Песнь о трёх королях, их прекрасных дамах и рыжем еврее

Детство… Ах, чудесное время! Оно бывает всего раз, ведь столько весёлых и запоминающихся моментов прошло именно в ту пору. Та беззаботность и мечтательность заполняла собой всё свободное время. Но теперь всё иначе. Они уже не дети, о, нет… Подростки. Да, те безжалостные твари, что готовы поднимать самооценку за счёт других и при любой возможности вытыкивать носом в чужие недостатки. Постоянная смена настроения, поебательское отношение к жизни, окружающим и учёбе — вот чем они живут. Всё это конечно понятно, детство закончилось, как и все приключения на собственную задницу, но тогда почему же остатки чьего-то сэндвича, мгновенно пролетевшие прямо над ухом Кайла, смачно вмазались в лицо как всегда спорящего Картмана? Давайте обо всём по порядку… Это было начало очередного и наконец-то последнего учебного года. И если даже некоторые ученики здоровались друг с другом и спрашивали, кто как провёл лето, то Кайлу, Стэну, Кенни и Картману это было особо и не нужно. Они иногда встречались на каникулах и ходили развлекаться. Увы, с годами каждодневных приключений становилось всё меньше, как и желания выходить из дома. Общие встречи начали казаться неуютными и словно отрывали каждого от своих дел. Например, Кенни стал больше шляться по девушкам и проводить свободное время отрываясь в клубах или за гаражами, полностью забив на учёбу. Однако, его харизматичность и пошлый юморок никуда не исчезли. Он всё также оставался весёлым, вечно умирающим ублюдком, с холодной пустотой внутри. Стэн и Кайл так и остались лучшими друзьями, а более частое времяпровождение вместе только укрепляло их общение. Оба решили взяться за учёбу и вместо вечеринок проводили часы подготовки. За эти годы Брофловски стал более серьёзен, однако так же вспыльчив, особенно на плоские шутки Картмана. Стэн просто стал более пофигистичен в принципе ко всему. Постепенно отдаляясь от Картмана и Кенни, они наслаждались компанией друг друга. Конечно единственная причина, сильно раздражающая рыжего, была Венди Тестабургер. Да, это черноволосая демонесса в розовом берете всегда пыталась перетянуть канат внимания на себя, вечно запрещая Маршу оставаться на ночёвки и заставляя навещать всех её дальних родственников. Она словно ревновала его к Кайлу, зачастую просто бесцеремонно влезала в их разговор и, злобно зыркая глазами, тащила за рукав Стэна чтобы «поговорить». Одному Богу известно о чём шли их переговоры, но после них парень становился более хмурым и быстро сваливал по «очень срочным делам». Да, он и сам из кожи вон лез, только чтобы угодить ей. А Брофловски, зная как поменялся характер Стэна за долгие годы, становилось его ещё больше жаль. Выхода из ситуации черноволосый не видел и решил следовать правилам игры, в которой он уже давно проиграл. С Картманом же творилась какая-то таинственная хрень. Он пропадал почти всё лето, не выходя из своего логова, называемого домом. А когда случайно встречался с кем-то из знакомых на улице, быстро отводил взгляд и уходил восвояси. Изменился ли он за всё время? По мнению Кайла — нет. Он так и остался куском большого, жирного, тупого, нацистского и невероятно раздражающего, с полным отсутствием понимая слов «юмор» и «терпимость» дерьма. Однако даже с учётом того, что за лето они все вместе пересекались довольно редко, в тот момент они сидели в школьной столовой за одним столом и даже пытались вести беседу. Сначала Кенни начал с воодушевлением рассказывать про свои «подвиги» за прошедшие каникулы и, показывая пальцем практически на любую, находящуюся в столовой девушку, говорил какого размера у неё дыра. Говорив про одну, МакКормик аж вздрогнул, объяснив тем, что её «впадина» однажды чуть не засосала его. Как всегда пофигистичный Стэн, поковыряв ложкой салат, отодвинул поднос с обедом и положил голову на стол, глядя в пустоту, видно в очередной раз размышляя о смысле жалкого существования. Блондин, заметив это, быстро спохватился и наконец-то прекратил свои рассказы: — Прелестно! Не дожидаясь разрешения или типо того, он схватил поднос и начал быстро умалывать всё что там было. Стэн не соизволил даже бровью повести. Сидевший напротив него Кайл, недолго посмотрев на свой поднос, отодвинул его в сторону Кенни и одним быстрым движением выложил на стол пару учебников, блокноты с записями и нечто в маленькой металлической банке. Увидав двойную халяву, МакКормик не переставал жевать, словно еду кто-то у него собирался отобрать. Поймав на себе вопросительный взгляд от Кайла, он развёл руки и объяснил это просто: — Хуёвые времена, знаете… Вопросов к нему не осталось, а вот к Брофловски прибавилось. — Жид, ты совсем ёбу дал? — Всё время молчавший мистер «я-выебу-тебе-мозги», в народе называемый Картманом, подал свой мерзкий голосок с нотками усмешки. В ответ на него уставились два горящих изумрудным огнём ярости гла́за. — Что конкретно тебя не устраивает? Если есть какие-то проблемы, запиши в жалобную книжку. — Обязательно. — Спокойно согласился он. — А сейчас, какого хрена ты творишь? — Господи, о чём ты? — Кайл чувствовал, что скоро выйдет из себя. Наверное так повлияли недавние события… — Ты бы о печени подумал. — Жирдяй махнул головой в сторону банки, стоящей рядом с рукой рыжего. На его удивление, на ней красовался яркий логотип дешевого пойла. Брофловски шумно выдохнул. — То есть ты хочешь сказать, что тебя, «Великого Эрика Теодора Картмана», волнует печень какого-то жалкого рыжего еврея? — Устало, но саркастично поинтересовался он. — Ну, сам подумай, если она у тебя откажет и ты подохнешь, как же ты мне будешь отсасывать? — По лицу стала расплываться чеширская улыбка. — Агх… Как ты меня заебал… — Кайл взял в руки банку и, открыв её с характерным звуком, отпил. — О, неееет, Брофловски. Ебать как последнюю шлюху я тебя в дешёвом мотеле буду, а сейчас просто интересуюсь нахуя ты гробишь своё хреновое еврейское здоровье. Вот если тебя бы во время голодовки захотели сожрать — подавились бы костями. — …Ты и твои дебильные шутки. — Банка опустилась на стол, а её хозяин решил закончить бесполезный разговор и уткнуться в учебники. Однако вспыльчивый нрав не дал долго усидеть. — Да, я тот ещё дрыщ. Но тебе советую ходить тише рядом со свиной лавкой. А вдруг заметят? — Остроумно, Жид. Очень остроумно. — Да и с хрена ли тебе вообще интересно моё здоровье? — Мы же друзья. — Эрик сказал это легко, словно это был всем известный факт, а Брофловски чуть слюной не подавился. — Мы НЕ друзья, Жиртрест. Мы ими НЕ БЫЛИ и НИКОГДА не будем. — Почему нет? — Ты смеёшься надо мной?! Двадцать минут назад, ты при всём классе и учителе назвал меня «жидовской шлюхой, лижущую жопы учителям». Ты считаешь это характерным для друзей? — Я просто открывал глаза запутавшимся людям. — Ах так?! А кто, блять, после урока в первый учебный день, в то время, когда учитель нагнулась поднять ручку, пихнул меня в её сторону, чтобы я схватился за её зад? Не напомнишь? — Похоже у Кайла всё же сорвало крышу. — Хм… Хороший вопрос. Наверное это был Факер. Его ответ окончательно вывел из себя рыжего и он готов был разорвать жирдяя в клочья, но ненароком столкнулся глазами со Стэнли, который даже приподнялся на локтях. Это был очередной вечер, проведённый вместе. Тусклый свет от лампы освещал дубовый рабочий стол, на котором расположилось двое подростков. Кайл молча и без проблем решал, на его взгляд, лёгкие алгебраические уравнения, а Стэн, не выдержав такой нагрузки на его «бедный и уставший мозг», с рыком швырнул тетрадь об стену. Брофловски поднял слегка удивлённый, но уже осуждающий взгляд. — В следующий раз кидай сразу в окно. Если повезёт — разобьёшь его. Тогда вся моя семья точно прибежит, и вход в этот дом для тебя будет закрыт. План — офигеньчик, и ты успешно следуешь ему. Продолжай в том же духе. — Ааргх… Кайл, Господи, ты же должен мне помогать, а не только издеваться надо мной и этими тупорылыми формулами! — Он всплеснул руками. Лицо рыжего не изменилось, однако лёгкая тень полуулыбки всё же появилась. Он отложил ручку и развернулся к собеседнику вполоборота. — Знаешь, просто забавно видеть тебя, вечно такого из себя «уравновешенного», в озлобленном виде. Тебе пора бы почаще снимать маску… А вот шуметь и вправду не стоило. — Знаешь, только эта, как ты говоришь, «маска» и спасает меня. Чувак, мы живём в ёбаном Южном Парке, тут без этого никак! Да и с чего ты взял, что это просто не «супер-контроль-потому-что-я-не-истеричка-Брофловски»? — Стэн прищурил глаза. Кайл сразу не понял смысла последних слов, и быстро, словно на автомате, выпалил: — Потому что я вижу тебя насквозь. В тишине послышалась усмешка: — Насквозь? И что же это значит? Ответ пришёл без раздумий, слова казались правильными и логичными, хотя обоснование было слабоватым. — Мы знаем друг друга с младенчества. Мне иногда кажется, что я могу понимать тебя без слов. Просто по взгляду. — Пауза. — Подожди… Кто тут ещё истеричка? Вот оно. Чтение мыслей по глазам. Да, эта возможность доступна не для многих, но чаще для близких людей. В этом взгляде Кайл разобрал просьбу. Просьбу остановиться и потерпеть. Да, они много раз обсуждали взаимоотношения Брофловски с Картманом. Выводы были таковы: не лезть, не реагировать и не бросаться с кулаками. Если первый пункт Кайл смог избежать, то второй он успешно провалил и был на третьей стадии. Однажды Стэн объяснил, насколько всех заебали их стычки и попросил хоть иногда, даже на самое грубое оскорбление, пытаться реагировать нейтрально. Ну, этот момент наступил. «Ладно, хотя бы ради Стэна.» Он взглянул на лицо Картмана. Оно всё ещё ждало шоу. «Обломись, ублюдок…» Кайл просто промолчал и, вздохнув несколько раз, перевёл взгляд на соседние столы. В столовой было как всегда шумно и весело. Но после следующих событий веселья уменьшилось, а шума прибавилось. Действия происходили за столом, который располагался напротив стола четверки, через проход. Так как было только начало учебного года, очередной глупый и наивный новичок решил присоединиться к какой-нибудь компании, но сделал абсолютно неправильный выбор, сев рядом с главными задирами школы. Те сначала вопросительно уставились на него, но потом, переглянувшись, фальшиво улыбнулись и сказали присаживаться, готовясь к очередному развлечению. Новичок поставил свой поднос с едой и пытался быстрее отвести взгляд и начать есть, но игра уже началась. Сначала это были просто вопросы, к примеру, как звать и т.д. Однако после начались чистокровные подъёбы и насмешки. Они перешли в кривлянья, а после и в толчки. Когда новенький, жалея что вообще сунулся, пытался выпить морса, произошёл один из толчков. Результат — вся его одежда оказалась пропитана сладкой и липкой субстанцией. На протяжении всего времени парень пытался сдержать нарастающую обиду и агрессию, но это просто вывело из себя. Он машинально схватил стакан с остатками морса и выплеснул в лицо громче всех ржущему отморозку. Тот, по иронии судьбы, оказался главарём банды. Его смех, больше похожий на лошадиное ржание, стих, как и смех других. Даже на соседних столах некоторые задержали дыхание. Напряжённую обстановку разрядил главарь, попытавшись вывернуть его порцию макарон с сыром. Но он был далеко не точным человеком, а новичок далеко не тормозом. Поэтому он уклонился, а еда с шлепком вмазалась кому-то в затылок. Синяя шапка-чульо была абсолютно испорчена. Крэйг моментально подорвался с места и, сначала хотев ударить кулаком по морде, но быстро откинув эту идею, взял свой поднос в руки. Подойдя к столу хулиганов, он яростно вывернул всё его содержимое на голову главарю. По бронзовым волосам расплылась смесь молока, жареной картошки и каких-то овощей. В тот момент этим «водопадом» остатков, он задел ещё одного парня с другого стола. Война едой была неизбежна. Она распространялась и на другие столы. Кайл сначала с безразличием и скукой смотрел на развитие событий, но вскоре лицо приобрело восторженный вид. Особенно когда остатки чьего-то сэндвича, пролетев мимо его уха, впечатались в лицо Жиртресту. Кенни прыснул и залился хохотом, чуть не подавившись едой. На лице Кайла появилась лучезарная и удовлетворённая улыбка. Через мгновение он отметил, что на лице Стэна тоже. Картман сначала с недоумением, а потом со злостью быстро начал вытирать лицо и что-то кричать про «уничтожение этих мразей». Он схватил хот дог со своей тарелки и запустил его… Нет, не в рукожопого одноклассника, а в щёку Кайла. — Что… Что за хуйня, Жиртрест?! Да я тебя… — Он осёкся. Стэн. Снова это взгляд. В памяти — очередной разговор. — Вот ты от­дель­но от Кар­тма­на нор­маль­ный, та­кой впол­не се­бе адек­ватный чу­вак. Кар­тман от­дель­но от те­бя обык­но­вен­ный, веч­но всем не­доволь­ный, сред­неста­тис­ти­чес­кий ку­сок гов­на, все­ка­ешь? — На эту речь Марша Кайл поднял бровь. — Но ког­да вы со­бира­етесь вмес­те, как ебу­чий ме­гарей­нджер,  об­ра­зу­ет­ся прос­то ог­ромная ку­ча дерь­ма. Ты прев­ра­ща­ешь­ся в чок­ну­тую пси­хован­ную фе­еч­ку, на­вязы­ва­ющую всем свое бла­гое мне­ние, а он — в лю­того пси­хопа­та, вы­делы­ва­юще­гося пе­ред то­бой на все ла­ды, не стес­ня­юще­гося при этом топ­тать всех вок­руг. Вы ме­гаку­ча. Сечёшь? — Стэн, ты издеваешься? — Я прошу тебя, ну хоть раз. Постарайся не отвечать. — Я не знаю, я не могу так! Он оскорбляет меня, мою семью, мою нацию. Мы не дети — это уже не шутки. — Господи, Кайл… Пожалуйста. «Ладно. Соберись. Ты и так уже нарушил правило.» — В следующий раз целься внимательнее. — Как можно спокойнее ответил он. — А кто сказал, что я промахнулся? — Последовал язвительный ответ. Да, это могло вывести его из себя. Снова. Но всё же в его голове зародилась одна одновременно безумная, но до жжения внутри приятная мысль. Несмотря на время, разные сложные ситуации и просто отсутствие контакта друг с другом почти несколько лет, ничего не изменилось. Всё тот же нищий Кенни, добрый и надёжный Стэн, до тошноты противный Жиртрест. Всё осталось на своих местах, словно так всегда должно было быть. Отсутствие перемен — вот истинное счастье. Битва едой продолжалась, даже втянув в себя Кенни. А как же! Мог ли он пропустить такое развлечение? Конечно нет. Эта история началась, а спокойная жизнь закончилась в тот момент, когда на столе четырёх парней, с хлопком оказался пятый поднос. Все подняли глаза. Перед ними стоял пятнадцатилетний парень с голубыми, словно небо, распущенными волосами по плечи, бледной веснушчатой кожей и бирюзовой рубашкой. На удивление, всё это довольно гармонично сочеталось в нём. Даже отметив это, Кайл подумал: «А это что ещё за клоун?» Парень стоял с самым миловидным и спокойным выражением лица. — Привет. Могу ли я сесть рядом с вами? Знаете, я здесь недавно, но много слышал о вас. Было бы интересно узнать побольше. Его голос ещё лучше подходил образу. Это идеальное сочетание удивляло, но и немного отпугивало. Кайл хотел что-то ответить этому, очевидно, новичку по типу: «Нет, прости, приятель. Мы просто грёбаные интроверты и не хотим общаться с тобой, ведь ты выглядишь жутко, хотя я не могу объяснить почему.» Однако Картман опередил его. — Коне-е-ечно, мы ведь всегда так рады новым знакомым… — По его лицу расплылась усмешка. Но вдруг его озарила идея. — Так… Как тебя зовут? Новичок видно оживившись быстро и монотонно ответил: — Борис Козлов… — Подожди… Что?! — Встрепенулся Картман. Шутка с заменой имени новичка на «Чмо» провалилась. — Ты не американец. Ты… Русский? — Да, мы недавно переехали с семьёй. Это же не должно вызывать никаких проблем? Кайл со Стэном переглянулись. Против русских они ничего не имели, однако внешний вид и странное поведение стали подтверждаться хоть какими-то фактами. Стереотипы крепчали. Кенни было насрать. — А, ну ты, это… Научи когда-нибудь хоть на медведях с балалайкой кататься… Прикольно ведь. — Картман немного сбился и пытался снова выйти на путь высмеивания новичка. Стэн вздохнул и, поняв что кроме него никто этого не сделает, сказал: — Прости, чувак, ты не можешь здесь сесть. Мы привыкли сидеть компанией и с тобой нам будет неудобно. Тем более, мы не те, с кем приятно общаться. — О, нет, ты что, Стэн. Как я уже говорил, мы всегда рады новым членам в нашей группе. — Ну, то, что ты рад новым членам это понятно… — Заткнись, Кенни! — Хватит затыкать его, Жиртрест! — Даже Кайл сюда влез. Начало пахнуть новой стычкой и Стэн снова устало положил голову на руки. — Вот только у еврея забыл спросить! — Надеюсь в следующий раз не забудешь. И да, подотри под подбородком. Под третьим, если точнее. Там как раз остался кусок салата из сэндвича, прилетевшего в твоё хлебало. — Ах ты, жидовская тварь… Стэн отвернулся от этого шума. Его взору упала новая картина. Борис с нейтральным выражением лица смотрел на перепалку. Его безразличие и сосредоточенность пугали. Господи, Маршу казалось если сейчас чей-то хот дог будет лететь в новичка, он схватит его на лету. Однако перепалка продолжалась, а лёгкая тень улыбки всё больше проявлялась на его губах. Внезапно, прервав Картмана и Брофловски на полу-слове, он взял в руки поднос. — Что ж, не буду вам мешать. Было интересно познакомиться с вами, Стэн, Кайл, Эрик и Кенни. Он испарился в толпе. Картман недоуменно спросил: — Откуда он знает наши имена? — Агх… Если бы ты, жирный кусок дерьма, слушал внимательнее, то услышал, что ему про нас кто-то рассказал. — Не называй меня жирным, выблядок! — Кто здесь ещё выблядок?! У Стэна же в голове был другой вопрос. Кто и что мог рассказать про них странному новичку в первые же дни его приезда?