Secrets we hide

— Ты все понял? Не выходи из машины, даже если к моему виску приставят дуло пистолета, даже если огреют по голове прикладом и затащат в дом. Сиди в машине и не высовывайся. Нервно сглотнув, Дерек обводит маленькую фигуру Сары скептичным взглядом, а затем и вовсе закатывает глаза, одним своим видом показывая, что он давно утратил надежду на её психическое здоровье. А она все ёрзает и ёрзает на сиденье машины отца Дерека, то и дело бросая нервный взгляд в сторону загадочного дома в самом конце улицы, на которой живут Никсоны. Это неприметное двухэтажное здание с черепичной крышей и маленькими окнами кажется ей словно бы выделяющимся из общей массы типичных американских домов: здесь нет облагороженной лужайки, какого-либо намёка на сад, и, вероятно, кто-то живёт тут в гордом одиночестве. И если бы не Майкл, покидающий его пару дней назад, Сара и вовсе решила бы, что он заброшен. Догадки варьировались от самых логичных до невероятных, но все они крутились вокруг одного подозрения: если Майкл вступил в банду, значит, он делает что-то незаконное. Что, если он доставляет наркотики? Что, если его используют, ему угрожают? Что бы между ними ни произошло, какие бы интрижки он ни крутил прямо у неё на глазах, Сара в первую очередь должна убедиться, что он в безопасности. Это чувство лежит в самой подкорке мозга, она запрограммирована на это: волноваться за него, бояться за него, быть за него. Не просто привыкла. А словно родилась уже с этими командами. — Неужели ты думаешь, что там на самом деле живёт какой-то гангстер? — наконец, говорит Дерек, сжимая отцовский руль. — Почему ты не взяла в расчёт мою версию со старой проституткой, которую навещает твой бывший благоверный? Отправив другу уничтожающий взгляд, она щурится, разглядывая одинокие окрестности дома. Пикап мистера Никсона, в котором они решили устроить засаду, припаркован в ярдах двадцати от точки их наблюдения, — идеальное расстояние, чтобы разглядеть нужное и остаться незамеченными. И пока Сара изображает из себя детектива, а Дерек сетует на свою нелегкую судьбу, возле дома уже час никто не появляется. — Посидим здесь ещё полчаса, а потом я пойду на разведку, — возбуждено говорит она, кусая губы. — И что ты скажешь? — Никсон поднимает брови, смотря на лучшую подругу, как на нелепого ребёнка. — Здравствуйте, я ревнивая истеричка с параноидальными наклонностями, пришла посмотреть, от кого это однажды вышел мой бывший парень, растоптавший мою жизнь? Это? — Нет, — самодовольно улыбнувшись, Сара достаёт из лежащего на коленях рюкзака сложенный лист бумаги. — Постучусь, представлюсь, хм, какой-нибудь Пенни, которая по несчастливой случайности потеряла своего пёсика Чарли. Спрошу, не видел ли этот загадочный житель моего питомца в окрестностях? Если это парень, что очень вероятно, будь это какой-нибудь наркодилер, начну заигрывать, спрошу, как зовут. И дело в шляпе. Опешивший Никсон переводит удивлённый взгляд с вырезанного из газеты изображения пса на довольную собой Сару, не в силах поверить своим ушам. Когда час назад она, взволнованная и нервная, судорожно постучала в его дверь и попросила составить ей компанию в «одном очень важном деле», Дерек и на секунду не мог представить, какую операцию провернет эта девчонка. Конечно, это была не та Сара, которая появилась в школе в первый учебный день. Но это была та Сара, которая двадцать часов в сутки проводила на коленях Тёрнера, а остальные четыре — в его собственнических объятиях. Уверенная в себе, продуманная, стойкая. — Ты меня убедила, — отвечает Никсон, подавив улыбку. Ну, как, как не впутаться в очередную её авантюру? Это выше его сил. — Но, знаешь, я тоже хочу вставить свои пять центов. — Валяй, — не отрывая взгляд от загадочного дома, говорит Сара. — Неужели после всего, что ты увидела, ты по-прежнему беспокоишься об этом ушлепке? — Увидела что? — Его и Стефани. Черт, а я говорил, что этой девчонке нельзя доверять. Теперь понятно, для чего она сближалась с тобой. Сара закатывает глаза. Так, словно это её совсем не задевает. На самом деле, её душевное состояние шатко балансирует между «забудь, все кончено» и «какого черта?». Эта смесь разочарования и обиды путает ей мысли и сбивает с нужного курса, но отчего-то Сара нутром чувствует, что в том, что она увидела, нет ничего глобального. — Стефани бы так не поступила. Дерек молча отводит взгляд. Всё его естество срывающимся стоном вопит: «Ты и про Майкла так говорила!». Но сам он молчит. Тема эта под запретом, иначе рецидива не избежать. — А если они вдруг начнут встречаться? Что тогда, Сара? — Ничего, — девушка нервно сглатывает, чувствуя жжение в груди от одного лишь подобного предположения. — Я ненавижу его и меня совершенно не волнует его личная жизнь. Он пообещал больше меня не доставать. Выгнув бровь, парень усмехается. — И ты в это веришь? — Тихо, — резко отвечает Сара, заметив возле дома движение. Сердце гулко падает куда-то на дно кузова машины, когда она узнает знакомую рыжую макушку. Майкл. Чёрт. Тёрнер поправляет воротник своей кожаной куртки, оглядывается по сторонам, и, снова махнув кому-то на прощание, неспеша следует по тротуару — именно в ту сторону, где у обочины припаркован автомобиль с двумя сыщиками. Сара то и дело чертыхается, пригнувшись и схватив Дерека за воротник его куртки, заставляя друга сделать тоже самое. Согнувшись пополам, девушка осторожно выглядывает из окна. — Какого хрена? — шепчет она, уставившись на приближающегося Майкла, а затем снова пригнувшись. — Что он там делал? Опять? — Я останусь верен версии с проституткой, — спокойно отвечает Дерек. Она нутром чувствует, как он приближается, как он невозмутимо проходит мимо машины, удаляясь прочь. Сердце её колотится в сумасшедшем ритме, боясь быть уличенной, щеки пылают в ярости, в голове туча мыслей. Приняв нормальное положение и убедившись в зеркале заднего вида в том, что Майкл завернул за угол и покинул улицу, Сара, не говоря ни слова, вылетает из машины. — Эй! Куда? — только и успевает крикнуть Дерек. — Не высовывайся, — сказав это одними губами, разъяренная девушка уже минует соседние дома, направляясь к одному чёртову дому с чёртовыми наркоманами внутри. В руках смято вырезанное из газеты фото собаки с какой-то выставки, из ушей идёт пар, и она резко останавливается перед самыми ступеньками, собираясь с мыслями. Постучать, спросить, пофлиртовать. Всё просто. Маленький кулачок в ту же минуту заносится над дверью. Развернув дрожащими руками эту несчастную фотографию из газеты, Сара нервно сглатывает и прислушивается к приближающимся шагам. Дверь открывается мгновением позже, когда высокий мужчина лет пятидесяти в немом вопросе поднимает брови. Опешив, О'Нил приоткрывает рот. Гангстер! На то, чтобы оценить обстановку и внешний вид незнакомца, уходит ещё несколько секунд. Радует одно: это не престарелая проститутка, как пророчил Дерек. В серо-зеленых глазах мужчины девушка находит что-то знакомое, словно она уже видела их однажды, а количество морщин, земетная проседь и суровый вид говорят о том, что жизнь его — далеко не беспечное времяпрепровождение. И все же кого-то он ей напоминает! И, заметив ступор незнакомки на пороге своего дома, он поправляет воротник своей фланелевой рубашки и грубым прокуренным голосом спрашивает: — Вы к кому? Сара вздрагивает. Очевидно, это не тот, с кем она будет флиртовать и не тот, кого она будет пытать. Наконец, О'Нил протягивает мужчине смятый листок, и, запинаясь, начинает свой рассказ: — Это Чарли, мой пёс. Он сбежал от меня несколько дней назад, когда я прогуливалась по этой улице. Я п-подумала, может, вы видели его? Хозяин дома хмурится, вглядываясь в черно-белое изображение овчарки, а затем поджимает губы и качает головой. — Нет. Но мой тебе совет: ищи своего друга в приюте. Его наверняка уже уволокли. С губ девушки слетает разочарованный вздох. Насколько будет неуместным спросить его имя? А узнать, занимается ли он продажей наркотиков? Почему Майкл ходит к нему? Угрожает ли этот мужчина жизни Тёрнера? Сара кивает, и, поблагодарив его за совет, спускается по ступенькам. Дверь позади неё захлопывается, но кажется, это звук её провалившегося в бездну расследования. Так она и идёт к тротуару, поджав губы и разглядывая фотографию незнакомого пса, когда вдруг слышит мужской голос: — Сара? Что ты здесь делаешь? Она мгновенно замирает и поднимает голову, в удивлении уставившись на Майкла, что прожигает её подобным взглядом. Тёрнер хмурится, заглядывая через её плечо, а затем снова смотрит на ошарашенную таким поворотом событий Сару. Сердце в панике колотится где-то в горле, прямо в пульсирующей венке на шее, а в голове бешеный круговорот мыслей, никак не желающий остановиться на самом логичном вопросе: — А ты что здесь делаешь? — резко спрашивает она и мысленно хлопает себя ладонью по лбу. Но, правда, какого черта? Он ведь ушёл, ушёл, это они с Дереком видели точно! — Эм, навещал своего друга, — медленно говорит он. — Вернулся, забыл свой бумажник. Почему ты спрашиваешь это? — Какого ещё друга? — Что за допрос? — Майкл хмурится и делает шаг ближе к Саре. — Почему ты здесь? — Я искала свою собаку, — не медля ни секунды, отвечает она. Тёрнер обводит её недоуменным взглядом. — Но у тебя нет собаки. — Откуда тебе знать? — рявкает девушка. — Появилась! — Когда? Только что? — Нет. Абсолютно ничего не понимающий Тёрнер складывает руки на груди. Он все смотрит и смотрит на Сару, пытаясь хотя бы мысленно вытащить из неё правду: ведь вот она, на личике её раскрасневшемся написана. И собаки у неё никакой нет. — Сара. Говори мне правду, — строго произносит парень, приближаясь к ней. Сара делает шаг назад, ступая ногой на мокрый газон. Они с Майклом видят друг друга насквозь, они чувствуют друг друга. И вообще: не достоин он её оправданий! — А знаешь что, я скажу! — разгорается девушка и угрожающе взмахивает руками. — Ходила в гости к твоему гангстеру, у которого тебе в последнее время просто мёдом намазано! Интересно, что вы делаете? Товар делите? Деньги? Кому поставляете? С каждой секундой она распаляется все яростнее и опаснее, пока эмоции на лице Тёрнера сменяют друг друга просто с сумасшедшей скоростью. Он то хмурится в непонимании, то злится от подобных заявлений, то смеётся и умиляется. В этом вся Сара, его Сара. Нежный прибрежный ветерок, ласкающий кожу и страстный яростный ураган, сносящий все на своём пути. И на взгляд этот, насквозь пронзающий, О'Нил совершенно плевать. Она ещё не все сказала. — Что ты улыбаешься, идиот? Я смешное что-то говорю? Рано радуешься! Ты в ловушке, Тёрнер, и о твоих связях с этим дилером я тоже все знаю. Просто не понимаю: чем ты думал вообще? Что тебе дают эти чёртовы драконы, что не давала сборная? Ты должен закончить школу и поступить в колледж, придурок, а не ошиваться по всяким ганстерам! Как? Ну как можно быть таки... Речь Сары прерывается в самый что ни на есть подходящий момент, когда уставший от этой бессмысленной истерики Майкл вдруг хватает О'Нил за талию и притягивает к себе, впиваясь в её губы вымученным, соскучившимся, голодным и жадным поцелуем. Она не отвечает на него, и не отталкивает. Лист бумаги падает на асфальт, мгновенно намокая, и Сара чувствует что-то похожее сейчас. А затем он собственнически прикусывает её губу, заставляя девушку открыть рот, и переплетает свой язык с её. В это же мгновение она окончательно сдается, прикрывает глаза и полностью уходит в этот невероятный мир: мир, в котором она была счастлива, мир, в котором она не чувствовала земли под ногами, не чувствовала ничего, кроме неутолимой любви. И сейчас: лёгкость, мурашки, эйфория. Близость Майкла опьяняет, руки его сильные внушают ей мысль о том, что между ними и вовсе не было ничего плохого, словно все как прежде, словно она снова принадлежит лишь ему, а он — ей. Возможно, так и есть. Всегда было. А затем, когда воздух в лёгких заканчивается, Тёрнер разрывает поцелуй. Глаза его пылают неописуемыми чувствами, пока загипнотизированная Сара с трудом находит в себе силы открыть глаза и оправиться после такого «удара». Но это действительно удар для неё. Вот только Майкл уже готовит нокаут, проводя ладонью по её русым волосам и с улыбкой отвечая: — Этот гангстер, Сара, мой отец.