Слоистый коктейль

Шерлоку Холмсу до дрожи в коленках нравится Джон Уотсон. Печальный и не поддающийся сомнению факт. Так удобно было не волноваться о мнении окружающих, но вдруг в его жизни появился отставной военный врач, и оказалось крайне важным, что Джон думает о Шерлоке. А какой-то месяц спустя значимым уже стало не только, что Джон о Шерлоке думает, но и – гораздо хуже – что Джон по отношению к Шерлоку чувствует. Озарение пришло после дела о заколке императрицы. Шерлок заметил, что отнесся к мисс Сойер… ээээ… неадекватно. Милая девушка так лихо бросилась спасать его в цирке, но, тем не менее, сыщик на неё злился. Почему? Ответ очевиден: Сара отбирала у Шерлока внимание Джона. Но ведь Джон в любом случае не может посвятить всю свою жизнь Шерлоку и его делам, не так ли? Вполне естественно, что Уотсон будет обрастать друзьями, заведёт девушку. Как раз Сара ещё не так плоха – пытался убедить себя Холмс и не мог. В воображении рисовались картинки того, как Джон будет отходить от него, сближаясь с Сарой, как он, может, даже съедет. Потом свадьба, брачная ночь… Чёрт! Чёрт-чёрт-чёрт -чёрт… Хотелось побиться головой о стену. Шерлок Холмс, куда только дьявол побрал его асексуальность, ревновал. М-м-мать! Он не согласен на Джона в объятиях Сары или любой другой женщины! А также любого другого мужчины. В объятия и постель Джона должен попасть он, Шерлок! Осталось донести эту мысль до Джона. Первые попытки Шерлока привлечь внимание Джона цели не достигли. Шерлок оставлял открытым свой ноутбук с заданным гуглу вопросом «как признаться в любви мужчине». Но Джон, уважавший приватность, так ни разу и не взглянул, что там написано. Шерлок начал разучивать серенады, но от ночного музицирования Джон пришел в ужас. Тогда – Шерлок гордился собой – он даже сделал любимому тосты к чаю! Но всё без толку. Джон откровенно игнорировал намёки. Слишком тонкие? Ладно, значит, нужно что-то более интимное. Подарок! И Шерлок, сразу после удачного частного расследования, пока ещё не успел растратить деньги, сказал Джону: – Знаешь, твои рубашки в клеточку и свитера – это так банально, давай купим тебе что-то поприличнее. Я знаю одно место… Шерлок предвкушал, как они будут подбирать всё в одном маленьком магазине с нескромными ценами. У Шерлока темнело в глазах от одной мысли о полуголом Джоне в тесной раздевалке. Конечно, Холмс подразумевал самое активное участие в подборе одежды. И мечтал: вдруг случится, как в тех дурацких фильмах, просмотренных с Джоном – именно там они и поцелуются впервые. Право, это стоило всех имеющихся наличных. – И что я потом буду делать с дизайнерскими шмотками? – удивился Джон. – Стирать вручную по утрам, ведь такие вещи требуют деликатного ухода? А вечерами упражняться в художественной глажке? – Ты меня когда-то заставал за подобными занятиями? – Закатил глаза Шерлок. Джон засмеялся. Шерлок так никогда и не узнал, какую именно друг вообразил себе картину. А это был детектив с утюгом в руках. Но даже в воображении Шерлок гладить отказывался, а вместо этого ставил с утюгом эксперимент: пытался вскипятить на нем жидкость в колбе. – Для того и существуют современные химчистки. Тебе возвращают вещь в безупречном состоянии, – продолжал тем временем великолепный сыщик. – Я краем глаза видел счета оттуда. Нет уж, предпочту уютные свитера и китайские прачечные. И не вздумай говорить, что мой вид оскорбляет твоё эстетическое мировоззрение, потому что тогда я скажу, что думаю по поводу состояния нашей гостиной. – И не думал! – Шерлок искренне возмутился. Вид Джона в чём угодно приводил его в восторг, но почему-то сказать об этом было очень трудно. Впрочем, говорить о том, что Джон без всякой одежды на вкус Холмса даже лучше, было бы ещё труднее. Новых идей не находилось. В кафе и рестораны они и так ходили постоянно – когда не заказывали еду на дом. Увы, приглашение туда совершенно не подходило для выражения какого-либо желания, кроме желания поесть. Шерлок уже всерьёз раздумывал пойти ва-банк и прислать Джону СМС или е-мэйл с признанием. Потому что, зная свою склонность к излишней прямоте, Шерлок боялся с перепугу в личном разговоре хватить через край. Брякнуть в лицо другу что-то вроде: «Слушай, Джон, понимаю – я девственник, а ты больше по женщинам, но не перепихнуться ли нам? А то мне приспичило, у меня встаёт от одного твоего вида и голоса! Да я только что не кончаю, находясь с тобой в одном помещении». Но Джон шёл на очередное свидание с Сарой, и всякое желание признаться гибло на корню. Шерлок обижался, ссорился с Джоном по пустякам и делался всё более невыносимым. Он отчаянно искал, как отвлечься. Бросался на любое дело, между делами всё дольше задерживался в морге, и даже ринулся в Беларусь, но тщетно. В самолете на обратном пути он надумал, что в жизнь квартиры на Бейкер-стрит надо привнести долю эротики. И, вернувшись домой, достал свой синий шёлковый халат. Только не так ранней весной топят в английских домах, чтобы подобной одежды было достаточно. Джон где-то шлялся, Шерлок ждал на диване и постепенно замерзал. Глядя на посиневшие ноги, он понял, что вряд ли кого-то можно соблазнить этими тощими конечностями, покрытыми мурашками, и поплелся к себе одеваться. Теперь, в серых спортивных штанах и футболке под халатом, стало гораздо уютнее, однако о том, что кого-то можно завести в таком виде, мечтать не приходилось. И тут позвонила Молли, у неё наклюнулась возможность выдать ему голову для того эксперимента со слюной. Ах, милая патологоанатом, какой приятный сюрприз! Шерлок мухой полетел в морг. Отпиливая голову, он жаловался трупу на свою несчастную жизнь – Молли ушла делать кофе и не мешала откровениям. – Он меня игнорирует. Это невыносимо. Я уже готов сделать что угодно, лишь бы Джон меня вообще заметил. Мне уже всё равно, пусть хоть ругается со мной, всё лучше равнодушия. И знаю, что это неправильно, но что я могу с собой поделать? Джон Доу понимающе молчал. Шерлок увез голову неизвестного в коробке. Дома сделал все необходимые замеры и, засунув по их окончании главную часть эксперимента в холодильник, просто растерялся: куда себя деть? Когда же Джон придёт! Начал перебирать хлам в гостиной и, наткнувшись на баллончик краски, оставшийся с того дела с китайцами, злобно нарисовал на стене смайлик, что отнюдь не передавало его эмоций. Тогда он достал пистолет Джона и принялся рисовать смайлику зубки – дырками от пуль. Возможно, это был не лучший способ выражать своё отчаяние. Во всяком случае, когда Джон пришёл, они опять поссорились, и друг практически сбежал ночевать к Саре. Взрыв газа тем вечером был вполне уместным завершением паршивейшего дня. Пошло всё к чёрту! Он не умеет ухаживать и намекать, так хватит уже изображать из себя дурака. Надо заниматься своим делом, а не чем-то чуждым. Будто в ответ на его мысли началась Большая Игра с Мориарти. Кусочек счастья, когда можно практически целиком сосредоточиться на любимом деле и забыть, старательно отодвинуть в самый угол сознания мысли о привлекательности Джона. Он просто помощник, друг, коллега и ничего больше. Хватит! Всё же раз Шерлок сорвался – в лаборатории Бартса. Компьютер прекрасно справлялся, проводя работу по опознанию пыльцы, а детектив практически бездумно пялился на вещевое стекло микроскопа с лежащей на нём грязью и ждал результатов. Без них концепция не вырисовывалась. И тут Джон начал приставать со своим ненужным морализаторством. Шерлок переспорил друга – это было просто, но на душе стало тошно. В очередной раз цапаться с Джоном не хотелось. А тут СМСка от Майкрофта будто сама подсказала, что делать. Шерлок попросил ненаглядного вытащить мобильный из своего кармана, но насладиться контактом не удалось. Да и Джон не оценил попытки навести мосты. Как всегда. И Шерлок забил. Ушёл в дело по уши, с головой, целиком. Так стало здорово – быть собой! Таким, как раньше, до Джона. Потом был бассейн. Возможно, его жизнь так и будет делиться на «до бассейна» и «после». Джон мог погибнуть, а для Шерлока это равнялось собственной смерти. Он знал точно – после такого от него бы осталась лишь оболочка без эмоций. И просчитывал-просчитывал-просчитывал варианты, как спастись обоим. Шерлок в мыслях умирал со скоростью до пяти раз в секунду. Он рискнул. Выстрелил. Они выиграли. Можно успокоиться. Действительно можно? Накрывшись пальто, Шерлок молча страдал на диване в гостиной. Плохо было всё. То, что он не догадался, как легко Мориарти может шантажировать его Джоном. То, как он действовал в бассейне. Их спасение – глупая удача, а не достижение Шерлока. То, как он поблагодарил Джона словами: «Это было... хорошо», – ну просто гениально, блеск. Что и сказать, достойно Холмса! И то, как Джон пошутил: «Хорошо, что люди не видели, как ты срываешь с меня одежду ночью в бассейне, пошли бы разговоры». Черт, Джон вообще не воспринимает его всерьёз! Как тут было не пострадать? Наконец Уотсон не выдержал зрелища. С лёгкой иронией друг спросил: – Неужто дни вновь стали серыми и скучными? – Нет, разумеется, нет. – Это радует. Я начинаю опасаться, что Сара перестанет пускать меня к себе. И куда мне в таком случае деваться с твоих глаз? Ведь раздражаю одним своим видом. – Какая чушь! Ты меня вовсе не раздражаешь! – Тогда зачем так театрально вздыхаешь, стоит мне появиться в поле зрения? – За наблюдательность поставлю плюс, но за выводы – минус. Джон, как ты мог подумать! Я… – Шерлок замялся. Ему всегда было трудно признавать свои ошибки вслух, – просто допустил в деле столько промахов, такой идиот! А в итоге ты чуть не погиб! – Какой ужас! – Джон с деланной озабоченностью потрогал лоб Шерлока. – Ты здоров? – Джон, что за шуточки? Джон откровенно веселился: – Ну, в заложники меня берут не впервые. Но в прошлый раз я не замечал, чтобы ты задумался. Разве ты не считаешь, что рисковать жизнью для меня в порядке вещей? Так же как бежать к тебе через полгорода подать телефон или ручку? И проявление у тебя зачатков совести просто пугает! – Джон! – вопль Шерлока достиг цели. – Ладно-ладно, прости. Я же помню, что ты даже спасибо сказал! Улыбающийся, шутливый Уотсон был тем самым лекарством, в котором нуждался Шерлок. Холмс даже себе не признался: ему стало легче от промелькнувшего в словах Джона намёка на нелады с Сарой. Дело вовсе не в этом! Просто Шерлок соскучился по мирным временам и добрым шуткам. Не более того! Только вот друг не сел в свое кресло, а значит, сейчас развернется и пойдет к себе. Джон остановился лишь переброситься парой реплик по пути из кухни в спальню. «Ну, нет, – сказал собственник в душе Холмса, – так просто я тебя не отпущу». Шерлок резко сел. – Пошли! – Куда? Неужели есть дело, о котором я не знаю? – Нет! Но сколько можно диван продавливать? Пошли гулять. – Сейчас? – А тебе нужно много времени на сборы? Ведь ты уже в куртке! Окна ещё не застеклили: с мастерами договорились только на следующую неделю, и потому Джон был одет по-уличному. – Да вот, походный рюкзак забыл уложить! – хихикнул Уотсон. Сухая погода даже в будний день привлекла в парк не только их. Люди радовались первым погожим денькам и спешно пользовались случаем погулять. Сначала друзья пошли к озеру. Там мальчик лет четырех кормил уток: швырял куски булки в воду, а часть просто себе под ноги. Опасливые утки подплывать близко не решались. Зато голуби нахальничали вовсю и не только топтались по кроссовкам малыша, но даже ловили крошки на лету и вылавливали плавающие у самого берега. – Прямо как чайки, – заметил Джон. Шерлок согласился: – Точно, только не орут так противно. – Зато такие же грязнули. Я из городских птиц больше люблю воробьев. Они смышлёные и шустрые. – Им насекомых на лету хватать надо, вот и шустрые, – пожал плечами Шерлок. – Я больше люблю ворон и галок. Вот это умницы! Уотсон снова развеселился: – Не находишь, что они нам нравятся потому, что мы на них немного похожи? Как будто выбрали себе тотемы. Шерлок представил себя со стороны и согласился. От этой дурацкой беседы улыбка сама появлялась на лице. Потом друзья пошли вглубь парка по аллее со скамейками. Весенняя прохлада не помешала множеству людей сидеть там. Проходя мимо одной пожилой дамы, Уотсон отметил: – Клёвые носки. Носки бросались в глаза расцветкой: лимонные улыбающиеся смайлики, разбросанные по кислотному зелёному фону. Особенно очаровательно это многоцветье смотрелось на контрасте с остальным, достаточно строгим, серо-белым нарядом женщины. Шерлок кинул лишь один взгляд и выставил диагноз: – Подарок внука или, скорее, внучки. Они редко видятся, и бабушка очень ценит подарок. – Мммм. Ты сделал вывод на основании того, что носки не новые? – Да, их много раз стирали и даже гладили. А ещё, когда леди услыхала твоё восклицание, то улыбнулась мечтательно. Если бы носила для эпатажа – иначе реагировала бы. – Ой, неловко получилось. Ведь извиняться тоже будет нехорошо. – Утешься тем, что своими словами доставил леди удовольствие. Аллея вывела их на небольшую площадку, где шла торговля. Увидав ярко раскрашенный холодильник, Шерлок сказал: – О! Будешь мороженое? Я хочу! – Шерлок, ты уверен, что не простудишься? Холодно пока. – Не уверен, я не господь бог, – ответил Шерлок и поджал губы. «Ну и жизнь, ничем нельзя порадовать мозг! Не кури, мороженого не ешь…» Ватсон внимательно посмотрел на друга и явно что-то задумал – у него глаза так и заискрились. Подвел Шерлока к скамейке и велел: – Сиди тут и жди меня. Договорились? – Хорошо, я подожду, – ответил Шерлок, достал свой Блекберри и уткнулся туда. И вовсе ему не интересно, что замыслил Джон. Джон вернулся нескоро. В одной руке он держал алый пластиковый стаканчик, исходящий паром, во второй огромную порцию сахарной ваты на палочке. – Держи, – сказал Джон. – Масса сахара, которая поддержит твои мозги, и никакой опасности простудиться. – Как ты догадался? – удивился Шерлок. – Можно подумать, первый день тебя знаю. Когда Шерлок забрал угощение, Джон добавил: – И у меня есть для тебя подарок. Сначала я хотел купить воздушный шарик, но потом увидел его! – Он достал из кармана куртки игрушечного галчонка. Галчонок выглядел очень печальным. – Вылитый ты, – сказал Джон, – повязать бы шарф вроде твоего, и вообще не различишь. – Спасибо! – Шерлок как-то растерялся даже. С одной стороны ему было приятно. С другой, похоже, раз уж дошло до игрушек, он прав в своих выводах, и Джон действительно относится к Шерлоку как к великовозрастному дитятку. Шерлок зарылся в подаренную сахарную вату. Во всяком случае, так никто не увидит гремучую смесь печали и радости на его лице. «Надо довольствоваться малым, – сказал он себе, – пусть будет только дружба. Но как же здорово, когда мы просто рядом и не ссоримся». Уотсон прихлёбывал кофе и с умилением наблюдал, как друг борется с неудобной сладостью. Галчонка он поставил на каминную полку рядом с черепом, чтобы напоминал о решении сдерживаться. И выполнял это обещание целый месяц. В отличие от Шерлока Джим Мориарти вовсе не считал, что удовольствоваться малым –хорошее кредо. Он предпочитал получать всё. И получал. Причём зачастую это было слишком легко, а потому скучно. Приходилось потрудиться, чтобы получить желаемое не просто, а ещё и красиво. Сейчас он работал над томатным чатни. Так сказать, завершающий аккорд в подготовке дела: и вкусно, и приятно. Да, Джим любил готовить. А ещё снимать процесс на видео. Удивительно, какие сильные угрозы люди высматривают в самых обычных кадрах, в которых отбивается кусок вырезки, или ощипывается и опаливается на огне курица. У Джима отличная коллекция разнообразных «кухонных зарисовок», но для Шерлока он снимает новую. Шерлоку всегда нужно что-то особенное. И Джим готов для него постараться, как старался весь этот месяц, подготавливая проект. Когда дело пахнет керосином, Лестрейд является лично. Шерлок как никто другой радуется виду полицейской машины под окном. Для него это будто собственный Санта-Клаус, который примчался сообщить – наступил праздник. Сыщик обычно пытается угадать по степени печали и озабоченности инспектора, насколько заковыристым будет дело. Но в этот раз он обманывается как никогда. На лице инспектора вообще нет эмоций, его будто заморозили. С порога, не здороваясь, Лестрейд сообщает: – Салли… сержант Донован пропала. Мысли проскакивают быстрой чередой: Донован – полицейская, скорее всего месть – просто и скучно – не браться за дело – Джон и Лестрейд не поймут отказа – надо идти. – Грег, у тебя есть минутка подождать, пока мы с Джоном соберемся? Если не можешь ждать, куда ехать? – Я подожду. В машине, – уже с лестницы сообщает Грегори. Инспектор трогательно прикидывается, что не в курсе незарегистрированного оружия Джона. И всегда даёт шанс взять пистолет незаметно. Салли похитили аккуратно: взяли дома, увезли на машине, оставив минимум следов. Шерлок тараторил: – Мужчина, скорее всего высокий, сильный, терпеливый. Много по дому не шатался: убедился, что в квартире никого, и спокойно поджидал жертву. Вероятно, уже занимался похищениями. Но есть шанс, что просто долго обдумывал месть и хорошо подготовился… или его хорошо подготовили. Имя Мориарти, не прозвучав, повисло в воздухе. Если в деле участвовал он, то у Салли слишком мало шансов. Их и без того, по чести сказать, немного. – Увы, пока больше ничего сказать не могу. Как только что-то новое появится – скидывай результаты. Я буду думать, но… Грег, ты же понимаешь, – Шерлок огорченно развёл руками. Грег понимал. Он надеялся на чудо, но, увы, даже Шерлок не мог выудить его подчинённую невесть откуда так же лихо, как фокусник вытаскивает кролика из шляпы. Они отправились домой, хотя Джон, кажется, ожидал, что Шерлок сейчас как ищейка помчится по невидимому следу. Однако друг заблуждался, детективу нечего было скрывать от Лестрейда. Джон беспокоился слишком сильно. Даже предложил по пути купить никотиновых пластырей, чтобы Шерлоку лучше думалось. Хотя обычно сам волновался, когда друг пользовался несколькими пластырями одновременно. Суетливая забота Джона отвлекала, и дома Шерлок спрятался в спальне. Когда сыщик увидал видео, пришедшее ему с адреса Sdonovan@yahoo.com, то обрадовался, что не открыл почту на глазах у друга. Джон бы затребовал сразу сообщить в полицию. Вот ещё! – Псих! – крикнула Салли на записи, глядя чуть вбок от камеры. Искаженное лицо на весь экран выглядело отталкивающе. – Фрик! Придурок! Между словами изображение дёргалось в паузах грубого монтажа. – Идиот! – Чуть изменившийся ракурс. – Ублюдок! Сумасшедший! Выродок! – Она отвернулась, но вот уже смотрит в кадр: – Кретин! Ты вообще больной, тронутый, дегенерат! – Отпусти меня! – После этих слов картинка сменилась. Теперь это был общий план: Салли сидела привязанная к стулу, во рту кляп, а рядом с ней на полу расположился Мориатри. – С кляпом она такая милашка, скажи, Шерлок? С открытым ртом сержант Донован кажется забавной зверюшкой полчаса от силы, а потом её однообразные грубости надоедают. Так что я вполне пойму, если ты не захочешь за ней приходить. Тогда можешь сообщить полиции, где мы. Как считаешь, они обрадуются её трупу? Ты сильно достала коллег, Салли? – спросил Джим и шутливо ткнул её в бок. Салли что-то промычала. – В общем, если ты готов рискнуть и попытаться ее выручить, я жду тебя до полуночи. Можешь даже взять своего питомца, я не возражаю. Но больше никого. Иначе найдете только тело… Играешь? До встречи, красавчик! – Джим послал Шерлоку воздушный поцелуй. Видео завершалось крупными планами ножа, нарезающего помидоры, а потом винтажной мясорубки, на которой помидоры перемалывались в фарш. – Какие неэстетичные угрозы, – отметил Шерлок и принялся пересматривать видеозапись. Зацепка, где находится Салли, могла быть в любом кадре. – Какая явная подсказка! – воскликнул он, разочарованный тем, что Мориарти его ни в грош не ставит. Впрочем, для Донован это хорошо. Стоп-кадр позволил прочитать на ноже логотип «Роберт Велч». Ну, конечно же, Чарльз Велч по прозвищу Механическая Мясорубка! Они брали его большой командой (Салли тоже участвовала) в заброшенном доме в Брикстоне. Насколько Шерлоку известно, здание до сих пор пустует. – Пошли, – бросил он Уотсону, выходя в гостиную, – и пистолет не забудь. Надо кое-что проверить. Они явились вдвоём, иначе быть не могло. Джим заслуженно гордился собой. Он немало вложил в этот проект: по большей части чужого труда и чужих денег, но, кроме того, каплю своих организаторских способностей и некоторое количество ожидания. Многие бы удивились, почему Мориарти после всех хлопот выбрал такую жалкую приманку. Впрочем, большинство глупо, им не понять кайфа от понижения ставок. Джиму же интересно, насколько низко Шерлок ценит свою жизнь. Поймать Шерлока на Уотсона – детская задача, а вы попробуйте заманить его в ловушку на того, кого он не любит. Салли сидела посреди комнаты на втором этаже, всё так же привязанная к стулу, как на видео. Когда она увидала Шерлока с Джоном, то сильно заерзала, и стоило Джону вытащить кляп, спросила: – Где подкрепление? Джон, развязывающий веревки, начал объясняться: – Мы вообще не были уверены, что найдем вас здесь… – Так вызывайте сейчас же! Вы уверены, что справитесь с этим маньяком? Шерлок не стал спорить, а достал телефон. Он ждал очередного хода Мориарти. Не могло быть всё так легко, должно же… Он успел выдернуть дротик, воткнувшийся в основание шеи и, падая, услышал, как рухнул Джон. – Я – идиот, – сообщил Шерлок, приходя в себя. – Согласен, – ответил привязанный к его спине Джон. Шерлок осмотрелся. Они лежали на голом бетонном полу. Видимая стена тоже была голая и бетонная. Металлический потолок отливал матовым блеском, по всей площади горели встроенные круглые лампочки. В помещении пахло ремонтом, стенки – новехонькие, пыли мало. Странная комната, подозрительная. Если ремонт ещё идет, почему здесь нет ни инструментов, ни материалов и почему так чисто? Если завершён – то дизайн несколько удивляет. – Сядем? – спросил Джон. – Конечно, нужно осмотреться. Их связали лишь по рукам, так что сесть, а потом и встать не так трудно. Поднявшись, Шерлок увидел краснеющую на одной стене надпись. Они развернулись, и детектив прочитал вслух: –Я передумал насчет сердца. Лучше: «Я – тот, кто раздавил Шерлока Холмса». Забавней! Плевать, что не все оценят каламбур. Главное – повеселит меня. М. Шерлок не мог видеть лица Джона, но знал – тот, прежде чем высказаться, смешно вытянул губы уточкой, потом поджал их и лишь тогда произнес: – Значит, мне не чудится, что потолок медленно опускается? – Нет! – Хочется биться головой об стену! – Подожди немного, и потолок сам разобьёт тебе голову, – хмыкнул Холмс. Шутки шутками, но в такие минуты жить хочется особо сильно. С неожиданной прытью Уотсон кинулся к бронированной двери, волоча за собой Шерлока. Удар, и худшие ожидания подтвердились. Заперта! Джон с досады пнул дверь ногой и бросил взгляд на опускающийся потолок. Едва утих звук удара, как раздались новые. Шерлок начал простукивать стены. Чертовски глупо надеяться найти слабое место, но сидеть и ждать смерти ещё глупее. Тук! Тук! Тук! Тук! Тук! Потолок все ближе. Тук! Тук! Тук! Тук! Тук! Надежда иссякала, но никто не собирался сдаваться. Тук! Тук! Тук! Тук! Бух! Они не поверили своим глазам. В стене дырка. Ботинок пробил бетон? Ещё несколько дружных ударов, и становится ясно – это обманка: картон, крашенный под бетон. Откуда? Плевать! Потолок уже давит на голову – не до раздумий! Ногами, плечами, головой они торопливо расширяют лаз, и кубарем вываливаются в неизвестность. А из комнаты с противным шумом вырывается выжимаемый прессом воздух… Там, куда они вывалились, было темно и тихо. Не по-доброму тихо. Друзья замерли в ожидании очередной ловушки. Вдруг замигали лампочки, освещая дискотечным светом трубу диаметром в два человеческих роста. Светящиеся алым, жёлтым, зелёным полосы свивались на стенках так, что рябило в глазах. Обычно в конце таких коридоров стоит клоун и приглашает всех в комнату смеха. Но у них комната уже была – обхохочешься. Хотя здесь клоуна не видно, зато кукловод дышит в затылок. Труба начала медленно вращаться, и на её дальнем конце плавно выскочили лезвия в ярд шириной и принялись медленно приближаться, закручиваясь по спирали, подсвеченной красными огнями. В первые мгновения это ужаснуло. Но всё оказалось не так страшно: максимально нож выходил на потолке, а к полу его высота едва достигала фута. Надо было просто встать до того, как лезвия дойдут до них. Подняться, когда пол уходит из-под ног, не так легко. Удалось с третьего раза. Шерлок оказался впереди, а Уотсон был вынужден пятиться назад. Хоть одна приятная новость: после их метаний в комнате путы ослабли. – Разрежем верёвки, – скомандовал Шерлок. К счастью, Джон быстро сообразил, что нужно идти боком, приставным шагом, под счет. Судя по интонациям, Уотсона приободрило армейское «раз-два-раз-два, левой-правой, левой-правой». Он ощутил себя как на тренировке. Глупо, но полезно. Двое здоровых мужчин перешагивали лезвия легко, а вот разрезать веревку оказалось сложно. Первая попытка чуть не закончилась трагедией: вместо веревки нож порезал куртку Джона. Ещё хорошо обошлось, без крови. Смертельная, блин, эквилибристика! Но за несколько заходов им удалось перерезать веревки. Свободны! В конце трубы виднелось помещение с дверью. Неужели выход? Они бросились туда, перепрыгивая поднимающиеся из трубы ножи. Шерлок впереди, Уотсон практически дышал ему в затылок. – Стой!!! – заорал Джон, когда друг уже выпрыгивал из трубы. Дальше всё произошло как в замедленной съемке. Шерлок начал поворачивать голову на крик, но остановить движение тела уже не мог, в его глазах отразился ужас – как он не подумал о возможных ловушках? И тут Джон вцепился в фалды его пальто, и они вместе рухнули на пол, больно ударившись о бетон. Шерлок пошевелился под Джоном. Впереди дверь, которая может быть очередной ловушкой. Позади труба, виден механизм, её вращающий. Будто зашли за кулисы павильона луна-парка. Свет из трубы продолжал подмигивать, ножи позвякивали, механизм громыхал. А несколько в стороне – пульт с красной кнопкой и издевательской надписью «нажми меня». Интересно, если выполнить совет, что-то взорвётся? А Джон тем временем осторожно приподнялся над поверженным Шерлоком, снял порезанную куртку и бросил её в дверь. – Блядь! – выругался Джон, глядя, как его куртку пронзили металлические штыри падающей перед дверью решетки. – Сзади ножи, тут эта пакость! – По идее это последнее препятствие, – утешил его Шерлок. – Надеюсь! Они всё осмотрели, удостоверились, что никаких тайных лазов в помещении нет. Их взгляды всё чаще останавливались на пульте. Кажется, Мориарти не оставил им выбора. Шерлок дотронулся до пульта и вопросительно посмотрел на Джона. – Нажать? Тот прикрыл глаза, о чем-то задумался секунд на пять и махнул рукой: – Давай! Ничего не взорвалось. Первым умолк бешеный аттракцион, затем поднялась решетка и медленно открылась дверь. Шерлок зябко поежился при виде проколотой и порезанной куртки друга. Он снял свое пальто и бросил – тишина. В распахнутую дверь они протиснулись одновременно. Дикость! Позади ужас, а здесь обычная кухня со старой мебелью и свежевымытой плитой. В мойке кастрюля, нож, тарелки, на столе – мясорубка. Да, та самая мясорубка и нож тот же, что были на видео. Джон привалился к шкафчику и выдавил: – Неужто всё? Не могу поверить. – Не знаю! От Мориарти всякого можно ждать… и продолжения концерта, – ответил Шерлок. Неожиданно сердце зашлось в приступе страха: вдруг опять начнётся? Пока не поздно, он подошел к Джону вплотную и, когда тот удивленно вскинул голову, поцеловал. Довольно неловко, скорее клюнул в губы. – Шерлок?! – Извини, – он отодвинулся, отвернувшись, и уставился на белеющий на столе лист бумаги. Наверняка послание от Мориарти. Но тут его обхватил Джон: – Что это было? Шерлок упорно продолжал смотреть на бумажку, если прищурится – можно почитать. В первой строке написано: «Извини, красавчик, я уезжаю надолго и не мог не попрощаться…» Джон позвал ещё раз: – Шерлок?! – Глупо было умирать, ни разу не попробовав с тобой поцеловаться, – честно признался он другу. – Романтик! – Джон положил руку на затылок Шерлока, пригнул к себе и поцеловал жадно, головокружительно длинно. Потом отстранил и сообщил: – А я, дурак, думал: сказать или нет, что люблю тебя. Решил не пугать в последние минуты жизни. «Ёбаный стыд! Четыре месяца эти два идиота снимают одну квартиру – и за всё это время не нашли возможности перепихнуться? Да я бы себя уважать перестал, окажись на их месте!» – думал Мориарти, увлечённо наблюдавший за приключениями Шерлока Холмса и доктора Уотсона на своем ноутбуке. Все детали записаны и с разных ракурсов. Потом он смонтирует себе не одно видео, но реалтайм – лучший из просмотров. «Надеюсь, что пока я буду утрясать свои балканские дела, эти двое натрахаются! Что Шерлок нашел в этом скучном Уотсоне? Непостижимо. Ничего, перебесится… по мне соскучится». Джим ехал в аэропорт. Они даже не успели оббежать дом в поисках Мориарти и Салли, как прибыла полиция. Джим сдержал слово и выпустил Донован, когда поймал в ловушку Шерлока и Джона. Правда, перед этим он вколол ей какую-то гадость в позвоночник, чтобы она не могла ходить. Руки при этом двигались, и Салли, пока ее развязывали, попыталась заехать кулаком в рожу этому самовлюбленному ублюдку. – Так и знал, ты – горячая крошка, – захихикал Мориарти. – Прости, я не могу драться с женщиной: воспитание не позволяет. Тихо ты, ухожу! Сама решай, посидишь тут, пока анестезия пройдет, или будешь рыпаться. Салли, разумеется, ждать не стала: уползла вызывать полицию. Остаток ночи Шерлок и Джон традиционно провели в Ярде, давая показания. Привычные пинты кофе, приглушенный свет и качающий головой Лестрейд, который не то осуждал, не то поражался их приключениям. Шерлок объяснял: – История повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй – в виде фарса. На это Мориарти и намекнул. Устроил в доме Велча пародию на мясорубку: комната с прессом – продуктоприёмник, вращающаяся труба – архимедов винт, а ножи и решётка даже не символические. Потом выход на кухню… – Почему именно мясорубка? – не понял Джон. – Ты был в Афганистане, поэтому не в курсе, – скривился Шерлок. – Мерзкое дело… вспоминать противно. – Два с лишним года прошло, а до сих пор мутит, – согласился инспектор. – Можешь посмотреть в сети, если так интересно, а мы лучше обойдемся без подробностей… – В общем, для нас особой опасности и не было, – подытожил Шерлок. – Розыгрыш. – Хорошенький розыгрыш! – возмутился Джон. Шерлок пожал плечами: – В духе Мориарти. Я не одобряю, просто объясняю его логику . – Тогда расскажи, как по его логике… – косноязычно влез Лестрейд: – грозило ли что-то сержанту Донован? Шерлок ещё раз пожал плечами: – Если бы я не пришёл, он бы её убил, но подсказка была такая явная… – Не продолжай, пожалуйста, – попросил Джон, – не выношу, когда ты им восхищаешься. Подумай, могло случиться, что угодно. Какой-нибудь форс-мажор, и ты не смог бы прийти. К примеру, попал под машину… – у Шерлока от удивления округлились глаза, – и без сознания доставили в больницу… – О, послушайте только, даже лучший друг мечтает отправить меня в больницу! – А Мориарти тогда убил бы ни в чем неповинную женщину, – гнул свою линию Джон, не обращая внимания на ехидство Шерлока. – Я понял твою мысль! – огрызнулся он. Только помяни черта, а он тут как тут. В кабинет ворвалась Салли и бросилась к Шерлоку. Вцепившись в лацкан пиджака правой рукой, она закричала ему в лицо: – Придурок! Разве можно тупо выполнять требования маньяков и террористов? Нельзя идти на такое дело без подкрепления! Она взмахнула левой рукой, будто собиралась закатить оплеуху. Шерлок отшатнулся, но Салли лишь обняла его, уткнулась в плечо и неожиданно заревела. – Я так испугалась! Псих вас по видео пока-а-азывал! А потолок опуска-а-ался! Я думала… вас разда-а-авит! Шерлок с беспомощным выражением лица терпел это безобразие, потом несколько деревянным движением похлопал Салли по плечу. – Ну-ну, успокойся, – выдавил он из себя, – все живы! Не умел он утешать женщин! А тем более сержанта Донован. Наконец Грегори проявил понимание и спас Шерлока, отняв от него Салли. Они ушли за успокоительным, а сыщик достал платок и стал брезгливо вытирать пиджак. – Поражаюсь, право! Бегаешь, спасаешь её, а она в ответ тебя обхамит, да к тому же норовит одежду испортить. Дорогую, между прочим, вещь! – Салли тебе благодарна, – объяснял, с трудом сдерживая смех, Уотсон, – просто как умеет, так и показывает. – Сам знаю! Но понимать не желаю… дамские штучки. В такси Шерлок буквально прижался к дверце, усаживаясь подальше от Джона. Что-то будто отталкивало, мешало, даже сложно посмотреть в глаза… любимого? После поцелуев и объяснений у них всё переменится? По идее должно, и это внезапно пугало. Внутри всё неприятно сжималось. Он уставился в окно, но и там тоже в отражении видел Джона. Тот пару раз нервно облизнул пересохшие губы, покосился на Шерлока, улыбнулся и взял его за руку. Шерлок закрыл глаза. Стало легче, неприятное ощущение ледышки в животе проходило. Он почувствовал себя воздушным шариком, летящим к облакам, а внизу бежал Джон, держа его за ниточку, и счастливо смеялся. – Шерлок, мы приехали! Он проснулся. Голова лежала на коленях Джона, его рука гладила кудри Шерлока. Слишком интимно! Шерлок покраснел и резко поднялся. Хотя, наверное, нужно привыкать, что теперь так можно. Привычно тихо, чтобы не будить миссис Хадсон, они поднялись в квартиру. Шерлок принялся задумчиво стягивать шарфик и пальто посреди гостиной. Дальше что? Джон, быстро снявший многострадальную куртку, подошёл и спросил: – Тебе помочь? Ты спишь на ходу. Опять откладывать? Снова ждать и трусить? – Нет, лучше помоги проснуться. – С удовольствием! Они уселись на диван. Джон нежно провел языком по нижней губе Шерлока, потом захватил ее и втянул в рот. Поцелуи были такими глубокими и страстными, что дыхание перехватывало. Джон то обнимал и ласкал Шерлока поверх одежды, то подрагивающими пальцами пытался расстегнуть немыслимо мелкие пуговицы его рубашки. Аккуратист чертов! Потом оторвался, тяжело дыша: –Ты сводишь меня с ума! Понимаешь, я до тебя никогда не хотел мужчину! – Взаимно. Я до тебя вообще никого не хотел. – Так ты… девственник? – Да! Проблемы? – немного сварливо ответил Шерлок. – Обалдеть! – Джон смотрел на него с восторгом, затем вскочил с дивана и подхватил Шерлока на руки. – Ты что?!! – закричал тот, мотая ногами. Джон натужно ответил: – Несу тебя в спальню. Не брыкайся, невестам не положено. Шерлок соскочил с его рук, провел подсечку и, взвалив Джона на спину, отнёс его в спальню сам. – Это ещё кто кому невеста? – нагло заявил он, укладывая хохочущего Джона на кровать. – Разберемся, – сказал Джон, – уверен, с этим мы разберемся… Днем Уотсон сидел за столом и что-то чёркал в блокноте. – Что ты там пишешь? – спросил Холмс. – Прикидываю запись в блог. Они у меня суховаты, может, если добавить метафор, станет лучше? Как тебе: «Жизнь с Шерлоком похожа на коктейль-парадокс. Каждый день, как новый слой, отличается вкусом и цветом. И эти слои часто наливают по лезвию ножа». – Ужасно, – оценил Шерлок, – лучше не используй таких громоздких сравнений. А главное, не пиши, что у нас сейчас слой медовый, а то ведь поймут правильно. Fin