Отчеты и планы

      — В период с первого тишрея* 5776 по первое тишрея 5777 года мы получили семь тысяч восемьсот три души, из них пять тысяч сто десять — по договору, пятьсот ровно — по черной магии, две тысячи сто восемьдесят девять самоубийств обычных, четыре самоубийства сакральных… — начало нового года всегда было тяжелым периодом для демонической канцелярии. Причем, если младшее звено отчиталось в конце элуля** и теперь спокойно хлещет ртуть, старшие демоны должны лично докладывать Лилит о проделанной работе. Поначалу после исчезновения Темного Владыки все вздохнули спокойно, но очень быстро выяснилось, что Мать демонов — отнюдь не мягкий начальник, а в чем-то — даже более жесткий. — В прошлом году сакральных самоубийств было больше, Олег, — верховная тяжело вздохнула, сопоставляя цифры в голове.       — Простите, Повелительница, но в годы тотальной бездуховности… — будто черноглазый не знал, что раньше сакральных было больше. Десять лет назад сакральные самоубийства измерялись сотнями, а теперь что? Западная цивилизация давно катится под откос. Скоро сакральные самоубийства можно будет внести в ранг особо редких событий, как некогда произошло с продажами души за любовь или славу. Все-то в их руках. О люди.       — Я в курсе, Олег, я в курсе. Только скажи пожалуйста, кто, если не ты, придумал светское общество. Как дела в театре? — буднично спросила она, оглядывая демона с ног до головы. Он явно пришел на доклад с одного из своих представлений, в идеально выглаженном черном костюме с вычурным тканевым цветком в петлице, черных полированных до блеска туфлях и с аккуратно убранными назад редеющими волосами. Лилит помнила, как он умолял, чтобы ему оставили это тело, потому что оно здорово помогало ему в работе, и еще удивлялась — как можно было так к нему прикипеть, это же всего лишь тело. Потом она сама так же привыкла к телу убитой учительницы, но это была совсем другая история.       — Театр процветает, — в голосе Олега блеснула гордость. Классическая гордость артиста, который вывел свое детище на высочайший уровень и не может налюбоваться. — Семь премьер!       — Об этом ты будешь докладывать министру культуры, друг мой, — напомнила Лилит. Среди ее многочисленных заместителей не было более увлеченного и горящего своим делом демона, чем Олег Меньшиков. Он сам в свое время взял это имя, и теперь оно гремит на весь свет. Талантище. — Меня больше интересует, сколько душ заработал конкретно ты на своем театре. Не весь твой отдел. Ты.       — Мой театр, Повелительница, принес три тысячи душ в этом году, — немного оскорбленно проговорил Олег. Да как смеет она сомневаться в рентабельности его театра?       — Что-то маловато, Олег. В прошлом году было пять, — задумчиво проговорила Лилит, глядя в потолок и накручивая прядь волос на палец.       — Кризис, Повелительница. Увеселительные заведения приносят меньше прибыли, — спокойно ответил Олег.       — Ну тогда, может, стоит вместо театра открыть пивнуху? На алкоголе они еще не начали экономить??? — вспылила Лилит, сверкая глазами. Для его секции ада времена и правда настали сложные, но не терять же 40% прибыли чисто на сложных временах?       — Я гарантирую, Повелительница, что в следующем году исправлю ситуацию, — громко заявил Олег, задетый за живое.       — В период с первого тишрея 5777 по первое тишрея 5778 года ты принесешь нам не меньше пяти с половиной тысяч душ. Смотри у меня, а то прикрою твою лавочку, — она откинулась в кресле и закинула ноги на стол, невольно залюбовалась лакированными острыми носами туфель и выступающими косточками на лодыжках. Нет, это тело было идеально. — Отдам здание московским властям, они его пустят под реновацию, активисты поднимут крик, сбежится вся Москва, — Лилит аж зажмурилась в предвкушении шикарного действа, и Олег понял, что никогда! Он никогда не отдаст свой театр!       — Я запущу новый формат спектакля, — уверенно сказал он. Его голос был тверд.       — Это интересно, продолжай. Люблю новое, — демонесса слегка наклонила голову и внимательно вглядывалась в Олега голубыми глазами.       — И сделаю так, чтобы билеты на него разлетались в момент… — Олег знал, что его творческая мысль лучше всего работает в стрессовые моменты. Судя по тактике Лилит, знал об этом не только он.       — Ну, — нетерпеливо перебила Лилит. Она чувствовала, что ее лучший зам скоро в очередной раз выдаст нечто гениальное.       — Одни говорили, что кино скоро победит театр. Другие говорили, что кино долго не выживет, что людям интересно смотреть на актеров из плоти и крови. А я объединю их в одно. Я буду показывать кино на сцене, и они будут отдавать любые деньги, чтобы это увидеть. А если они не смогут достать заветный билетик, силы зла предоставят им шанс, не так ли?       — Я всегда верила в тебя, Олег! — воскликнула восхищенная Лилит. Он бесспорно гениален. Кто еще сможет придумать настолько простую, но в то же время эффективную идею?

***

      Десятое тишрея*** в аду — особенный день. Это день вручения наград лучшим работникам года. В 5778 году наибесчестнейшую первую премию получил (в очередной раз) талантливейший демон Макабрий, известный миру как Олег Евгеньевич Меньшиков. Его грандиозный проект «Кино на сцене» взорвал московскую театральную общественность. Особый интерес к спектаклю-импровизации подогревал тот факт, что он единственный в своем роде и второго уже не будет (конечно же, будет, но зачем им об этом знать?).       Таких очередей в кассу за билетиком театр не видел с незапамятных времен, когда он еще не был под покровительством ада. Те, кто не смог приехать в кассу, обвалили сайт театра в Интернете. Число побочных жертв, пострадавших от того, что люди, которые должны были выполнять свою работу, но вместо этого раз за разом обновляли страницу, было впечатляющим. Количество договоров зашкаливало. Конечно, душу целиком за билет в театр нынче никто не продает, но всякие мелочи типа удачи, морали и прочих «ничего не значащих ценностей» обменивались запросто.       Принимая из рук Лилит сверкающую черную пятиконечную звезду, Олег думал, под видом какой правительственной награды он выставит ее в своем кабинете на этот раз.