются в договорном матче в финале Кубка Великобритании и Ирландии. Истец — Английский квиддичный союз.        Гарри Поттер обвиняется во вмешательстве в коммерческие дела «Паддлмир Юнайтед» и «Уимбурнских Ос». Истцы — «Паддлмир Юнайтед» и «Уимбурнские Осы».        Исходя из обстоятельств, суд принял решение объединить иски в одно производство.        Когда Гарри вызвали для дачи показаний, он попросил слова перед тем, как проведут перекрёстный допрос:        — Для начала, я хотел бы признаться в том, что договорился с «Твилфитт и Таттинг» насчёт специального комплекта формы для «Уимбурнских Ос». Я предложил идею специального комплекта «Паддлмир Юнайтед» мистеру Бентону — хозяину клуба.        «Ошарашь их всех внезапным признанием вины. Все думают, что ты выбросишь финты в стиле „Я же победил Волдеморта, как вы можете?!“, но ты так даже с подсказкой не сделаешь, я уверена», — сказала ему Гермиона перед самым заседанием.        Гарри посмотрел на Кэти, отчего-то невероятно спокойную... Он увидел, что она спрятала руки под столом — зная жену, Гарри был уверен, что она царапает себе кисти, пытаясь выместить злобу на всю эту ситуацию на себе. Сейчас с Кэти можно было писать картину «Рвутся нервы стальные».        Напряжение в зале суда можно было есть прямо из воздуха, зачёрпывая его ладонями, — пространство будто звенело и вибрировало, будто состояло из множества до предела натянутых струн. Может, именно поэтому Гарри боялся, буквально, дышать? Кто знает, что натворят разбуженные его дыханием струны?        К сожалению, он был здесь именно для того, чтобы говорить.        — Прошу уважаемый суд принять к сведению: я не намеренно не вписал логотипы спонсоров в концепты этих комплектов. Я думал, производители их вышьют. Также я был уверен в том, что концепты или уже произведённые комплекты пройдут внутриклубные проверки, и для меня была неожиданностью статья в «Пророке» о том, что я являюсь причиной двадцатипятитысячного убытка для двух команд лиги.        «Переложи часть вины на команды и производителей и выскажи удивление статьёй в “Пророке”. Но сделай это так, чтоб было ясно — ты никого не обвиняешь, ты сетуешь на стечение неблагоприятных факторов», — втолковывала ему Гермиона.        Его голос гулко отдавался в сводах зала, а сам он думал, что у него жар и бред. Иначе объяснить происходящее он не мог: одновременно ощущение воздуха как миллионов струн — натянутых, почему-то, исключительно вертикально, — и одновременное же ощущение, будто он пытается плыть в пышном и мягком тесте, с неумолимым осознанием того, что он медленно, но верно проваливается на дно кастрюли и скоро все отведают великолепный пирог с Гарри Поттером в качестве начинки.        — Я готов понести наказание в виде выплаты клубам компенсации, но попрошу суд проявить ко мне снисхождение и позволить мне, во-первых, выплатить компенсацию рассроченным платежом, а во-вторых, выплатить по спонсорским контрактам этого сезона не полную сумму, а разницу между старыми и новыми контрактами — я уверен, что клубы найдут себе новых спонсоров. И я честно хочу попросить прощения у всех заинтересованных сторон.        «Скажи о готовности понести наказание, попроси рассрочки и уменьшения компенсации», — увещевала его Гермиона.        «В конце концов, почему бы старым спонсорам не вернуться к командам, уже зная, что главный виновник наказан?» — думал Поттер.        Гарри устало смотрел на Гермиону и отчаянно хотел, чтобы случилось чудо: чтобы оказалось, что подруга умудрилась стянуть тогда из Отдела Тайн маленький маховик действием в месяц, или чтобы сейчас Гермиона как всегда (как всегда!) блестяще спасла Поттера, дала ему щелбан и сказала: «И больше ни-ни!». А он бы весело угукнул и сразу же рванул нарушать её запрет.        А ещё Гарри отчаянно хотел, чтобы его прямо сейчас погладили по голове и сказали: «Ничего, мой мальчик, с кем не бывает?» — и поделились мармеладкой в виде лимонной дольки.        Гарри с горечью думал, что беды случаются со всеми, но в мирное время никто не посмотрит, что когда-то, десять лет назад этот человек спас всех, а его друзья и соратники восстанавливали эту прогнившую насквозь страну из пепла утрат и разбирали на детали кафкианскую машину бюрократии, чтобы создать здесь нечто нормальное.        Гарри Поттер с одиннадцати лет жил в сказке — иногда до ужаса мрачной, но сказке, в которой всё обязательно должно быть хорошо, потому что иначе и быть не может. Гарри жил в сказке, где сюжет написан добрым сказочником, который просто не может написать для его истории несчастливый конец из-за своей патологической доброты и неумения мучить персонажей.        — А что вы скажете по поводу обвинений в договорном матче и нарушении трансферной политики? — спросил с места Пол Гривз, представитель стороны клубов и комиссии.        Гермиона посмотрела на судью, мистера Степкинса, но тот не стал делать замечания Гривзу. Гермиона нахмурилась, чуть склонив голову набок, но так и не дождавшись протеста судьи, скорчила гримасу, которая означала нечто вроде «У вас тут суд или посмешище?!».        — По поводу договорного матча я могу сказать одно — его не было, — встрепенулся Гарри, отвлёкшись наконец от наблюдения за подругой. — Игра была честной с самого начала и до того момента, как я поймал снитч. Что касается трансферной политики — это вопрос не ко мне, а к моей жене. Со своей стороны я могу подтвердить, что никаких переговоров «Паддлмир» в лице кого бы то ни было, меня в том числе, с Кэти Поттер не было.        Он взглянул на Гермиону: правильно ли он всё сделал? Но Гермиона только покачала головой — значит, он где-то ошибся. Моргана!        — Есть ли у защиты вопросы к мистеру Поттеру?        — Есть, ваша честь, — встала Гермиона с места. — Мистер Поттер, можете ли вы сказать, затрагивали ли вы с миссис Поттер тему игры за одну команду на протяжении последних семи лет?        — Да, мы говорили о том, как было бы здорово играть за одну команду, мисс Грейнджер. Играть друг против друга тяжело психологически, но мы научились жить с этим. Сейчас остро этот вопрос стоит, только если мы говорим об играх в плей-офф.        — Была ли в этих разговорах конкретика? — продолжала Гермиона.        — Простите? — честно не понял вопроса Гарри.        — Предложение от «Паддлмир», от «Ос» или от любой другой команды к вам обоим? Сумма трансферов, обсуждение деталей личных контрактов?        — О, конечно нет. Ни «Паддлмир», ни «Осы» никогда не делали предложений ни мне, ни миссис Поттер.        — Вы разговаривали с кем-то из своего клуба о переходе миссис Поттер в «Паддлмир»? — не отставала Гермиона от Гарри. Кажется, некоторые из присутствующих в зале начали сомневаться, за ту ли команду играет мисс Грейнджер. Гарри как наяву услышал: начали с отвратительным фальшивящим звоном лопаться струны.        — Только однажды. Я говорил с мистером Хэдсфилдом примерно две недели назад, может чуть больше. Сейчас я бы сказал, что это был жест отчаяния — мы были в полной…        — Мистер Поттер! — Степкинс оторвал взгляд от бумаг.        — Простите. Так вот, после финала, на котором миссис Тёрнер объявила о запросе Кэти на трансфер, прошло две недели и ни одна команда не сделала запрос к «Осам». Вероятно, все думали, что переход в «Паддлмир» — дело решённое.        — И что сказал мистер Хэдсфилд?        — Что он всё понимает, но «Паддлмир» не будет делать предложение.        — Что насчёт интервью миссис Поттер «Пророку»?        — Это было для меня полной неожиданностью. Я был свято уверен, что, помимо нашей ситуации, «Уимбурнские Осы» полностью устраивают Кэти. Я считал, что как только Кэти узнает о решении мистера Хэдсфилда, то отзовёт запрос на трансфер и продолжит играть за «Ос».        Это был их план: сначала ошарашить признанием в махинациях с комплектами, под этот шок выторговать себе уменьшение штрафа, а ещё уверить суд в том, что Гарри точно не имеет отношения ни к договорному матчу, которого и правда не было, ни к финтам Кэти относительно переговоров с Хэдсфилдом, которые, несомненно, были — иначе Кэти и не стала бы подавать запрос.        Гарри сделал всё, что мог. Не без ошибок, если судить по реакции Гермионы, конечно, но в целом его выступление прошло неплохо. Обвинение вопросов больше не задавало.        Он сел на своё место, а Кэти молча до боли сжала его руку — она ужасно боялась. Убиться на скорости о кольцо чужой команды — это не проблема. А вот выступать перед людьми одной — без чьей-либо поддержки — Кэти было невероятно сложно. Она медленно встала и пошла на место ответчика. Мерный стук её каблуков в сразу затихшем зале почему-то напоминал Гарри предсмертный набат.        — Миссис Поттер, скажите, вы ведь встречались с мистером Хэдсфилдом перед финалом Кубка Англии? — спросила у Кэти Гермиона.        — Встречалась.        По залу прокатился поражённый вздох. Больше всех был удивлён мистер Фуллер, прокурор. Он сидел и наблюдал, как какая-то маглорождённая — даром что прошла в спортивный арбитраж на птичьих правах, так ещё и так лихо делает его работу за него!        Если ход с признанием от Гарри был логичен — недоимку-то не спрячешь, если ты не бухгалтер — а никто из Поттеров им не был, то вот Кэти могла бы хоть попытаться поставить свои слова против слов Хэдсфилда. Это могло бы сыграть им на руку, так как веритасерум в спортивном арбитраже не применялся: его должны были готовить мастера Зелий, а таких на острове было мало, спорт же не считался настолько социально важной частью жизни, чтобы тратить на него силы и ограниченные ресурсы.        — Однако я прошу не винить мистера Хэдсфилда за сам факт встречи, поскольку по сути это я навязала ему разговор.        — И что сказал мистер Хэдсфилд на вашу просьбу о трансфере?        — Он сказал, что подумает. А я решила рискнуть.        — А что насчёт вашего интервью «Пророку»? — уточнила Гермиона.        — Я… как бы это сказать… была в бешенстве после того, как узнала о решении мистера Хэдсфилда. Хотя сейчас я понимаю, что это глупо, потому что гарантий мне никто не давал. Но в любом случае, никаких конкретных договорённостей у меня с мистером Хэдсфилдом не было, а абсолютный штиль в плане предложений заставлял сомневаться в собственной игровой ценности. Поэтому я решила, так сказать, обрубить все мосты и перезагрузить карьеру.        — И вы решили показать этим интервью, что свободны в выборе и не ждёте конкретного предложения от «Паддлмира»?        — Именно.        — Вопросов больше нет, — сказала Гермиона.        Фуллер зловеще отказался от каких-либо вопросов. Точнее, сказал он это абсолютно нормальным тоном, но вот что-то подсказало Гарри, что это не к добру. Струны продолжали лопаться, однако напряжение не спадало.        Дальше заседание для Поттеров прошло как в тумане: они слишком вымотались за эти две недели, и всё, что они могли сделать, — они сделали.        Гарри смутно запомнил, как Гермиона что-то доказывала судьям, приводя доводы о непреднамеренности действий своих подзащитных, ведь Поттер не знал об обязательности нанесения спонсорских логотипов на игровые комплекты. Гермиона говорила, что Гарри не ставил вмешательство в дела клубов своей целью, и хотя сделанное им привело к очень нехорошим последствиям, но его оправдывают благие мотивы. Она говорила, что у Кэти и переговоров-то не было — одни надежды, по сути, выросшие из одного вопроса и одного уклончивого ответа. А тот факт, что в составах соперников были супруги, никак не доказывает, что финал Кубка был «слит» одной из команд. Всё было честно, говорила Гермиона.        Что-то там вещал прокурор, но Гарри мог только держать в своих ладонях кисти Кэти — иначе она расцарапала бы их в кровь.        Когда судьи ушли на совещание, Грейнджер натурально разревелась и, всхлипывая, пыталась объяснить стратегию защиты и проколы, которые она допустила при планировании. Однако очень сложно объяснять что-то с использованием юридических терминов, когда ты банально не можешь сказать «я», чтобы не заикнуться. Тем не менее, Гермиона пыталась, а Гарри не понимал, в чём проблемы, — он не слушал Фуллера, на тот момент он уже физически не мог воспринимать, что говорят вокруг него. Единственное, что он мог сказать, так это то, что всё очень и очень плохо.        Наконец перерыв закончился. Грузный, похожий на бульдога мистер Степкинс в чёрной мантии медленно раскрыл папку и, слюнявя пальцы, переворачивал страницы. Откашлявшись, он начал зачитывать решение.        Кэти вцепилась в предплечье Гарри так, что тот подумал: если речь Степкинса продлится хотя бы минут пять, то конечность можно будет ампутировать к моргановой мантикоре.        — Гарри Поттер признаётся виновным во вмешательстве во внутренние дела квиддичных клубов «Паддлмир Юнайтед» и «Уимбурнские Осы». Кэти Поттер признаётся виновной в ведении переговоров о трансфере без ведома менеджмента «Уимбурнских Ос». При вынесении приговора суд также учитывал обвинения в сговоре Гарри и Кэти Поттеров относительно результата матча между клубами «Паддлмир Юнайтед» и «Уимбурнские Осы» в финале Кубка Англии. Несмотря на отсутствие прямых доказательств, в контексте всех трёх дел и при невозможности установить правдивость обвинений, суд принимает эти обвинения во внимание как утяжеляющие общий приговор. Исходя из признательных показаний мистера Поттера, суд принял решение обязать ответчиков к выплате компенсации квиддичным клубам «Паддлмир Юнайтед» и «Уимбурнские Осы» на сумму семнадцать с половиной тысяч галлеонов плюс разница между старым объёмом спонсорских контрактов указанных клубов и новым объёмом. Возложение на Гарри и Кэти Поттеров неполной суммы штрафа, заявленного в иске, объясняется тем, что решение об использовании определённого игрового комплекта принимается не отдельными членами клуба, а несколькими должностными лицами в обоих клубах; в частности, судья матча «Уимбурнские Осы — Паддлмир Юнайтед» мог не допустить старта игры в незаявленных ранее комплектах. Суд счёл важным пояснить это для представителей клубов и дисциплинарной комиссии Английского квиддичного союза. Компенсации клубам Гарри и Кэти Поттер обязаны выплачивать поэтапно: по тысяче галлеонов в месяц. Исходя из совокупности всех трёх дел, Гарри Джеймс Поттер и Кэти Анн-Мари Поттер отстраняются от любой работы, связанной с профессиональным квиддичем в лигах, работающих под эгидой Международной ассоциации квиддича, на срок один год.        В зале лопнула последняя струна. Где-то слева коротко всхлипнула Гермиона, Кэти ещё сильнее сдавила его предплечье, а Гарри уже надеялся на следующее утро — может, оно принесёт хоть какое-то облегчение? Потому что прямо сейчас хотелось пустить «Аваду» себе в висок.