Брелок

На улице уже второй день идет снег. Иду, еле передвигая ноги, потому что они тонут в сугробах. В летние кроссовки попадает снег и неприятно соприкасается с кожей, да и похуй. Солнце уже зашло за горизонт, а фонари еще не включили, да и похуй. Останавливаюсь возле знакомого подъезда и набираю домофон. Раздаётся хрипловатый голос: — Кто? — Открывай. Захожу и бегу по ступенькам вверх на 9 этаж. Дверь уже открыта. — Для чего изобрели лифт? Чтобы ты бегал по пролетам? Вздыхает, потому что мерзнет стоять возле двери и ждать, пока я добегу. Ничего не отвечаю, а просто подхожу и целую. Холодными руками провожу по его щекам, такой теплый. Соскучился я, вот и пришел. Просто так пришел. — Холодно же… Раздевайся скорее, я чайник поставлю. Свет включает только в кухне и немного освещает прихожую. Ведь я и так все здесь знаю, без света прекрасно найду вешалку и подставку для обуви. — Почему не позвонил? Стоит, облокотившись на кухонный гарнитур, такой теплый даже на вид. В моей старой, поношенной толстовке, шортах и высоких махровых носках. — Виталь? Подходит и треплет мои волосы, а я просто хватаю его за талию и обнимаю. Соскучился. Вдыхаю его запах на моей толстовке, а он поглаживает меня по голове и прижимает к себе. — Ну ты чего.? — Захотелось мне, вот и пришел. Не рад? Отпускаю его и он отходит, выключает чайник, достает заварник, насыпая туда всяких трав, которые он так любит. Я не люблю чай, но всегда пью. — Дурак. Я всегда тебе рад. Просто…интересно. Достаю из кармана маленький брелок с плюшевым медведем и тереблю его в руках. Он собирает коллекцию из брелков, которые я каждый раз приношу с собой. Подхожу, обнимая его со спины, и показываю мишку. — Еще один! А я знал, что ты принес его! Я знал! Разворачивается в кольце моих рук, поднявшись на носочки и целует в щеку. Такой теплый и счастливый. Забирает брелок и убегает в комнату, а я наливаю чай в кружки. Ему обязательно две ложки сахара и чуть молока. — Вот, смотри сколько у меня уже их! Залетает в кухню и ставит на стол коробку из-под обуви, а в ней мои брелки. Я же ставлю рядом две горячие кружки с чаем. — Садись давай. Присаживается на стул, и я падаю рядом, убирая коробку со стола. — У меня их вон сколько много! Завитушки на его голове немного растрепались и я убираю их за ухо. — Хочешь, чтобы я перестал их приносить? Отпиваю немного горячего чая, обжигая язык. — Ты что, совсем замерз там? Конечно, нет. Я соберу огромную коллекцию, их там будет миллион! — А если мы расстанемся? Замирает и отставляет кружку с чаем. — Мы не расстанемся. И смотрит так…так обиженно. Завитушки снова падают ему на глаза, убираю их и смотрю в ответ. — Конечно не расстанемся, шутку пошутил. Улыбаюсь и коротко целую его в пунцовую щеку. — Шутник! Отпивает свой чай и берет конфетку. Вот ведь сластёна. В следующий раз принесу с собой мешок конфет, он умрет от счастья. — Ты ведь останешься? Ну на ночь… Встает и убирает кружки в раковину, собирает со стола обёртки от конфет и выкидывает. — Останусь. Смотрю в окно, на улице фонари включили. Снег все еще валит хлопьями. Надо бы кроссовки поставить сушиться, а то в мокрых завтра пойду. — Егор. Оборачивается и я снова целую его, руками провожу по талии, затем чуть ниже, подхватываю под бедра и сажаю на столешницу. — Соскучился… Смотрит снизу вверх и меня кроет от его взгляда. Поглаживаю его по спине, а он обхватывает ногами мою поясницу. — Виталь… Шепчет совсем тихо. Становится жарко, он гладит меня по волосам, а я обнимаю его так крепко, что он охает мне в шею, обдавая теплом, и так же сильно обнимает в ответ. — Я помню. Я помню, что он еще не готов, помню, что боится. Отхожу, помогаю слезть ему, крепко хватая за руку и уводя в комнату. Егор ложится в кровать, а я снимаю уличную одежду и ложусь рядышком. Он обнимает меня сам и утыкается в шею. Господи… — Мы коробку забыли там… Бормочет так, что я еле понял. Улыбаюсь. — Не убегут. — Мне спокойнее когда они рядом. — Сейчас рядом я, зачем они? — И правда…