Just fly

Наш фанклуб назывался Heroes of the magic novel, но сокращённо мы называем их просто HotMN. Рекламные компании не проходили впустую, и регулярные трансляции, съёмки-представления, съёмки из повседневной жизни и практик и контент аккаунта собирают много просмотров. Я стараюсь думать, что фанатам нравится наша музыка, наши выступления, но не замечать неприятные комментарии невозможно. На них не хотелось зацикливаться, но они цепляли глаз, принуждая останавливаться и читать, читать всю эту грязь и о себе, и о девчонках, и о том, что мы выезжаем на популярности наших сонбэ из агентства, про которое вдруг все вспомнили. SS курировало Sunday и Велюр — сольную артистку, которая ударилась в кино, это довольно известные люди, но каким боком нас с ними связывают, я понять не могу. Какого чёрта, мы и встречались-то с ними пару раз, так почему они позволяют себе говорить такое о нас? Это выводит из себя даже больше, потому что хейтеры на самом деле выглядят так жалко со своими комментариями! Пусть взглянут на себя в зеркало, пусть встанут на сцену вместо нас — они не выдержат и дня. Я злилась из-за того, что в первую очередь они обращают внимание на внешность, на какие-то мелочи, которые им не понравились, осуждают выбор одежды, ищут всё время, за что бы зацепиться, за что облить грязью. Из-за того, что я иностранка, из-за того, что моя внешность может быть не так хороша для айдола, предвзятость и субъективность, которые обрушились особенно жёстко именно после дебюта, злили меня. Было неприятно, когда Ин и Джу выделяли, будто кроме красивого личика ничего и не нужно, но ещё больше злило, что наши проблемы и трудности обсуждали так, словно мы должны быть идеальными с ног до головы, не имея права на ошибку. Больно видеть слёзы Джуён, её заплаканное лицо вместо улыбки и слышать, как она давится слезами, пытаясь показать, что всё это её не задевает. Больно видеть сжатые губы Хэин и отстранённый взгляд в пустоту, когда обычно её глаза сверкают уверенностью. Да, у Джуён всегда были проблемы с вокалом и дыханием, она постоянно работала над этим, но волнение перед сценой не уходило, Джу могла легко утомиться и устать, и голос её начинал дрожать. За сценой она всегда переживала за своё выступление, даже если в зале никто не заметил фальши. Вспоминая, как Джуён плакала в туалете, стараясь заглушить свои слёзы шумом воды, как весь стафф в гримёрке успокаивал, когда её голос сорвался на сцене, как потом её успокаивала я, повторяя раз за разом, что ничего страшного не случилось, как старалась перед концертами придать ей уверенности в себе, чтобы такого больше не произошло, я не могла не злиться. Хэин всегда всё скрывала в себе, выбрасывая напряжение и злость в студии танцев или в тренажёрке, её слёз никто не видел. Думаю, будучи старшими, мы старались сделать так, чтобы Джуён как можно меньше страдала от негативного влияния общества, мы старались быть сильными, чтобы она не переживала и могла на нас положиться. Хотя я всё равно немного завидовала девчонкам, потому что чувствовалось, что их фандом любит больше. Я не снимала трансляцию почти четыре месяца, не снимала бы и дольше. Когда получаешь коробку писем фанатов для группы, а из них для тебя нет ни одного, то не можешь не думать, а за что, а почему так? И находить неизменный ответ — они милые и красивые, вот и весь критерий. Кому-то любовь достаётся даром, а кому-то нужно любовь заслужить, но все мы хотим, чтобы нас просто любили без оглядки. Это не страшно. Всего лишь нужно время, и я смогу доказать, что меня есть за что, пусть не любить, но уважать. Из-за публичности я чувствовала напряжение. Ответственность не то что за каждый поступок — за каждый вздох и улыбку, за каждый взгляд не в ту сторону, который могут посчитать оскорбительным. Словно нашкодивший ученик, надеющийся, что родители не поймают его на лжи из-за низкого рейтинга в школе или плохо написанного теста, я стараюсь выглядеть естественно и непринуждённо. Естественно, как на съёмках сериала, длиною в жизнь. Хочется просто отгородиться от мира и занимать тем, что у тебя получается — писать музыку и песни, но где-нибудь в тени от вспышек камер. Я бы не снимала трансляцию ещё год, пока не буду уверена, что негативные комментарии не заденут меня, я просто не хочу снова наигранно улыбаться, делая вид, что ничего не замечаю, но Джу ворвалась в зал прямо во время моей репетиции, и пришлось срочно привести себя в порядок. Волосы были растрёпанными и влажными, но мне нравилось, как я выгляжу, поэтому я только поправила волосы и покусала губы, чтобы добавить им цвета. Нечасто приходится жалеть не только о хорошей памяти, но ещё и отличном зрении, и я старалась просто не смотреть в чат. Казалось, мы болтали много и часто смеялись, казалось, что я переигрываю, но желание занять себя чем-то, чтобы не думать о камере, перевешивало. Джу вовлекала меня в разговор, закидывая сотней вопросов, и всё время лезла обниматься. — Моё сердце скакало, как бешенная, — тараторила она, вспоминая панику, разгоревшуюся прямо перед выходом на сцену. До конца трансляции оставалось около пяти минут. — Как бешенное! Я забыла слова песни, я закричала «дайте мне текст», но стафф был занят нашем макияжем и одеждой. Я реально думала, что выйду на сцену и не смогу не то что петь, не смогу даже слова сказать, что говорить про танцы! Ребята, это был настоящий кошмар! Фуро-онни и Хэин-онни воодушевили меня тогда. Фуро-онни мне очень помогает, я рада, что она рядом. — Зато как ты радовалась после выступления! — заметила я, зная, что Джу сразу же начнёт, путаясь в словах, делиться впечатлениями. Она говорила почти без пауз, размахивала руками, пока я держала камеру, и улыбалась, закончив словами: — Боже, ребятки, я бы так хотела, чтобы вы почувствовали это! — и шумно вздохнула после долгой речи. — Онни, твой черёд! Я набрала в лёгкие побольше воздуха, усиленно думая, что мне сказать, как Джу начала глупо улыбаться, глядя на меня. — Ребя-я-ят! И после этого как не назвать её зайкой! — она ткнула мне в щёку пальцем, и с губ сорвался раздражённый вздох. Хотелось отвесить Джу знатного щелбана, но я сдержалась, кинув на довольную макнэ недобрый взгляд. Ох, допрыгается она скоро, честное слово. Шутливо схватив Джу за запястья, чтобы она не распускала руки хотя бы оставшиеся пять минут, я делилась своими впечатлениями от концерта, а Джу пролистывала чат и поддакивала мне, и по её лицу нельзя было прочесть, что там пишут. Стараясь рассказывать интересно и красочно, я немного отвлеклась от мыслей. Воспоминания согревали, чувства на сцене, обострившиеся ощущения во время выступлений, всё это придавало сил и делало улыбку настоящей. Когда трансляция закончилась, Джу всё ещё улыбалась, как ребёнок. — Прости, что пришла к тебе, — вдруг сказала она, обнимая меня за талию. — Что случилось? — Нет, всё в порядке. Можно я просто обниму тебя? Джуён уткнулась мне в шею, крепко сжимая, но я не стала возражать, поглаживая её по спине и покачиваясь с ней, чтобы успокоить. Мне хотелось сказать что-то ободряющее, но в голове крутилось лишь одно: это сопровождает наши жизни, это будет преследовать нас. Нужно всего лишь привыкнуть и не замечать, потому что по-другому нельзя, и может, когда-нибудь, мы сможем сказать миру о том, что чувствуем на самом деле.