Синева.

      "Игра" никогда не знала пощады что к людям, что к нелюдям-убийцам: она плетет свои невидимые нити и, касаясь их, меняет судьбы и чужую волю по собственной прихоти. Но даже столь могущественное существо – Сущность – не всегда способно остановить что-то всецело ей непонятное. Иногда это "неясное" представлено чувствами; иногда – странным жжением в груди у выживших и у безумных маньяков. Сущность, вероятно, думала, что подобное – некоторый подвид проявления страха, но, будучи умным и древним монстром, сразу поняла ошибочность вывода.       "Вспышки эмоций", "чувства" – очередная возможность контролировать свои игрушки. Или поощрять их за хорошее поведение.       Всё же, у всех есть любимчики.       Квентин резко открывает глаза от дремы, когда чёрный туман сгущается над костром выживших, нарушая их на удивление мирную беседу и обсуждение записок Бенедикта. Смит, кажется, чувствует присутствие Сущности слишком явно – спину прожигает пристальный взгляд местного божества. Ему приходится только тяжело вздохнуть и вымученно улыбнуться окружающим. Правда, получить в ответ слова сочувствия и наставления "перетерпеть боль" не сильно радуют бешено бьющееся сердце парня.       Он – новичок в игре Сущности в кошки-мышки; Квену безусловно страшно, но страшно лишь отчасти: ощущение, что после Фредди он способен пережить любые муки маньяков и иных существ, всё ещё не покидает его. Или, может, Смит научился умело обманывать свой же мозг.       Квентин вздрагивает, когда Лори ободряюще хлопает его по плечу и вместо жалости выдает следующее:       — Надери им зад, новобранец.       На этот раз улыбка на лице Смита почти светится счастьем.       Пока он не оказался на испытании и пока успешно не потерял из виду всех своих товарищей.       Квен не имеет понятия, кто их нынешний охотник.       " — Лишь бы не Фредди. Мне придётся отвлечься от починки генератора, чтобы набить ему лицо, " - ворчит про себя Смит, копаясь в проводах техники.       Чинить что-то в первый раз и по кривым объяснениям остальных выживших не слишком приятное занятие: пальцы жжет; контакты не сходятся; калибровка сложна и внезапна. Но пока он справляется.       Правда, кровь стынет в жилах за какие-то жалкие секунды испытания – инстинкты кричат в агонии. Но что о секундах: Квентин потерял ход времени в этом богом забытом месте.       Он моргает несколько раз, тряхнув головой. Лучше заняться генератором, чем предаваться лишним мыслям.       Это верное решение.       Маерс стряхивает кровь с ножа в сторону, поднимая измученное, изрезанное тело Мэг на плечо – та хрипит, всхлипывает, но даже не пытается вырваться. Лишь на крюке девушка трясется и кричит от невыносимой боли в попытке снять свою тушу на землю. Её планы прерываются острыми конечностями Сущности в собственном теле. Жертва была получена.       Божество очень довольна своим любимцем.       А у Майкла осталась последняя цель.       В самом начале этой безумной игры он не сразу замечает новичка: иной запах страха; иная аура; следы. Дыхание. Всё в новоприбывшем было ему совершенно незнакомо, кроме, кажется, факта связи этого выжившего с Фредди (которому Маерс, сдерживаю чесотку кулаков, хотел и хочет раздавить голову – уж слишком Крюггер отвратен даже в рамках извращенного сознания Тени). И лишь из чистого любопытства Майкл отмечает неизвестного скрытня своей одержимостью.       Просто так.       Просто на азарте.       Маерс привычно тяжело и тихо дышит; клонит голову, считая: трое выживших уже давно "висят" на крюках в честь Сущности. Тень видел сам, как их тела уносили части Её обличия.       Пальцы крепче сжали рукоятку ножа – четвёртый, его одержимость, упрямо не находился. Нигде не было слышно звука починки генератора, нигде не было ворчания и еле слышных вздохов. Даже следы, казалось, умело скрыты.       Почему-то Майкл подумал о Лори, но его дорогая сестра скорее бы вогнала ему осколок стекла в плечо, чем так умело скрывалась.       Щёлк. Смита выдает резкий провал в памяти (спасибо, Фредди) и последующий обморок прямо на генератор – калибровка сбивается следом шумным ударом тока. Громкий звук от техники эхом раздаётся по локации, и Майкл, не меняя бесчувственного лица что внутри, что снаружи, направился к нему. Хотя, Маерс всё же немного удивлен – этот новенький был у него прямо под носом.       Щёлк. Квен возвращает себе контроль над рассудком и телом; он также понимает его собственный провал с успешно скрываемым ужасом. В горле ком. Смит понятия не имеет, чего ожидать от местных ужасных, жестоких убийц.       Квентин поднимает сонный взгляд по привычке, но вместо нужных проводов видит чужую статную фигуру: Майкл смотрит на него через маску, не шевелясь и, кажется, не дыша, словно тот был мертв или вовсе не нуждался в кислороде.       Смит, очнувшись и подняв челюсть с пола, немного нервно улыбается Майклу, говоря что-то вроде "ох, дай мне преимущество"; убирает руки с крышки генератора; поджимает ноги. И тут же пытается убежать рывком в сторону, как его резко хватают за шкирку и кидают головой вперёд в ближайшую стену.       Раздается хруст то ли штукатурки, то ли черепа.       У Квентина стекает кровь вдоль виска. Он стонет от боли и почти задыхается в хрипе, жмурясь. Пытается отойти, убежать вслепую, но тут же оказывается зажат Маерсом к – боже – несчастной стене. Смит вынужденно смотрит на происходящее: в руках у серийного убийцы, вероятно, кухонный нож размером с предплечье; лезвие неохотно скребется о поверхность здания, медленно уводится к шее Смита. И силы, вложенной в это оружие, достаточно, чтобы оставить глубокие, но на удивление не смертельные раны.       Майкл молча игрался.       А Квентин был в ступоре, околдованный чужим взглядом – сквозь прорези, в этой бездне истинного зла, парень увидел проблеск серо-голубой радужки. Он не должен был смотреть маньяку прямо в глаза, но привычка-соблазн превыше всего. Смит шумно выдыхает, как только чужая рука сжимается на его горле:       — У т-тебя невероятные глаза, знаешь.       И, честно, неловкий неосознанный флирт от одержимости помогает стальной хватке чуть ослабнуть. Квен, безусловно, чувствует это.       — Не думал, что скажу это кому-то и когда-либо вслух, но. Сходим куда-нибудь?       Майкл опускает нож. Смит растягивается в улыбке.       Сущность не спешила разлучать их двоих.