белые ночи, чёрный восход

Пытался крик сдержать веками, Сжимая зубы до конца. И свой язык, распяв клыками, Держал под горечью замка. Зашивши губы нитью веры, Я отстранился от сует. Остатком совести я бредил, Отдав молчания обет. Но смысл ли? То лишь мгновенье… Отсрочив несколько минут, На пятке кроткой от паденья Я затянул на глотке жгут. Плотиной кажется попытка, А голод мой — Так то вода. И я борюсь с её избытком, Но смысла нет здесь ни черта. Я чую холод. После жар. Кровят во рту мои стигматы. В груди опять расцвёл пожар, Разрушен лживый постулат. И я терпеть теперь не в силах. Ох, как же глуп я был тогда. Трещит замок на губах синих, Секунда рушит все года. Внутри искра — И сразу пламя. Что кровь из носа — то река. Сдержать пытался я цепями, Что свил из духа серебра. Но цепи — Это не решенье. Их срок давно уже истёк. И звенья тут же почернели, Впитав в себя весь мой порок. Уж лучше б я ел понемногу, Но обладанье не терял. Теперь открыта лишь дорога, Где я сожру всё то, что знал.