Just fly

Фасады домов, вывески многочисленных магазинов и ресторанчиков, всё было покрыто огоньками, всё переливалось, создавая атмосферу праздника, но это лишь повседневный день большого города. Деревья, обряженные в гирлянды, фигурки оленей и большая конусообразная ёлка — новогодние украшения ещё не успели разобрать, да и пусть люди насладятся праздником. Я натянула шарф ещё выше, замерзая в лёгком осеннем пальто, а люди спокойно шагали по улицам без шапок и в расстёгнутых куртках. Глядя на них, хотелось укутаться в какой-нибудь тёплый плед, зарыться носом в одеяло, выпить горячий шоколад и уснуть, убаюканной этим теплом. Наше агентство маленькое, оно занимает лишь два этажа в высотном здании. Оно не так известно, но всё же карабкается к вершинам, неведомым образом срывая с небес крупные контракты. Наш зал, хоть и довольно просторный для троих, находится на подвальном этаже, скрытом от лучезарного солнца, и из-за этого мы частенько забываем о времени, спускаясь утром и уходя только поздним вечером. Мы забываем о времени, а оно забывает о нас и растворяется в необъятных чёрных стенах, и этот поглощающий цвет ещё больше отгораживает от мира, а из-под двери выглядывает полоска яркого света, будто мы сами находимся в абсолютной темноте. Это самая маленькая комната, а на шестом этаже — зал, в котором проходили групповые репетиции концерта. Там светлые коричневые стены, которых почти не видно из-за огромных зеркал и панорамного окна. Когда на улице становится темно, звёзды пробиваются сквозь пелену облаков, но их не видно в ярко освещённом зале, да и смотреть в окно и считать звёзды на небе, времени никогда не остаётся. Но я люблю именно наш зал. Тёмные стены в нём словно обшиты бархатом, и логотип Starry Sky в виде мультяшной ракеты, стремящейся к звёздам, смотрится гармонично, как никогда. Атмосфера сотрудничества и взаимопомощи между старшим и младшим поколением у нас отсутствует, и я знаю о своих сонбэ только понаслышке, пусть мы и работаем в одной кампании. Нехватка времени и всё такое, но мне, на самом деле, просто всё равно. Полоску света из-под двери загородили, ручка дёрнулась, и в зал влетела взбудораженная Джуди, а за ней — Ин. — Хай, — без энтузиазма кивнула мне она, пока Джу сбросила сумку на диван, сразу же включая компьютер. — Как прошёл день? Выглядишь невесело. — Завтра снимаем клип. По залу распространились первые звуки незнакомой песни. — Seventeen Secrets выпустили новый альбом два часа назад! Только послушайте, какие голоса! — Джу запела с ними в унисон, но её голос ничуть не уступал вокалисткам этой группы. — Вырубай своих сладкоголосых красавиц! Мы и так редко собираемся. Ну же, поднимайте свои тушки! Джуди, я тебе это говорю, — повторила Ин громче, скрещивая руки на груди. Как только она появлялась в репетиционном зале, а хореография всё ещё не дотягивала до идеальной, в неё вселялся демон, гоняющий нас с Джу до истощения как физического, так и морального. Джу не спешила вредничать и огрызаться, поэтому скисла на глазах, оборвав песню на припеве. В такие моменты они словно менялись местами: Джу, любящая порядок в обычной жизни, превращалась в капризного ребёнка, а небрежная Ин добивалась точности и аккуратности. По залу пронёсся чей-то успокаивающий и расслабляющий голос, и сразу захотелось закрыть глаза и прилечь обратно. Вместо этого я стянула толстовку, зацепившись заколкой за её край, и кинула на диван. Джу, сосредоточившись на разминке, не обратила на это внимания. — Не отрываем пятки. Голову прямо, — то и дело прерывала молчание Ин, зорко следя за добросовестностью исполнения. — Джуён, ты совсем не стараешься. — Я стараюсь! — Старайся больше! Фуро. На самом деле, не так уж близки мы были, как может казаться. Нас не связывает ничего, кроме предстоящего дебюта, и мы лишь трейни, совмещающие тренировки, да соседи, делящие одну жилплощадь. Как только разминка с грехом пополам закончилась, я переместила ноутбук поближе к нам, слегка запутавшись в проводах, которых здесь было больше, чем в нашем общежитии. — Ну что, сразу под музыку? — понадеялась я на положительный ответ. — Я не могу так быстро, давайте под счёт? — Нужно успевать, — сразу же обругала её Ин. — А то так и будешь топтаться на месте. Джу надула губы, но уверенно кивнула головой, а я, облегчённо вздохнув, щёлкнула пробел и замерла в позиции, пропуская короткий проигрыш. Вступление барабанов, и продюсер представляет нашу компанию, начиная отсчёт. Раз-два. Полностью сосредотачиваюсь на движениях. Три. Четыре. Сгибаю одну ногу, плавно уходя влево, поднимая то одно плечо, то другое. Так же медленно возвращаюсь. Ритм спешит, нарастает, заводит — и я стараюсь завестись тоже. Подаюсь вперёд. Прыжок. Вытягиваю руку вверх, проводя по ней вниз ладонью. Быстро. Немного движений бёдрами в полоборота, и чуть жеманные резкие движения кистями у тазовых косточек. Ин — в середине, показывая пример и служа ориентиром для Джу. Машинально выполняя движения, я приглядываю за ней — пока не сбивается, не забывая улыбаться зеркалу, хоть сейчас это и не играет роли. Выставить слегка ногу вперёд. Скользя носком по паркету, вниз-вверх. Вниз-вверх. Присесть, откинув голову, кладя руки на затылок, затем прижать их к груди. И вновь, мило, не сгибая колени — влево-вправо. Влево-вправо. Поспевая за игривым ритмом. Неуловимая смена позиций, и со следующим словом резко отставить ногу вправо, провести по внутренней стороне бедра, и выпрямиться. Показать длинные стройные ноги на шпильках, модельной походкой приближаясь к зеркалу. Танец занимает почти три минуты, но пролетают они мимолётно, оставляя только загнанное, часто бьющееся, сердце и вздымающуюся грудь. Ничего особенно сложного, тем более в кроссовках. Кончено, я могу сказать это, когда уже выучила все движения — нужно лишь правильно двигать бёдрами. Без шуток — главный элемент танца. — Фуро, давай поэкспрессивнее. У тебя позвоночник совсем не гнётся. Под смешки Джу Ин заставила меня повторить часть, где мы выгибаем спину, словно вздыбившиеся кошки. Эмоциональность — моё слабое место, но я умею играть нужную роль, и пусть танец состоит лишь из набора вызубренных движений. — Ты мне его сломаешь, — шипением отозвалась, когда она надавила на мою поясницу, пытаясь разломать позвоночник на две части. — Дай мне время. — Где твоя чувственность? — подлила Джу масло в огонь, без сочувствия наблюдая за моими пытками. Повезло, что у неё нет конфликтов со своим телом, потому что раньше она занималась гимнастикой. — Да будет тебе чувственность, говорю же. — И когда? — ворчит Ин. — До съёмки практики. — А как же репетиции концерта? — Успею. На каблуках танцевать сложнее с одной стороны, а с другой — легче, потому что в некоторых движениях вес переносился как раз на каблук, и поза становилась более устойчивой. В зале было так жарко, что пришлось приоткрыть дверь в коридор, и к нам сразу же ворвалась прохлада, вынуждая сделать перерыв, которому все только рады, тем более в холодильнике нас всегда ждёт вода и зелёные яблоки — спасибо менеджеру. В этом холодильнике еды больше, чем в нашей общаге. Я вытерла лицо полотенцем, заново собирая в заколку взлохмаченные влажные волосы, и тяжело вдыхала свежий воздух, гуляющий по залу. Ин кинула мне ледяную бутылку воды, заставив вздрогнуть и нахмуриться. Слишком холодная. Всё было не так плохо, как в моих пессимистических мыслях. Я боялась, какую хореографию нам поставят, потому что танец, сладкий, как розовая сахарная вата, от которой першит в горле, можно было вынести только с психической травмой. Пусть и танцевать там почти и не пришлось бы, только менять позиции, но лучше уж активно танцевать и не чувствовать себя тем самым сахарным куском ваты. Но эта песня заставит публику танцевать, подняться с кресел и начать двигаться вместе с нами под заводные ритмы, и, даже если они не умеют танцевать, то подпевать и уж точно елозить на сиденье. Эта песня создана для того, чтобы взбудоражить публику. И мы как следует этим воспользуемся. Ноги привычно загудели, и я сняла туфли, чтобы дать себе хоть немного отдыха. Джу вновь подключила свой плеер со сладкими девичьими голосами, я откинула голову на спинку дивана и прикрыла глаза. Устала, но понимаю, что день отдыха не даст облегчения, потому что потом я всё равно проснусь уставшей и замученной. После дебюта должно стать легче. Расписание будет по-прежнему забито, но мы станем заниматься только деятельностью группы и это немножко радует. Начнутся музыкальные программы, мы будем проводить больше времени вместе, так как станем уже сформированной группой. По сравнению с нагрузкой сегодняшней от чужих клипов и концертов, это словно живительный глоток воздуха, к тому же, мы будем работать с собственными песнями и участвовать в их создании, а, когда работа нравится, наслаждаешься даже усталостью после плодотворного дня. Альбом Джу кончился на трёх песнях, и Ин предложила пересилить себя и пойти домой, чтобы не заснуть здесь в неудобных позах, как было вчера. Я придирчиво осмотрела свое отражение в зеркале. В тренировочном зале мы не должны надевать обтягивающие блузки с кожаными куртками, в которых неудобно двигаться, или натягивать сетчатые колготки и воздушные юбки с порхающими при каждом удобном случае многочисленными слоями. Только вот часто мы тренируется на высоких каблуках, таких неустойчивых шпильках, которые раньше мне было страшно надеть. Все так меняется, и через, казалось бы, краткий промежуток времени ты вдруг осознаешь, что от прошлой жизни остались лишь ошмётки, и даже настоящее имя заменено удобным псевдонимом. Туфли выстроились в педантичный ряд у огромного зеркала во всю стену. Танцевать в них так привычно, но какое наслаждение — вновь влезть в излюбленные кроссовки. Я ступила на холодный паркет, сняла гольфы и стала какой-то низкой, словно укороченной на метр. Мои ноги больше не длинные и не стройные, и я вновь и вновь пробегаюсь глазами по своей фигуре, критически отмечая малейшие изменения. — Хэин, ты ещё ходишь в тренажёрку? — А что, хочешь со мной? — с энтузиазмом отозвалась она, стягивая с себя кофту. — Давно там не была. — А тебе разве надо? — фыркнула Джу. — Хотела бы я иметь твою фигуру, Миан из Seventin Secret имеет такую же, кстати! — а затем повернулась к Ин, с завистью оглядывая ее спортивное подтянутое тело. — А ты когда успеваешь ходить? Я просто без сил после репетиций, а ещё на вокал нужно идти или на ещё что-нибудь. — Открою тебе секрет, дорогая, ты бы сократила время на еду. — Это моя единственная радость, и вы у меня её не отнимите. — Чем больше ты будешь так радоваться, тем скорее наступит безрадостный период твоих диет. Мои силы, в отличии от активной Ин, действительно были на исходе. Несмотря на тело, привыкшее к нагрузкам, тренировки по-прежнему истощали меня так же, как и любого нормального человека. Запутавшись в рукавах объемной кофты, я небрежным комом кинула ее в рюкзак с превосходством баскетболиста. — Гладить сама будешь! — сразу же заметила Джу. Ин фыркнула и сверкнула глазами в ее сторону, словно эта строгая реплика предназначена ей: — Гладить будет тот, чья очередь настанет. — Звучит зловеще, — посмеялась я. — Потому что на этой неделе гладит Джуён. Джу закатила глаза и, поставив свои босоножки у зеркала по линеечке с другими парами, вышла из зала, демонстративно вздернув нос к потолку. Ин ужасно небрежна: она не может нормально сложить одежду, никогда не моет за собой посуду, оставляет свои вещи там, где их быть не должно, и это не все пункты в длинном списке её грехов. После того, как нам с Джу надоело всё это терпеть, мы начали составлять какой-никакой график по хозяйственным делам, исключая из него только готовку ради наших нежных желудков. — Чертова перфекционистка! Из-за нее и расслабиться в собственном доме нельзя! — Если ты говоришь о разбросанных вещах, то тут я на стороне Джуди. — Предательница. И как ты собираешься ходить со мной в спортзал после этого? Я лишь усмехаюсь на ее шутливые нападки: — Жду внизу, давай быстрее. Ин не скрывала правды и могла всегда смело сказать что-то в лицо, пусть даже прозвучит грубовато, и это всегда удивляло, ведь я могу высказываться только в пределах строчек своих песен. Мы редко ссорились, но не от большой чистой любви, а просто потому, что ничего общего кроме желания выступать на сцене у нас так и не нашлось, и никто не стремился залатать эту дыру. До общаги было буквально пара метров, дом через дорогу и лестница, казавшаяся бесконечной после тяжёлых тренировок. Свет в комнате поморгал для приличия, но все же благоразумно затих, осветив пространство. Джу ускакала в душ бодро, не соответствуя тому уровню усталости, в котором хотела нас уверить. — Черт, это надолго, — вздохнула Ин и, едва скинув кроссовки, повалилась на диван. Холодильник сиял своей холодной белизной как внутри, так и снаружи, и пришлось захлопнуть тяжёлую дверцу, сетуя на его пустой внутренний мир. Вот балда, ведь ещё утром я видела в холодильнике только бутылку молока, но в магазин так и не зашла — не было ни сил, ни времени, ни желания. Зато теперь не было и еды. Ин, верно истолковав мой раздражённый вздох, потянулась за телефоном и с энтузиазмом заклацала по клавишам на экране: — Что закажем? — Хочешь нарушить правила? — Мы менеджер-нима очень-очень попросим! Мы ведь послушные девочки и никогда не нарушаем правил. — А, ну да, — посмеялась я, плюхнувшись на диван рядом, и, перекинув ноги через его спинку, свесила голову с сиденья. Особо заморачиваться не хотелось, да и подумалось, что простят нам эту маленькую оплошность — всё же мы действительно много работали и особых косяков не делали. — Что-то особенное? — Что-то без оливок и маслин. Тебе завтра тоже в семь? — Ага, в пять не хочешь? Задолбало так рано вставать. С трудом я поднялась и, слыша отголоски разговора, пошла в комнату, чтобы включить компьютер. Завтра у нас генеральная репетиция. Ну, точнее у меня. До дебюта не так много времени, и мы всё так же лихорадочно работаем, на секунды показываясь в клипах или выступая на подтанцовках, разучиваем чужие движения и песни. Джу пропадает на съёмках рекламы, Ин как раз сейчас снимается в клипе известной группы Instance 04, а я танцую с Sunday, точнее, с одним из них, с Тэхо. Приезжать в родную страну после длительного тура и выступать, готовясь к концерту за считанные дни, наверное, ему тяжело. Хотя, ведь Sunday исполнилось уже семь лет? Их группа до сих пор не распалась, и фанаты всё ждут, когда они воссоединятся с новым камбэком, и вот недавно Тэхо выпустил альбом, и теперь его имя скандируется толпой фанатов, готовых съесть друг друга в конкуренции за одну лишь улыбку со стороны их святыни. Завтрашний день заставляет немного поволноваться, потому что Sunday до сих пор считаются лучшими в танцах среди прочих групп, и Тэхо — их главный танцор, а я выезжаю только благодаря упорной работе над собой. Спустя долгий час дверь ванной распахнулась, и я, захватив вещи и полотенце, отправилась в исцеляющий душ, предвкушая горячую пиццу и страшась завтрашнего тяжёлого дня.