Можно поставить на повтор?

      — Ой, ой, — быстро тыкает пальцами в экран телефона Вей и показывает Джи, которая мгновенно округляет свои глаза и выхватывает тот из рук.       — Что там? — лениво подползает на четвереньках к подругам Ми.       — Это когда? — пытается понять блондинка.       — Высоченная как жираф, — заправляет прядь волос за ухо брюнетка.        — Зато на тебя дождь позже попадает, — звенит по залу весёлый голос рыжей, которая замечает вспыхнувший огонь в глазах Сон.       — Это не отменяет тот факт, что Юнги - гребанная козлина! — шипит сквозь зубы Ми и падает на спину, закрытая лицо ладонями. Ты - мужчина, и ты - обещал. И вообще похер: укради, убей, умри, еби гусей, но, сука, держи обещания, держи своё слово, которое даёшь. А Юнги именно обещал, что все будет без грязи. Последние ругательства, вылетавшие в ладони брюнетки, обе девушки разобрать не могут. Затем в зале наступает такая тишина, что было слышно, как бешено бьется ее сердце. Ми резко садится, и зелёные глаза будто чернеют. Вот и все. Она выведена на предельную стадию вспышки характера.       — Я должна найти парня, — выдаёт Сон и поднимается на ноги, нервно дёргая головой. — Давай, Вей, краткий курс.       — Обычно они ведутся на надутые губки и милый голос, — задумывается рыжая и прикусывает нижнюю губу. — Встряхни волосами и улыбнись, — добавляет она. — Попробуй.       — Звучит убедительно, — оценивающе говорит Сон, наклоняя немного голову от плеча к плечу.       — Просто не реагируй, — встаёт Джи и снимает резинку с запястья Сон. — Это все не имеет смысла, — обходит ее она и становится за спиной. — А ты, — строго смотрит на Вей девушка, собирая чёрные волосы. — Как вообще можно нести такой бред с таким серьёзным лицом.       — Это не бред, — дуется Вей, с силой складывая руки на груди.       — Может, это фотошоп, — предполагает блондинка. — Надо сначала узнать, а потом действовать опрометчиво. Джи как всегда права, и это бесит ещё больше, потому что Сон испытывает такую бурю чувств и эмоций, что сложно удержать это внутри. Сон, поджав губы, зачем-то вновь и вновь пролистывает очередную новостную ленту, где это дебильное фото в первых рядах. Юнги держит за талию девушку, целует в щеку и, блять, смеётся. Прям фотосессия. Какие молодцы. По всему телу проходится спазм. Будто сотня, нет, тысяча маленьких иголок протыкают кожу. Вей пристраивается около неё, словно котёнок, и трется головой о плечо. Она прекрасно знает, что Ми всегда показывает себя как человека, у которого любые проблемы не имеют значения, а теперь вот не может. Сколько раз он смеялся с ней так же? Сколько раз смотрел так же? Сколько забывал, что с брюнеткой делает так же? А вопрос, собственно, не в этом. Зачем заставил чувствовать к себе тепло, если у самого есть кто-то другой, чтобы его отдавать? Записать бы на листе все это и сжечь. Записать, как все эти фотографии тревожат ее душу. Ми запрокидывает голову к потолку, когда в двери влетает запыханная Исыль. Джи прижимает руку к груди и без слов пытается понять, чем обернулись такие снимки. Сложившиеся три морщинки у шатенки над переносицей дают четко понять, что обернулось это жопой.       — Прямо сейчас мы едем на радио, — сбрасывает звонок на телефоне менеджер.       — Ну, погнали, — аккуратно выпутывается из хватки Вей Ми.       — Обещай не как в прошлый раз, — Исыль буквально несколько секунд разглядывает девушку. Тут не поотвечаешь наобум. Любое слово, буква и даже малейший вздох могут стать отправной точкой к краху и закопать ещё больше. Хо от увиденного сам находится в полнейшей истерике. Тихой. Но по нему понятно, что, откуда это вылезло, он не знает. Женщина сразу догадывалась, что Юнги и Ми становятся их общими «колючими проволоками на шее» менеджеров. Только вот ожидала такой херни от очаровательной девушки, которая сейчас не менее очаровательно хмыкает и сдвигает брови, ведя усиленный мыслительный процесс.       — Обещаю, — мученически после паузы говорит Сон. — Не будет как в прошлый раз.        — Хуже быть тоже не должно, — спохватывается Исыль, ведь зубки показать брюнетка может в любой момент. Концепт их группы состоял в том, чтобы быть милыми, доброжелательными, открытыми. Никогда не встревать в конфликты - одно из основ. В общем, излучать только позитивные лучи. Вот только Сон Ми изначально, прям в самой дебютной песне, показала, что не такие уж они безвредные. Реп партию изменила за сутки. Ей просто повезло дико, что Бан Ши разглядел в ней что-то большее, чем просто личико. Тогда ей не помешало, что можно вылететь из компании и потерять такой пристижный контракт. А что может помешать сейчас?       — Не будет, — более правдиво отвечает Ми. — Только одолжи мне свою ручку, — подходит к шатенки она.       — Конеч… — не успевает договорить Исыль, как Ми продолжает свой монолог.       — Хочу вонзить в кого-нибудь что-нибудь острое, — кровожадно добавляет зеленоглазая, а сама безумно улыбается.       — Стоп, — командует шатенка. — Ты злишься. Я понимаю, — заглядывает в глаза Ми она. — Но…       — Ладно, — уныло говорит Сон. — Я тоже понимаю. Понимает, но всеми своими клетками не знает, как будет держаться, когда окажется лицом к лицу с Юнги, который… Сделал больно? Точно. Она не злится, ей больно! Смотреть на эти фотографии было тоже самое, что таращиться на солнце в самый жаркий день. Ми сжимает кулаки, больно впиваясь ногтями в кожу, и старается даже не дышать в сторону парня, которому объясняют, что нужно будет сказать. Его выдернули прямо с шоу. Ей было проще. Больше времени запомнить очередную ложь. Они с Исыль успели до того, как радио окружила толпа. В этом им тоже фортануло, потому что женщине не пришлось накладывать макияж прямо в тачке. Ведущие, которым за это отвалили неплохую сумму листают карточки в руках и помогают айдолам собраться. Все на нервах, поэтому в комнатушке переизбыток людей на один квадратный метр. Ми делают последние штрихи на лице, и она останавливает руку, которая хочет снять с ее волос резинку. Так хоть какой-то намёк на присутствие Джи и Вей. Для них. Она делает это для них. Группа превыше самой себя. Слишком много сил они втроем вложили, чтобы расцвести. Ей до знакомства с Бан Ши, девчонками и Исыль казалось, что она вся в недостатках. Уехала из дома, не зная ни одной правильной дороги. Будто весь мир не для неё. Терпела критику, сжимая зубы и утопала ночами в шоколаде. Каждое новое агенство отказывалось от неё. С каждой новой попыткой она становилась все жёстче и капризней. Да, тогда она ещё не понимала, как правильно петь и как записывать свои мысли. А потом встретила команду BigHit. Вот уже больше двух лет они работают вместе, и у Сон получилось найти свой почерк. Без осуждения. Без давления. Поэтому никакой козлина не стоит потери всего того, что получилось слепить из ничего. Для самой себя она бы лучше поехала домой и придалась забвению с теми грызущими чувствами. А для них сидит тут и улыбается.       — Здравствуйте, — тянет звонко женщина в микрофон. — Наш вечерний эфир объявляется открытым, — задорно выдаёт она.       — У нас в студии, по вашим многочисленным просьбам, самая обсуждаемая парочка, — показывает жестом, чтобы парень и девушка начали говорить, молоденький паренёк.       — Всем привет, — пододвигает к себе микрофон Сон. — Рада быть с вами. В здание запускают репортёров. Вот и все, начало спектакля объявлено. Фанаты - страшная сила. Они могут возносить тебя до уровня бога, а могут и помочь разорвать на куски. Им надо дать понять, что время рвать на куски ещё не пришло. В интернете уже появилось местоположение, где Мин и Сон, поэтому выкрики за окном не становятся неожиданностью. Одной неожиданности на сегодня хватило. Журналисты запечатлевают каждое действие айдолов. Наивные дураки. Своим желанием раскопать и раскрошить они, наоборот, помогают опровержению.       — Вот вы говорите, что Диснейленд - лучшее место на Земле, но вы просто не были в руках Шуги, — сладко говорит Сон и сплетает их пальцы, кладя руки на стол.       — Вы такие умилительные, что тоже хочется вас потискать, — пищит в микрофон женщина.       — Не слишком ли много народу тогда соберется? — плавно переводит тему парень в нужное русло.       — А, — дотрагивается до своего лба девушка. — Вы про те снимки?       — Да, — соглашается женщина. — Мы уже ожидали услышать о вашем разрыве, если честно.       — Говорят, что та девушка дала комментарии, не смотрели ещё? — продолжает парень, когда оба айдола молчат.       — Смотрел и, по-моему, моя подруга все доходчиво объяснила, — убирает с кофты Сон невидимые пылинки Мин.       — А вот на великих и могучих сайтах пишут… — не договаривает женщина, когда Ми спокойно вздыхает и начинает говорить.       — Слова вообще ничего не значат. Можно что угодно сказать. Мы здесь и сейчас сидим перед вами. Мы любим друг друга. И у нас все хорошо. Разве хоть один из нас орет об этом? — улыбается девушка. Отлично. Все получают, что хотят. Радио - сенсацию. Репортёры - снимки. Фанаты - своих айдолов. А айдолы получают ничего и поездку в офис. Ночь уже на ладони ложится, а народу у здания меньше не становится. Поездка в машине не даёт выдохнуть. Хоть кричи, хоть ломайся, но делай. Ми улыбается и пытается уделить внимание каждому. А вот Мин не пытается, и она его за это ещё больше сейчас ненавидит. Натворил херни и свалил на ее плечи. Молодец. Сука. Давайте все похлопаем.       — Нам буквально на секундочку, — показывает палец верещащей толпе за спинами охраны Мин. — Пойдём, поговорим, — наклоняется к уху Ми он.       — Нет, — через улыбку тянет она и машет фанатам. Юнги, не долго думая, берет и обхватывает ее талию, поднимая и занося в двери здания. Сон вырывается и кричит. Кричит так, как будто в последний раз в жизни это делает. Исыль и Хо не вмешиваются. Та что там, ни одна живая душа не лезет. Потому что то, как блестят глаза Ми, словно кристально чистая вода, наталкивает не на лучшие мысли. Ее голос заметно дрожит. Она выливает на парня абсолютно все, что успело накопиться за это время. Все, что чувствует, и не церемонится, что кто-то может увидеть то, как она сама в себе разобраться не может. Ведь все то, что между ними происходит, и то, что их отношения были во всех журналах, им не забудут, и она имеет полнейшее право вот так махать руками и топать ногами, срываясь на хрип. Тут любой взгляд может стать пороком и целью для обсуждения, что уж говорить о фото. Они так долго пытались понять друг друга, изучали характер, жесты, каждую эмоцию на лице. Все это было сделано не для того, чтобы взять и просрать всю постановку так нелепо, словно они банальные делетанты. Ми не хочется даже думать, поэтому половина притензий выходят скомканными. Любые мысли ведут ее в тупик и возвращают этот тёмный обезумевший взгляд.       — Убери свои руки! — орет она, когда парень стискивает ее плечи руками. — Убери или будешь собирать свои косточки до Гонконга! 🎶🎶🎶       — Этому снимку уже года три, — закидывает руки за голову Юнги и качается на стуле.       — И как отреагировала Сон на твою «дружбу» с длинноногой красоткой? — усмехается Джун и косится на парня, которого та избегает весь съёмочный день.       — Отлично, — саркастично говорит Мин. — Кинула к меня чашку. Съемки клипа, а Ми опять ушла в свой глухой протест и не спала всю ночь. Да он и сам, если честно не спал. Все вокруг выматывает физически, а случившееся вчера вымотало эмоционально. Все гремит по всем фронтам. Юнги не может забыть то разочарование в ее глазах и как та смотрит волчком в его сторону, а стоит ему повернутся, тут же отводит взгляд в пол. Их песня сегодня целый день играет фоном. Он ждёт. Ждет самую главную сцену, в которой сможет прикоснутся к ней. Сон заходит в гримерку и зовёт Джуна, который кое-как выбил себе перерыв в пять минут. Она доходит до своей сумки и негромко шикает, когда дверь закрывается. Оставаться с ним один на один она точно не намерена. Его девочка слишком очевидна в своих обидах. Слишком очевидно ревнует. Мин через зеркало наблюдает, как та давит в себе потребность сбежать. Долго ли продержится? А он? Видимо, даже перерыв не перевесил ее желания, потому что не проходит и пары секунд, как она закидывает телефон обратно в сумку и идёт к двери.       — Поговорим? — спрашивает отстранённо репер.       — Спасибо, как-нибудь обойдусь, — касается она дверной ручки, но ее останавливает рука Юнги, которая ложится сверху. Тело прошибает электрический заряд, и она резко одергивает свою руку. Юнги недоуменно смотрит на неё. Ми слегка потрясывает. Она правда очень хочет сбежать. Со съёмок, от него, да даже от себя самой. Смятение накатывает с головой, когда Мин произносит то, что она так боялась услышать больше всего сейчас. Так боялась признать, что было и так всем очевидно. Все пройдёт, а он остаётся. Он ей необходим.       — Ты что, ревнуешь? — прикусывает губу Шуга и смотрит за ее метающимся по всей комнате взглядом. — Ты влюбилась в меня, — приоткрывает он свой рот.       — Больной что ли? — голос предательски дрогнул. — Ты точно не в моем вкусе, — пытается сделать она безразличный вид.       — Поэтому говоришь это и даже не смотришь мне в глаза? — парень вжимает ее в дверь своим телом и нависает сверху.       — Отвали от меня, — хватает стакан со стола и выплёскивает его содержимое в лицо напротив Сон.       — Что ты творишь? — проводит по лицу ладонью Мин.       — Помыла тебя, не видишь? — фыркает Ми и ретируется подальше, громко хлопнув дверью. Не видеть, не слышать и не дышать им. Как же это сложно. Сложнее, чем бегать перед машиной в свете фар полночи и сжечь тысячу бенгальских огней для нужного кадра. Она преодолевает декорации, которые Вей успела возненавидеть. Джи давится зевками, лучшая. Блондинка определённо лучшая, ведь не обращает внимание на жалобы реперши и синхронно кивает с Хосоком. Похоже, Сон пора в отпуск, потому что… Какое же лицо Юнги отвратительно красивое. Хочется сердце пальцами вырвать, чтобы перестало. Не билось. Не скулило. Так глупо все это. Так безнадёжно. По уши. По самые ебаные гланды, которые скрипят и не дают сделать глоток кофе.       — Давайте потом, — просит она устало у ещё не потерявших энтузиазм Техена и Чимина Ми, когда те устраивают танцульки около ее стула. Релиз песни назначен через две недели. Клип должен быть снят в максимально короткие сроки. Только за восемнадцать часов они успели сменить пять локаций. Это чуть больше, чем дохрена. Хорошо спланированные съёмки позволяют распределить айдолов. Вот прямо сейчас Джина, Гука и Джи забирают на следущее место действий. Сон лениво машет рукой лидеру и желает удачи, которая точно им пригодится, ведь кадр на крыше в пятнадцать секунд можно снимать бесконечно. Вей вскакивает и упирается ладошками в грудь шатенки, у которой волосы практически стоят дыбом. Сон едко улыбается. О Боже. Как же она могла испортить гримм Юнги? Эх, не порядок. А порядок, что она всю ночь слушала его голос в наушниках? А его никто не хочет поругать? А он не хочет отдать ей то, что забрал? Вернуть ту частичку, которая с ним спать предательски легла?       — Слушай, — встаёт и огибает рыжую Сон. Исыль сжимает ее воротник пальцами и дырявит ее глаза. — Ладно, не слушай, — Ми берётся за тонкие запястья своего менеджера, которая тоже эти сутки работает на пределе. — Хочешь наорать - наори. Исыль видит, она же не слепая, поэтому четко видит, как в зелёных все корёжит. Видела, как та всю ночь места себе не находит, потому что сама домой так и не уехала. Что бы она была за менеджер, если бы не могла все понять? Шатенка прижимает в одно резкое движение к себе Сон и рукой утыкает ее лицо себе в плечо, гладя волосы, будто деля все на двоих. Вода? Да черт с ней, с этой водой. Тут такой набор стилистов, что в секунду все исправят. А вот то состояние, в котором находится Сон, не исправить так же быстро как подпорченный макияж.       — Зачем ты меня тискаешь? — отмахивается от Исыль зеленоглазая.       — Просто отыграй нормально и все, — тихо говорит женщина. — Мы вас год этому учили.       — Я никогда не была влюблена и без понятия, как себя вести… — бурчит Сон.       — Это легко, Ми, — Исыль усмехается, ведь именно сейчас та себя ведёт как самый влюблённый человек на свете.       — Когда мама узнает, она офигеет, а отца инфаркт шарахнет, — слабо улыбается брюнетка.       — Мир похоти и разврата! — порадирует ее отца Вей и смеётся.       — Именно, — кивает ей девушка. Ми-то думала, что Исыль на взводе из-за ее маленькой выходки. Лучше бы так и было, а не пронзающий ветер, который обдувает ее открытые плечи. Локация хороша. Стоянка прямо за зданием горит разноцветными огнями, пока вокруг искры сыпятся со всех сторон. Вся команда затаивает дыхание и… Ничего. Ничего не происходит. Все вокруг нервничают. Юнги не исключение. Он не может. Впервые так нелепо не может коснутся самых желанных губ. Стилисты уговорили Ми подкрасить кончики волос в цвет с его. Они успели отрасти после того, как он их поджег. Вообще, в таком образе девушка выглядит как фарфоровая кукла. Локоны подкрученны, тонкие ручки, бледная кожа, поблёскивающие губы. Блесточки на лице едва переливаются, словно пыль в воздухе. В ее глазах отображается его лицо. Целовать? Тут дотронутся страшно, вдруг сломается. Он чувствует себя просто отвратительно. Именно так он характеризует то, что испытает. В груди приятно ноет, тянет сладко и удушающе, в девушка, черт его дери, скидывает в шестой раз с себя его кожанку.       — Найдите мне нормального парня, чтобы его заменил! — кричит Сон в сторону менеджеров, когда музыка делается тише.       — Что? Вообще-то… — ставит одну руку в бок Юнги и пальцем в ее сторону тыкает, когда пришедшие друзья, которые хотели понаблюдать, начали ржать       — Кто ты мне, чтобы так со мной говорить? — дёргает подбородком Сон.        — Твой парень! — выпаливает Юнги и берется за ее шею ладонью, пропуская руку под волосами. — Который стоит прямо перед тобой! Взгляды. Такие взгляды не видела еще ни одна из самых опошленных дорам. Юнги не даёт девушке отстраниться и врезается своими губами в ее. Он больно кусается и не даёт вздохнуть обоим. Что на них нашло? Их языки сплетаются в таких комбинациях, что камасутра позавидует. Поцелуй не грубый, но требовательный. Это будто немой разговор, который так и не состоялся раньше. Юнги возвращает себе нежность. Иногда оттявает нижнюю губу девушки своими и вновь возвращается в поцелуй. Перекладывает руки ей на талию и вжимает в себя. Она просто так взяла и заменила всех. Из-за неё он опопсел. Залезла в самое сердце за жалкие секунды и окончательно пустила там корни. Сон ничего не видит и не слышит, а вот фонометр зашкаливает от аплодисментов съемочной группы. Оказывается, губы Мина могли не только говорить гадости. Каждое касание было трепетным. Камеры уже поставлены на стоп, свет становится приглушённым, а мелодия перестаёт играть. Крик «Снято» растекается эхом по площадке. А они оба потерялись в этом поцелуе и не хотят быть найденными. Ми опомнилась первая. Она отодвигает от себя парня ладонями, которые упиваются ему в живот, а он прислоняется своим лбом к ее. Оба хватают жадно воздух, а губы блестят и наливаются ярко-розовым. Он нарисовал такие воспоминания в ее голове, что Ми бы никогда не смогла про них написать. Такие цветы пустил в ее сердце, что заменить вряд ли получится.       — Ты поцеловал меня… — растерянно начинает девушка, а у самой колени подгибаются.       — Поцеловал, — твёрдо отвечает парень, у которого плечи вздымаются и отпускаются вверх.       — Может, нам… — прокашливается она в свой кулак, отвергнув голову, чтобы начать нормально говорить. — То есть нам следовало бы обсудить это.       — Ми, я поцеловал тебя с языком, — проводит большим пальцем по нижней губе Юнги и отходит буквально на десять сантиметров. — И планирую делать это снова и снова. Дискуссия окончена?       — Ага, — кивает она, зачарованно смотря в его глаза. 🎶🎶🎶 Сон смотрит на получившуюся работу. Как бы на атомы не рассыпаться и не развеяться пылью прямо до Луны. Ее душа уже улетела куда-то туда, далеко. Юнги стоит рядом, облокотившись на спину монтажера, и расплывется в улыбке как довольный кот. Что такое «Любовь»? Да фиг его знает. Что было во время съёмок? Тоже фиг знает, потому что Юнги ведёт себя как всегда и она делает так же. Он правда хочет проговорить про тот снимок? А вот уже Сон больше не хочет. Она и изначально-то не хотела. Ей это вовсе не нужно. Одного «Это было давно» стало достаточно. Хватило с лихвой. Вот и все. Готовый хит летит в интернет и становится заглавкой следущей серии реалити. Совсем скоро к нему присоединится клип. Усталые ребята валятся кто куда, занимая самые для себя удобные положения. Их уже не снимают, а макияж в большинстве своём размазывается по лицам. Вей трёт глаза и ей обсолютно все равно, что она становится похожа на панду. Джин словно мамка тянется, кряхтя, за салфетками и передаёт их в руки рыжей. Вообще, за эти тяжёлые сутки они впервые собрались все вместе. Кажется, айдолы вовсе забыли, как выглядит нормальная еда и их дом. Хосок ударяется кулачками с Чимином, когда они появляются на большом экране во время первой версии монтажа, которую решают проверить. Хороши. Их связка из танца вписывается в антураж старого гаража. Техен, Гук и Вей в магазине комиксов тоже офигенно отыграли сорванцов. А вот и она с Джуном, Джи и Джином посреди дороги устраивают беспредел. Вот и Юнги присоединяется к сбежавшим из магазина на ночных улицах. А вот… Сон не хочет смотреть, но смотрит. Стыдно и непривычно. Гулкое «О-о-о» доносится со всех сторон ей прямо в уши, а Юнги получает одобряющие хлопки от парней со всех сторон.       — Охуеть, — сглатывает бранное слово Джи. Она никогда не матерится. Если бы Ми не была настолько красная, то тоже бы вбросила словечко из своей головы, но привлекать к себе ещё большего внимания совсем не хочется.       — Где ты таким словам научилась? — серьёзно, но с долей насмешки спрашивает Джун с округлившимися глазами.       — Мой учитель сейчас съест свои ногти до фаланги, — щёлкает брюнетку по рукам Джи.       — По-моему, слишком пошло вышло, — выдаёт Сон, когда все поворачивают на неё головы. — Есть ещё кадры без этого? — добавляет она, делая самый непринуждённые вид.       — Это не пошло, — уверяет ее Техен. — Это страстно.       — Хочешь, покажу как пошло? — ухмыляется Юнги, когда от его голоса она вздрагивает и щурит свои глаза.       — Ты сломал ее, — подмечает вслух Джин, когда Ми, словно рыба, открывает и закрывает рот.       — Ни одного возмущения, — зевает рыжая и трясёт ручками.       — Смотрите внимательней, — показывает на экран репер, который бы не очень хотел сейчас обсуждать их отношения с Сон. — Нам надо будет выбрать один из несколько вариантов. Шуга бы подошёл и обнял растерянного ребёнка, которая прикрывает глаза и старательно не смотрит в экран. Она одна из немногих осталась и терпит до победного, пока с материалом съёмок проводят манипуляции. Лидера на руках вынесли, когда та окончательно стала плохо себя чувствовать, а Сон героически выпихнула за дверь Вей и стойко делает поправки вместе с Юнги и Джуном, который допивает пятый стаканчик кофе. Бессонная ночь второй день подряд - то ещё развлечение. Он сам из последних сил здесь сидит. Парень поднимает свои глаза в сторону диванчика, который брюнетка себе заграбастала, и подмечает, что та отстранённо следит за процессом и гоняет леденец от одной щеки в другую. В ее глазах запредельная усталость, а на губах дурацкая ухмылка появляется, когда Джун в сотый раз выводит их с Юнги дубль. Не так он себе представлял их первый поцелуй. А представлял Шуга это частенько, в разных вариациях, словно он школьник какой-то. «Не на глазах у всех» - было главным критерием в его фантазиях. Юнги все равно вложил туда все, что в нем копилось так долго, и это видно на записи. Такие поцелуи действительно бывают только в закрытых комнатах и один на один. Но у них никогда не бывает гладко и по сценарию как у нормальных людей. В конце концов Любовь заключается не в этом. Она во всех временах года, которые хочешь провести с человеком, пусть он и та ещё заноза в заднице. Она в том, с кем ты хочешь сбежать от весенней грозы, с кем летом готов насквозь промочить кроссовки в море, с кем осенью будешь ютиться под одним одеялом и ненавидеть пасмурные дни, с кем будешь шмыгать носом в долгие зимние вечера. Юнги выбрал себе такого человека. С этой стервозной особой он бы прям сейчас махнул, куда та скажет, но чертова работа…       — Это вообще нормально? — интересуется девушка, подгибая под себя ноги и устраиваясь поудобней. — Нельзя же пускать целиком, — справедливо подмечает она.       — Но этого ждёт весь ваш фондом, — любезно напоминает Джун.       — Счатье должно быть порционным, — укладывает голову на спинку девушка, бубня себе под нос. — Почему просто не сделать как всыпышки, — она приподнимает руки и сжимает, разжимает пальцы. — Бум, бум, бум, а потом возвращение в песню. Монтажёры, звукачи и ещё куча народу во главе с Намджуном и Юнги задумываются и принимаются что-то делать, громко стуча по клавиатуре. Ми с интересом приподнимается и изгибает бровь. Все эти представители сильного пола ещё часа три назад решили, что от женщины на корабле путных идей не будет и поэтому просто таскали ей кофе, показывая свои представления идеального.       — Готова посмотреть? — чешет свой нос Мин, когда прядка от чёлки спадает ему на лицо.       — А для чего я ещё здесь? — иронично тянет Сон. — От нечего делать, по-твоему?       — Какие вообще могут быть дела… — щурит свои глаза Джун и смотрит на часы. — В… Ого, шесть утра.       — У нас ещё завтра съёмки, да? — проводит по лицу ладонью Ми.       — Нет, — отрицательно машет головой Юнги. — Хо сказал, что они достаточно наснимали съёмок, — улыбается он своей фразе, которая звучит нелепо. На экране появляется ещё одна форма их клипа. Окей. Начало отстается неизменным. Середина. В ней и была загвоздка. Соединить кадры во едино было сложно. Так, проигрыш для танцевальной связки. Там самые сочные сцены. Ми довольно улыбается. Сменяющиеся кадры вписываются в сам смысл песни. Вечно невзрослеющие люди резвятся и смеются. Придаются головокружительным приключениям и любви… Мин отбивает Намджуну пять и вытягивает руки к потолку, крутясь на стуле.       — Закончили? — с надеждой спрашивает Сон.       — Осталось только эффекты подобрать, — заглядывает в монитор мужчина. — Но это мы сами.       — Можешь ехать, — добродушно гладит по волосам Ми лидер, когда она подходит к ним.       — А вы? — тусуется она прямо около двери, к которой на радостях помчалась.        — А мы ещё немного задержимся, — сообщает Юнги, а затем делает глоток уже остывшего кофе. Знает она его ещё немного, а потом просыпается в студии. Если думать трезвой головой, то стоит прямо сейчас добраться до кровати и завалится спать. А если думать ее головой, то можно и остатся, полностью изводя свой организм. Ми склоняет голову и, вздохнув, отпускает дверную ручку, возвращая свою жопу на диван. Когда ты работаешь в группе, у тебя вырабатывается какой-то стремный инстинкт. Не уходить. Поддержать. Помочь. Послушать. И все прочее, что из этого вытекает заставляет брюнетку сидеть здесь. Всем сложно, а она что? Последние рывки. Никто не сходит с дистанции перед самым финишем.       — Могу дать плед, — усмехается Мин, складывая руки в замок на груди и облокачиваясь локтями на стол.       — И подушку, если найдется, — берет она стаканчик с кофе, который уже не помогает, а лишь вызывает привыкание, и сжимает его пальцами. Он старается взять себя под контроль, когда остаётся в кабинете один на один с Сон. Она спит, едва слышно посапывая, пока тот печатает Джуну, что не приедет сегодня, хотя обещал закончить и приехать с девушкой в общагу. Это у них выходной нарисовался, а у неё ещё концерт впереди, до которого осталось часов семь. Мин давно варится в этом котле, намного больше, чем Сон, чтобы понять, что разбудить ее сейчас будет верх жестокости. Ненавидеть, оказывается, намного проще, чем любить. А ведь он только хотел с ней поделиться этой информацией, как та так умело ушла от всех разбирательств их чувств. Как только у неё выходит досождать ему, не прилагая при этом никаких усилий? Юнги проводит подушечками пальцев по мягкой щеке и любуется ее подрагивающими ресничками. Парень заботливо накрывает ее пледом чуть сильнее. Он позволяет себе лечь рядом с ней и приобнять, зарываясь носом в ее волосы. Те пахнут лаком и совсем немного духами. Ми кажется такой крохотной на контрасте с большим диваном.       — Она так глубоко, — шепчет Шуга, обращаясь к камню. — Оставь ее там на совсем, ладно? Парень приживает ее к себе сильнее, будто Ми может исчезнуть. У них ведь всегда есть завтра? Все всегда можно обсудить завтра. 🎶🎶🎶 Ми садится прямо на кафель и держится рукой за раковину, пока вода с шумом течёт в сток. Она хочет сделать хоть один глубокий вздох, но не может. Возьми себя в руки прямо сейчас! Возьми, черт его побери. Выход ведь через десять минут. Она пальцами нащупывает пачку сигарет в кармане, которую с утра играючи отобрала у Мина. Как самое прекрасное утро скатилось в самый страшный вечер в ее жизни? Как это работает? Она сверлит глазами зажигалку, которой щёлкает. Хочется, как же хочется прикурить. Леденец за щекой херня собачья, когда чувствуешь, как под ногами земля вертится. Можно все списать на хронический недосып, но в таком режиме она находится давно. А вот, что ее бабушка больна, слышит в первый раз. Где люди берут силы, когда кажется, что все свои резервы давно исчерпал? Они черпают их в родных и близких? А если самый родной болен? Тогда и она больна? И сил тогда нет? Слово "больница" и диагноз, который можно победить только в прямой борьбе со смертью, выбивали, вытрепали всю душу за мгновенье. Какой вообще может быть концерт, если мысли девушки не здесь? Какие фанаты? Но нужно встать и забыть о своих чувствах. Усталость, уныние, небрежность. Всему этому не место под светом прожекторов. Но ведь ей самой сейчас тоже там не место. Ми должна сейчас ехать в машине. Ехать домой. Ехать туда, где все будто осталось без ее внимания и испортилось как забытые в холодильнике овощи.       — А вот курить вредно, — облокачивается на стену плечом Исыль.       — Я сказала так же Юнги, — улыбается краешком губы она и это ее максимум.       — Я отменю концерт, только скажи, — игнорирует ее фразу менеджер и садится рядом, наплевав на свой строгий костюм. — Бан Ши одобрил.       — Слишком большие потери, — отдаёт Сон пачку в протянутую руку.        — Извини, я ничем не могу тебе помочь, — роется в кармане пиджака женщина. — Но. Могу дать тебе конфетку.       — Одной будет маловато, — крутит ту в пальцах и шуршит фантиком Ми.       — Сейчас врачи и не такое лечат, — заглядывает в зеленые глаза Исыль. — Мы найдём лучшую клинику.       — Четвёртая, — спокойно говорит Сон, а сама поднимает голову, чтобы не разреветься. — Такое не лечится.       — Мими, — стискивает ее в свои руки шатенка.       — Нам пора на сцену, — выкручивается из ее рук девушка. — Если ещё немного поговоришь со мной, то я не смогу. Она правда не хочет рассыпаться окончательно. Сон собирает себя по крупицам, которые успели уже немного разлететься, и выходит на сцену. На ее лице приклеена улыбка. Она танцует впивающуюся в ее тело до мозга костей хореографию. Девчонки умело переводят внимания на себя, потому что взгляд подделать невозможно.       — Ведь я знаю все идёт не так сейчас. Говорю себе, что в порядке все и вспоминаю тебя, — и чем она думала, когда считала это лёгкой песней с ненавязчивыми словами. Оглушительные аплодисменты. Возможно, девчонки останутся чуть подольше, пока ее под руки уводит стафф. Ми не может видеть. Она будто потерялась на этом месте, где закончила последние движения их танца. Лёгкие не могут выполнять свою работу. Вот так ты себя чувствуешь, когда что-то важное может исчезнуть? Нет, когда ты знаешь, что это исчезнет? За руль ее Исыль не пускает. Не один здравомыслящий человек не пустил бы. Женщина сразу после выступления забирает Сон с собой. Эту дорогу она помнит наизусть. Ми в начале, еще когда они с группой только плелись где-то в хвосте, часто сбегала выдохнуть. Менеджер видит, как та нервно стирает с себя косметику. Хреново, когда твой тихий остров окутывает буря. Тогда, три года назад, ей ещё казалось, что все непростительно испорчено. Паузы были длительными, решения изменчивыми. Голоса хрипли из-за нагрузки. А мысли путались у всей команды. Но этот взгляд зелёных глаз, в которых весь свет и тьма смешивались, которые превращали свои недостатки в достоинства, своим звериным рвением дали понять, что она не намерена сдаваться. Падала, но вставала. Исыль знала, что она сможет. И она смогла… Как быстро летят года. Брюнетка все так же громко поёт, а говорит тише. Ее глаза по-прежнему могут ранить смотрящего. Ми заблудилась где-то на грани, сразу после звонка. Давно такого не было. Она разрывается между молчанием и криком. В зеркало заднего вида менеджер поглядывает на то, как та сжимается в комочек. Сколько ей дней дали для помощи родным? Четыре? Мало. Чертовски мало. Ми смотрит на тротуары, по которым маленькая девочка впервые на занятие по вокалу шла. Бабушка ее туда отвела за руку, когда заметила склонность девочки к творчеству. С того момента прошло столько лет. Она успела стать значительно выше и взрослей. Сколько ещё будет строчек, а сколько четверостиший ещё будет. Ей правда жаль осознавать, что и половины тот человек, ради которого она ввязалась в это, не услышит этого. Больничная обстановка всегда навевала тоску. Как можно лечить в таких стенах? Она проходит один коридор и заходит в другой. Отец смотрит на неё и молчит. Он не улыбается как всегда. Самый сильный человек сейчас оголён как провод. Девушка заходит в палату и боится увидеть то, что все равно увидит.       — Прекращай, — чётко и громко раздаётся голос бабушки, и Сон вздрагивает.       — Ты как? — через ком в горле спрашивает девушка, подходя к ее кровати.       — Ещё жива, — посмеивается седая и все такая же жизнерадостная женщина       — Это не весело, бабуль, — садится на корточки и прислоняется лбом к ее руке Ми.        — Спроси, что бы я изменила, — проводит по ее голове рукой она.       — Ничего, — смято говорит Сон и старается улыбнуться. Всю свою жизнь Ми слышала это от бабушки. Мудрая идеология от не менее мудрой женщины. Спроси, что бы я изменила. Где поступила иначе? Сколько раз считала неудачи? Такие простые вопросы, на которые каждый найдёт множество ответов, покапавшись в себе, но… Не стоит ничего менять. Каждое твоё отчаяние до последней печали делает тебя тем, кем ты стал. Делает нас сильнее. Каждая ошибка добавляет стали и помогает разобраться чуть быстрее в следущий раз.       — Я заберу тебя, хочешь? — спрашивает Сон, смотря на морщинистые щеки.       — Нет уж, — супится старушка. — Твой отец меня и здесь уже достал.       — Он переживает, — усмехается Ми. — Ему можно.       — И тебя ещё выдернул, — шикает она. — Как будто у тебя других дел нет, кроме как торчать здесь.       — Никакие дела не сравнятся с этим делом, — прислоняет палец к губам брюнетка и снимает с плеча рюкзак.       — Ты принесла? — в секунду светятся глаза бабушки.       — Как заказывала, — достает книгу Ми. — Не знаю зачем она тебе, но вот, — передаёт ее бабушке она.       — Знаешь, мне было тогда примерно сколько тебе сейчас, — перелистывает страницы старушка.       — Нет, нет, нет, — закрывает Ми уши ладонями, как в детстве. — В прошлый раз, когда ты говорила таким тоном, я начала просыпаться с парнем.       — А кому мне ещё это говорить? — смеётся женщина и расходится в кашле.       — Ты давай-ка без манипуляций своих, — смиряет ее взглядом Сон.       — Попробывать стоило, — радводит руки в стороны женщина. В каждом человеке, с которым ты говоришь, касаешься остаётся что-то от тебя. А его в тебе. Все не забывается, а впитывается на уровне генетики. Это не имеет срока годности. Ми просто впитывает в себя ещё больше, пока отец поехал отдохнуть. Чтобы точно запомнить насовсем тембр голоса, глаза, каждую трещенку времени на лице. Разрешили бы им чуть подольше побыть вместе, ещё чуть-чуть. До Рождества. Ведь бабушка так любит снег. 🎶🎶🎶 Этим утром Юнги чуть не сошёл со своего и без того ебаного ума, когда Ми умудрилась разлить свой кофе ему на штаны. Будто специально, чтобы тот поехал домой. Она не задала ни единого вопроса, а просто продолжила вести себя как до клипа, как до фотографий. Только вот утром так бережно поправляла его волосы, что у Мина сердце остановилось. Ритм их «дружбы» медленно выровнялся. Устраивает ли это Юнги? Нет, не устраивает. Дружить изначально не входило в его планы. Убить, да. А вот дружбе тут не место. Вей рассказывает о том, что произошло, а сама вся трясётся. Услышав имя, он достаёт из кармана телефон и прикрывает глаза, прежде чем написать. Под веками всплывают недавние картинки и вопрос: имеет ли он право? Хочется внезапно злиться на свою нерешительность. Было бы враньём сказать, что он с лёгкостью набирает текст. Привет. Как ты? Мы тут реалити снимаем. Сегодня конченный выпуск. Ты когда-нибудь наряжалась в фартук горничной?

Привет. Могу я уточнить кто ты, загадочный «мой мужчина»?

А сама как думаешь?

Думаю, что больше никогда не оставлю тебя наедине с моими телефоном.

. Ты надолго уехала?

Мне дали четыре дня, но получается уже три.

Сегодня планируешь спать?

Нет, не до этого.

[Мими набирает сообщение] [Мими набирает сообщение] Да, доходило до неё долго. Юнги улыбается экрану и чешет ногой другую ногу, облокотившись на стойку и стягивая с себя чепчик. Техен в припадке ржёт, а парню не до смеха. По ту сторону экрана ответ тормозит. Спать она не планировала. Ага. Он лениво поглядывает на оператора, который тыкает пальцем в свои часы и берет поднос. Была бы она здесь, то точно бы смеялась на пару с Тэ. Почему-то он не сомневается, что та тоже бы уделала его в «камень-ножницы-бумага».

Ты бы был красивой дом-работницей. Не хочешь сменить профессию?

Что за смертник скинул тебе фото? Лучше говори, потому что иначе я убью каждого в этом доме.

Я должна быть заинтересована в безопастности наших друзей, но… Трупы лучше прятать подальше от места преступления, а ещё лучше спускать по реке.

Как ты? Выспалась?

Да. Прости. Меня вырубило, и я пальцами нажимала на экран. Не знаю что делать с проклятьем. У меня есть машина и если что, можешь уехать на ней с утра.

Звучит заманчиво, но мы можем попробовать спать в разное время. Как на это смотришь?

Отправь время съёмок, я подстрою свой сон под них.

Что говорят врачи?

Они тоже считают, что болтливых людей лучше сплавлять по реке в чёрном пакете. ...... Все хорошо. Передаёт тебе привет.

[записывает звуковое сообщения] [звуковое сообщение] Включи.

Ничего себе. Каким вежливым ты можешь, оказывется, быть.

Все для зеленоглазой леди.

Спасибо, что ли?

А ты тут причём? Та, о ком я говорю немного старше.

Прекрати подкатывать к моей бабушке! Тебе ничего не светит. Она непреступна как скала.

Ничего не могу с собой поделать. У вас в семьё все такие симпатичные, как она? Может, выберешь мне другую цель?

Как ты вовремя. Моя тётя уже устала настойчиво намекать своему сыну, что пора найти себе пару. Предложу твою кандидатуру.

Активно пытаюсь сделать вид, что у тебя сработал Т9, и ты не так написала своё имя.

Я бы очень была рада увидеть твое лицо, когда ты это прочитал. ...... Как у вас дела?

У нас все хорошо. Хо хочет откусить голову режиссёру. Тот придумал очередной выпуск, который мешает нашей репетиции. Эти крики странным образом меня очаровывают. Прошло всего два часа, а мы уже заебались. ...... Ну вот. Исыль, на удивление, все быстро разрулила. Она всегда такая спокойная в стрессовых ситуациях? Хотел бы я быть таким же убедительным. ...... Не знаю насколько это интересно, но как-то так.

Быть такой, как Исыль, цель моей жизни. Уже слышал ее навык первоклассного сарказма? Его можно боготворить вечно

На меня наорали и выгнали, потому что я смеялся, когда смог различить его в похвале двух распыхтевшихся мужиков. ...... Можно, я наберу тебе?

Да, давай.

[мой мужчина: входящий] [время разговора: один час сорок две минуты] Юнги пишет очередной текст, который не входит в их обычный стиль. Он на ступень выше. Не для всех. Парню очень хочется запрыгнуть в тачку и приехать к ней, потому что то, что он услышал в телефоне было слишком разбито для ее обычного голоса. Шуга знает, что это довольно опасная затея, но печатает следующие сообщение. Потому что остановить себя сравнимо с самоубиством. Когда она оказалась за несколько километров от него, он смог полностью понять, как сильно ее не хватает . Во всех его предыдущих женщинах были ее черты. То есть он целенаправленно искал свой хаос. Можно сказать, собирал его по частям. Одна была такая же курносая, очень вспыльчива, другая с родинкой прямо на щеке, ещё одна тоже теряла постоянно свои вещи, а следущая так же сдувала прядь с лица. Только вот она собрала все эти мелочи. Видно, там сверху ошибок не повторяют. Он задерживает дыхание и кладёт телефон экраном вниз. Как только тот вибрирует, он с грохотом встаёт со стула и хватает аппарат пальцами. О чем ты сейчас думаешь?

Кофе из Старбакса. Прикинь, тут его закрыли, держусь на растворимом.

Я привезу.

Считай, что это случайные мысли в слух. Не нужно перется сюда ради этого. Забудь. ...... Я думаю о соседской кошке. Она кажется такой мягкой как облако. Будет плохо, если я ее приманю едой, чтобы пощупать?

Не надо? Да он так долго искал повод, чтобы бесцеремонно приехать к ней домой. Написала бы она, что хочет блендер, обруч, единорога, то он бы привёз. А кофе - это же такой пустяк. Ровно двадцать три песни. Ровно миллион ударов сердца. Юнги - пленник этих чувств, которые бегут по его венам, которые толкают его на безрассудный побег за ней в другой город.