Истинность - бред!

Чонгук просыпается в тёплых объятиях человека. От большого давления на психику, Чон резко поворачивается, чтобы убедиться, что-то что он видел не сон и его обнимает не какой-то левый альфа, с которым он возможно вчера зависал в клубе, а потом притащил его к себе домой. Но все мысли развеиваются как пустой полиэтиленовый пакет на ветру, когда поворачиваясь, омега видит пухлые губы, ровное прохладное дыхание, направленное ему в лоб, лежащие волосы, как сеть покрывали чисто белую подушку, глаза немного подрагивающие под сильным напором света исходящего из окна и ресницы, от которых по щекам были распространены светло-чёрные полосы. Он проводит подушечками пальцев по линии скулы, которая сильно отличалась от прошлой: стала более выраженной и заострённой. Глубоко вздыхая, Чонгук поднялся на вытянутые руки и ещё раз глянул на спящего Кима. По телу шли приятные волны волнения, сердце отбивало громкие удары, которые, наверно, слышали все углы этой квартиры, сам Чонгук пугался этих звуков и как можно скорее покинул спальню, дабы не разрушить столь эстетическую и по своему прекрасную картину. Тэхён просыпается от прохлады в области груди. Ещё не успевая открыть глаза, проводит правой рукой по уже успевшему остыть месту и с испугом поднимается, параллельно открывая глаза. Дыхание успело сбиться от нахлынувших мыслей и быстрого шага по направлению на первый этаж в надежде найти там объект, что всю ночь был для него душевным камином. Не найдя никого в зале и на кухне, в ушах начало невыносимо громко звенеть, Ким скривился и схватился за голову в зоне висков. Щуря глаза и с трудом доходя до дивана, альфа падает на него. Накрывая ладонями лицо и стараясь привести дыхание в тонус, Ким шепчет число пять. Всё началось с того самого дня, как он уехал к Намджуну. Предобморочное состояние было не то что бы регулярным, но по сравнению с тем, что раньше этого никогда не наблюдалось число пять было большим числом. По немного звон стал стихать, но сердце не прекращало попытки вырваться наружу, а руки стали дрожать так, что когда в десятый раз за минуту Тэхён запускал их в волосы, которые стремились выколоть ему глаза острыми и настойчивыми волосками, что нижней частью ладони он ударял себя по голове, не больно и не заметно. На фоне всего этого послышался отдалённый щелчок и волнами отдающиеся шаги, медленно приближающиеся и в какой-то момент прекращающиеся. Дыхание стало тридешным и в два раза громче, как будто дышал один человек. Поворачивая голову, а за ним и всё тело Ким видит в нескольких метрах от себя, робко стоящего Чонгука с мокрыми волосами, в растянутой домашней футболке и в спортивных штанах с верёвками в пол длину штанин. От такой картины не только мурашки с размера мадагаскарских жуков пробегут по всему телу, а и сороконожки, тараканы и пауки, причём все разом. Он стал медленно подходить к Чону, как хищник подбирается к своей жертве: аккуратно и тихо, чтобы не спугнуть. Когда близость показалась Чонгуку крайне непозволительной, он начал пятиться назад, приказывая ногам передвигаться, а не останавливаться на каждом шагу в надежде на пощаду. Отступать было больше некуда, это Чонгук понял, когда вместо полноценного шага он сделал небольшой и пяткой врезался в кафельную вставку в стене. Прислоняясь всей спиной к холодной поверхности и поднимаясь на носочки, омега не мог поднять глаза, как в свою очередь другая пара глаз обжигали губы даже на расстоянии. Чувствуя как по левой руке, как змея, медленно плывёт рука Кима, каждым прикосновением учащает сердцебиение в два раза. Дышать становится невыносимо сложно, приходиться открыть рот как только вынырнувший человек из воды хвататься за воздух, так и Чонгук стараясь подняться как можно выше, что бы вдохнуть свежего воздуха, ведь запах Тэхёна стоял густым туманом между их телами. Тем временем, рука уже добралась до плеча и остановилась. Пока Чонгук смотрел на эту руку, вторая молниеносно схватила омегу за подбородок и повернула, так чтобы лицо омеги было направлено только на лицо Кима. От испуга Чон поднял глаза и уже не смог их опустить. На кончиках ушей загорелось пламя, подсвечивая, и без того, красные щёки. Правая рука альфы проползла к затылку и зарылась в волосы, на что Чон много раз проморгал и громко выдохнул, продолжая откровенно нырять в глубину глаз Тэхёна. Расстояния между телами становится с каждой секундой всё меньше, как и глаза которые потихоньку начинают закрываться, как автоматические двери при тревоге. Дыша друг другу в район рта, они оба понимают, что делали это не один раз, но когда губы примагнитились, земля ушла из-под ног и напряжение, которое тяжёлым грузом оседало на плечи парней, пропало вместе с ней. Плавно поднимая руки к талии Тэхёна, Чонгук хвататься за его футболку как за спасательный круг, ведь потихоньку он начинает таять в руках альфы и ещё немного и просто потонет. Губы Чонгука такие сладкие, как майский мёд, как первое вино на губах, такое приятное и трепещущее чувство охватило Тэхёна полностью и без остатка. Без всякой пошлости он продолжает сминать губы омеги как аквалангисту не хватает баллона с воздухом или космонавту, вышедшему в первый раз в открытый космос, не хватает сил ухватиться за что-то пока он находиться в невесомости, так же само Киму всё это время не хватало его омеги. Не хотя отстраняясь от альфы дабы отдышаться, Чонгук шепчет:  — Я скучал. Тэхён не может это слушать, слишком сложно, слишком больно себе об этом напоминать. Слишком больно слышать это от Чонгука. Слишком невыносимо не прильнуть к губам, снова подрагивая от удовольствия и чувства невесомости. Чонгук не подарил Киму мир, он подарил ему галактику со множеством звёздочек, которые он собственно сейчас и видит перед глазами. Тэхён, хватаясь за талию своей омеги как можно крепче, и притягивает Гука ближе. Ладошки Чона ложатся на плечи альфы и, опираясь на них, с большим напором тянется за поцелуем, не давая даже секунды на отдышку. Он бредил этим, он имеет право и всегда его имел. Кончиками пальцев ног, слившиеся воедино, два тела чувствуют, как земля под ногами возвращается, а дышать становиться легче. Выходя из положения «на носочках», Гук снова опускает глаза и глупо улыбается в пол, снова до кончиков ушей краснея и не решаясь взглянуть на альфу. Тэхён в свою очередь еле сдерживает смех с такого поведения Чонгука и отводит голову в сторону, смачивая губы языком. Потом поворачивается и ослабив мышцы щёк говорит:  — Я тоже скучал. Омега поднимает голову и виснет на шее Кима, роняя истерические слёзы, и пытается как можно сильнее прижаться к Тэхёну. Как ему нужны были эти слова, он мучался в догадках, что же испытывал Ким на расстоянии и очень хотел, надеялся, что, когда это всё закончиться, Тэхён придёт к нему и скажет эти слова. Покрывая шею альфы солёными дорожками, Гук в который раз убеждался, что не сможет жить по другому, с другим и тем более другой. Ему никто больше не нужен, главное, чтобы его истинный был с ним рядом и не уходил, не остывал к нему и он сделает всё возможное для этого. Тэхён бережно берёт Гука за плечи и оттягивает от себя сразу беря маленькое личико в ладони и стирает капельки слёз, которые не успели упасть ему на спину. — Не плачь, иначе я тоже заплачу. Чонгук лишь отрицательно помотал головой и выдал негромкий смешок выпутываясь из лап альфы, отворачиваясь пытаясь придать лицу какой ни какой презентабельный вид. Тэхён не выдерживает и смеётся в голос. Гук сразу же поворачивается, чтобы узнать, что же рассмешило Кима. Не успел он это сделать, как был поднят на руки, от испуга сразу схватившись за плечи альфы и опёрся, так же глупо улыбаясь. Опуская Чона на пол, Тэхён успевает окольцевать талию омеги, не давая разгуляться на движения. Принимая правила игры, Чон заводит обе руки за шею альфы и притягивает ближе. Мимолётно касаясь губ Кима, план срабатывает и опустившись на корточки выбегает из кольца. Тэхён улыбается и бежит за ним со словами: — Когда я тебя догоню, тебе не поздороваться…